передать все мои чувства, их не передать никакими словами.
Ты дикий гусь, покинувший гнездо,
В пути на юг один парящий в небе.
Как жаль оставшихся в родном гнезде,
Тяжелый долгий перелет им не под силу.
***
Раскалывает взгляд луну на горизонте,
Источник слез моих неиссякаем.
Так задержалась на реке Сянцзян —
Сливаются в пятно зарубки на бамбуке.
Тебе судьба быть совершенным в Дао
И мудростью сиять для нас, как солнце.
Но жили вместе мы в горящем этом доме68
И, значит, родственники в граде дхармы.
С уважением, бхикшуни Цин-цзе, удрученная печалью на горе Гуаньинь,
девятнадцатого дня второго лунного месяца года со знаками гэн-сюй (29 марта
1910 г.)
Примечание Цэнь Сюэлюя:
Когда учитель получил это письмо, у него были смешанные чувства: он был
опечален, потому что не отплатил сыновний долг родителям, но также и
обрадовался тому, что более чем через сорок лет дхармы душа бхикшуни Мяо-цзин
не омрачается приближением смерти. Это следует из ее двух гатх,
предсказывающих ее воплощение в Западном Раю.
Мой 72-й год (1911–1912)
Весной, вслед за наставлениями, началась 49-дневная чаньская медитация из семи
семидневок, продолжительность сидячей медитации во время которой измерялась сгоранием
благовонных палочек. Была создана летняя база со своим распорядком и дисциплинарными
правилами. На девятом месяце до провинции Юньнань дошли известия о том, что в Ухане
вспыхнула революция, и начались беспорядки. Город Биньчуань был осажден, и все шло к
большим бедствиям. Я выступал в роли миротворца, когда вследствие недоразумения
командующий Ли Гэньюань послал войска с целью осады горы Петушиная Ступня, но
будучи удовлетворен моими разъяснениями, не только отозвал войска, но и принял доктрину
тройной драгоценности (Будда, дхарма, сангха).
Примечание Цэнь Сюэлюя:
Учитель продиктовал всего несколько строчек, но я читал полный отчет об
этих событиях в архивах провинции Юньнань. Из них я кое-что процитирую. То,
что учитель скромно умолчал о подробностях, лишь свидетельствует о его высоких
моральных качествах.
Наряду с распространением дхармы и трудов во имя спасения живых
существ в Юньнане учитель, благодаря его своевременному вмешательству, смог
предотвратить следующие бедствия:
1. В конце правления династии Цин (1911) начальником уезда Биньчуань был
некто по имени Чжан. Он был родом из Чанши и отличался крутым нравом. Район
кишел бандитами, и хотя он арестовывал и расстреливал многих из них, их
численность не уменьшалась. Они стали образовывать тайные общества. Ради
своей собственной безопасности представители мелких помещиков вступали в
сговор с ними, за что Чжан их жестоко наказывал. Он также арестовал несколько
десятков незаконопослушных монахов с горы Петушиная Ступня. Но к учителю
(Сюй-юню) он относился с большим уважением. Когда разразилась революция,
народ Биньчуаня присоединился к ней и окружил здание уездного правительства,
которое, однако, прочно удерживал Чжан. Он не мог рассчитывать на подкрепление
и поэтому находился в безнадежном положении. Когда учитель спустился с горы и
отправился в здание правительства, мятежники сказали: «Учитель, пожалуйста,
вымани Чжана из здания, чтобы мы смогли убить его в успокоение народного
гнева». Учитель ответил уклончиво, но когда вожак мятежников потребовал того
же, он сказал: «Было бы нетрудно убить Чжана. В этом пограничном районе ходит
множество разных слухов, и положение все еще весьма неясное. Если вы осадили
68 В «Лотосовой сутре» этот мир сравнивается с горящим домом, в котором нет ничего, кроме страданий.
город для того, чтобы убить представителей власти, вас накажут, когда прибудет
подкрепление».
Вожак спросил: «Что вы можете посоветовать?»
Учитель ответил: «До Дали можно добраться всего за два дня, а губернатор
провинции Сычуань сейчас там проводит инспекцию. Если вы отправитесь туда
сейчас и изложите свои претензии в отношении Чжана, последний будет
приговорен к смертной казни, а вы в этом случае избежите наказания,
предусмотренного для тех, кто своими руками вершит правосудие».
Вожак последовал совету учителя и вывел свое ополчение за пределы города.
Когда учитель вошел в здание правительства, он увидел вооруженного Чжана,
готового дать отпор мятежникам. Чжан пожал руку учителю и сказал: «Я исполняю
свой долг и буду очень признателен, если вы подыщете место для моей могилы на
горе Петушиная Ступня, если я умру».
