м на благо. Милорд может денек подождать.
Брат Пьетро шумно вздохнул.
– Ты непочтительна, – укорил он Ишрак. – Милорд непрестанно трудится на благо Ордена. Днем и ночью он служит Богу и Его Святейшеству. Он сражается с силами тьмы и неверными в этом мире и в ином. Я принес обеты Ордену, как и Лука Веро. Милорд – магистр нашего Ордена, и мы обязаны ему подчиняться. Мы принесли ему клятву.
– А я – нет! – не сдалась Ишрак. – Не надо так пугаться, я не предлагаю неповиновения. Я не иду против него. Брат Пьетро, я не противлюсь вашей миссии, я даже не спорю с тобой о твоих идеях насчет того, как женщине следует себя вести, и в последние несколько дней я немало вам послужила. Я говорю только, что нам следует поступить так, как предложил Лука, и донести на алхимиков завтра на рассвете. Мы именно это им обещали.
– Я тоже так считаю, – поддержала ее Изольда, обменявшись с Лукой быстрым взглядом, словно они дали друг другу слово, что всегда будут действовать совместно. – Завтра, как и сказал Лука.
Брат Пьетро обвел взглядом полные решимости юные лица.
– Хорошо, – сказал он со вздохом, – так и быть. Но завтра на рассвете.
Он встал из-за стола и чопорно-величаво направился к двери… но тут у водяных ворот зазвонил колокольчик, а потом по мраморным ступеням побежали мужчины – целый отряд мужчин, тяжело топающих сапогами. Дверь с шумом распахнулась – и ее створки удержали первые двое из стражи дожа. Остальные ворвались в гостиную в сопровождении командира, великолепно одетого, с готовым к стрельбе серебряным мушкетом.
– Вы арестованы! – объявил он отрывисто.
Лука вскочил так стремительно, что с грохотом уронил стул, и, прыгнув вперед, заслонил собой Изольду.
– По какому обвинению?
– Мы ничего не делали! – воскликнул брат Пьетро, которого вбежавшие оттолкнули от двери.
Позади стражи маячило пепельно-бледное лицо домоправительницы, а за ней, торжествующе улыбаясь, заявилась леди Каринта в алом наряде, прихватившая с собой мужа.
– Это личное дело, – сразу же сказал Лука при виде нее. Он повернулся к командиру отряда. – Капитан, здесь нечего расследовать, никакого преступления не было. Было некое недопонимание между мною и этой дамой – прискорбная ссора двух соседей. – Он быстро прошел через комнату, низко поклонился и взял ее за руку. – Я сожалею, если вас обидел, – проговорил он. – Я не имел в виду ничего дурного. – После чего он поклонился ее мужу. – Счастлив снова вас видеть, ваша милость.
– Он не торговец! – решительно заявила она представителю дожа, полностью проигнорировав Луку. – И я сомневаюсь, что они братья. Она точно ему не сестра, и одному Богу известно, кто эта рабыня-арабка. Она их танцовщица? Она у него в гареме? Или она их личная ведьма?
Как это ни удивительно, но Ишрак не вспыхнула и не стала защищаться от оскорблений, а кротко склонила голову и молча пошла к двери.
– Прошу прощения, – промолвила она.
– Куда она идет? – рявкнула леди Каринта.
– К себе в комнату, – объяснила Ишрак, скромно глядя в пол. – Меня держат в уединении. Мне нельзя находиться в этой комнате, полной мужчин.
– А, конечно.
Командир взмахом руки отпустил ее прочь. Она закрыла лицо краем своего головного платка, а солдаты расступились, пропуская ее.
– Это ложь! – воскликнула леди Каринта. – Ни в каком она не в уединении! Она – нахальная потаскуха. Если вы ее отпустите, она убежит.
– Из дома никто не выходит! – приказал командир Ишрак. – Ты можешь только уйти к себе в комнату.
Ишрак покорно поклонилась и ушла вверх по лестнице к себе в комнату.
– Поставьте человека у ее двери! – приказал капитан.
Один из солдат последовал за ней на почтительном расстоянии.
– Дорогая моя, – негромко сказал муж леди Каринты. – Предоставим офицеру вести расследование. Ты уже совершила доброе дело и разоблачила их.
– Они – фальшивомонетчики! – заявила леди Каринта командиру отряда. – Смотрите, что она мне дала!
Она швырнула на стол кошель, который дала ей Изольда, расплачиваясь с долгами за игру.
– Поддельное золото! – в качестве обвинения бросила леди Каринта. – Поддельные монеты. При этом – поддельные английские нобли, что еще хуже. Арестуйте их!
Изольда была готова сопротивляться.
– С этим золотом все в порядке! – заявила она. – А если бы это и было не так, то оно досталось мне честно. Я купила эти нобли в Венеции, считая, что они настоящие. Я бы не платила такой, как ты, поддельными монетами. Я бы не стала делать ничего такого, что бы заставило тебя сюда вернуться!
– Я пришла не ради развлечения, будь уверена! – огрызнулась венецианка и повернулась к мужу. – Слышишь, как она со мной разговаривает? Кто бы смог обмануться и поверить, будто ее растили как юную леди? Она такая же фальшивая, как монеты у нее в кошеле.
– Леди Каринта, – негромко сказал Лука, – давайте все обсудим по-дружески. Вражда никому не нужна.
– Мы – честные торговцы, семья честных торговцев.
