Существует целый ряд широко известных событий, которые иногда приписывают «Игре», таких, например, как убийства, поджоги, саботаж или крупные кражи; но, как и в случае со всеми остальными теориями заговора, какие-либо реальные улики отсутствуют…
Считается, что отсутствие какой-либо информации связано именно с тем, что «Игра» тратит значительную часть своих ресурсов на то, чтобы скрывать свою деятельность, и тем самым именно отсутствие улик, как это ни парадоксально, признается некоторыми кругами как указание на то, что «Игра» действительно существует.
Ребекка прочла эту страницу минимум трижды, после чего сделала скриншот и распечатала его в нескольких экземплярах на своем принтере. Все это идеально сходилось с разрозненными рассказами Хенке и с ее собственными наблюдениями, но также и с той информацией, которую доверил ей дядя Таге. Эта «Игра», манипулирующая людьми и заставляющая их выполнять различные действия, на самом деле существует. Это некие силы, способные убеждать людей выполнять совершенно безумные поступки. Зафиксировавшиеся на самих себе несчастные, считающие, что мир в полной мере не оценил их уникальные личные качества и величие, к тому же готовые совершить все, что угодно, чтобы наконец-то получить признание.
Именно такие, как Хенке.
И ее отец…
Но чья же версия на самом деле истинная?
Дядя Таге ей помог с этой историей в Дарфуре, когда ее подозревали в совершении служебного проступка, но также и с лицензиями на оружие, а теперь вот и с изображением из банковского хранилища. Он рассказал ей о темном прошлом ее отца, и, несмотря на то, что часть информации Ребекке пришлось в конце концов из него вытягивать, он поведал ей больше секретов, чем позволительно.
С другой стороны, Манге она знает всю свою жизнь, и сама идея о том, что он – глава криминальной организации, по-прежнему кажется по меньшей мере нереальной. Но, конечно же, Манге лгал ей прямо в лицо, он сам в этом признался. Все, что он ей дал, это информация на веб-странице, информация, которая на самом деле ничего не доказывает.
Так чья же версия – правда? Кому можно доверять?
Кто из них двоих может помочь ей спасти Хенке?
Откинувшись на диване, Ребекка снова прокрутила в голове все события последних дней, но чувство, что она что-то упустила, так и не отпустило ее.
Несмотря на то, что было лето, деревянный стульчак казался ледяным. Между досками двери уборной были большие щели; они пропускали достаточно света, чтобы ему были видны уховертки, сновавшие у порога. Йефф с Хассельквистишкой начали собирать снаряжение сразу же после того, как они все заново обговорили. Эйч Пи надеялся, что у него появится шанс без свидетелей побеседовать с Норой, но она, похоже, предпочитала торчать с Манге на кухне. Поэтому его нераздельным вниманием могла наслаждаться лишь окружающая природа.
Очень недурно потусоваться вот так на пленэре – по крайней мере, летом. Конечно, туалетная бумага отсутствовала, зато здесь была пачка пожелтевших старых газет, которые тоже подойдут. К тому же они решали проблему его извечной жажды чтения во время дефекации.
УПСАЛА НЮА ТИДНИНГ
Так-так, этот номер как раз восемьдесят шестого года, не самый свежий, но тоже сгодится.
Тридцатитрехлетнего мужчину выпустили из-под ареста
Полиция умалчивает о подробностях
А, мужчина тридцати трех лет, первый подозреваемый в убийстве Пальме. Закончил свои дни инвалидом в Штатах, если Эйч Пи правильно помнит…
Кстати, о США. «PayTag» – мерзкие гады, и это еще мягко сказано. Они с Гейм-мастером уже несколько раз его надули, подвергли пыткам в Дубаи, а затем использовали в качестве инструмента для потопления «ArgosEye», чтобы сделать веселую соломенную вдову Анну своей новой суперзвездой…
И что он за это получил? Всего-то «лимон» в качестве капли бальзама на его раны. Эта цифра, наверное, лишь малая кроха в бухгалтерии «PayTag», чертова погрешность при округлении! К тому же в последние недели они вообще пытались его угробить, и им это почти что удалось. А теперь вся полицейская рать Швеции его ищет… Так почему же он такой кретин, что снова пошел на то, чтобы соваться башкой в пасть льва?
Н-да…
Безусловно, месть – это мощный стимул, охрененно мощный. Уже одна только мысль о том, какая рожа будет у Гейм-мастера, когда они запустят немного камешков в механизм их главного спонсора, стоила всех рисков. Он, Блэк и Анна Аргос орут друг на друга в одном помещении… Вот это песня, черт подери!
Но были и другие факторы.
Драйв.
Охота.
К тому же есть целая куча загадок, которые ему нужно разгадать, и не только в отношении его нынешней банды.
Кто такой Спаситель? Где находится Лабиринт Люттерн, где, по всей вероятности, и будет спрятана бомба? Против кого она направлена?
И, возможно, самое главное: как в это уравнение вписывается Ребекка?
