Я отвернулась к окну и слушала Лену, не перебивала. По моей щеке прокатилась одинокая слеза.
Что я ему скажу? Что он лишил меня самого главного в жизни, передав мне конверт с деньгами и визитку подпольного врача, а я в ответ на это сегодня спасла ему дочь? Равносильный бартер, не так ли? Лена права, я что-то да и испытывала к нему. Мы напрочь лишаемся головы, когда в борьбу вступают чувства. И никакие оправдания тут не помогут. Лена не учла только одного, что у Чернова есть семья. Я не вхожу в число женщин, что готовы на все ради своего счастья. Да и счастье ли это, наблюдать за тем, как твой любимый человек будет разрываться между прошлым и настоящим? Ведь у него останется ребенок, он будет к нему ездить, помогать ему, тратить на него время, а ты в это время будешь ждать его и терзаться в сомнениях. Разбивать семью я ни за что на свете не буду. Ребенку нужны оба родителя, какими бы они не были. Свои чувства можно спрятать, запереть глубоко в себе. Я же делала это все эти годы, только забыла вовремя сменить замки. Старые заржавели и сломались под малым натиском. Встреча с прошлым напрочь снесла не только замки, но и двери. Мне оставалось заново собрать свои чувства и снова запереть их, и не забыть купить новые замки…
‒ Чернов уже в прошлом. Не стоит ворошить то, что давно забыто…
Но в душе я не согласна с этим. Ничего не забыто. Стоило мне закрыть глаза и все наше прошлое тут же оживало, превращаясь в своего рода фильм. И где-то там между душещипательными сценами мелькал двадцать пятый кадр, каждый раз напоминая мне об одном. И видела его только я.
‒ Лен, езжай к нам домой, отдохни, а вечером заберешь меня отсюда. Я прокапаюсь, посплю немного и буду в порядке. Папе передай, что я задержалась на работе с бумагами. Он поймет.
Подруга не ответила, но я услышала отдаляющиеся шаги. И выдохнула. Все эти разговоры, связанные с Черновым, выбывали почву из под моих ног. Будет лучше и для него, и для меня, если он уедет, а я останусь здесь и продолжу жить, как и раньше, до его приезда. У меня есть папа, скоро рядом будут близнецы. И большего мне не надо.
С такими мыслями я начала проваливаться в сон, но перед этим в палату кто-то зашел и присел на стул рядом с кроватью. Значит, она так и не уехала. Вот ведь упрямая! Приду в себя и всыплю ей по первое число. Только мои угрозы были лишними. Ведь в это самое время Лена выходила из больницы…
Глава 23
Ева
…Антон обхватил меня руками и прижал к своему худому телу, и мне сразу стало спокойно и тепло. Мы не виделись пару дней, и я успела соскучиться по нему. Я вдохнула его запах, такой родной и успокаивающий мои нервы, но не успела им насладиться в полной мере. Антон немного отстранился от меня и взглянул в глаза. В них я увидела целую бурю эмоций. Он тоже сильно тосковал в ожидании нашей с ним встречи. Но что-то изменилось, его глаза как-то странно сияли и поблескивали. Не успела я ни о чем подумать, как его губы накрыли мои. Я не стала противиться его напору. Мои руки спустили замок его спортивки, залезли ему под футболку и коснулись его обнаженного тела. Он вздрогнул и еще сильнее прижал меня к себе, словно хотел, чтобы мы растворились друг в друге. Только длилось этот момент совсем недолго.
‒ У меня для тебя сюрприз. Только для этого я завяжу тебе глаза, ‒ и он повернул меня спиной к себе и накрыл лицо каким-то платком. Наверное, стащил у своей бабушки. ‒ И слушайся меня.
На последних словах его голос стал ласковым и нежным. Его руки при этом напряжены и крепко держат мою. Я довольно улыбалась. Для парня, который вырос во дворе и держит всех в страхе вместе со своей компанией, это необычно. В школе он носил форму, получал хорошие оценки, участвовал в соревнованиях, после носил спортивный костюм. Не хватало, наверное, только кастета. Может, он и есть, просто мне его не показывали.
Антон взял меня за руку и куда-то повел. Я услышала пиликанье двери, значит, зашли в подъезд. Он подсказывал мне почти каждый мой шаг. Я без страха шла за ним вся в предвкушении. Мы поднялись на несколько пролетов вверх, звякнули ключи и скрип открываемой двери. Антон слегка подтолкнул меня вперед, и я послушно шагнула. Мы зашли внутрь, и я вздрогнула от громкого звука захлопывающей двери.
‒Не бойся, я с тобой. И мы уже пришли, ‒ он снова подтолкнул меня вперед.
Антон остановил меня через несколько шагов и снова сам встал за спиной. Аккуратно снял повязку на моих глазах, и я с осторожностью открыла их. Перед моим взором возникла картина, от которой хотелось расплакаться.
Свечи хаотично были расставлены по всей комнате. Свет от них создавал романтическую атмосферу, полумрак заставлял скромность отступать. И пахло цветами. Везде были рассыпаны лепестки роз. Я аккуратно ступила на два маленьких шага вперед. Посередине комнаты стоял маленький столик, на нем столовые приборы и длинные ажурные свечи. Всё, как в фильмах о любви.
Я обернулась к Антону выразить слова благодарности за такой неожиданный и приятный поступок для меня. Он стоял, облокотившись на косяк двери, и в руках держал охапку моих любимых роз — белых. Как бы банально это не звучало, но из всех цветов я любила именно эти. Как правило, белые розы дарят в честь чистой и искренней любви. Они являются полной противоположностью красных роз, символизирующих страсть и желание. И в данную секунду мне хотелось верить, что он преподносит мне эти цветы в дар и заодно в знак признания в своих сильнейших чувствах ко мне, которые доныне еще не тронула страсть.
