— Хорошо. Прощальный поцелуй, чтобы я знал, что ты на меня не сердишься. О, черт! Хэрриет, заткни его! Он всех перебудит. — Дирку, видно, надоели наши разговоры. Он поднял морду и продемонстрировал свое вокальное искусство.
Я потащила его прочь.
— Спокойной ночи! — крикнула я через плечо. — Жду тебя в кухонной команде!
— Спокойной ночи, милая Хэрриет.
— Черт возьми, — твердила я, лежа в темноте рядом со спящей Корделией. — Черт, черт, черт!..
Глава 31
— Алло! Алло! Говорите громче! Плохо слышно!
— Хэрриет, это ты? — Голос Руперта в трубке звучал нетерпеливо и озабоченно.
Я полагала, что мой тон был примерно таким же. Утро подходило к концу, и передо мной возникла дилемма — протирать книги в библиотеке или все-таки взяться за статью. К тому же Корделия уже который день донимала меня, чтобы я помогла ей с гобеленом.
— Слушай! — раздраженно продолжал Руперт, хотя я не успела еще вставить ни слова. — Мне некогда объяснять. У меня встреча через три минуты. Я вернусь завтра вечером, поздно. Поезд будет в Бантоне в 11.30. Ты меня встретишь.
Меня возмутил его безапелляционный тон.
— Но у меня ужасно много дел. Я попрошу Арчи.
— Не спорь. Я хочу, чтобы приехала ты. Одна.
— Хотя мне это очень льстит, — саркастически заметила я, — но я действительно очень занята. Помимо домашних дел есть еще моя статья. Ты забыл, что я работаю. К тому же я не умею водить машину.
— Как это?
— Я не сдала экзамен.
— О Господи! Сколько тебе лет?
— Двадцать два. Не понимаю, при чем здесь это. Тебе тридцать два, а водить ты тоже не умеешь.
— Умею, конечно.
— Почему же ты никогда этого не делаешь?
— Потому что Арчи очень нравится это занятие. Ко мне уже пришли. Мне нужно идти. Я возьму такси. Но жди меня, ладно?
— Хорошо. Но почему именно я?
Короткая пауза.
— Мне нужно с тобой поговорить. Как Мэгги?
— Сегодня уже лучше.
— Как все остальные? У тебя уставший голос.
— Все хорошо.
— Я рад. — Я слышала голоса и смех в трубке. — Не забудь. — Он положил трубку.
Когда я проходила через холл, дверной звонок вдруг разразился трелью, которая заставила меня подпрыгнуть. Я немного приоткрыла дверь, настороженно всматриваясь в морозную темноту.
— Хэрриет! Дорогая!
Одна из двух стоящих за дверью фигур обвила меня руками за шею. Это была Порция.
— Понимаешь, этот ужасный мужчина грозил подать на Сьюк в суд, поэтому мы решили, что лучше ненадолго скрыться из Лондона, пока страсти не улягутся. Я звонила несколько дней назад: спросить, можем ли мы приехать? Странно, что леди Пай тебе ничего не сказала. Она показалась мне по телефону очень милой. Надеюсь, ты не считаешь, что мы незваными вторглись на твою территорию, чтобы составить тебе конкуренцию?
Порция и Сьюк, когда приехали, были одеты в одинаковые спецовки, цветом напоминающие старые мешки, вне всякого сомнения, из материала, сотканного Сьюк собственноручно. В этих одеяниях и впрямь не было ничего возбуждающего. Я была рада, что Порция не последовала примеру Сьюк и не побрилась налысо. Голый череп последней напоминал о мраморных статуях, хотя, надо признать, был по-своему красив.
Я вспомнила записку о портере и супе в четверг.
— Мэгги плохо себя чувствовала. И конечно, я ничего такого не думаю. Очень рада тебя видеть. Но что все-таки сотворила Сьюк?
— Это было на съезде писателей в Эдинбурге. Этот человек, писатель по имени Бак Блистер, говорил, что все авторы удачных триллеров — мужчины, потому что женщина не способна понять психологию аморального героя, которого интересует только выигрыш. А женщины всегда стремятся придать герою черты слабости и невинности, которые в конце обязательно одерживают верх над его жестокой природой.
— Ну, если подумать, действительно нет женщин, которые пишут удачные триллеры. Можно припомнить авторов многих детективов, например…
Порция, расчесывающая волосы, остановилась и посмотрела на меня в зеркало:
— Как я выгляжу?
— Невероятно! — Я не преувеличивала. У Порции были самые длинные в нашей семье ресницы, а сейчас, когда она накрасилась, ее глаза казались необыкновенно большими.
Я надела шерстяное платье оттенка черной смородины. Так как его выбирал Арчи, я была уверена, что оно мне идет. И была не против, чтобы мне составили конкуренцию. К этому я уже привыкла. Я действительно гордилась своими сестрами, когда мы вместе вошли в гостиную. Жаль только, что аудитория была мала — в этот момент там находились лишь Аннабель и мисс Типпл. Когда, переваливаясь, появился сэр Освальд, он был сильно ошарашен, увидев Порцию.
— Вот это да! — произнес он, ткнувшись носом в ее руку. — Сколько же в этой семье очаровательных созданий?!
— Моя сестра Офелия всегда считалась красавицей, — ответила Порция. — Вы так добры, что согласились принять нас.
— А Офелия старше тебя или моложе? — заинтересовался сэр Освальд.
— Старше. Со мной моя подруга Сьюк. Леди Пай позволила нам приехать. Мы очень вам благодарны.
