Мы втроем снова сидели в том же кафе, где всего пару дней назад сидели вместе с Антоном и откуда он забрал меня с собой.
‒ Я, конечно, поговорю со своими друзьями, но ничего обещать не могу. Сама знаешь, для мужчин брак такое дело, ‒ и Даниил с улыбкой на лице взглянул на Лену.
Ответ от Даниила я получила уже через день. Один его друг согласился помочь, чему я была рада безмерно. Для такого случая даже прикупила новое платье. Хотелось хоть немного походить на счастливую невесту, чтобы не вызвать никаких подозрений у членов комиссии.
В назначенный день мы с Леной доехали до ЗАГСА сами, отдельно от жениха. С ним должен был приехать Даниил и все проконтролировать. Нас должны были принять без предварительной подачи заявления. Нам не нужно было целый месяц времени, чтобы обдумать наше решение. И мы не собирались оформить развод сразу. Договорились протянуть с этим делом, как можно дольше, чтобы не вызывать никаких подозрений. Лишние проверки мне были ни к чему. И я не интересовалась, для чего другу Даниила нужен был брак. Согласился и ладно.
Я нервничала, стоя около входа в ЗАГС в ожидании прихода «жениха», хоть это была и ненастоящая роспись. Ведь с самого детства я представляла и видела свою свадьбу совсем по-другому. Нежно, романтично и со всей необходимой атрибутикой и традициями, но с малым количеством людей, только с самыми близкими и родными. Да, старомодно, но я так хотела…
‒ Мы не можем расписать вас, ‒ недовольные слова работницы ЗАГСА ударили по мне так, словно пыльным мешком по голове, но я не понимала их смысла.
Почему нас не могут расписать? В чем проблема-то?
Я развернулась и взглянула вначале на своего «жениха» и затем только на Даниила, которые должны были договориться и решить данный вопрос любыми способами. Время поджимало. В их глазах я видела растерянность и шок, значит, эти двое были ни при чем.
‒ В чем причина отказа? ‒ я ёрзала на стуле, понимая, что начинала нервничать еще сильнее.
Мне не нравилась развивающая ситуация, я боялась, что нас не распишут. Тогда мне придется искать другие выходы для решения своего вопроса. Проблема была лишь в одном: поджимало время.
‒ Ева Александровна, мы не можем вас расписать с другим мужчиной, так как вы уже замужем. Это противоречит законам нашего государства и карается лишением свободы. Извините, но без свидетельства о разводе с предыдущим мужем, вы не сможете связать себя с новым. В нашей стране полиандрия, проще говоря, многомужество, запрещена и карается по закону, ‒ сотрудница ЗАГСа сверкнула на меня гневными глазами и с этими словами она покинула нас.
На меня уставились три пары глаз с немыми вопросами: «А что вообще происходит?» и «Почему мы не в курсе этого?» Я и сама находилась в шоковом состоянии от услышанной минуту назад информации. В душу начали закрадываться сомнения, кто бы мог причастен ко всему этому. В голову приходит лишь одна умная мысль.
Встала со стула, вырвала из рук не менее удивленной подруги бокал с шампанским, который предназначался для празднования нашего маленького события, и выпила его залпом. Мне надо было успокоить вулкан внутри себя, который начинает полыхать все сильнее.
‒ Едем! ‒ выдохнула я, возвращая бокал обратно и спешно направилась к выходу.
Даже не нужно было гадать насчет имени моего мужа. Догадывалась и так…
Глава 35
Ева
«Ева Александровна, мы не можем вас расписать с этим мужчиной и ни с кем другим, так как вы уже замужем».
Эти слова до сих пор отдавались в моей голове, как барабанная дробь. И никак не хотели смолкать. Я вышла из здания ЗАГСа на подкашиваемых ногах, словно пьяная, едва переставляя их.
«В нашей стране полиандрия, проще, чтобы вы поняли, многомужество, запрещена и карается по закону».
Словно я преступница какая-нибудь. Щеки стали красные, как наливное яблоко. Стыд-то какой…
Да, бывало, что я не раз нарушала правила, но только чтобы спасти ребенка. И мне за это никогда стыдно не было. И не будет! Мне важнее было достучаться до родителей, возомнивших себя, что знают больше и лучше всех касательно своего ребенка. Потом слезно умоляли не дать умереть их отпрыску.
Лена тронула меня за плечо, когда я уже стояла около машины.
«Полиандрия. Многомужество. Карается.»
И слова-то еще какие! Полиандрия. Многомужество…
‒ В столицу! ‒ чуть ли не прокричала я на немой вопрос подруги.
‒ Ты уверена? Может не стоит? Успокоишься сперва, остынешь. Не боишься, что наломаешь дров еще больше? ‒ в ее глазах я видела беспокойство за меня.
На ее вопросы я просто отрицательно покачала головой. Я хотела посмотреть ему в глаза и высказать всё, что я о нем думала. Меня просто трясло от злости на него. Сжала кулаки, чтобы унять дрожь в руках.
Всю дорогу до нужного места мы не разговаривали с подругой. Лена лишь исподтишка наблюдала за мной, ни с вопросами, ни с советами больше ко мне не лезла. Я же в голове прокручивала мысли, как он смог этого добиться. Хотя, с его-то связями…
Доехав до города, я вспомнила наш недавний разговор в гостинице, когда он рассказывал о себе и о своей работе. До его офиса добрались за считанные минуты. В офис Лена идет за мной.
