– Гарриет!
– …Извините, – вполголоса сказала мисс Клэри.
Если бы к миссис Монтемайор вернулось зрение в эту минуту, то она смогла бы заметить, с каким чрезвычайно угрюмым, раздосадованным видом Гарриет принялась собирать осколки по полу и вытирать растекшуюся лужицу. Раздосадована Гарриет была вовсе не из-за неприятного казуса с графином.
– Зачем ты поощряешь ее? – спросила Искра. – Напомнить тебе, что Элеттра сделала с Индией Колетти?
– Я прекрасно помню, что произошло с этой несчастной девочкой. Но я ни за что не поверю в то, что Элеттра причастна к этому.
– Раньше верила ведь?
– Да… А сегодня мне открылась истина. Скажи, кто надоумил тебя оговорить Элеттру? Кто этот бесстыжий человек?
Искра не сразу смогла заставить себя поверить в реальность происходящего. Мрачная тревога втекала в ее душу. Как сообщить Мите о решении бабушки?! Что теперь будет с Анхелем?..
– Искра, тебе должно быть очень стыдно за эту ложь! – поучительным тоном изрекла Болеслава Гордеевна. – Ноги совсем затекли… Найдушенька! – окликнула она собаку. – Пойдем, погуляем.
Искра прикрыла дверь своей комнаты, в изнеможении опустилась на кровать, пристально посмотрела на фотографию с Анхелем. «Какой он маленький, слабенький, – говорил ей отец. – Без тебя он пропадет. Ты должна защищать его, беречь, помогать ему. Прошу тебя, никогда не забывай об этом!» Не защитила, не уберегла, не помогла… Неистовый вопль вырвался из ее груди.
Привел ее в чувство звонок от Тоши.
– Ты должна была позвонить в четыре, а уже полпятого.
– Да я забыла, что не кинула деньги на счет. Знаешь, сколько я трачу на эти звонки?
– Как Анхель?
Тоша не сразу нашлась с ответом.
Перед тем как уехать в Англию, Искра попросила Тошу навещать Анхеля. Два раза в месяц Тоша ездила в Ганнибаловку, разведывала обстановку и потом докладывала Искре, как живет ее двоюродный братишка. Жил он плохо. Радмила и Баро иногда даже забывали кормить его, на улицу не выводили, за здоровьем его, разумеется, никто не следил.
И вот Тоша снова приехала по поручению Искры в Ганнибаловку. Долго стучала в ветхую дверь цыганского домика.
– Кто?!
– Это я. Тоша Белларская. Вы уже должны были запомнить меня.
Открыл Баро.
– Баро, пустите?
– Мальчишка умер.
Тоша потерянно вскинула глаза на мужчину.
– Что вы сказали?..
– Умер он! Не езди сюда больше!
– Нет… Я вам не верю!
Тоша ворвалась в дом, забежала в комнатку Анхеля, а там… пустая кровать. Остались еще вмятинки на матрасе от тела мальчика.
– Гера, Лекса, покажите ей! – крикнул вдогонку Баро.
Сыновья Лари привели Тошу на местное кладбище, нашли могилу отца. Рядом с ней Тоша увидела маленький свежий холмик. Даже таблички не было.
– Они зарыли его как собаку… Ой не могу, как мне жаль Анхеля, папа! Я уже привязалась к нему, блин…
Митя нервно потер затылок.
– М-да… как не вовремя.
– Искра сейчас ждет моего звонка. А как я позвоню ей?.. Она же сразу начнет спрашивать о нем.
– Совсем необязательно говорить ей правду, – озабоченно проговорил Митя. – Скажи, что с ним все в порядке.
– Папа, ты что?.. Ты хочешь, чтобы я обманула ее?! Зачем?! Да это же ужасно! Она должна знать правду.
– И она узнает ее когда-нибудь, но зачем сейчас ее травмировать-то? У нее и так беды с башкой, горе все усугубит. – Митя не мог устоять на месте, ходил взад-вперед по комнате, смотрел злыми глазами себе под ноги, думал, думал… – Ей еще столько дел предстоит сделать.
– Каких дел? – заморгала от удивления Тоша.
– Тоша… ты хочешь переехать в Англию? Хочешь жить роскошно? Учиться в крутой частной школе, как Искра, хочешь?! Не знаю, как тебе, но мне надоело прозябать здесь.
– Пап, ты к чему все это говоришь?
– У нас появился шанс смотаться отсюда! Хочешь, чтобы все это стало явью? Тогда сделай то, о чем я тебя прошу!
– …Но это неправильно.
– Звони!
Тоше пришлось подчиниться воле отца. Страх тугой петлей затянулся вокруг ее шеи, когда прозвучал вопрос от Искры:
– Как Анхель?
– Как… как обычно. Скучает… – В голову ударили воспоминания: безымянный холмик, пустая кровать, вмятинки на матрасе… Тоша ртом глотала воздух. – Спрашивает о тебе постоянно.
– Тоша, дай телефон, – приказал Митя. Тоша и тут не сопротивлялась. – Алло, Искра, как дела? Как ты там?
– Хорошо, – ответила Искра помертвевшим голосом.
– Есть новости?
– Есть. Но они не обрадуют тебя.
– Что случилось?
– Случилось то, чего ты так сильно боялся, Митя. Я не единственная наследница. Болеслава Гордеевна только что сказала мне, что собирается вписать в завещание мою одноклассницу. Они были знакомы до моего приезда. Они очень близки. Я ничего не могу сделать.
