Но по изменившемуся выражению лица Тео Рейчел поняла, что детектив Скотленд-Ярда именно это и сделала: прочитала ту самую инкриминирующую надпись и добавила ее к информации, полученной от Рейчел и от Сале.
– Я должна была позвонить, – простонала она. – Вы и Сале… Я должна была позвонить. Но я не могла, потому что мама вцепилась в меня, требуя объяснить, что происходит… а как только женщина-детектив ушла, я сбежала из магазина.
Тео, прежде сидевший вполоборота к ней, повернул голову и смотрел теперь на перешеек между берегом и пирсом, на устланный бетонными плитами променад, идущий вдоль береговой линии и отделяющий ее от трех рядов летних домиков, выстроившихся на склоне холма. Он не паниковал, чего от него ожидала Рейчел, и, казалось, уже все продумал, хотя выглядел немного смущенным.
– Не понимаю, как они так быстро на меня вышли, – сказал он. – Не надо было Сале… – Вдруг Тео снова повернулся к ней, и в его голосе послышалась прежняя решимость, словно он, наконец, понял, как завершить дело, над которым долго трудился. – А Сале сказала им, что подарила браслет мне? Конечно же, нет… раз она сказала, что бросила его в море с пирса… тогда как же?..
Был один-единственный способ, и он, конечно, сразу же сообразил какой, потому что спросил:
– Полицейский следователь говорил с вами? А как она смогла на вас выйти?
– Она смогла потому… – Как она могла объяснить ему свои поступки, если ей и самой-то они были непонятны? Да, Сале посвоему оценила то, как поступила Рейчел, отдав чек за этот браслет Хайтаму, но Сале не права. Рейчел не хотела сделать ничего плохого. Она стремилась сделать все как можно лучше: Хайтам поговорил со своей невестой – а это является совершенно нормальным для любого мужчины – и выяснил, что Сале любит Тео. Значит, Сале была избавлена от необходимости вступать в нежелательный для нее брак; она получила возможность выйти замуж за того, за кого хочет, когда хочет и где хочет. А лично Рейчел уверена, что Сале вообще не следует выходить замуж. – …Потому что она отдала чек Хайтаму, – выдавила из себя она. – Полиция нашла чек в его вещах. Они разыскивают всех, кто связан с Хайтамом. Поэтому они и пришли в магазин и расспрашивали об этом чеке.
Она посмотрела на Тео; он выглядел более сконфуженным, чем минуту до этого.
– Но зачем Сале понадобилось отдавать ему этот чек? Ведь это было совершенно бессмысленно, раз она не изменила своего решения выйти за него замуж. Ведь никто не знал… – Но тут он все понял, и она поняла, что он это понял. Его взгляд буквально прожег ее.
Струйки пота стекали по вискам Рейчел, путались в прядях волос, закрывавших лицо, стекали с подбородка.
– Да не все ли равно, как этот чек попал к нему? – почти скороговоркой произнесла она. – Предположим, она обронила его на улице. Она могла обронить его в доме. Юмн могла поднять его. А Юмн ненавидит Сале. Вы должны знать это. А уж если она нашла чек, то, не сомневайтесь, сразу отдала бы его Хайтаму. Она обожает делать неприятности другим. Такова она, эта Юмн. Настоящая ведьма. – Чем больше Рейчел распаляла себя, тем сильнее убеждала себя в том, что ее выдумка служит достижению поставленной цели. Юмн ведь хотела превратить Сале в свою личную рабыню. Она не остановится ни перед чем, лишь бы лишить свою золовку шанса выйти замуж. Ведь в этом случае она останется дома, а значит, под каблуком у Юмн. Да попади этот чек ей в руки, он немедленно очутился бы у Хайтама. Без всякого сомнения. – Тео, надо думать о том, что происходит сейчас.
– Так Хайтам знал о том, что мы с Сале… – Тео отвел взгляд от Рейчел, и теперь, не видя его глаз, она не могла понять, почему его тон стал таким задумчивым. Но достаточно ясно могла представить себе причину. Если Хайтам знал, что Сале и Тео были любовниками, значит, в ту роковую ночь он оказался на Неце не для того, чтобы что-то вызнать или выследить. А оказался он там потому, что попросил Тео о встрече и потому что сразу же обвинил его. По сути дела, это и обвинением-то назвать нельзя, ведь все было чистой правдой.
– Да забудьте, наконец, о Хайтаме, – не выдержала Рейчел, и ее слова направили мысли Тео в нужном для нее направлении. – Поймите, дело сделано. Так случилось. Сейчас важнее всего Сале. Тео, послушайте меня. Сале сейчас очень плохо. Наверняка, по-вашему, она поступила неправильно, согласившись выйти замуж за Хайтама, а ведь, возможно, она согласилась на это замужество так быстро потому, что не надеялась на вас. Такое часто происходит с людьми, любящими друг друга. Один говорит одно, другой понимает это неправильно; второй говорит иное, и другой понимает сказанное им тоже неправильно; и пока они не разберутся, ни тому, ни другому не понятно, что каждый из них имел в виду, о чем он думал, что чувствовал. Люди сами создают вокруг себя свистопляску. Вы же это видите, разве нет?