Она сидит на пассажирском сиденье. Папа за рулем, мама с Хенке сидят сзади. Они кружат по узким улочкам, и, только увидев огромную церковь на возвышении слева, она понимает, где они находятся. Улица Дёбельнсгатан, рядом с церковью Святого Юханнеса по пути к гряде Брункеберйсосен. Хенке лет шесть-семь, не больше, и он ноет там, сзади. Мама пытается его успокоить, объяснить ему, что они уже скоро приедут. Папа ничего не говорит, но она видит, как ходят его челюсти.
– Ну, когда уже мы приедем? – ноет Хенке, и она оборачивается назад, чтобы помочь маме.
И тогда она увидела его. Он стоит совершенно неподвижно, немного в глубине темного кладбища и, похоже, наблюдает за ними, когда они медленно проезжают мимо на машине. В одной руке она замечает огонек сигары. В другой – трость. Не зная сама почему, она поднимает руку и машет ему.
– Ты знаешь Джона Эрнеста, Ребекка? – растягивая слова, спрашивает ее мама.
– Молчать! – вдруг взревел отец, и Хенке тут же начал плакать. – Угомони его немедленно, черт подери!
Она видит, как побелели костяшки его пальцев, обхвативших руль. Мама что-то кричит ему в ответ. Она поднимает руки и прижимает их к ушам.
– Ты знаешь Джона Эрнеста, Ребекка?
Машина продолжает медленно скользить вперед по снежной слякоти, и она тут же понимает, куда они едут. Одновременно с тем, как они въехали на верх подъема и улица Дёбельнсгатан перешла в улицу Мальмшильнадсгатан, сценарий внезапно поменялся.
И теперь за рулем сидит уже взрослая Ребекка. С заднего сиденья по-прежнему слышен плач Хенке, но, посмотрев назад, она видит лицо Таге Саммера.
– Вперед, Ребекка, а не назад. Ты должна смотреть вперед, – говорит он таким печальным тоном, что у нее заныло сердце.
И в тот же миг, как она поворачивается вперед, она видит его, прямо перед капотом машины. Одетый в темную куртку с поднятым воротником мужчина. Видимо, он поднялся по крутой лестнице справа. Той, что ведет вниз к улице Туннельгатан, где лежит умирающий премьер-министр.
Она дергает ручной тормоз, колеса блокируются, но машина продолжает катиться по слякоти вниз.
Прямо на него.
Плач Хенке переходит в вопль.
Она отпускает ручник, затем снова его дергает. Пытается найти какую-то опору.
Но это бесполезно. Мужчина поворачивает голову, поднимает руку перед собой, чтобы защититься. И тогда в его другой руке она видит револьвер.
– Папа, не-е-е-ет!!! – вопит Хенке.
Или это ее собственный крик? Затем она слышит другой голос издалека. Кто-то зовет ее по имени: Ребека, Ребека!
И просыпаясь, она, наконец, понимает, что не так.
Ее имя.
Полежав несколько минут на диване, Ребекка поразмышляла на тему того, как эта новая информация вписывается во все то, что с ней произошло в последние дни. Затем встала, взяла мобильник и нашла нужный номер.
– Это я, – сказала она, как только мужчина на другом конце провода ответил. – Думаю, теперь я поняла, как это все связано. Папа, Хенке, Игра, все вместе. Просто объясни мне, что ты хочешь, чтобы я сделала.
Глава 24Corporate invasion of private memory[107]
Он только что сделал первую утреннюю затяжку и собирался уже зайти за угол сарая, когда услышал их голоса и резко остановился.
– Ему нельзя доверять, ты что, не понимаешь? – шипел Йефф. – Он слишком во всем этом замазан, столько всего натворил!
– Ты хочешь сказать, как и я?
Голос Норы, всего в нескольких метрах от него. Эйч Пи прижался к стене и навострил уши.
– Это не одно и то же. Этот парень начисто лишен каких-либо принципов.
Ага, значит, влюбленная парочка не доверяет и Манге тоже – во всяком случае, один из них. Может быть, имеет смысл даже поставить Йеффа на одну ступень выше по уровню умственного развития; похоже, что парень не так глуп, как выглядит.
– Все заслуживают второй шанс, Йефф. К тому же он нам нужен.
– У меня нет проблем с тем, чтобы давать людям второй шанс, Нора, но тогда он должен хотя бы раскаяться. Показать, что изменился. Но он по-прежнему думает только о себе, и не говори, что ты этого не заметила!
Эйч Пи не смог удержаться от улыбки. Немного любовного воркования тут, в деревне…
– Просто ты злишься из-за того, что он залил краской твою дверь… – Тут улыбка Эйч Пи резко куда-то делась. – Из-за этого мне пришлось просидеть семь часов в офтальмологической «травме», не забыла?
– Конечно, помню, и я очень тебе благодарна за то, что ты, Йефф, делаешь это ради меня…
Эйч Пи зло улыбнулся. Мало того, что это они о нем говорят. К тому же у Норы появился этот мягкий тон в голосе, который ему так не нравился.
– Я буду вечно благодарна тебе за твою помощь. Без тебя я по-прежнему была бы в Игре… – продолжила она.