– И я тоже… – сказал Митя, почернев от злости.
Тоша не понимала, о чем они говорят, но не сомневалась в том, что слова Искры окончательно вывели отца из себя, и тот убил бы ее голыми руками, не будь она за тридевять земель.
– Тоша не сказала тебе, пожалела… – Митя покосился на дочь. Та почувствовала некоторое облегчение, подумав, что отец сейчас расскажет Искре правду. – …Анхелю очень плохо.
Нет… Он продолжает держать ее на крючке. Но почему?! Что же с отцом произошло? Его словно опоили чем-то, он сошел с ума! Тоше вдруг стало страшно за свою жизнь.
– Митя, пожалуйста, не бросай его! – прорыдала в трубку Искра.
– Тоша, выйди. – От нахлынувшего ужаса дочь впала в оцепенение. – Выйди!!!
Собрав остатки мужества в кулак, Тоша еле-еле поднялась на ноги, зашаркала к двери и, наконец, вышла.
– У нас был договор, помнишь? – осторожно спросил Митя.
– Да. И я сделала все, чтобы не нарушить его, но…
– Мне по барабану, что ты там сделала. Результат один: бабкины денежки уплывают от нас.
– Я получу часть наследства, – возразила Искра.
– На кой мне эта часть? Там, вероятней всего, еще кучу налогов отвалить придется. Что останется от этой части? Я хочу все! – Митя замолчал. Стер с подбородка слюну, так кричал, что, точно бешеный пес, весь в слюне вымазался. – Слушай меня… Ты тот флакончик не потеряла?
– Нет, Митя.
– Значит, так, Искра. Ты должна успеть сделать это, пока бабка не изменила завещание. Поняла, нет? – Не дождавшись ответа, он прибавил для пущей убедительности: – Анхель умрет, если ты не послушаешься меня. Я ясно выразился?!
Искра нашла свою сумку, с которой приехала из России, в ее боковом кармане обнаружила тот самый флакончик, что был упомянут Митей. С обмирающим сердцем стала разглядывать его. «Я держу сейчас в своих руках смерть бабушки и жизнь Анхеля». Она уже давно смирилась с этим выбором и не раз представляла себе, как все это будет устроено. Для того чтобы спасти одного, необходимо пожертвовать другим. Бесчеловечно это? Отчасти. Не выполнив свое обещание, Искра продлит страдания Анхеля, этого маленького, слабенького человечка. Разве это милосердно? Нет, она сделает это, подарит Анхелю лучшую жизнь, исполнит наказ Лари: «Ты должна защищать его, беречь, помогать ему…» Не Митю она послушается, а отца!
Она сделает это.
Часть 9Вместе
Глава 46
Вот и подошел к концу очередной семестр. Свирепым ураганом он пронесся, переломав судьбы наших принцесс, расшвыряв их по разные стороны, наградив бесконечным страхом и потаенной болью.
Леди «Греджерс» спешили на заключительное праздничное мероприятие, что вовсю гремело в торжественном зале. Рэми, Эл и Диана уже приблизились к центральному корпусу, но вдруг последняя резко остановилась.
– Нет, не пойду.
– Диана… – растерялась Рэми.
Элеттра посмотрела на Брандт с презрительным недоумением.
– Рэми, мы догоним тебя.
– Девочки… умоляю, не ссорьтесь пока. Весь вечер впереди, еще успеете.
После того как Рэми ушла, Элеттра обратилась к Диане:
– Накрасилась, нарядилась и в последний момент передумала. Очень по-женски, очень логично, Брандт. Ты мне все нервы подняла!
– Прям все? Ни одного не поднятого не осталось? – усмехнулась Диана. Элеттра плотно сжала губы, приподняла бровь. Было ясно: она едва сдерживает себя, чтобы не наброситься на Диану, на эту дуру, что еще находит время для идиотских шуточек. С другой же стороны Эл понимала, что все это напускное, Диана лишь обороняется таким образом. – Что мы там забыли, Элеттра?
– Мы успешно закончили учебный год, несмотря на множественные препятствия. Имеем право это отметить.
Диана фыркнула, отвернулась. Мимо проходили одноклассницы со скорбно-пренебрежительными улыбочками. Конечно, никто не обрадовался тому, что Диана отважилась посетить этот праздник.
– Непривычно чувствовать себя лишней, да? – с легкой насмешкой спросила Эл. – А я вот с этим чувством живу почти всю свою жизнь. Благодаря тебе, Диана. В конце каждого года я стояла у порога торжественного зала и думала: что я там забыла? Все снова начнут насмехаться, издеваться. Целый год я это терпела, неужели мне мало? Но я все равно делала над собой усилие, добровольно шла на кормежку этому зверью… Я знала, что доставлю тебе массу удовольствия, если не появлюсь в зале.
Диана молчала в полном сознании своей вины. Элеттра и рада была бы дальше терзать свою обидчицу длинной назидательной речью, выжимать из нее раскаяние, но что-то не позволяло ей это делать. Что-то очень похожее на жалость вынуждало ее мягче, даже с долей понимания относиться к Диане. Она прибавила примирительным тоном:
– Будь, пожалуйста, той Дианой, что я столько лет ненавидела. Будь лучшей. Зайди туда гордо, по-королевски, как ты это умеешь. Заставь всех, кто осуждает тебя, захлебнуться желчью от злобы.
Наконец Диана повернулась, задержала взгляд на своем бывшем враге, продолжая сохранять молчание. Взгляд ее был красноречивее любых слов. «Как же так вышло, что