Я закатила глаза.
– Стиви Рэй, я просто играла свою роль. Леди из новостей спросила о том, кто это, и я типа психанула. И да, я сообщила им все то, что мы обговорили. Надеюсь, это сработает.
Стиви Рэй внезапно заметила, что мои волосы мокрые, а Метка замазана – совершенно забыла об этом, спеша сделать необходимые звонки. Черт.
– Ты куда-то ходила?
– Да, – ответила я нехотя, – не могла уснуть, поэтому поехала по магазинам на Утика Сквер и купила новый свитер. – Промокший пакет сиротливо валялся в углу.
– Тебе стоило меня разбудить. Я бы поехала с тобой.
Если бы она не казалась такой обиженной, было бы больше времени подумать о том, стоит ли рассказывать о Хите. Но слова вырвались сами собой.
– Я столкнулась с бывшим.
– О боже мой! Расскажи мне все. – Она плюхнулась на кровать с сияющими глазами. Нала поворчала и перепрыгнула с ее подушки на мою. Я взяла полотенце и стала вытирать волосы.
– Я была в кофейне. Он клеил флаеры с фото Брэда.
– И что? Что произошло, когда он заметил тебя?
– Мы поговорили.
Она закатила глаза.
– Ну давай. Что еще?
– Он бросил пить и курить дурь.
– Вау, это сильно. Разве не из-за курения и выпивки ты рассталась с ним в первую очередь?
– Ага.
– Эй, а что насчет вонючей Кайлы?
– Хит говорит, что не видится с ней из-за дерьма, которое она говорит о вампирах.
– Видишь! Мы были правы в том, что это из-за нее копы расспрашивали тебя, – заключила Стиви Рэй.
– Кажется, да.
Она слишком пристально на меня посмотрела.
– Он тебе все еще нравится, да?
– Все не так просто.
– Ну, вообще-то, отчасти все просто. То есть если он тебе не нравится, на этом все. Ты больше с ним не увидишься. Это несложно, – логически рассудила Стиви Рэй.
– Он все еще мне нравится, – призналась я.
– Я так и знала! – Она слегка подпрыгнула. – Боже, у тебя миллион парней, Зи. Что собираешься делать?
– Понятия не имею, – с несчастным видом сказала я.
– Эрик завтра возвращается с соревнований по Шекспиру.
– Знаю. Неферет сказала, что Лорен поехал поддержать его и остальных, что значит, он также вернется вместе с ними завтра. Хиту я сказала, что встречусь с ним в пятницу после игры.
– Ты расскажешь Эрику о нем?
– Не знаю.
– Тебе больше нравится Хит или Эрик?
– Не знаю.
– Что насчет Лорена?
– Стиви Рэй, не знаю! – Я потерла лоб, проклиная головную боль, которая крепко ко мне прицепилась. – Можем мы просто помолчать об этом какое-то время, по крайней мере пока я со всем не разберусь?
– Ладно. Пошли. – Она схватила меня за руку.
– Куда? – Я моргнула, совершенно сбитая с толку. Стиви Рэй перешла от Хита к Эрику, а потом к Лорену, а потом к «пошли» чересчур быстро.
– Сначала тебе нужна помощь «Графа Шокулы», а мне – «Счастливого талисмана». И нам обеим нужно увидеть новости CNN, а также местные выпуски.
Я поплелась к двери. Нала потянулась, ворчливо мяукнула, а потом лениво последовала за мной. Стиви Рэй покачала головой, глядя на нас обеих.
– Давайте, вы двое. Все станет лучше после «Графа Шокулы».
– И коричневой газировки, – сказала я.
Стиви Рэй скривилась, словно съела лимон.
– На завтрак?
– Мне кажется, этот тот день, когда на завтрак нужна именно коричневая газировка.
Глава четырнадцатая
К счастью, нам не пришлось долго ждать, прежде чем мы услышали обо всем. Я, Стиви Рэй и Близнецы смотрели «Шоу доктора Фила» и ровно в 15:10 (мы ели уже по второй миске хлопьев, а я пила третью газировку) начался специальный репортаж Fox News.
– С вами Чера Кимико и главные новости. Нам стало известно, что вскоре после двух тридцати сегодня днем в Оклахомское отделение ФБР позвонила с угрозой взрыва террористическая группировка, называющая себя «Зеленый протест». Fox News узнали, что ее члены заявляют, будто подложили бомбу на мосту I-40 через реку Арканзас недалеко от водопадов Веббера. Давайте спросим Ханну Даунс о новостях.
Мы вчетвером застыли, следя за тем, как в кадре появилась молодая репортер на фоне целого моста-шоссе. Ну, он выглядел нормально, если не считать орды людей в форме, кишащей вокруг него. Я вздохнула с облегчением. Мост точно закрыли.
– Спасибо, Чера. Как вы видите, весь мост перекрыли ФБР и местная полиция, включая группу оперативного реагирования Тулсы. Они тщательно обыскивают его в поисках упомянутой бомбы.
– Ханна, они что-нибудь уже нашли? – спросила Чера.
– Еще слишком рано говорить, Чера. ФБР только запустило лодки.
– Спасибо, Ханна. – На экране снова появилась студия. – Мы будем сообщать вам о новостях этой громкой истории, когда у нас появится больше информации о предполагаемой бомбе. А пока Fox возвращает вас к…
– Угроза взрыва. Умно.
