– Тогда объясни, почему ты пришла сюда одна.
Селис добралась до шатра старейшин и ждала возможности скользнуть внутрь. Но сидевшие снаружи корданцы никуда не делись. Тогда Лун шагнул вперед и громогласно объявил:
– Она не одна.
Все повернулись. Корданцы, которые стояли в хвосте толпы и не могли его видеть, озадаченно зароптали. Но окружавшие старейшин охотники обмерли и безмолвно уставились на него.
– Это он! – закричала Илейн, прячась за Ильдрасом. – Я же вам говорила!
Лун перевоплотился и взмыл в воздух. Все завопили и бросились прочь. Он расправил крылья, ощетинился шипами и гребнями и приземлился рядом с Нефритой. Она недовольно посмотрела на него и произнесла на языке раксура:
– Я полагаю, это часть плана.
– Селис в шатре старейшин, – сказал он ей.
– Хорошо. – Нефрита перевоплотилась и с громким хлопком расправила крылья.
Еще больше корданцев закричали и побежали. Полетели стрелы, но Лун пригнулся и увернулся от них. Нефрита бросилась на лучников, и те кинулись врассыпную. Тогда она запрыгнула на вершину шатра и снова расправила крылья, чтобы привлечь всеобщее внимание.
Ильдрас побежал на Луна с зазубренным копьем наперевес. Лун поймал оружие и вырвал его из рук охотника. Осторожно, сдерживая свою силу, он стукнул Ильдраса тупой стороной древка по голове. Ильдрас пошатнулся и рухнул на землю.
Селис выскочила из шатра старейшин. Лун крикнул:
– Достала?
– Да! – Она подняла вязаную сумку.
Лун бросился вперед, схватил ее за талию и, взмахнув крыльями, взмыл в воздух. Нефрита сразу же последовала за ним.
Селис завизжала и схватилась за его плечи, уткнувшись лицом в выступающие пластины, защищавшие его ключицы. Лун сказал ей на ухо:
– Обними меня руками за шею.
Через несколько секунд она ослабила хватку настолько, чтобы послушаться, и осторожно продела руки промеж его шипов.
Лун заложил вираж и направился к летающему острову, силуэт которого вырисовывался на фоне звездного неба. Им нужно было поговорить и посмотреть, что смогла украсть Селис. Если корданцы все еще следили за ними, то они увидят, что раксура приземлились на острове, но ничего не смогут сделать.
Лун приземлился в открытом дворе с длинным, заросшим цветущими лианами бассейном и потрескавшимися колоннами, а затем поставил Селис на ноги. Пошатываясь, она подошла к бассейну и осела на край, чтобы умыть лицо затхлой водой.
Нефрита приземлилась рядом с Луном и сложила крылья.
– Тебе ведь хотелось это сделать, верно?
– Нет. Ну, может, немного. – Он не удержался и сказал: – А ты совсем не умеешь лгать.
– Да, я это знаю. – Она тряхнула растрепавшимися гребнями, все еще сердясь. – Я собиралась оставить им кольцо в качестве платы, но раз они решили повести себя вот так, то могут об этом забыть.
Все еще сидевшая у воды Селис отмахнулась от нее:
– Не трать свои драгоценности. Эти бестолочи того не стоят. – Она села прямо, порылась в сумке и вытащила оттуда свернутый лист бандана и небольшой деревянный кувшин с глиняной пробкой. – Надеюсь, это то, что вам нужно. Я просто выдернула страницу из их книги о травах. А еще у них были заготовлены кувшины с ядом, около дюжины или больше.
Лун принял земной облик и сел на поросшие мхом плиты, а Нефрита взяла лист. Она развернула свиток и повернула так, чтобы на него падал слабый свет звезд. На нем было по-альтански написано: «Трехлистный сиреневый кланецвет: варить, пока не посинеет; отжать жидкость; снова варить…»
– Мы сможем достать его на западе? – спросил Лун. Он никогда не слышал о сиреневом кланецвете, трехлистном или каком-нибудь другом.
Нефрита немного поразмыслила.
– Если это то, о чем я думаю. Это ведь цветок, который растет внутри стволов спиральных деревьев? – спросила она у Селис.
– Да. – Селис нахмурилась и прищурилась, глядя на лист и пытаясь разобрать в темноте надписи. – Насколько я поняла, этот цветок просто нужно вываривать снова, и снова, и снова.
Лун вытащил пробку из кувшина и осторожно понюхал. Исходивший от него травяной запах был едва заметен, но Лун не мог его не узнать и вряд ли когда-нибудь забудет.
– Это тот же яд, которым они отравили меня.
– Хорошо. – Нефрита с облегчением вздохнула, уронив голову на руку. Она посмотрела на Селис: – Я так понимаю, в лагерь ты возвращаться не хочешь.
– Нет. – Селис смиренно пожала плечами: – Видимо, это знак свыше. Я отправлюсь в тот горный город, о котором вы говорили. – Она замолкла, вдруг испугавшись: – Под «отправиться» вы подразумевали «полететь», не так ли?
Лун ехидно посмотрел на нее:
– Нет, мы пойдем пешком. Путешествие займет как минимум половину цикла, а потом…
– Ладно. – Селис сердито махнула на него рукой. – Только не урони меня.