— Не стоит благодарить меня, дорогая мисс Пинг. Жизненная сила юности окрашивает в весенние цвета эти древние стены. — Его цветистая речь была прервана появлением Сьюк. — А вот и твоя юная подруга. — Он оглядел ее сверкающий череп и бесформенный костюм с нескрываемым разочарованием. — Ну, ну…
Сьюк обладала редкостным хладнокровием. Она пожала руку сэру Освальду и поблагодарила его за гостеприимство тоном, не лишенным очарования. В ней было что-то от Жанны д'Арк и одновременно от юного Давида. Она была высокой и стройной, с острым носом, твердым ртом и решительным подбородком. Ее поза — ноги широко расставлены, руки сцеплены за спиной — и прямой взгляд говорили о том, что компромиссов она не терпит. Я поняла, почему Порция влюбилась в нее. Сразу было понятно, что она всегда говорит правду, не боясь о сглаживании углов и собственной выгоде. В ней чувствовалась та сила, которая всегда меня привлекала. Я была начеку, опасаясь, что сэр Освальд отпустит какую-нибудь бестактную реплику, а Сьюк ударит его. Я огляделась вокруг в поисках возможного орудия и, пока ее представляли мисс Типпл, спрятала кочергу за диван.
— Неужели та самая мисс Эрнестина Типпл?! — вскричала Сьюк. — Автор книги «Гусь и лисица — анализ современных брачных отношений»?
Мисс Типпл склонила голову в подтверждение.
— Но это невероятно! Это моя настольная книга! Я прочла все, что вы написали.
Мисс Типпл открыла обесцвеченные возрастом глаза и с надеждой взглянула в лицо Сьюк.
— Даже «Запятнанных» — мою работу о венерических болезнях у женщин? По каким-то причинам она не очень хорошо продавалась.
— Она произвела на меня большое впечатление. Настоящее научное исследование.
— Ты кажешься очень умной молодой женщиной. — Мисс Типпл распрямила согбенную спину. — Я бы хотела узнать твое мнение о моей незаконченной работе — «История движения за права женщин». Я уже много лет работаю над ней, но конца не видно. Я стала плохо видеть и из-за артрита с трудом могу держать ручку.
— Почту за честь. — Сьюк стояла с гордо поднятой головой. Я не могла решить, кого она мне больше напоминает — сэра Ланселота или Робина Гуда. Ей явно не хватало серебряного копья или колчана со стрелами.
— Порция! — Арчи, только что вошедший в гостиную, заключил ее в объятия. — Я так рад тебя видеть! Хэрриет сказала, что ты здесь. Нужно выпить. — Он налил себе шампанского. — Я два часа сражался с этой плитой! Теперь знаю, как чувствовал себя Геркулес, победив льва! О-го-о! — Он заметил Сьюк. — Моя дорогая, — прошептал он мне на ухо, — я сейчас упаду в обморок. Ужасно, ужасно, ужасно! Пожалуйста, сделай так, чтобы мы оказались на разных концах стола, иначе я не смогу съесть ни кусочка!
Я начала успокаивать его, как вдруг Порция схватила меня за руку:
— Хэрриет! Противная, ты приберегла его для себя!
Ее взгляд был устремлен на дверь. Там стоял Аполлон, словно сошедший с картины на лестнице и решивший спуститься к обеду. У него были светлые волнистые волосы, подстриженные до уровня ушей, а чисто выбритое лицо могло заставить Нарцисса умереть от зависти.
— Это что, античный бог? — выдохнула Порция.
— Античный бог, — согласилась я. — Это точно.
Джонно, почти до неузнаваемости изменившийся — без бороды и хвоста, — оглядел комнату. Он заметил меня и довольно улыбнулся.
— Он идет сюда! — Порция повернулась ко мне: — Только не говори, что он гомосексуалист. Я этого не вынесу!
— Ш-ш-ш! Он тебя услышит. Насколько я знаю, нет. Привет, Джонно. — Я взглядом одобрила его новый внешний вид. — Порция, это Джонно Пай. Джонно, моя сестра Порция.
Порция взглянула на него через плечо. Это был завлекающий взгляд из-под роскошных ресниц, слегка застенчивый, как у пугливого лесного создания. Джонно задержал дыхание.
— Привет.
— Привет.
Они уставились друг на друга. Великолепно очерченные губы Джонно чуть приоткрылись от изумления, когда он глядел на хорошенькое личико Порции.
— Порция только что приехала из Шотландии, — сообщила я. — Со съезда писателей. Вместе с подругой Сьюк.
— Как… чудесно. Там… снег?
— Снег?
— В Шотландии.
— О, нет. То есть да. С дождем. Настоящий буран.
— Как… удивительно.
Я оставила их вдвоем и отправилась перераспределять места за столом. Я была рада посадить Порцию рядом с Джонно, но, по разным причинам, он, она, сэр Освальд и Арчи должны были оказаться как можно дальше от Сьюк. После десяти минут перетасовки карточек мои мозги начали плавиться.
Я примирилась с перспективой скучного вечера. На моем конце стола Сьюк и мисс Типпл — они говорили исключительно друг с другом. Вклад Аннабель в разговор сводился к периодическому повторению того, что у нее есть тайна, которая огорчит нас всех. От дальнейших объяснений девушка отказывалась. Корделия изредка перекидывалась со мной парой фраз. Я продолжала сочинять в уме свою статью. Утешало меня только то, что теперь я свободна от ответственности за реабилитацию Джонно.