е встречала иного человека, владеющего подобным качеством.
До дома мы добрались довольно быстро. Беркли выбежал нам навстречу. Он был крайне встревожен. Ди тоже был здесь.
— Какого черта ты затеял эти дурацкие испытания, рискуя жизнью моего лучшего тренера? — опросил он Беркли, недовольно сдвинув брови над переносицей.
— Со мной все в порядке, — громко заявила я. — Ничего особенного не произошло.
— Да, сущий пустяк, — поддержал меня Денис, хотя мы и не договаривались. Он ни словом не обмолвился о своем геройстве, как будто все, что произошло, — обычная рутина, так каждый день бывает. Остаток дня мы и словом не обмолвились о происшествии — на меня это произвело впечатление. Я чувствовала, что история с коброй — наш общий секрет, наша общая память — становится как бы невидимой, связывающей нас ниточкой, и это волновало. Мы говорили о пустяках, о том, как он учился в Итоне, как случайно оказался в Кении в 1910 году, на самом деле направляясь в Южную Африку, где рассчитывал поселиться.
— Что же вас здесь привлекло? — спросила я.
— В Кении? — Он пожал плечами. — Да все. Сейчас я думаю, что всегда искал возможность сбежать.
— Сбежать от чего?
— Я не знаю, — ответил он задумчиво. — Наверное, от всех этих раз и навсегда установленных правил жизненного устройства: что в ней должно быть, а чего — нет. И какое место в ней должен занять я.
— «Должен» — это точно не про вас. — Я улыбнулась. — Вам это слово не подходит.
— Мне кажется, с вами та же история, — заметил он. — Не так ли?
— Да, не скажу, что это — мое любимое словечко, — призналась я. Наши глаза на мгновение встретились и — словно искра проскочила между нами, искра полного понимания, ясного душевного единства. В этот момент к нам подошел Беркли. И они завели разговор о войне, о своем участии в разведывательной экспедиции на границе Германской Восточной Африки, в районе Килиманджаро.
— Боюсь, что особых лавров мы не снискали, — заключил Денис, пересказав мне историю. — Большинство потерь понесли от укусов мухи цеце и испорченной тушенки.
Эта парочка, Беркли и Денис, — они были невероятно забавные, остроумные. Они точно исполняли танец, как станцованные партнеры, дополняя друг друга. Их высказывания порхали над нами, будто яркие экзотические бабочки. Они словно соревновались в изобретательности, играя словами. Мы не заметили, как слегка опьянели от шампанского. Уже было поздно.
— Кстати, надо отвезти несколько бутылок в Мбогани, дом в лесу, — неожиданно сказал Денис Беркли. — Баронесса сегодня там.
Баронесса? Мне показалось, у меня земля ушла из-под ног. Я уже слышала о ней от Коки Бербек, когда она рассказывала мне о личной жизни Бликса и о его отношениях с женой.
— Но не могу же я бросить собственную вечеринку, — усмехнулся Беркли. — Да и ночь на дворе. К тому же ты не в состоянии вести машину.
— Мне не нужна вторая мамочка, благодарю. — Денис повернулся ко мне и внимательно посмотрел на меня. — Берил, — произнес он, — нет желания прокатиться в глушь?
Я взглянула на Беркли, он качал головой, советуя мне не соглашаться. Несколько мгновений я раздумывала, всерьез ли настроен Денис и на самом ли деле речь идет о жене Бликса. Но не успела я толком что-то сообразить, как Денис решительно направился к бару, взял три бутылки шампанского и пошел к двери. Беркли рассмеялся, а я потеряла дар речи.
— Всем доброй ночи! — бросил Денис, распахнув дверь, и исчез в темноте.
— Ну что, выпьем еще по рюмочке и на боковую? — спросил Беркли.
— Что это сейчас было? — спросила я пораженно.
— Да ничего. Просто Денис — всегда Денис, — произнес Беркли загадочно и взял меня за руку. — Вот и все.
Глава 21
Мы с Ди остались ночевать у Беркли. Улеглись на свежем воздухе вместе с другими, уже изрядно подвыпившими гостями на жестких топчанах и укрылись верблюжьими одеялами. Когда я пыталась повернуться, всякий раз ногу пронзала боль, и образ моего спасителя Дениса всплывал в памяти. Я надеялась, что он вернется. Но на следующий день, когда мы уже собрались уезжать, он все еще не появился. Честно говоря, я была заинтригована. То ли на самом деле происшествие с коброй связало нас воедино, то ли я неожиданно нашла в нем человека, который не только нравился мне внешне, но и вызывал доверие больше, чем кто-либо другой. Как бы то ни было, но я думала только о том, как бы снова с ним увидеться.
— А вы сказали Денису, что мы уезжаем? — спросила я Беркли, когда Ди отправился за машиной.
— Хмм… — Беркли заинтересованно взглянул на меня. — Только, пожалуйста, не говорите мне, что вы втрескались в Финч-Хаттона.
— Не надо болтать глупости. — Я вспыхнула. — Мне он понравился. И всё.
— Но так сначала и бывает. — Беркли погладил усы. — Никто не устоит перед его обаянием. Все женщины влюбляются в него, но он еще не влюбился ни в одну. Во всяком случае, я такую еще не видел.
— Ни в одну? — переспросила я.
— Ну да. — Он пожал плечами и перевел разговор на другую тему. — Дорогая, мне очень жаль, что так случилось с лошадью. Надеюсь, вы на меня не сердитесь?
