Шанхая отправился в том году в Юньцзюй через Гонконг, чтобы почтить святое место. Он
выбрал путь по горному выступу Чжангун, увидел, насколько горная дорога не обустроена, и
дал обет привести ее в порядок. Работы, потребовавшие расходов в 100 000 юаней, на тот
момент были уже начаты. Учитель восстановил десятки храмов и монастырей по всей
стране. Он приходил в храмы с одним лишь посохом в руках, а после восстановления
святыни оставлял монахам заново отстроенный храм, уходя с тем же посохом, единственным
предметом его личной собственности. Теперь, когда монастырь на горе Юньцзюй241 был
восстановлен, как казалось, не без помощи дэва, все надеялись на то, что Сюй-юнь останется
там жить.
На девятом месяце, когда на горе очищали озеро Минъюэху и ручей Цинси (Синий
ручей), был обнаружен огромный камень с почти стершимися иероглифами, из которых
можно было различить лишь несколько. Оказывается на этом камне у ручья сидели древний
чаньский учитель Фо-инь («Запечатление будды»), тогдашний настоятель монастыря, и
великий поэт Су Дунпо, когда он приходил в горы повидать Фо-иня. Позже в память об этом
событии неподалеку был построен мост. Камень назвали «Камнем задушевной беседы» (Тань
синь ши), а мост – «Мостом запечатления будды» (Фо инь цяо). Учитель Сюй-юнь
восстановил мост и построил у камня беседку, чтобы сохранить историческое место. По
этому случаю он написал стихотворение:
Дунпо, чтя будду, по обету из прежних воплощений,
241 «Юньцзюй» означает «жилище облака», а имя учителя, Сюй-юнь, означает «облако пустоты». Юньцзюй
был последним земным пристанищем учителя.
Прошел по многим рекам и горам.
Камень задушевной беседы у моста на ручье Цинси,
Здесь этот бездушный камень обрел сознание.
С нефритовым поясом 242 он не расстался в Цзиньшане243,
Слабый дух не позволил ему отрешиться от мира.
Облаку244 достался Камень задушевной беседы,
Чтоб мост восстановить в память о поэте.
Той зимой силами примерно двухсот монахов и мирян было расчищено под посевы
риса более 180 му (27,2 акра) заболоченных земель и более 70 му (10,6 акра) засушливых
земель для выращивания других зерновых культур, что обеспечило достаточным
пропитанием общину, состоявшую из пятисот монахов.
Седьмого дня двенадцатого месяца учитель начал проводить двухнедельную чаньскую
медитацию. После этого монахи монастыря Наньхуа, храма Люжун в Гуанчжоу, монастыря
Дингуан в Чжантине и храма Фалунь в Нинхуа настоятельно попросили учителя передать им
наставления о дхарме заповедей.
118-й год Сюй-юня(1957–1958)
По инициативе упасаки У Синцзая в предыдущем году начался ремонт горной дороги.
Весной дорога в восемнадцать ли от горного выступа Чжангун до монастыря была
расширена до шести чи . Она представляла собой горный серпантин, опоясывающий крутые
горы и вершины, нависающие над пропастями. Через все горные потоки были перекинуты
мосты. Вся работа была завершена осенью. У местных достопримечательностей на скалах
вдоль дороги были высечены крупные иероглифы: «Застава Чжаочжоу», «Мост летящей
радуги» и т. п. Учитель отметил это событие сочинением гатхи, которую высекли в камне.
На шестом месяце местный отдел сельского хозяйства и лесничества, увидев, что
монахи монастыря Юньцзюй успешно подняли целинные земли, отменил соглашение от
1953 г., предоставлявшее монастырю право производить подобные работы. Он учредил на
горе свою собственную организацию и послал несколько десятков человек в монастырь,
чтобы отобрать у монастыря все земли. Старшие монахи семь раз тщетно пытались
обращаться к местным властям в попытке заставить их соблюдать прежнее соглашение.
Когда эти люди заявились к учителю в коровник и приказали ему убираться прочь, он
сообщил об этом правительству Пекина, которое немедленно приказало местным властям
перестать вмешиваться в дела монастыря по освоению бесхозных земель. Хотя они и на сей
раз подчинились приказу, но затаили на учителя злобу за то, что он сообщил о положении
вещей вышестоящему начальству. Это послужило причиной бесконечных неприятностей, в
результате которых учитель был вынужден передать всю освоенную землю местному отделу
сельского хозяйства и лесничества, чтобы умиротворить чиновников.
Примерно в то же самое время настоятель Хай-дэн из монастыря Чжэньжу давал
толкование «Лотосовой сутры», после чего он отобрал тридцать молодых монахов,
призванных образовать Центр изучения буддизма для обучения талантливых монахов.
