Раус почувствовал облегчение. Вселял надежду уже тот факт, что ливиец послал ему записку, а не приказал Маони навечно «потерять» Рауса в горах. Теперь перспективы казались еще более радужными.
Ливиец проиграл еще одну стопку фишек. Британцу был чужд азарт игры, а рулетку он считал самым скучным и глупым изобретением человека. Но арабы по пристрастию к азартным играм уступают разве только китайцам. Даже хладнокровный аль-Мансур был околдован вертящимся колесом рулетки.
– Я рад сообщить вам, – продолжал аль-Мансур, поставив очередную стопку фишек, – что наш великий вождь любезно согласился удовлетворить вашу просьбу. То, что вы искали, будет поставлено – в полном объеме. Вот так. Как вы к этому отнесетесь?
– Я в восторге, – сказал Раус. – Уверен, что мои заказчики используют все… по назначению.
– Все мы на это очень надеемся. Как говорят британские солдаты, это и является целью учений.
– Как вам лучше заплатить?
Ливиец пренебрежительно махнул рукой.
– Примите это как дар Народной Джамахирии, мистер Раус.
– Я чрезвычайно признателен. Уверен, мои заказчики также будут очень благодарны.
– Сомневаюсь, потому что нужно быть дураком, чтобы сказать им об этом. А вы не дурак. Возможно, наемник, но не дурак. А теперь, поскольку ваши комиссионные составят не сто тысяч долларов, а полмиллиона, возможно, вы поделитесь со мной? Скажем, пятьдесят на пятьдесят?
– Для боевых фондов, конечно.
– Конечно.
«Скорее, для пенсионного фонда», – подумал Раус.
– Решено, мистер Азиз. Как только я получу деньги от клиентов, половина тотчас будет передана вам.
– Надеюсь, очень надеюсь, – пробормотал аль-Мансур. На этот раз он выиграл, и стопка фишек перекочевала к нему. Даже обычное хладнокровие не могло скрыть удовлетворения ливийца. – У меня очень длинные руки.
– Вы можете мне доверять, – сказал Раус.
– Дорогой мой, в нашем мире… это было бы оскорбительно.
– Мне нужно знать об отправке. Где забирать товар. Когда.
– Узнаете. Скоро узнаете. Вы говорили о европейских портах. Возвращайтесь в «Аполлонию», и очень скоро я с вами свяжусь.
Он встал и подвинул к Раусу стопку оставшихся фишек.
– Побудьте в казино еще пятнадцать минут, – сказал аль-Мансур. – Берите и развлекайтесь.
Раус выждал пятнадцать минут, потом обменял фишки на наличные. Лучше он купит Никки хороший подарок.
Раус вышел из казино и направился к своей машине. В старом городе улицы очень узки и найти место для стоянки было непросто даже ночью, поэтому он оставил машину в двух кварталах от казино. Раус не заметил Дэнни и Билла, укрывшихся в подъездах домов справа и слева от входа в казино. Возле автомобиля Рауса какой-то старик в синем комбинезоне и фуражке сметал мусор.
– Добрый вечер, – проскрипел старый дворник.
– Добрый вечер, – ответил Раус и остановился.
Такие битые жизнью старики выполняют черную работу в любом уголке мира. Раус вспомнил о пачке денег, доставшихся ему от аль-Мансура, вытащил крупную банкноту и сунул ее в нагрудный карман комбинезона старика.
– Дорогой мой Том, – на хорошем английском сказал дворник, – я всегда знал, что у вас доброе сердце.
– Какого черта вы здесь делаете, Маккриди?
– Продолжайте возиться с ключами и замком, а тем временем расскажите мне обо всех новостях, – пробормотал Маккриди и отставил метлу.
Раус рассказал.
– Хорошо, – ответил Маккриди. – Похоже, это будет корабль. Значит, скорее всего они отправят ваш небольшой груз вместе с большим для ИРА. Будем надеяться. Если бы ваш товар отослали другим путем в отдельном контейнере, то нам пришлось бы начинать все сначала. Точнее, с Маони. Но поскольку ваш груз поместится в небольшом фургоне, то, наверное, они упаковали все вместе. В какой порт, имеете представление?
– Нет. Знаю только, что европейский.
– Возвращайтесь в отель и делайте, что вам приказано, – распорядился Маккриди.
Раус уехал. Чтобы убедиться, что к Раусу не пристроился «хвост», за ним на мотоцикле последовал Дэнни. Через десять минут подъехал Маркс, в его машине уже сидел Билл. Маккриди устроился на заднем сиденье и погрузился в размышления.
Тот корабль, если это будет корабль, пойдет не под ливийским флагом. Ливийское судно бросалось бы в глаза. Скорее всего они зафрахтуют по чартеру грузовое судно с капитаном и командой, которые не задают лишних вопросов. В восточном Средиземноморье таких посудин сотни, и все они предпочитают плыть под кипрским флагом.
Если судно будет зафрахтовано на Кипре, то сначала ему придется отправиться в Ливию за оружием, которое, вероятно, будет тщательно спрятано под вполне безобидным грузом, например, под коробками с маслинами или финиками. Вероятно, головорезы из ИРА отправятся на том же судне. Когда они уедут из отеля, нужно будет проследить за ними до грузового порта и заметить название их судна, тогда его будет проще перехватить.
