– Это высокая честь для смиренной, ваше величество.
– Ты знаешь эту птицу?
Тани взглянула, куда он указывал. Невдалеке поправлял свое гнездо лебедь.
– Конечно. Лебедь.
– Да, но не простой лебедь. В Лакустрине таких лебедей зовут немыми. Будто бы Безымянный выжег им голоса, и вновь они запоют лишь с рождением правителя, который раз и навсегда покончит с этим злом. Рассказывают, что в ночь моего прихода в этот мир они впервые за много веков пели. – Император улыбнулся. – А потом люди удивляются, почему мы, властители, такого высокого мнения о себе. Хотя сами пытаются нам внушить, будто даже птиц волнуют наши дела.
Тани слабо улыбнулась в ответ.
– Твоя история меня захватила. Как я понял, ты подавала большие надежды в страже Бурного Моря, но из-за какой-то злосчастной истории в Гинуре была изгнана на Пуховый остров.
– Да, ваше величество.
– Я большой любитель историй. Не порадуешь ли меня рассказом обо всем, что с тобой случилось?
У нее вспотели ладони.
– Со мной много чего случилось, – выговорила наконец Тани. – Рассказ об этом отнимет у вашего величества все утро.
– Да мне и нечем заняться, разве что смотреть, как мои советники выкручивают друг другу руки, споря над предложением господина Артелота.
Слуги принесли чай и расставили подносы с едой: финики с красным горным медом, солнечные груши, сливолистные яблоки, распаренные орехи, горки черного риса. Каждое блюдо накрывала расшитая пионами шелковая салфетка. Тани давала себе слово никогда не заговаривать о прошлом, но легкая улыбка императора развязала ей язык. За едой она поведала, как нарушила уединение и оказалась свидетельницей прибытия Сульярда, как Суза поплатилась жизнью за ее безрассудную попытку укрыть чужестранца и что из этого вышло.
Умолчала только о зашитой в ее боку жемчужине.
– Итак, ты бежала из ссылки ради почти безнадежной попытки спасти своего дракона, – пробормотал Вечный император. – Я восхищен. К тому же ты, по-видимому, нашла забытый остров. – Он утер губы. – А теперь скажи – не попадалось тебе на Комориду шелковичное дерево?
Тани подняла голову, встретила его загоревшийся взгляд.
– Там было мертвое дерево, – сказала она. – Мертвое, корявое, изрезанное надписями. Прочесть их я не успела.
– Говорят, в том дереве скрыт дух Непоро. Всякий, кто отведает его ягод, обретает бессмертие.
– На шелковице не было ягод, ваше величество.
Что-то мелькнуло в его лице.
– Ну что же, – сказал он и подставил свою чашку, чтобы долили чая. Слуга наполнил ее. – Теперь, узнав твое прошлое, полюбопытствую о будущем. Что ты намерена делать дальше?
Тани сплела пальцы на колене.
– Сначала, – сказала она, – мне хочется что-то сделать для уничтожения Безымянного. После этого мне хотелось бы вернуться на Сейки. – Она помолчала. – Я была бы благодарна вашему императорскому величеству за помощь.
– Чем же я могу помочь?
– Написать обо мне вседостойному государю. Если вы расскажете ему, что я вернула великую Наиматун, подданную имперского дракона, он, может быть, выслушает мое дело и позволит мне вернуться.
Вечный император прихлебывал чай.
– Это правда: ты, рискуя собой, отбила дракона у флота Тигрового Глаза. Непростое достижение, – признал он. – В награду за храбрость я исполню твою просьбу – но знай, что я не могу позволить тебе вернуться на Сейки, пока не получу ответа. Допустить возвращение беглянки без разрешения властей было бы оплошностью с моей стороны.
– Понимаю.
– Вот и хорошо.
Он встал, подошел к балюстраде. Тани поднялась.
– Кажется, благородный Артелот хочет, чтобы ты, если я приму его предложение, доставила это известие в Инис, – сказал Вечный император. – А ты готова ли стать моим гонцом?
– Это ускорило бы дело, ваше величество. Если вы дозволите подданной Сейки быть вашим послом.
Жемчужина тяжело оттягивала ей пояс. Если император откажет, она не сумеет попасть на Юг.
– Это не укладывается в обычай. Ты не моя подданная, да еще и в опале, – размышлял император. – Но, как видно, нам суждено переменить порядок вещей. Да и я, признаться, иной раз пренебрегаю обычаем. Что не дает покоя моим чиновникам. – Он улыбнулся ей через плечо. – Видишь ли, от нас не ждут настоящего правления. А тех, кто берется править, называют сумасшедшими.
Нас воспитывают мягкими как шелк, без меры развлекают роскошью и богатством, лишь бы мы не раскачивали лодку, в которой сидим. Они ждут, что власть нам наскучит и мы позволим им править за нас. За каждым троном стоит слуга в маске и норовит превратить сидящего на этом троне в свою марионетку. Так учила меня бабушка.
Тани молчала, не зная, что на это сказать.
Вечный император сцепил руки за спиной. И вздохнул так, что плечи поднялись.
– Ты доказала, что умеешь доводить до конца великие предприятия, а нам нельзя терять времени, – заключил он. – Если ты готова, как желает господин Артелот, стать моей посланницей на Западе, не вижу причин возражать. Этот год разрушит много традиций.
– Это честь для меня, ваше императорское величество.