‒ Вы записаны? ‒ вход в его кабинет охраняла секретарша, женщина в летах.
‒ Нет, я по личному вопросу.
‒ Приемные часы по личным вопросам у Антона Григорьевича по вторникам. Вас записать? ‒ и по ее глазам видела, что она меня к нему не подпустить.
‒ Позвоните ему прямо сейчас и скажите, что его приема ожидает врач его дочери, Ева Александровна. Он поймет, ‒ и я нервно постукивала пальцами по столешнице прямо перед ее носом.
Она с минуту где-то сверлила меня суровым взглядом, но, видя, что я не собиралась отступать, схватила телефонную трубку.
‒ Поняла, ‒ женщина положила трубку после пары минут разговора со своим начальством и посмотрела на меня жалостливым взглядом. ‒ Антон Григорьевич попросил вам передать, что не может принять вас в ближайшее время. Это касается не только сегодня, но и завтра, и последующих дней. Вопрос, по которому вы хотите к нему обратиться, он знает и решит после, через пару месяцев, а то и раньше, когда вы решите все свои проблемы. И он настоятельно попросил ВАС более его не беспокоить, а жить дальше своей обычной размеренной жизнью. Извините, я больше ничем не смогу вам помочь.
От ее слов, точнее, от его, у меня чуть глаза на лоб не полезли. Такого поворота я никак не ожидала. Застыв на пару минут, вышла из состояния оцепенения и поплелась в сторону выхода. Только бы не заплакать. Лена заботливо раскрывает передо мной двери. И мы ни с чем поехали обратно домой.
‒ Ты как? ‒ подруга смотрела на меня настороженно, когда мы выезжали из города.
‒ Нормально, ‒ ответила ей и отвернулась к окну, но и там лишь унылые осенние виды. ‒ Только я одного понять не могу. Зачем? Для чего он добивался моего внимания, если сегодня прятался за дверьми, не посмев посмотреть мне в глаза. И его поступок. У меня просто нет слов.
Хотя его поступок меня отрезвил. Я же сама добивалась этого, чтобы он уехал и больше не появлялся в моей жизни. Вот и получила то, что хотела. Только в душе от чего-то горько-горько…
До дома мы доехали в полном молчании. Я отворачивалась к окну и погружалась в мир своих мыслей, не понимая поступок Антона. И мне хотелось узнать, кто ему во всем этом помогал. Смотрела на Лену и замечала ее удивленный взгляд в мою сторону. Покачала головой и снова отвернулась. Она не посмела бы. Остался только один вариант. Отец. Но зачем и за что он так со мной?
‒ Папа, зачем? ‒ я задала родителю всего лишь один единственный вопрос, когда ворвалась в дом. ‒ Зачем?
Он прятал от меня глаза, и я сразу поняла, чьи руки активно помогали Чернову в его деле.
‒ Ты устал заботиться обо мне и таким образом хотел сплавить в другие руки? ‒ от моего вопроса отец отшатнулся, словно получил от меня сильную пощечину.
‒ Я всего лишь хотел помочь, дочка. Ты сколько лет страдала из-за него, а в последние дни твои глаза, наконец-то, стали сиять. Я и подумал, что терять уже нечего, когда он пришел попросить помощи, ‒ и папа опустил голову, понимая свою вину. ‒ Прости меня, дочка, старого дурака…
Обняла отца крепко, запечатала на его щеке легкий поцелуй и направилась к себе в спальню. Мне надо было отойти от новости, что теперь я замужем. Замужем за человеком, к которому до сих пор неровно билось мое сердце. И с его помощью я могла привести домой двух самых очаровательных детей. Разве можно желать большего счастья? Уже завтра я могла им сообщить счастливую новость. Разведется Чернов со мной со временем или нет, так теперь это его головная боль, не моя. Но…
С радостными, и одновременно грустными, мыслями я укладывалась в кровать. Завтра, уже завтра не будет человека, счастливее, чем я. Я вся в нетерпении, но меня отвлёк звук входящего сообщения.
«Это тебе вместо звезд. Самое большее, что я мог для тебя сделать» ‒ прочитала сообщение от незнакомого номера и поняла, от кого пришли такие слова. Только у одного человека я просила звёзды для себя. И в эту ночь я засыпала с глупой улыбкой на лице…
‒ Паша! Даша! Аккуратнее! ‒ воскликнула я вслед двум озорникам, которые, не смотря на скользкий склон озера, спустились к самой воде.
Поспешила за ними, прежде чем они успели намочить ноги. Схватила их за руки, и мы поднялись обратно на дорожку. Ребята бегум понеслись к домикам, которые мы арендовали. Я шумно выдохнула, наблюдая за детьми сквозь пар теплого воздуха. Душа моя не только радовалась, она готова возликовать…
Решение выехать на отдых на природу на пару дней пришла совсем спонтанно. Дети, которые уже больше недели были со мной и дома, эту идею восприняли с радостными визгами и криками. Близнецы повисли на моей шее в знак благодарности и несколько минут прижимались ко мне, не желая отпускать. После они побежали сообщать эту новость новоиспеченному дедушке, который решил уйти в отставку и быть дома с детьми. И я вспомнила его слезы, которые он вытирал тайком, после того, как выходил из комнаты близняшек. Сказку на ночь с первого же вечера их нахождения дома читал только он.