119-й год Сюй-юня(1958–1959)
242 Символ высокого ранга чиновника, свидетельствовавший о неспособности этого поэта отрешиться от
мирского.
243 Гора Цзиньшань – место расположения знаменитого монастыря.
244 «Облако» подразумевает учителя Сюй-юня.
Весной преследование правых элементов в стране негативно отразилось на храмах и
монастырях. Группа так называемых «буддистов» созвала общее собрание в Ханькоу, на
котором по требованию организаторов должны были присутствовать настоятели и старшие
монахи определенных храмов и монастырей. Учитель дал отказ по причине преклонного
возраста и плохого здоровья.
Настоятелю Бэнь-хуаню из монастыря Наньхуа, учителю Чуань-ши, отвечающему за
прием гостей в монастыре Чжэньжу, настоятелю Фу-юаню и учителям Цзянь-сину и Ин-каю
из монастыря Юньмэнь было предъявлено обвинение в принадлежности к «правым». Однако
им предоставили возможность свалить вину на учителя, чтобы «разоблачить» его, обвинить
в «преступлении» и начать на него гонения. Они на это не пошли и едва избежали крупных
неприятностей. Наконец, небольшая группа обвиняющих предъявила учителю десять
пунктов обвинения: коррупция, реакционность, бандитизм, ошибочная идеология и т. п.,
причем наиболее вопиющим из них был пункт, обвиняющий учителя в гомосексуальных
отношениях с молодыми монахами.
В монастырях Наньхуа, Юньмэнь и Чжэньжу на стенах были вывешены листовки
дацзыбао, разоблачающие учителя, который, однако, не обращал на них никакого внимания.
Его ученики собрались опровергнуть эти беспочвенные обвинения, но он попросил этого не
делать. Прошел месяц, затем другой, но никаких новостей из Ханькоу не последовало, а
тамошнее собрание тем временем близилось к концу. Самым преданным помощникам
учителя и монахам, сопровождающим его в течение многих лет, было приказано оставить его
и отправиться в места, предписанные местными властями.
Еще пара месяцев прошла без каких-либо репрессий по отношению к учителю. Затем
он получил телеграмму из Пекина, в которой говорилось, что собрание в Ханькоу не
осмелилось его преследовать, так как его доброе имя было широко известно. Собрание
прислало список обвинений высшим властям, которые, взглянув на него, только посмеялись
и приказали оставить учителя в покое. Таким образом, неприятности миновали.
Пятнадцатого дня девятого месяца начальник полиции Чжан Цзяньминь заявился в
коровник учителя со своими старшими помощниками. Они произвели обыск в коровнике,
вскапывали землю и разбирали стены, но ничего не нашли. Затем они забрали все письма,
полученные учителем из Пекина, документы, сутры, бухгалтерские отчеты и т. п. Несмотря
на многочисленные требования вернуть все это, они отказались.
На шестнадцатый день девятого месяца учитель собрал в главном зале общину и
сообщил о недавних событиях. В результате этих неприятностей он серьезно заболел.
Раньше учитель самостоятельно совершал поклоны перед статуей Будды, но теперь его
поддерживали двое помощников. Сангха понимала, что его земная жизнь подходит к концу.
Пришел день и он вызвал двух помощников ознакомить их с завещанием. Девятнадцатого
дня десятого месяца учитель прочел общине свою последнюю проповедь.
120-й год Сюй-юня(1959)
Весной учитель переступил порог своего сто двадцатого года. Храмы, монастыри и все
его ученики как в Китае, так и за границей были преисполнены радости по случаю
достижения им возраста, которого некогда достиг древний Учитель Чжао-чжоу245. Они
сообщили ему о своем желании отпраздновать день его рождения. Он немедленно ответил им
следующее:
«Я не знаю, сколько мне осталось прожить. До моего дня рождения еще далеко, однако
упасака У Синцзай выразил желание изготовить для меня поздравительную ширму. Я
благодарен ему, но прошу этого не делать. Карма прошлых жизней до сих пор отзывается
страданиями, наполняющими существование. Подобно свече на ветру я уже ни на что не
годен, и я ничего так и не достиг. При мысли об этом мне каждый раз стыдно за свою дутую
245 Учитель Чжао-чжоу (778–897), широко известен в связи со своим гунъанем «У» (яп. My).
репутацию. Человеческий век мирских невзгод – лишь сон и иллюзия, в которых ничто не
стоит привязанности. К тому же рождение – это начало смерти, мудрый человек должен быть
постоянно чутким и бдительным, настроив сознание на Дао, как если бы спасался из огня.