Поскольку времени было мало, они отправились в путь той же ночью, взяв Селис с собой и направившись к городу в горах. Полетав по небу в земном облике с Утесом, Лун решил подготовить Селис к полету. Они отрезали полосы от одного одеяла и завернули в них ноги Селис, поверх надели ее сандалии, превратив их в теплые ботинки, а затем отрезали еще один кусок, чтобы она замотала в него голову и шею. Поскольку на Селис была лишь легкая хлопковая туника, они отдали ей всю свою одежду: рубаху и штаны Луна и грубый балахон, который Нефрита купила в караван-сарае. Шелковистая материя, вытканная раксура, лучше всего защищала от встречного ветра во время полета, но Селис все равно переносила его с трудом, и они изредка останавливались, чтобы отдохнуть и дать ей перевести дух.
Поздно вечером они прибыли на противоположную от города сторону перевала. Лун и Нефрита приняли свои земные обличья, забрали одежду, и Селис завернулась в оставшиеся одеяла. Затем они двинулись по дороге к городскому мосту. Селис была измотана, и ее светло-зеленая кожа побледнела, но она ликовала от того, что добралась сюда живой.
Они заняли для Селис место в караван-сарае. Лун и Нефрита собирались остаться там лишь для того, чтобы отдохнуть и запастись едой для перелета через горы. Лун пытался придумать, как объяснить их повторное появление с Селис, но Селис перечеркнула все его придумки, небрежно сказав хозяйке:
– Они помогают мне сбежать от моей бестолковой семейки.
Они прибыли как раз вовремя – сериканские торговцы еще не успели начать свое путешествие через перевал обратно в кишские земли. Сериканцы уже взяли с собой нескольких пассажиров, в том числе местное семейство и двух женщин из низкорослого земного народца с небольшими рогами. Лун сидел рядом с Селис, пока она торговалась, чтобы ее взяли с собой, но она хорошо справилась, даром что делала это впервые.
Нефрита уже отдала Селис все оставшиеся у нее украшения – кольца, ожерелье и пояс, – что по кишским меркам равнялось небольшому состоянию. Смотрительница караван-сарая помогла ей обменять одно из колец на маленькие кусочки белого металла, которые здесь и в Киш считались деньгами, чтобы она смогла заплатить за проезд и припасы.
Договорившись о проезде, Лун и Селис вышли из караван-сарая на площадь. Там все еще стоял холод, но утро было ясным и солнечным, небо – ярко-голубым и безоблачным, и погода обещала быть благоприятной для обратного путешествия Луна и Нефриты через горы. С тех пор как они прибыли сюда, на площади развернулся небольшой рынок: на брусчатке разложили шкуры, и местные продавали металлические изделия, кожу, меха и вязаную шерстяную одежду. Внутри одного открытого шатра молодая женщина вырезала местным мужчинам узоры на клыках.
Сериканцы посоветовали Селис, какие припасы лучше взять в дорогу, и Лун походил за ней следом, пока она покупала себе настоящие ботинки и меховую куртку. Нефрита спала в их комнате, и Лун знал, что ему стоит к ней присоединиться. Его спина болела, и он настолько устал, что все вокруг – нависавшие над ними каменные башни, фургон, который загружали сериканцы, навесы и товары рынка – стало резать ему глаза.
Селис натянула на себя только что купленную куртку – та оказалась ей чуть великовата. Когда она окажется внизу, в кишских долинах, то сможет с легкостью перепродать ее торговцам, что будут подниматься вверх по горной тропе. Она провела рукой по коже и, не глядя на Луна, сказала:
– Ты был прав. В том, что мне стоило уйти. Каждый миг, проведенный вдали от этих дурней, для меня облегчение. Прошло столько времени с тех пор, как Киаспур разрушили, что я забыла, каково это – находиться в городе. Я думала, что мне будет страшно остаться одной, но… – Она пожала плечами. Ей явно было неловко говорить о своих чувствах. – Я хочу увидеть Киш.
Лун не нуждался в благодарности и не хотел, чтобы Селис говорила, что он прав. Она доверилась ему, хотя не должна была, помогла ему и Нефрите, хотя ей было куда проще и безопаснее ничего не делать. Он просто сказал:
– В Киш множество разных путешественников и торговцев. Там нетрудно слиться с толпой.
Она какое-то время смотрела на него.
– А ты, значит, отправишься помогать этому народу убивать Сквернов.
– Они – мой народ. – Говорить это было так странно. Лун признал раксура своим народом всего лишь несколько дней назад и сам еще не до конца в это поверил.
Селис усмехнулась:
– Да ты просто влюбился в эту женщину.
– Нет. – Когда она скептически на него посмотрела, он поддался и прибавил: – Возможно.
– Ты дурак, когда дело касается женщин. – Немного поразмыслив, она добавила: – Да и с мужчинами ты не умнее.
С этим Лун не мог поспорить.
– Я знаю.
– Что ж, она хотя бы относится к тебе лучше, чем Илейн.
Лун начал было возражать, но замолк. Илейн хорошо к нему относилась. Просто ее заботил не он сам, а его способность доставать то, чего она хотела, и угождать ей в постели. Тогда этого было достаточно, но ведь тогда рядом с Луном не было никого, кто бы знал его истинную суть. Он заметил:
– Нефрита еще не пыталась меня убить. – Хотя он давал ей немало поводов.
Селис хмыкнула, нехотя соглашаясь: