«Довериться этой незнакомке или встать и уйти?»
Цепочка держащихся за руки школьников шумит вокруг портрета старой женщины. Под звук короткой речи гида Меган негромко произносит:
– Руфус хранил свои научные работы, данные, заметки, первоначальные наброски и прочее на «Морской звезде» – своей яхте – для дальнейшего их использования. Его похороны состоятся на следующей неделе, завещание до тех пор оглашаться не будет, так что этот тайник останется пока нетронутым. Я могла бы поспорить на что угодно, что он хранил на борту и копию отчета. Возможно, люди из Приморской корпорации уже прочесали судно, но у дяди был пунктик – ничего не говорить о «Морской звезде» на работе…
– И где сейчас стоит «Морская звезда»?
КОРОЛЕВСКАЯ ЭСПЛАНАДА МЫСА ЙЕРБАС
ГОРДИТСЯ БЫТЬ ПРИСТАНЬЮ
ДЛЯ «ПРОРОЧИЦЫ» –
НАИЛУЧШИМ ОБРАЗОМ СОХРАНИВШЕЙСЯ
ШХУНЫ В МИРЕ!
Нейпир паркует взятый напрокат «форд» возле обшитого досками здания клуба, которое некогда было эллингом. Ярко освещенные окна выставляют напоказ гостеприимный бар, а под вечерним ветром жестко шуршат морские флаги. Когда Луиза и Нейпир проходят через клубный сад и спускаются по лестнице на обширную эспланаду, с дюн доносятся смех и собачий лай. Трехмачтовое деревянное судно силуэтом вырисовывается на фоне меркнущего востока, возвышаясь над лоснящимися стекловолоконными яхтами вокруг него. На пристанях и яхтах движутся люди, но их немного.
– «Морская звезда» пришвартована к самому дальнему от клуба причалу, – Луиза сверяется с картой Меган Сиксмит, – за «Пророчицей».
Корабль девятнадцатого века и в самом деле прекрасно отреставрирован. Несмотря на их миссию, Луизу отвлекает странное притяжение, которое заставляет ее на мгновение остановиться, взглянуть на его такелаж, прислушиваться к скрипу его деревянных костей.
– В чем дело? – шепчет Нейпир.
«В чем дело?» – пульсирует родимое пятно Луизы. Она хватается за края этого эластичного мгновения, но они исчезают в прошлом и будущем.
– Ни в чем.
– Бояться – это правильно. Я и сам боюсь.
– Да уж.
– Мы почти пришли.
«Морская звезда» стоит именно в том месте, что указано на карте Меган. Они взбираются на борт. Нейпир вставляет скрепку в дверь каюты и сует в щель палочку от эскимо.
– Спорим, вы научились этому не в армии.
– Проиграете. Из домушников получаются находчивые солдаты, а призывная комиссия не была особо разборчивой… – Щелчок. – Готово.
В опрятной каюте – ни единой книги. Встроенные электронные часы перепрыгивают с 21.55 на 21.56. Тонкий, как карандаш, луч нейпировского фонарика останавливается на навигационном столе, установленном поверх миниатюрного бюро.
– Посмотрим там?
Луиза вытаскивает ящик.
– Вот оно. Светите сюда. – (Множество скоросшивателей и папок. Одна из них, ванильного цвета, привлекает ее взгляд. «Реактор ГИДРА-зеро – Рабочая испытательная модель – Глава проекта доктор Руфус Сиксмит».) – Есть! Что с вами, Джо? Вам плохо?
– Нет. Это всего лишь… оттого, что все обошлось так хорошо и так просто.
«Значит, Джо Нейпир умеет улыбаться».
Какое-то движение в дверном проеме каюты; кто-то закрывает собою звезды. Нейпир улавливает тревогу Луизы и быстро оборачивается. В свете фонаря Луиза видит, что сухожилие на запястье киллера дергается, раз и другой, но выстрелов не слышно. «Заело предохранитель?»
Джо Нейпир издает икающий звук, тяжело оседает на колени и ударяется головой о стальную ножку навигационного стола.
Он лежит неподвижно.
Луиза едва-едва осознает, что она – это она. Фонарик Нейпира катается по полу из-за легкой зыби, и луч вращается, высвечивая его искромсанный торс. Его живая кровь растекается бесстыдно быстро: бесстыдно алая, бесстыдно блестящая. Снасти свистят и хлопают на ветру.
Киллер закрывает за собой дверь каюты.
– Луиза, положи отчет на стол. – Голос его добродушен. – Не хочу, чтобы на нем была кровь.
Она повинуется. Лица мужчины не видно.
– Ну, пора тебе примириться со своим Создателем.
Луиза ухватывается за стол.
– Вы – Билл Смок. Это вы убили Сиксмита.
Темнота отвечает:
– Гораздо более могучие силы. Я лишь направил пулю.
«Соберись».
– Вы следовали за нами от самого банка, были в подземке, в музее…
– Смерть всегда делает вас такой разговорчивой?
Голос Луизы дрожит:
– Что значит – всегда?
Джо Нейпир плывет в стремительном потоке.
Перед его померкшим взглядом парит призрак Билла Смока.
Он сам уже более чем наполовину умер.
Снова, сминая безмолвие, приходят слова. «Он убьет ее».
«Этот тридцать восьмой у тебя в кармане».
«Я исполнил свой долг. Бога ради. Я умираю».
«Эй. Ступай и расскажи Лестеру Рею о долге и умирании».