По плану Маккриди дальше за судном на глубине перископа должна следовать подводная лодка. Субмарина уже стояла наготове недалеко от Мальты. Самолет с британской военно-воздушной базы Акротири на Кипре сообщит подводникам, где искать грузовое судно. Подводная лодка будет преследовать судно до Ла-Манша, где его перехватят корабли королевских ВМС.
Маккриди нужно было знать название грузового судна или, по крайней мере, порт его назначения. Через своих друзей из отдела расследований компании «Ллойд» он узнает, какие суда запросили места у причалов в этом порту и на какие дни. Тогда круг поисков резко сузится. Возможно, Маккриди вообще обойдется без Маони, если только ливийцы что-то сообщат Раусу.
Через двадцать четыре часа Раус получил сообщение по телефону. Звонил не аль-Мансур, голос был другой. Потом инженеры скажут Маккриди, что звонок был из ливийского Народного бюро в Никозии.
– Поезжайте домой, мистер Раус. Скоро вас там найдут. Ваши маслины прибудут морским путем в один из европейских портов. Вам лично сообщат о прибытии и о том, как их забрать.
В своем номере Маккриди долго изучал телефонное сообщение. Может быть, аль-Мансур что-то заподозрил? Может, он раскусил Рауса и решил сыграть на двойном обмане? Если он догадался, на кого в самом деле работает Раус, то он должен был понять, что Маони и его дружки тоже под колпаком. Или он приказал Раусу уезжать в Англию, чтобы Маони было легче уйти от наблюдения? Возможно.
На случай, если его предположение окажется верным, Маккриди решил подстраховаться и играть на два фронта. Он сам поедет с Раусом в Лондон, а наблюдатели останутся с Маони.
О своем отъезде Раус хотел сообщить Монике утром. Из Пафоса он вернулся раньше ее; она, возбужденная, раскрасневшаяся, приехала из Лимасола в три утра. Ее жеребцы в прекрасном состоянии, раздеваясь, говорила она, теперь они стоят в конюшне недалеко от Лимасола. Ей осталось только оформить кое-какие документы, и можно будет отправляться в Англию.
Раус проснулся рано, но Моника его опередила. Он бросил взгляд на пустую постель, потом вышел в коридор. Номер Моники был закрыт на ключ. У стола администратора ему передали письмо – короткую записку в фирменном конверте отеля.
«Дорогой Том, это было прекрасно, но всему приходит конец. Я уехала. Уехала к своему мужу, к своей жизни, к своим лошадям. Не поминай лихом. Я буду помнить тебя. Моника».
Раус вздохнул. Дважды ему приходила мысль о том, что Моника – совсем не тот человек, за кого она себя выдает. Прочитав ее записку, он понял, что первое впечатление было самым верным – Моника была просто женщиной. У него тоже была своя жизнь, свой дом, свои книги и Никки. Почему-то ему очень захотелось поскорее увидеть Никки.
Раус поехал в никозийский аэропорт. Вероятно, два сержанта следуют за мной, подумал он. Так оно и было. Но Маккриди опередил Рауса. Через шефа никозийского бюро Интеллидженс Сервис он узнал, что самолет королевских ВВС отправляется в Лайнем, в графство Уилтшир, раньше пассажирского лайнера британских авиалиний. Маккриди был уже на борту военно-транспортного самолета.
Когда до полудня оставалось несколько минут, Раус выглянул в иллюминатор и в последний раз бросил взгляд на уплывавший из-под крыла самолета зеленый массив гор Троодос. Он вспомнил Монику, Маони, который все еще подпирал стойку бара в «Аполлонии», аль-Мансура. Раус с радостью возвращался домой. Самое главное в том, что зеленые лужайки Глостершира будут намного безопаснее Леванта.
Глава 5
Самолёт Рауса приземлился вскоре после ленча. Маккриди опередил его примерно на час, хотя Раус об этом не знал. Раус вышел из самолета в коридор, ведущий к аэровокзалу, и увидел стройную молодую женщину в форме «Бритиш эруэйз», которая держала табличку с надписью «МИСТЕР РАУС».
Раус подошел к ней.
– В справочном бюро аэропорта, сразу за залом таможенного досмотра, для вас оставлено письмо, – сказала она.
Удивленный Раус поблагодарил и прошел к пункту паспортного контроля. Он хотел удивить Никки и не предупредил ее о приезде. Письмо оказалось короткой запиской:
СКОТТС. ВОСЕМЬ ВЕЧЕРА. ОМАРЫ ЗА МНОЙ!
Раус выругался. Значит, раньше утра он домой не доберется. Его машина осталась на стоянке аэровокзала; если бы он не вернулся, то, как всегда, исполнительная фирма, конечно, забрала бы машину и возвратила ее вдове.
На бесплатном автобусе авиакомпании Раус доехал до стоянки, сел в свою машину и снял номер в одном из отелей при аэропорте. Теперь у него осталось достаточно времени, чтобы принять ванную, побриться, немного поспать и переодеться. Раз за все платит фирма, решил Раус, можно будет выпить много хорошего вина. Поэтому разумнее доехать до лондонского Уэст-Энда и вернуться в отель на такси.
Но прежде всего Раус позвонил Никки. Она была в восторге, от радости и облегчения ее голос звенел.
– С тобой все в порядке, дорогой?
– Да, все отлично.
– И все кончилось?
– Да, материал собран, все – за исключением двух-трех мелочей, которые я смогу найти и в Англии. Как твои дела?