[7].
К удивлению Клио, к голосу Талии присоединился другой — глубокий и низкий, с легким флорентийским акцентом:
— Не забудь: то богиня, бессмертных дитя, мы же смертные люди и дети людей, а ведь грешен запретной гордынею тот, кто с богами и в жизни равняет себя [8].
Повернув подзорную трубу, Клио увидела появившегося на сцене Марко. Он и Талия стояли рядом в лучах солнца. Золотой день и темная ночь.
— Глумишься ты? Ради богов отчизны нашей! Скоро меня не будет, долго ли ждать вам? [9] — воскликнула Талия.
— Прейдя земной отваги грань, к престолу Правды вековой припала ты теперь, дитя. Отца, знать, искупаешь горе [10].
Клио затаила дыхание. Ей казалось, она смотрит не на Марко и Талию, а на античных греческих героев, ввергнутых в битву, победить в которой им не суждено. Нет, она не сможет защитить сестру, как бы ей того ни хотелось.
Отложив подзорную трубу, Клио соскользнула с камня, на котором сидела, и поспешила к амфитеатру. Подойдя ближе, она увидела Марко и Талию, молча стоявших на краю сцены и смотревших на залитую солнцем долину.
Наверное, ее собственное эмоциональное состояние, любовь к Эдварду обострили чувства Клио, потому что она сразу почувствовала напряжение между Талией и Марко.
— Мне все еще кажется, что вы произнесли это не так, как нужно, — сказала вдруг Талия.
— Напротив, я произнес это так, как нужно! — запротестовал Марко. — Вы хотели, чтобы я вложил в слова больше эмоций, я так и сделал. Итальянцам это не составляет труда.
— На этот раз слишком много эмоций, — настаивала Талия.
— Да хранят меня боги от упрямых английских женщин!
— А меня пусть сохранят богини от мужчин, которые думают, что умеют играть. Марко, я думаю, что… Клио! — воскликнула Талия.
Она бросилась к краю сцены, выронив листок бумаги. Пробежав по узкой тропинке, она обхватили Клио руками, чуть не сбив ее с ног.
— Клио, ты здесь! Ты жива!
Клио засмеялась и похлопала Талию по плечу:
— Разумеется, я жива.
— Я так беспокоилась. — Талия отстранилась, разглядывая сестру. — Ты рано вернулась.
— Я повернула назад, еще не добравшись до Мотии. Слишком много работы здесь, жаль терять время.
Клио взглянула на Марко. Он подошел к краю сцены и с тревогой смотрел на нее.
— Я вижу, вы заняты.
— Марко помогает мне с пьесой, — сказала Талия.
— Только с пьесой?
Талия пожала плечами:
— Еще он работает с папой на вилле. Папа говорит, Марко — настоящий знаток античной архитектуры.
— Что ж, я вижу, что с тех пор, как я уехала, вы все работали не покладая рук.
— Должны же мы были чем-то себя занять. Леди Ривертон перестала давать приемы, потому что герцог Авертон уехал. Говорят, он теперь в Палермо. — Талия внимательно посмотрела на сестру. — Ты знаешь об этом? Я имею в виду, что герцог уехал.
— Я…
Клио открыла было рот, чтобы сказать, что ничего не знает о местопребывании герцога, но лишь покачала головой. Разве она не приняла решение перестать опекать сестру? Перестать обманывать ее и научиться принимать от нее помощь.
— На самом деле да, я знаю, — сказала Клио. Взяв Талию за руку, она повернулась к сцене. — Мне нужно поговорить с тобой и Марко о чем-то важном.
— Не могу в это поверить! — воскликнула Талия.
— Это и правда странная история, — согласилась Клио.
Ее сестра и Марко молча выслушали ее рассказ. Клио поведала им почти все, за исключением интимных подробностей того, что произошло в коттедже. Теперь они засыпали ее вопросами.
— Да нет, Клио, — сказала Талия. — Я не могу поверить в то, что ты просишь моей помощи.
— Почему бы нет? Никто не сможет помочь мне лучше, чем ты.
— Это верно, — согласился Марко. — Она прирожденный драматург и режиссер. Но как герцог заподозрил леди Ривертон?
— А ты подозревал ее, Марко? — спросила Клио. — Не из-за нее ли ты приехал в Санта-Лючию?
Марко пожал плечами:
— Я подумал, что она может что-то знать о серебре. Сокровища не имеют цены, а я слышал, что у леди Ривертон большие долги. Говорят, она приезжала во Флоренцию, но вынуждена была поспешно покинуть ее.
— Может быть, она просто задолжала портному, — мрачно сказала Талия. — Она должна получить по заслугам!
— Так ты сделаешь это? — спросила Клио.
— Конечно. У меня уже есть некоторые идеи, но…
— Но что?
Талия украдкой взглянула на Марко:
— Ничего. Мы должны вернуться домой, Клио, пока совсем не стемнело. Отец удивится, увидев тебя.
— Ты права. Мы должны встретиться здесь завтра, чтобы обсудить наши планы.
Клио смотрела, как Талия собирает разлетевшиеся страницы с текстом пьесы. Ее белое платье и алая шаль трепетали на ветру. Она заметила, что и Марко наблюдает за сестрой.
— Если ты ее обидишь, — прошептала она ему на ухо, — ты пожалеешь об этом.