– А что сейчас с Сале? – спросил Тео. – Я звонил ей прошлым вечером, но она не пожелала ничего слушать. Я пытался объяснить…
– Она хочет сделать аборт, – прервала его Рейчел. – Тео, она просила меня помочь ей в этом: найти клинику, где это можно сделать, и увести ее из дома на это время. Она хочет сделать это как можно скорее, поскольку знает, что ее отцу потребуется не один месяц на поиски нового жениха, а тогда уже все будет поздно.
Рейчел видела, что своими словами полностью очистила его голову от мыслей о золотом браслете и злополучном чеке. Тео в одно мгновение повернулся к ней, его пальцы сжали ее запястье.
– Что? – выкрикнул он хриплым голосом.
Слава богу, подумала Рейчел, почувствовав, как тяжелый камень свалился у нее с души. Тео не остался равнодушным.
– Она боится, что родители выгонят ее из дому, когда узнают о ребенке. Сале не надеется на то, что вы на ней женитесь. Она понимает, что невозможно быстро найти другого мужа. Она же не может вечно скрывать правду. Поэтому и попросила меня найти врача или клинику, ну что-нибудь. Это сделать не трудно, но я не хочу этого делать. Ведь пройдя через такое… Тео, вы представляете себе, каково будет Сале? Ведь она вас любит. Так как же она сможет убить вашего ребенка?
Он расцепил пальцы на ее запястье и, повернув голову, уставился на стоявшую перед ним отвесную скалу, загораживающую вид на город, где Сале ждала от Тео Шоу решения своей судьбы.
– Вам необходимо пойти к ней, – сказала Рейчел. – Вам надо поговорить с ней. Убедить ее в том, что это не будет концом света, если вы с ней уедете куда-то и женитесь. Естественно, что ее мать и отец будут поначалу противиться. Но сейчас не эпоха Средневековья. Ведь сейчас люди женятся по любви, а не из чувства долга или ради чего-то еще. Я понимаю, что бывает и такое, но настоящие и прочные браки бывают только по любви.
Тео кивал головой, но она не была уверена, что он слышал ее слова. Он положил руки на баранку и с такой силой сжал обод рулевого колеса, что костяшки его пальцев, казалось, вот-вот проткнут тонкую, чуть веснушчатую кожу. На его скулах перекатывались желваки.
– Вы должны что-то сделать, – обратилась к нему Рейчел. – Только вы один и можете.
Тео, казалось, не слышал. Вместо ответа, он вдруг схватился рукою за живот и, прежде чем Рейчел смогла напомнить ему, что только он может удержать руку Сале и тем спасти жизнь их ребенка, выскочил из машины. Спотыкаясь, он сделал несколько поспешных шагов и склонился над урной для мусора. Рвотный приступ был настолько сильным, что Рейчел испугалась, как бы все его внутренности не оказались в урне.
Когда рвотные спазмы прекратились, он выпрямился и обтер ладонью рот. Браслет на его запястье блеснул в закатных лучах. Он не пошел назад к машине, а продолжал стоять возле урны. Голова его была опущена на грудь, которая вздымалась и опускалась, как у бегуна.
По мнению Рейчел, частое и тяжелое дыхание нельзя было считать непроизвольной реакцией. Скорее это был восторженный ответ на ужасную новость. Тео, так же как и Рейчел, не хотел, чтобы Сале отдавала себя под хирургический нож – или какой-либо другой инструмент, которым пользуются для того, чтобы вытаскивать из тела матери нежелательный плод.
Она почувствовала облегчение, словно на нее вылили ведро холодной воды, о чем она мечтала с той самой минуты, как сбежала из магазина. Конечно, она поступила плохо, отдав Хайтаму Кураши чек от браслета, но, в конце концов, все завершилось как нельзя лучше: Тео и Сале будут вместе.
Рейчел принялась обдумывать свою встречу с Сале и подбирать слова и выражения для рассказа о том, что происходило между ней и Тео. В своем воображении она уже представляла себе, каким будет лицо ее лучшей подруги, когда та услышит о том, что Тео спешит к ней. Именно в этот момент он отошел от урны, и Рейчел увидела выражение его лица. Глянув на него, она сразу поняла, что именно оно выражает, отчего ее тело вдруг обмякло, словно кости скелета внезапно расплавились.
Его измученное лицо излучало горечь, обычную для мужчины, внезапно попавшего в крепкий капкан. Пока он, тяжело ступая ногами, шел к машине, Рейчел поняла все, поняла, что он никогда не имел намерения жениться на ее лучшей подруге. Он был точно таким же, как многочисленные дружки Конни Уинфилд, которых она в течение многих лет затаскивала к ним домой. Они проводили ночь в ее постели, утро – за завтраком на кухне, а день и вечер – в своих машинах, смываясь с места любовного приключения, словно хулиганы с места совершения преступления.
– Ну, нет. – Губы Рейчел беззвучно произнесли эти слова.
Она поняла все: он воспользовался ее подругой – так, как обычно мужчина пользуется случайно подвернувшимся и легкодоступным сексуальным объектом; он соблазнил ее, проявляя внимание и обожание, которых она не могла и надеяться получить от мужчины-азиата; он ждал момента, когда она будет готова к физическому проявлению любви. Это был тонкий и коварный прием: никаких решительных шагов до того момента, пока он не убедился в том, что Сале любит его по-настоящему. Она должна быть готова на все. Более того, она должна захотеть этого сама. А если так, то ответственность за любые неп