Учитель ответил: «В этом нет необходимости. Местные служилые возлагают
большие надежды на некоего Чжан Цзинсяня. Пожалуйста, пошлите за ним».
Цзинсянь действительно добился перемирия, и революционеры ушли. После этого
отправили в Дали за подкреплением, и когда оно прибыло, осада города была
снята. На тот момент, когда Чжан покидал город, Юньнань уже провозгласила свою
независимость (от цинского императора). Генерал Цай Гай был назначен
губернатором, а его старый школьный приятель, сын Чжана, стал министром
иностранных дел. В благодарственном письме учителю Чжан писал: «Вы не только
спасли мне жизнь, но также защитили префектуру Биньчуаня. Без вашего
вмешательства меня могли бы убить, а мой сын теперь искал бы способ отомстить
за меня.
2. После провозглашения республики «живые Будды» и почтенные ламы
Тибета, воспользовавшись удаленностью от центра, проигнорировали приказ
нового режима вывесить республиканский флаг 69. Центральное правительство
приказало юньнаньским властям послать Инь Шухуана во главе двух дивизий с
целью наказания строптивых, и первые отряды уже достигли Биньчуаня. Учитель
считал, что в случае начала враждебных действий в пограничном районе бедам не
будет конца. Он сопровождал эти отряды до округа Дали, где сказал командиру:
«Тибетцы являются буддистами, и если вы пошлете к ним кого-нибудь хорошо
знающего дхарму, то при помощи переговоров с ними вопрос можно будет уладить,
и не будет необходимости посылать туда войска». Инь прислушался к совету
учителя и попросил его отправиться в Тибет с миротворческой миссией. Учитель
сказал: «Я ханьский китаец и боюсь, что не смогу добиться успеха, но в Личуане
живет лама Дун-бао, который за многие годы хорошо изучил дхарму. Он, будучи
человеком весьма достойным, пользуется широкой известностью и уважением.
Тибетцы почитают его и называют «правителем дхармы, получившим четыре
драгоценности»70. Если вы пошлете его, миссия будет успешной».
В связи с этим Инь попросил учителя передать ламе письмо, а также послал
нескольких официальных лиц, призванных сопровождать учителя в Личуань.
Сначала Дун-бао отказался принимать в этом участие, сославшись на преклонный
возраст, но учитель сказал: «Тибетцы до сих пор с содроганием вспоминают
предыдущую экспедицию, посланную в Тибет Чжао Эрфэном. Вы действительно
хотите пощадить свои „три дюйма языка“ и, таким образом, пренебречь жизнью и
имуществом тысяч людей?» После этого лама встал с сиденья и сказал: «Хорошо, я
пойду, я пойду…» В сопровождении другого пожилого монаха по имени Фа-у он
69 Эта выдержка из архивов провинции Юньнань затрагивает старый вопрос о подчиненности Тибета Китаю.
Чиновник, которому было поручено произвести архивные записи, принимал такую соподчиненность как
должное. В прошлые века и Бирма, и Тибет номинально находились под контролем Китая. Мы настоятельно
просим читателей не отождествлять политические идеи данного контекста с личными взглядами Сюй-юня.
Учитель Сюй-юнь играл роль просто миротворца, который, очевидно, уделил некоторое внимание судьбе
тибетского народа, как и всем прочим.
70 «Четыре драгоценности» тибетского буддизма – лама (гуру), будда, дхарма и сангха.
отправился в Тибет, получил подписанный документ о перемирии и возвратился
назад. Подписание этого нового соглашения принесло мир на ближайшие тридцать
лет.
3. Так как благодаря учителю Юньнань обрела Трипитаку, а также учение
дхармы, способное духовно преобразить многих, он стал известным и снискал
всеобщее уважение. Его все стали звать «Великим почтенным монахом Сюй-
юнем». За революцией и отречением от престола императора последовало изгнание
буддийских монахов и разрушение их храмов. Ли Гэньюань, командовавший
войсками этой провинции, ненавидел монахов, нарушавших монашеский кодекс.
Когда он собирался отправиться со своими солдатами в горы Юньнани, чтобы
выгнать монахов и разрушить их храмы, он задавал себе вопрос, как мог учитель,
всего лишь бедный монах, покорить сердца местного населения? Это настолько его
заинтриговало, что он издал приказ об аресте учителя Сюй-юня.
Чувствуя неизбежность беды, почти все монахи покинули свои монастыри.
Более ста человек осталось с учителем, но панические настроения их не покидали.
Кто-то советовал учителю укрыться где-нибудь,