Марко улыбнулся:
— Дорогая, если речь о твоей сестре, то единственный, о ком тебе следует беспокоиться, — это я.
— Я серьезно, Марко. Талия любит флиртовать, но у нее доброе сердце и она очень ранимая. Она не такая, как ты.
— Почему ты думаешь, что я не способен на глубокие чувства? Я способен разглядеть достоинства человека точно так же, как достоинства этрусской вазы.
Он опустился на колени, помогая Талии собирать листки бумаги.
Клио внимательно смотрела на них. Да, многое изменилось в окружающем ее мире и ее собственном сердце за то короткое время, что она отсутствовала.
Что найдет она дома? Женатого отца? Помолвленную Кори? Клио содрогнулась.
Глава 28
Клио выглянула из окна своей спальни и окинула взглядом красные черепичные крыши и белый шпиль собора Санта-Лючии. Городок окутала темная сицилийская ночь.
Дома ничего не изменилось. Никаких свадеб и помолвок. И все же что-то было не так. В воздухе витало какое-то напряжение, томительное ожидание. Клио не знала, что и когда должно случиться. Может быть, изменился не город, а она сама. Наверное, несколько дней, проведенных с Эдвардом, изменили всю ее жизнь.
Клио вдохнула холодный ночной воздух. Раньше, в ее воровском прошлом, когда ей предстояло идти на дело, она так не нервничала. Может быть, дело в том, что теперь ей будет что терять — у нее есть Эдвард.
Хотя нельзя сказать, что он у нее сеть, подумала Клио. Он же не статуя и не шкатулка из слоновой кости, которые она может спрятать. Он был ее любовником, ее второй половиной, и она хорошо знала, что работа, которую он делал, опасна. Он должен был встретиться лицом к лицу с людьми, готовыми на все, что угодно. Они не позволят ему встать у них на пути.
Теперь она понимала, почему он обманул ее, почему пытался запереть в коттедже. Рисковать собственной жизнью легко, но видеть, как любимый человек срывается с утеса, — совсем другое дело.
Клио еле высидела за ужином, заставляя себя слушать отца, смотреть новые рисунки Кори и притворяться, что все хорошо. Все было как всегда.
Любит ли она Эдварда? Можно ли то, что она к нему испытывает, назвать любовью? Была ли любовь между отцом и матерью? Что испытывают друг к другу Каллиопа и Камерон?
— О, Эдвард, — прошептала она. — Что ты со мной делаешь!
Внезапно краем глаза она уловила движение на улице, Клио выпрямилась и потянулась к столику, на котором лежал ее кинжал. Внутреннее напряжение достигло предела. Она спрятала оружие в складках шелковой юбки и пристальнее всмотрелась в тени деревьев. Вскоре ей удалось разглядеть очертания высокой фигуры в плаще. Вор? Или один из призраков?
— Клио! — послышался тихий, знакомый до боли голос.
Она разжала пальцы, выпустив кинжал из рук, и улыбнулась:
— Что ты там делаешь?
Эдвард подошел ближе к стене и встал прямо под ее окном, снял капюшон:
— Я подумал, что твой отец, наверное, против поздних визитов.
Клио рассмеялась:
— Это верно. Ты ему, кажется, нравишься, но ночной сон для него священен. Оставайся там, я сейчас спущусь.
Клио накинула черную шаль, закрыв голову и плечи, и вышла на лестницу. Дом был погружен в темноту, было тихо, только из-за закрытой двери гостиной доносились мягкие звуки пианино. Талия еще не спала, выплескивая свои скрытые эмоции в бетховенской пьесе.
Клио выскользнула из двери, обошла дом, но Эдварда не увидела. Сад был пуст. Не почудился ли он ей? Клио обернулась, всматриваясь в темноту. Внезапно сильная рука схватила ее за талию и прижала к стене. Готовый сорваться с ее губ крик был заглушен жарким поцелуем Эдварда.
Она вцепилась в его плечи, прижимая к себе. Они сжимали друг друга в объятиях, словно прошел не день с момента их расставания, а по меньшей мере год.
— Я соскучился по тебе, — прошептал он.
— Я тоже скучала по тебе, — ответила Клио. — И по нашему коттеджу. Моя постель без тебя такая большая и холодная…
Он застонал:
— Не напоминай мне… Я тоже скучаю по нашему коттеджу. Мне не следовало бы отпускать тебя.
— Ну да. И пока мы плескались бы в озере, грабителей и след бы простыл. Вот найдем серебро, и можешь похищать меня, сколько хочешь.
— Будь уверена, я напомню тебе об этом предложении, — сказал он, улыбнувшись, — Ты говорила с сестрой?
— Да, все так, как я и предполагала. Она согласна помочь. И Марко тоже. Завтра разошлю приглашения на наш маленький театральный вечер. Придут все, поскольку, по словам Талии, леди Ривертон перестала устраивать приемы.
— Все?
— Эллиоты. Маининг-Смйты. Все приезжие англичане. Будет Роза с семьей. Ну и, разумеется, леди Ривертон со своим верным Фробишером. Мы сделаем этот прием событием сезона. С отличным финалом, конечно.
Эдвард снова поцеловал ее, и Клио застонала, прижимаясь к нему.
— Давай вернемся в коттедж, — сказал он, беря ее за руку. — Прямо сейчас. Спрячемся в постели, пока все не закончится.