Я залюбовалась своим парнем. Он не сводил с меня своих глаз, но заодно и нервничал. Его пальцы постукивали по длинным стебелькам роз. Я сама сделала первый шаг к нему. Сколько мы целовались, я не знаю, первым остановился Антон.
‒ Я приготовил для нас ужин, ‒ он прерывисто дышал.
Дальше он усадил меня за столик и принялся накрывать на стол. И я понимала, что будет потом. Возможно, я хотела этого, но страх всегда стоял на страже за моей спиной. Сегодня же его не было рядом. И я понимала, что после ужина все и случится. Я томилась в ожидании весь ужин…
Я не поняла, в какой момент сон закончился, и меня выкинуло в реальность. Но я все также продолжала лежать с закрытыми глазами и боялась шевельнуться, дабы не растерять эти греющие душу и сердце воспоминания. На моем лице играла легкая улыбка, словно первый нежный лучик весеннего солнышка. Я была рада, что мне приснилось именно это воспоминание. Только и улыбка, и радость пропали сразу, как только я почувствовала, что мою затекшую руку, которая было зафиксирована повязкой, чтобы я случайно не задела иглу от системы, кто-то нежно гладил. И это не Лена. Она не поощряла такие нежности и не позволяла себе такие вольности. Да и чувствовалось, что руки были не женские.
Я вздрогнула и резко приподнялась, но тут же вскрикнула от боли в руке. Ведь совсем забыла про повязку и глюкозу.
‒ Извини, если напугал. Я не хотел, ‒ Антон тут же кинулся меня успокаивать и зачем-то снова схватился за мою руку. ‒ Я зашел тебя поблагодарить. За все, что ты для меня сделал.
Чернов выжидающе смотрел на меня. Да не нужна мне твоя благодарность! Лишь бы меня не трогал. Я ото сна не отошла, и тут еще твои прикосновения. Черт бы тебя пробрал, Чернов!
‒ Снизь свое самолюбие, Антон, мои старания были не для тебя, ‒ огрызнулась я, пытаясь снять пластырь с руки, чтобы вытащить иголку. Еще надо бы умудриться развязать одной рукой повязку, чем приковали меня к кровати. Належалась, хватит.
Но мою руку схватили и отвели в сторону. Ну, это уже наглость. Я подняла голову, чтобы высказать ему все, но что-то в его глазах меня остановило.
‒ Я еще не договорил, ‒ сказал, как отрезал.
‒ Будто кто-то собирается тебя слушать, ‒ мне бы сложить руки на груди и отвернуться от него, но у меня не было такой возможности.
‒ А куда ты денешься, ‒ с ехидством в голосе отозвался он, еще и повязку туже затянул.
Да он издевается надо мной! Куда я денусь?!
Я сжала губы в тонкую линию и отвернулась к окну. Хоть на голые деревья полюбуюсь, чем смотреть на этого нахального типа. Чувства из-за сна шалили не по-детски. От одного его присутствия рядом мне хотелось выть. Воспоминания разбередили мою душу и сердце. Но я упорно прогоняла их. Этого уже не повторить! Отрезанный ломоть не приклеить.
Антон подвинул стул, который сдвинул при попытке успокоить меня, и присел. Снова взял мою руку в свои. Попыталась хоть как-то вырвать, но он сжал их только сильнее, и я прекратила дергаться. Но и он не спешил переходить к сути дела.
‒ Ты извини меня за тот случай в кафе. Я повел себя глупо, угрожая тебе. Просто… ‒ ему трудно было подобрать слова. ‒ Лесми для меня дороже всех. И я искал для нее самого лучшего хирурга и вышел на тебя. Я и подумать не мог, что ты подашься в медицину. Даже если бы и знал, что ты это ты самая Ева, я бы все равно приехал сюда. Подготовился бы к встрече. Я не могу потерять дочь. Она самое дорогое, что осталось у меня в этой паршивой жизни.
‒ Почему у Лесми четвертая, а у тебя первая группа крови? ‒ этот факт не давал мне покоя. И раз он сам начал разговор о своей дочери, то я не удержалась от вопроса.
‒ Она мне не родная, ‒ вот так просто он поделился со мной тайной их семьи.
Я не ожидала такого ответа, посему повернула голову и посмотрела на него. Антон перебирал мои пальцы и смотрел в пол.
‒ С Ириной, матерью Лесми, хоть мы и успели узаконить наши отношения, но всё это в прошлом. Сейчас я в разводе. Мы встречались по настоянию моего отца. Затем она сообщила, что беременна. Родилась Лесми. В первое время я не придавал значения цвету ее волос, ведь у Ирины тоже были рыжие волосы. Лесми росла и мое сходство с ней не наблюдалось. И мой отец начал изводить меня своими подозрениями, что дочь не от меня. Я поддался эмоциям и, когда ей было уже 5 лет, сделал тест на отцовство. И выяснилось, что мой отец был прав. Лесми была мне не родной. Но за несколько лет я так привык к ней, что считал своей. Да и Ирина не особо утруждала себя заботой о дочери. Ей было интересны походы по магазинам, по салонам красоты и по клубам. Год назад она не вернулась домой. Позвонила по телефону и сообщила, что уезжает со своим любовником в другую страну, и чтобы мы не искали ее. Я заставил ее написать отказ от дочери, и больше мы с ней не виделись. Только было жаль Лесми. Она страдала по матери, и вскоре у нее начались проблемы со здоровьем. И началась вся это беготня с больницами. Н