– Приятно слышать. – Он окинул ее взглядом. – Ты, должно быть, утомлена путешествием. Прошу, вернись к себе и отдохни. Когда будет готов мой ответ для Сабран, тебе дадут знать.
– Спасибо, ваше императорское величество.
Она оставила его заканчивать завтрак и вновь прошла сквозь паутину коридоров.
Оставалось только ждать, и Тани легла в постель. Глубокой ночью ее разбудил стук. Открыв, она впустила в комнату Лота с Симом.
– Ну?
– Вечный император принял решение, – на сейкинском сказал Сим. – Он согласен.
Тани закрыла дверь.
– Это хорошо, – сказала она. Лот рухнул в кресло. – А он почему в таком отчаянии?
Сим ответил тонкой улыбкой:
– Вечный император просил его остаться во дворце. Меня тоже попросили задержаться, чтобы указать флоту путь к месту, где мы оставили «Розу вечности».
У Тани холодок пробежал по коже. Она впервые в жизни покидала Восток. Прежде мысль об этом смутила бы ее, но ведь Тани будет не одна. С Наиматун она была готова на все.
– Тани, – спросил Лот, – ты завернешь на Юг по пути в Инис?
Надо было спасти от яда даму Нурты. Против Безымянного понадобятся обе жемчужины.
– Да, – ответила она. – Объясни, как найти дом тех драконоборцев.
Лот старательно объяснил.
– Будь осторожна, – предупредил он. – Если эти женщины увидят твоего дракона, скорее всего, попытаются убить.
– Они к ней не прикоснутся, – обещала Тани.
– Эда говорила, что нынешней настоятельнице доверять нельзя. Если тебя поймают, разговаривай только с Кассаром ак-Испадом. Ему Эда дорога́. Узнав, что ты хочешь ей помочь, он наверняка поможет тебе. – Лот снял висевшую у него на груди цепочку. – Возьми.
Тани взяла протянутую им подвеску. Серебряное кольцо с красным самоцветом в обрамлении бриллиантов.
– Это кольцо королевы Сабран. По нему она поймет, что ты от меня. – Лот протянул ей запечатанное письмо. – И еще прошу передать ей это. Чтобы она знала, что я цел.
Кивнув, Тани спрятала кольцо в шкатулку и скатала письмо в трубочку, чтобы оно тоже уместилось.
– Главный верховный секретарь утром вручит тебе письмо его императорского величества к королеве Сабран. Город покинешь под покровом темноты, – сказал Сим. – Если ты справишься, госпожа Тани, все мы будем твоими должниками.
Тани взглянула в окно. Опять дорога.
– Я справлюсь, достойный Сим, – сказала она. – Будь уверен.
64Восток
Утром главный верховный секретарь вручил Тани письмо для доставки в Инис. Не будет ни посланного за море посольства, ни торжественной церемонии. Известие доставят одна женщина и один дракон.
Ей возвратили оружие. К нему добавили сейкинский пистолет и меч – лучше, чем у нее был, – и еще пару лакустринских боевых колец.
Еды дали достаточно, чтобы продержаться на драконьей спине десять дней. Наиматун в пути охотилась на рыб и птиц.
Когда на город Тысячи Цветов легла темнота, Тани встретилась с Наиматун на широком дворе. На спине драканы закрепили черное кожаное седло на раме из покрытого золотым лаком дерева – впрочем, слово «седло» и близко не описывало его, – скорее, то был открытый паланкин, позволявший всаднице поспать во время долгого полета. Ради сохранения тайны при их отлете не было ни придворных, ни чиновников. Допустили только Сима с Лотом.
– Добрый вечер, Тани, – сказала Наиматун.
– Наиматун. – Тани потрепала ее по шее. – Ты уверена, что набралась сил для такого путешествия?
– Уверена. К тому же, – дракана толкнула Тани носом, – без меня ты имеешь обыкновение попадать в беду.
Улыбка согрела ей губы. Улыбаться оказалось приятно.
Сим остался стоять, а Лот подошел к ней. Тани возилась с подвешенными к седлу мешками.
– Тани, – попросил Лот, – пожалуйста, скажи королеве Сабран, что я жив и здоров. – Он помолчал. – И если сумеешь разбудить Эду… скажи, что я по ней скучаю и что мы скоро увидимся.
Тани обернулась к нему. Лицо у него было стянуто напряжением. Он, как и она, старался не выдать страха.
– Я скажу, – обещала она. – И может быть, вернусь вместе с ней.
– Сомневаюсь, согласится ли Эда лететь на драконе – даже ради мира, – усмехнулся Лот, – но мне в этом году уже сколько раз приходилось удивляться… – Улыбка у него вышла усталая, но настоящая. – До свидания и счастливо тебе. И… – он замялся, – и тебе счастливо, Наиматун.
– Всего доброго, человек Иниса, – сказала Наиматун.
Из города вытянуло последний сумеречный свет. Тани взобралась в седло и хорошенько закуталась в плащ. Наиматун оторвалась от земли. Город Тысячи Цветов уходил вниз, и вот уже дворец стал блестящим пятнышком в сонном белом лабиринте. Одетые плащом безлунной ночи, они оставили позади еще одну столицу.
Они летели над жемчужными озерами и выбеленными снегом соснами вдоль реки Хапранг. Холод разгонял сон, но выбивал слезы из глаз.