Я попробовала дозвониться в полицейский участок Белгравии, но очередной автоответчик сообщил мне, что круглосуточное оперативное дежурство обеспечивают другие участки.
Сердце так громко стучало у меня в груди, что я испугалась, не выпрыгнет ли оно наружу.
Кому еще звонить – в службу 999? В пожарную часть, полицию или «скорую помощь»?
Мне нужно было срочно увидеть кого-либо. Кого угодно. Того, кто сможет приехать сюда быстрее всего.
Я набрала номер экстренных служб, и спокойный голос поинтересовался, какая именно служба мне нужна. Перед моим внутренним взором встали главная улица Дорси и ее маленькая пожарная часть.
– Пожарники, – ответила я, понимая, что это мой единственный шанс. – Я нахожусь в поместье Дорси-Хаус на острове Дорси и чувствую запах дыма. Я прошу прислать сюда кого-нибудь как можно скорее.
Спокойный голос попросил меня рассказать, что случилось.
– Я сижу в спальне наверху и чувствую запах дыма. Что-то горит.
– Вы видите огонь?
– Да, – солгала я. – Из окна своей спальни я вижу огонь внизу. Мне грозит опасность. Пожалуйста, приезжайте поскорее.
Вглядываясь в сумрак за окном, я с трудом различила силуэт спортивного автомобиля. Черная «Ауди».
Меня охватила невыразимая печаль. Приехал Мартин. Значит, я ошибалась во всем.
Мне так хотелось верить в то, что он никогда не причинит мне зла. Именно поэтому я и приехала на остров. Это был тест. Тест на то, любит ли он меня, и он провалил его. Я потерпела неудачу.
Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я отправила текстовые сообщения Клэр и Филу Робертсону.
«Мартин Джой убил Донну. Я нахожусь в поместье Дорси-Хаус на острове Дорси. У меня есть улики против него, и он приехал, чтобы найти меня».
Я смотрела, как вращается круговая шкала: это означало, что сообщения не были отправлены.
– Ну, давай же, – в отчаянии простонала я.
Я услышала, как лязгнула, закрываясь, дверца автомобиля, бросилась в спальню и заперла за собой дверь, привалившись к ней спиной и пытаясь восстановить дыхание.
Я понимала, что могу или спрятаться, или выйти к нему и заявить, что бесполезно пытаться заставить меня замолчать. Что об ожерелье я уже рассказала всем: Дойлу, Коллинзу, Тому Брискоу, Филу Робертсону. Донна Джой была здесь. Я знала это, а теперь узнали и все остальные.
Или я могу драться. Нож из паба все еще лежал у меня в кармане. Я выхватила его и крепко стиснула черную деревянную рукоятку.
Забравшись в постель, я натянула одеяло до подбородка, по-прежнему сжимая в руке нож, готовая нанести удар.
Я услышала, как скрипнули ступеньки, а потом чьи-то шаги замерли перед дверью.
Луна скрылась за тучами, и в комнате стало еще темнее. Я напрягала зрение, пытаясь разглядеть что-либо еще, кроме пляшущих теней.
Скрипнула, отворяясь, дверь. Я ожидала, что он хотя бы окликнет меня, но тишина длилась и длилась, и мне показалось, что мир вокруг замер.
Я закрыла глаза, притворившись, будто сплю. Рукоятка ножа стала влажной в моей дрожащей ладони. Я не верила, что он причинит мне вред. Я просто не могла поверить в это.
Теперь я ощущала в комнате его присутствие. Открыв глаза, я в упор взглянула на фигуру, замершую в изножье кровати.
– Мартин, не надо, – негромко сказала я.
Фигура шагнула ко мне. Я поняла, что он одет в черное и лицо его закрывает черная же лыжная маска.
– Мартин, пожалуйста, – прошептала я, чувствуя, как одинокая слезинка скользнула по моей холодной щеке. – Я знала, что ты приедешь. Я звонила в полицию. И в аварийные службы. Кто-нибудь из них будет здесь с минуты на минуту…
Его рука метнулась к моему лицу, и я стала сопротивляться. Он оказался очень силен.
Я старалась протолкнуть в легкие глоток воздуха, но рука, зажавшая мне нос и рот, не позволяла сделать это. Перед моим внутренним взором замелькали воспоминания. Комната в гостинице. Мартин целует меня, сжав мои запястья, потом опрокидывает на постель. Паб в Челси, шум участников викторины наверху, громкий, как во время футбольного матча. Вот посетители уходят, люди смеются. Я одна на улице. Наблюдаю, жду. Незапертая калитка, ведущая к квартире на цокольном этаже. Черные острия ограды. Холодные ступеньки. Я сажусь на них и снова жду и наблюдаю.
Рука продолжала давить мне на лицо. Я по-прежнему не могла сделать ни единого вдоха, и мое тело исходило криком, требуя кислорода. Открытая дверь. Мартин на улице. Донна у окна. Туман. Меня клонит в сон. Я выпила слишком много. Голова у меня кружится. Донна на улице. Темный лимузин. Светлая копна волос. Выхлопные газы. Такси. Жгучая боль. Кровь на моих колготках. Воспоминания лавиной возвращались ко мне.
Я приказала себе оставаться сильной, но сознание быстро угасало.
– Франсин!
Кто-то окликнул меня по имени. Чужие руки перестали давить мне на лицо и грудь, и я разглядела, как незваного гостя буквально отшвырнуло от меня. Я с трудом села на постели, держа наготове зажатый в кулаке нож. Прямо передо мной сцепились в драке два человека, нанося друг другу размашистые удары.