Эти слова были произнесены так тихо, а я настолько сосредоточилась на телевизоре, что мне понадобилась секунда, чтобы узнать голос Афродиты. Когда это произошло, я быстро подняла взгляд. Она стояла справа от меня, чуть позади дивана, на котором сидели мы со Стиви Рэй. Я ожидала, что на ее лице будет обычная высокомерная ухмылка, так что удивилась, когда она еле заметно, почти с уважением кивнула мне.
– Чего тебе надо? – Голос Стиви Рэй был необычайно резок, и я заметила, что некоторые девушки, тоже занятые просмотром телевизора, прервались и посмотрели в нашу сторону. Судя по быстро изменившемуся выражению лица Афродиты, она тоже это заметила.
– От бывшего холодильника? Ничего! – ухмыльнулась блондинка.
Я почувствовала, как Стиви Рэй напряглась, оскорбленная. Она терпеть не могла напоминание о том, что позволила Афродите и ее внутреннему кругу Темных Дочерей использовать свою кровь в ритуале, который так плохо закончился в прошлом месяце. Быть холодильником – ничего хорошего, а если тебя так называют – это оскорбление.
– Эй, стерва-ведьма из ада, – сказала Шони сладким дружелюбным тоном, – это напомнило мне, что, кажется, у нового внутреннего круга Темных Дочерей…
– Которым будем мы, а не ты и твои дружки-неудачники, – вставила Эрин.
– …Есть вакансия для нового холодильника на завтрашний ритуал, – мило продолжила Шони.
– Да, и раз ты уже никто, то попасть на ритуал можешь только как еда, – сказала Эрин. – Ты здесь, чтобы устроиться на работу?
– Если так, то прости. Неизвестно, где ты шлялась, а мы не любим второсортное, – заявила Шони.
– Выкуси, стерва, – рявкнула Афродита.
– Нет, даже если бы ты попросила, – сказала Шони.
– Вот так, – закончила Эрин.
Стиви Рэй просто сидела там, бледная и расстроенная. Хотелось всех их столкнуть лбами.
– Ладно, перестаньте. – Они заткнулись. Я посмотрела на Афродиту. – Никогда больше не называй Стиви Рэй холодильником. – Потом повернулась к Близнецам. – Среди прочего я избавлюсь от использования подлетков во время наших ритуалов, чтобы никому не пришлось идти на жертву. Что значит: никто не станет едой. – Ладно, я не совсем орала на Близнецов, но они одарили меня одинаковыми взглядами, полными обиды и потрясения. – Мы все здесь на одной стороне, – тихо заметила я, позаботившись о том, чтобы мой голос не был слышен остальным в комнате. – Так что будет гораздо лучше, если перестанем пререкаться.
– Не обманывай себя. Мы не на одной стороне, даже не близко. – Со смехом, больше похожим на рычание, Афродита ушла.
Я смотрела ей вслед, и, прежде чем выйти из главной двери, она обернулась, встретилась со мной глазами и подмигнула.
В чем было дело? Эта ведьма казалась почти игривой, словно мы были друзьями и просто дурачились. Но это невозможно. Разве нет?
– У меня от нее мурашки по коже, – пожаловалась Стиви Рэй.
– У Афродиты проблемы, – сказала я, и все посмотрели на меня так, словно я признала, что Гитлер был не так уж плох. – Послушайте, ребята, я правда хочу, чтобы Темные Дочери стали обществом, объединяющим всех, а не высокомерной и этакой эксклюзивной группкой, к которой могут примкнуть только избранные. – Они уставились на меня. – Ее предупреждение спасло сегодня мою бабушку и множество других людей.
– Она рассказала только потому, что хочет от тебя чего-то. Это отвратительно, Зои. Даже не думай, что это не так, – сказала Эрин.
– Пожалуйста, не говори, что подумываешь вернуть ее в Темные Дочери, – сказала Стиви Рэй.
Я покачала головой.
– Нет. Даже если бы хотела, а я не хочу. – И быстро добавила: – Согласно моим новым правилам, она не подходит для членства. Темная Дочь или Темный Сын должны поддерживать наши идеалы своим поведением.
Шони фыркнула.
– Эта ведьма точно не знает, как быть настоящей, верной, мудрой, честной и искренней в чем-либо, кроме ее злобных планов.
– По покорению мира, – добавила Эрин.
– И не думай, что они преувеличивают, – сказала мне Стиви Рэй.
– Она мне не подруга. Просто… не знаю… – Я запнулась, пытаясь облечь в слова интуитивные догадки. – Порой мне ее действительно жаль. Я немного ее понимаю. Афродита просто хочет, чтобы ее приняли, но она неправильно к этому относится: думает, что манипуляция и ложь, смешанные с контролем, могут заставить людей полюбить ее. Это ей демонстрировали дома, и это сделало ее такой, какая она есть.
– Прости, Зои, но это бред, – отрезала Шони. – Она слишком взрослая, чтобы вести себя как стерва из-за придурошной мамы.
– Пожалуйста, не надо всего этого «Я такая из-за мамы», – добавила Эрин.
– Не хочу ни на что намекать, но в твоей семье тоже все непросто, Зои, но ты не позволила испортить тебя, – заметила Стиви Рэй. – А мама Дэмьена больше не любит его, потому что он гей.
– Да, но он не превратился в полную ненависти шлюху-ведьму, – сказала Шони. – Кстати, совсем наоборот. Он как… он как… – Она сделала паузу, взглянув на Эрин в поисках помощи. – Близняшка, как звали персонажа Джули Эндрюс в «Звуках музыки»?
– Мария. И ты права, Близняшка. Дэмьен такой же, как та хорошая-прехорошая монашка. Ему нужно немного расслабиться, или он никогда никого не найдет.