Брат Пьетро произнес эту ложь настолько неуверенно, что его слова можно было считать признанием вины.
– Арестуйте их! – потребовала снова леди Каринта.
– Мне принести наши подорожные? – спросил Фрейзе у командира. – Наши рекомендательные письма? Вы убедитесь, что у нас есть покровитель, очень влиятельный человек.
Стражник кивнул. Фрейзе направился к двери.
– Посмотрите на эти монеты! – крикнула леди Каринта. – Зачем нам его письма? Он может подделывать не только монеты, но и письма, надо полагать.
Она запустила руку в кошель – и у всех на глазах ее прекрасное лицо вдруг изменилось. Написанный на нем гнев внезапно исчез, а она застыла… и потом ее черты вдруг исказились от ужаса.
Она вытащила руку из кошеля – и все увидели, что ее пальцы окрасились какой-то красной жидкостью, похожей на кровь.
– Боже! – воскликнула она с отвращением. – Посмотрите на мою руку! Монеты кровоточат. Они настолько фальшивые, что кровоточат, как раны убитого.
Она повернулась, чтобы показать свою руку мужу – и тот от нее отшатнулся: она казалась ужасающей с этими окрасившимися пальцами, словно опущенными в открытую рану. Все присутствующие попятились от нее, словно она источала кровь, как неправедно убиенный.
Тут она ощутила что-то странное на шее – словно там ползало насекомое – и поднесла чистую руку к уху. Серьги с золотыми ноблями роняли красные капли ей на шею. Ожерелье из золотых ноблей оставило у нее на шее красный след, словно кто-то полоснул по ней ножом.
– Очистите меня! – потребовала она дрожащим голосом. – Снимите это с меня!
Никто не решился приблизиться к ней, никто не смог заставить себя к ней прикоснуться. Все могли только завороженно смотреть, как с серег из золотых ноблей капает кровь, стекая по белой шее и окрашивая низко вырезанный лиф платья.
– Снимите это с меня! – завопила она. Пальцы ее соскальзывали со сложного замочка ожерелья, смоченного красной жидкостью. – Она меня обжигает! Она ошпарила мне кожу! Снимите!
Ее муж заставил себя шагнуть ей на помощь, стиснув зубы и борясь с отвращением. Капитан стражи вытащил из ножен кинжал и завел тонкое острие под замок ожерелья, стараясь не коснуться кровоточащих монет.
– Срезайте! – вопила леди Каринта. – Пусть даже это золото! Снимите это с меня! Они марают меня кровью! Она жжется! Она обжигает мне кожу!
Муж отвел ожерелье от шеи, а командир отряда дернул лезвие вверх и к себе. Нож оказался таким красным, словно им ударили в сердце, а ожерелье врезалось ей в тело, вызвав очередной вопль, а потом оно со стуком упало на пол, испачкав мраморные плиты так, будто в комнате было совершено убийство.
Мимо окна мелькнуло что-то черное, но только смотревший в ту сторону Лука увидел, что это была Ишрак: она бесстрашно прыгнула в воду канала из окна своей спальни.
– Что это была за чертовщина? – спросил капитан стражи, пробираясь мимо леди Каринты к окну. – Я видел, как что-то промелькнуло…
– Ничего, – сразу отреагировал Лука. – Наверное, баклан.
Лука вместе со стражником посмотрел вниз. На поверхности канала не было ничего, кроме круга из пузырьков.
– Труп убитого истекает кровью, когда рядом оказывается убийца! – провозгласила леди Каринта, привлекая к себе всеобщее внимание и вытирая покрасневшую кожу шеи тряпицей. – Эти монеты кровоточат потому, что оказались в доме фальшивомонетчиков!
– Мне придется обыскать ваше имущество, – сказал командир, поворачиваясь от окна к брату Пьетро.
Лука продолжал смотреть на Гранд-Канал. Прошло, как ему показалось, очень много времени, прежде чем темная голова Ишрак, мокрая, как у тюленя, вынырнула из-под воды. Кто-то вытянул ее на борт гребной лодки, и она скорчилась на носу, но к дому они не вернулись. Лодочник налег на весла, и лодка стремительно поплыла вниз по течению, пока в доме не успели поднять тревогу или броситься в погоню. В считаные мгновения они уже скрылись из вида. Лука предположил, что на веслах сидел Фрейзе и что Ишрак попросила его предупредить алхимиков.
– Что это было? – Капитан вернулся и стал смотреть в окно вместе с Лукой. – Это выглядело так, будто из окна верхнего этажа что-то выбросили.
– Пойду посмотрю, – вызвалась Изольда. – Может, моя служанка что-то уронила.
– Не советую избавляться от улик, – предостерег ее капитан. – Мы ведь можем проверить дно, знаете ли.
– Да, конечно! – сказала Изольда.
Не дав никому времени себя остановить, она проскользнула мимо леди Каринты и взбежала наверх к себе в комнату. Все услышали, как она хлопнула дверью и повернула ключ в замке. Леди Каринта ткнула кровоточащее ожерелье носком туфли и сказала срывающимся голосом:
– Фальшивые монеты, фальшивые сердца. Кровоточащие монеты – знак их вины. Это дурные люди. Вы должны их всех арестовать. Особенно девиц. Их надо допросить. Их надо отвести во дворец дожа и посадить в камеры.
– Откуда у вас этот кошель?
Капитан высыпал окровавленные монеты на стол, так что они оказались в липкой красной лужице.