— Нет, — ответила я честно. — Я бы купила этого жеребца, но все деньги у Джока, он мне ничего не дает. Я пытаюсь как-то разобраться со своим разводом, но пока не знаю, с чего начать.
— Я подозревал, что, раз вы работаете на Ди, между вами что-то не ладится. — Беркли говорил без тени осуждения, которого я опасалась.
— Но среди женщин в колонии не принято пренебрегать домашними обязанностями, — ответила я.
Он покачал головой.
— Сообщите, если вам что-нибудь понадобится, — предложил Беркли, — Или лучше свистните. — Он улыбнулся.
— Да, хорошо, — заверила я. — Всего доброго. — Ди подогнал машину, и мы тронулись.
Несмотря на неприятное происшествие, я продолжала тренировать Ринглидера. Он делал явные успехи. Его кровь говорила о том, что это прирожденный победитель с крепкими нервами и мускулами. Вот только ноги подводили его. Их лечение требовало особого внимания. Я продолжала прогулки верхом на вязких, мягких берегах озера Элментейта. Мне и самой это доставляло огромное удовольствие. Даже бесконечная суета фламинго и их постоянные перелеты с места на место не так действовали мне на нервы, как беспорядочная суматоха на ферме. Подъезжая к озеру, почувствовала, что успокаиваюсь. Я ощущала каждое движение Ринглидера. Вливаясь в его стремительный бег, я наслаждалась красотой тех мест. Озеро было похоже на своеобразную раковину, со всех сторон окруженную зеленой саванной. На горизонте бугристой серой цепью протянулись холмы. Покатые склоны горы под названием «Спящий Воин» довершали ландшафт и отражались в покрытой рябью голубой воде. Розовые фламинго, отдыхающие в озере, украшали отражение, точно драгоценные камни на веере. Природа вокруг была так прекрасна, что, хотя ничто не могло затмить в моем сердце родной Ньери, я стала думать, что смогу обосноваться здесь и мне это место нравится.
Однажды, пустив Ринглидера быстрым аллюром и наслаждаясь его все возрастающей силой и напором, я вдруг увидела машину. Она ехала по бездорожью, напрямик, в нескольких милях от нас, явно направляясь в Сойсамбу. Я удивилась: кто мог, невзирая на опасность, свернуть с основной дороги? Несколько дней шли дожди — куски грязи летели из-под колес автомобиля. Испуганные антилопы канну рассыпались в стороны, мелькая среди кустов. Когда машина подъехала ближе, я догадалась, что это Денис. Я не могла сдержать улыбку — его автомобиль, как носорог, был весь облеплен грязью. Денис явно направлялся к озеру. Я спрыгнула с Ринглидера, привязала его и пошла пешком навстречу. Земля вокруг озера расплылась от дождей и была похожа на болото — шины автомобиля наполовину утопали в ней. Но Денису не было до этого никакого дела.
— Я смотрю, дорога вам сегодня явно не по душе? — спросила я, приблизившись.
— Никогда не знаешь, с кем там столкнешься, — ответил он, заглушив мотор. Затем снял шляпу и взглянул на меня. — Я увидел, как вы мчитесь вдоль озера, когда проезжал мимо. Правда, я не знал, что это вы, но смотрелось это прекрасно. Захватывающе, я бы сказал.
— Да, мой жеребец сегодня в ударе, — согласилась я. — Наконец-то он показал мне, на что способен. Рада, что и вы это увидели.
Волнистые темные волосы Дениса были взъерошены и слегка слиплись от пота. Черные пятна грязи поблескивали на лбу и щеках. У меня вдруг возникло непреодолимое желание стереть их. Но вместо этого я спросила его, куда он направляется.
— Ди вытащил меня на одну из своих сходок, — ответил он. — Явно Кориндон опять вытворил что-то непростительное, с точки зрения комитета. Ди просто не терпится свалить этого напыщенного индюка и наконец избавиться от него вовсе.
— Что ж, похищение губернатора — это, пожалуй, самая отчаянная из идей Ди, — ответила я.
— Я бы хотел остаться в стороне от этой затеи, — согласился он. — Но сегодня такой прекрасный день — грех не прокатиться.
— А грязь и прочее? — удивилась я.
— О, грязь — это особенно прекрасно, — ответил он как ни в чем не бывало, и его светло-карие глаза заблестели. Он снова надел шляпу, готовясь тронуться в путь.
— Может быть, как-нибудь увидимся в городе, — сказала я.
— Я, честно говоря, не часто там бываю, — ответил он. — Недавно я переместился в Нгонг к моей хорошей подруге Карен Бликсен.
Я поняла, что он имеет в виду жену Бликса, таинственную баронессу.
— Там хорошо?
— Она чудесная. Датчанка. Самостоятельно управляет кофейной плантацией, пока Бликс охотится на носорогов. Не знаю уж, как она со всем этим справляется. Но справляется.
В его голосе явно чувствовалось искреннее восхищение.
— Полагаю, с Бликсом вы знакомы, — предположил он с иронией. — Я не знаю ни одной симпатичной девушки, которую он не удостоил бы своим вниманием.
— Да, верно. — Я улыбнулась. — У меня сложилось о нем такое же мнение. — Я не могла понять точно, что Денис имеет в виду, когда говорит о баронессе. То, что они живут вместе как муж с женой? Или они компаньоны, как с Беркли? Однако спросить напрямую было неудобно.