Правая рука Нейпира дюйм за дюймом подбирается к пряжке. Он не может понять, то ли он младенец в люльке, то ли мужчина, умирающий в своей постели. Ночь на исходе, нет, жизнь. Нейпиру часто хочется поддаться отливу, но рука его отказывается забывать. Рукоять пистолета ложится ему в ладонь. Его палец входит в стальную петлю, и его намерение озаряется вспышкой ясности. «Спуск, да, вот он. Вытяни ее. Теперь медленно… наведи пистолет». Билл Смок всего в нескольких ярдах.
Спусковой крючок не поддается указательному пальцу – затем вспышка, сопровождаемая невероятным грохотом, отшвыривает Билла Смока назад, и руки у него дергаются, как у марионетки.
Четвертое с конца мгновение жизни Джо Нейпира: он посылает вторую пулю в марионетку, силуэт которой выхвачен звездами. К нему приходит непрошеное слово – Сильваплана.
Третье с конца: тело Билла Смока скользит на пол каюты.
Второе с конца: встроенные электронные часы перепрыгивают с 21.57 на 21.58.
Глаза Нейпира закатываются, новорожденный солнечный свет наискось пробивается сквозь древние дубы и танцует на затерянной реке. «Смотри, Джо, цапли».
Окружная больница Суоннекке. В палате Марго Рокер Хестер Ван Зандт смотрит на свои часы. 21.57. Приемное время заканчивается ровно в десять.
– Еще одно на посошок, а, Марго? – Посетительница бросает взгляд на свою лежащую в коме подругу, затем листает «Антологию американской поэзии». – Немного Эмерсона? Ах да! Вот это помнишь? Это ты мне его в первый раз показала.
Убитый мнит, что он убит, и
убийца мнит, что пролил кровь, –
от них пути мои сокрыты,
какими вновь иду и вновь.
Близки мне давние дороги,
и тьма, что солнца свет, влечет;
со мной отринутые боги,
равны позор мне и почет.
Пусть кто-то жаждет отдалиться –
лишь я крыла дарую им;
я рад в сомненьях усомниться,
я сам – брамина древний гимн.
Вотще стучат в мою обитель
и Семь Святых…[51]
– Марго? Марго? Марго!
Веки Марго Рокер вибрируют, словно в «быстром сне». Из гортани ее вырывается стон. Она глотает воздух, затем глаза ее широко открываются, и она часто мигает ими, в смятении и тревоге глядя на трубочки в своем носу. Хестер Ван Зандт тоже испугана, но и полна надежды.
– Марго! Ты меня слышишь? Марго!
Глаза пациентки устремляются на давнюю подругу, и она, расслабляясь, опускает голову на подушку.
– Да слышу, слышу я тебя, Хестер, ведь ты, черт возьми, орешь мне прямо в ухо.
Среди пара и гвалта закусочной «Белоснежка» Луиза Рей просматривает выпуск «Вестерн мессенджер» за 1 октября.
ЛЛОЙД ХУКС ВНОСИТ ЗАЛОГ В $250 000 И СКРЫВАЕТСЯ.
ПРЕЗИДЕНТ ФОРД ПРИЗЫВАЕТ
«ИСКОРЕНИТЬ ПРОХОДИМЦЕВ,
ПОЗОРЯЩИХ КОРПОРАТИВНУЮ АМЕРИКУ»
Представитель полицейского департамента Буэнас-Йербаса подтвердил, что вновь назначенный президент Приморской энергетической корпорации и бывший Федеральный уполномоченный по энергетике Ллойд Хукс бежал из страны, лишившись залога в четверть миллиона долларов, внесенного в понедельник. Последний поворот в «Энергейте» произошел на следующий день после того, как Хукс поклялся «сохранить доброе имя – свое и великой американской компании – среди потоков гнусной лжи». Президент Форд вступил в эту схватку на пресс-конференции в Белом доме, осуждая своего бывшего советника и дистанцируясь от него как от назначенца Никсона. «Моя администрация не делает различий между правонарушителями. Мы искореним проходимцев, позорящих корпоративную Америку, и накажем их со всей строгостью закона».
Исчезновение Ллойда Хукса, которое многие наблюдатели сочли признанием вины, является последним поворотом в серии разоблачений, вызванной инцидентом 16 сентября на Королевской эспланаде мыса Йербас. Напомним, что тогда друг друга застрелили Джо Нейпир и Билл Смок, офицеры безопасности АЭС на острове Суоннекке, построенной Приморской корпорацией и вызвавшей волну критики. Свидетельница Луиза Рей, корреспондент нашей газеты, вызвала полицию на место преступления. Расследование затем распространилось на случившееся в прошлом месяце убийство британского инженера-атомщика и консультанта Приморской корпорации доктора Руфуса Сиксмита, крушение самолета бывшего президента Приморской корпорации Альберто Гримальди над Пенсильванией, имевшее место две недели назад, и взрыв в Третьем Калифорнийском банке в центре Буэнас-Йербаса, унесший жизни двоих человек. Участие в заговоре инкриминируется пятерым директорам Приморской корпорации, двое из них покончили с собой. Трое остальных, включая вице-президента Уильяма Уайли, согласились давать показания против Приморской корпорации.
Арест Ллойда Хукса два дня назад был расценен как признание правоты нашей газеты, поддержавшей скандальные разоблачения Луизы Рей, первоначально заклейменные Уильямом Уайли как «клеветнические фантазии, почерпнутые из детективных романов и ни в коей мере не достойные серьезного ответа».