Мне понадобилось какое-то мгновение, чтобы узнать Мартина, еще одно, чтобы связать разрозненные факты в единое целое и сообразить, что он дерется с незнакомцем, а это означало, что человек в лыжной маске был кем-то другим.
Сердце гулко колотилось у меня в груди, когда я потной ладонью стиснула нож.
– Алекс, стой! – пронзительно крикнула я. Все фрагменты головоломки встали на место.
Я понимала, что должна помочь Мартину, но что будет, если я промахнусь и раню его? Взгляд мой метнулся вправо, к старой вазе, стоявшей на прикроватном столике. Выронив нож, я спрыгнула с кровати и дрожащими руками подняла вазу. Перед глазами у меня все плыло. Шум, движения, тени. Я замахнулась, и в этот миг Мартин сорвал с лица незнакомца лыжную маску. Раздался звон разбитого стекла, чей-то пронзительный вскрик, а потом на фоне разбитого окна я разглядела Мартина. Он обернулся и прижал меня к себе. Я чувствовала исходящий от него запах пота и страха, но замерла на несколько секунд, просто радуясь тому, что осталась жива, после чего повернулась к окну. Глядя вниз, во внутренний дворик сквозь торчащие осколки, я не увидела ничего, кроме белого лица Софи Коул, запрокинутого к небу.
Первыми прибыли пожарники, за ними – сотрудники «скорой помощи», которым пришлось добираться сюда из Колчестера.
Я едва могла говорить и потому предоставила Мартину разбираться с ними, не желая ничего видеть и слышать. Потом я нашла в доме укромный уголок и забилась в него, подтянув колени к груди и обхватив их обеими руками. Звуки сирен и синие вспышки проблесковых маячков растаяли вдали, когда Софи увезли в больницу, а пожарники удостоверились, что здесь им нечего делать.
До меня донесся чей-то голос, крикнувший, что перешеек залит водой и что движение возобновится не раньше, чем через час, хотя инспектора Дойла из полицейского участка Белгравии уведомили о случившемся и он уже едет сюда.
– Как вы себя чувствуете, милочка? – В комнату вошла женщина-полицейский и набросила мне на плечи одеяло. – Здесь где-нибудь есть чайник?
– Нет. Здесь вы его не найдете, – ответила я.
Она посмотрела на меня так, словно спрашивала себя, как же я могу жить здесь, в Дорси-Хаусе. Без сомнения, в ее глазах я выглядела этакой чокнутой мисс Хэвишем, и умственная слабость, которую я сейчас испытывала, действительно роднила меня с одной из самых знаменитых героинь Диккенса.
– Кстати, вас желает видеть один ваш друг. – Подняв голову, я увидела застывшего в дверном проеме Тома.
Я с трудом поднялась на ноги, и он крепко обнял меня.
– Ты все-таки приехал, – спрятав лицо у него на груди, сказала я.
– Только что перебрался через перешеек. Лучше поздно, чем никогда.
– Ты пропустил все самое интересное.
Он даже не улыбнулся.
– Мне очень жаль, Фран.
– Я справилась без тебя, – ответила я.
– Как всегда.
Слова его прозвучали как комплимент, и я позволила себе ответную благодарную улыбку.
– Я слышал разговоры, – сказал он. – Очевидно, Софи Коул осталась жива. Они удивлялись тому, что она выжила после падения с такой высоты.
Я кивнула, не зная, смогу ли когда-либо забыть то, как Софи лежала на бетоне, словно марионетка с перерезанными ниточками.
– Софи – стойкий и закаленный боец. Уверена, она будет жить.
– Мне пора идти. Кажется, Мартин хочет поговорить с тобой.
– Задержись еще ненадолго, – попросила я, не зная, как буду чувствовать себя наедине с Мартином.
– Я ошибался насчет него, – сказал Том. – Я был уверен, что это он убил Донну. Приношу свои извинения. Мне следовало положиться на твое мнение.
– Нет, я ведь тоже ошиблась в нем, – сказала я, скорее себе, нежели своему другу. – Передай ему, что я буду ждать его снаружи, – спустя несколько мгновений попросила я.
На меня никто не обращал внимания, когда я, с трудом переставляя ноги, вышла на подъездную дорожку. Край одеяла, наброшенного мне на плечи, волочился по гравию. Я понимала, что рано или поздно кто-то должен будет допросить меня, но сейчас я была просто статистом, одним из участников массовки. На передней лужайке под буковым деревом стояла скамейка, и я присела на нее, глядя, как вслед за мной из дома вышел Мартин.
– Спасибо, – поблагодарила я его, когда он сел рядом со мной. – Спасибо, что приехал.
Он ничего не ответил, лишь положил мне руку на плечо и крепко сжал его.
– Как ты догадался, что надо проследить за Софи? – спросила я. Я пыталась сложить недостающие фрагменты, но голова у меня была словно набита ватой и решительно отказывалась соображать.
– Я знал, что ты очень умна. Когда ты позвонила и сказала, что находишься в Дорси и что ожерелье у тебя, я понял, что ты испытываешь меня и хочешь, чтобы я приехал сюда. При этом я очень надеялся, что ты позвонила и Алексу. И я оказался прав. Единственным сюрпризом для меня стало то, что сюда отправилась Софи, а не Алекс.