– Как ты их определил? – тихо спросила я.
– Я упомянул мимоходом о Мике, друге, которого потерял на фронте. Они его родители. – (Я уставилась на него, разинув рот.) – Они иногда присылают мне разные мелочи. Записки, безделушки. А как-то прислали свисток. Думаю, то, что они обращаются со мной как с сыном, помогает им справиться с тем фактом, что его уже нет. – Этан стиснул зубы. – А это должен был быть я.
– Если ты еще раз скажешь что-то такое при мне, я… я заставлю тебя целый час слушать мой голос. Я могу говорить о чем угодно, и я весьма настойчива, так что поберегись.
На лице Этана появилась неуверенная улыбка.
– Мне казалось, пытки гражданских незаконны. – И он грустно посмотрел на меня.
– Ну, ты сам говорил, что я не изолтенка, так что я не особенно стремлюсь повиноваться законам. И хватит об этом. Ты жив. Очень даже жив.
Он кивнул, испустил протяжный вздох, а потом снова сосредоточился на зале. А я нашла взглядом Валентину. Она увидела меня и чуть заметно приподняла пальцы над столом в знак приветствия. Я осторожно помахала в ответ.
– Хотелось бы мне с ней поговорить, – пробормотала я.
– Должен ли я напоминать, что она наш враг?
Я вздохнула:
– И это как раз тогда, когда я решила, что тебя можно вытерпеть. Нет, она не враг.
Этан прищурился, глядя на Валентину:
– Что-то она бледновата. Возможно, беременна.
– Очень надеюсь, ради нее же самой, – искренне произнесла я, стараясь придумать способ подобраться к ней достаточно близко, чтобы спросить.
Я ведь не могла просто взять и подойти…
Глаза Этана проследили за моим взглядом.
– Что?
– Ты о чем?
Я наклонилась к нему так, чтобы никто не мог меня услышать.
– Она уже потеряла троих. И явно очень тревожилась за свое положение, когда они приезжали в Короа. Я боюсь, что король с ней разведется, если она не… Что? Почему ты на меня так смотришь?
– Ты это точно знаешь? – шепотом спросил он. – Три выкидыша? Ты уверена?
– Да. Она сама мне говорила, но не для того, чтобы я кому-нибудь рассказывала. И я рассчитываю на твое благоразумие, Этан. Я серьезно.
– А ты кому-нибудь еще говорила? – спросил он.
– Сайласу. А он хотел рассказать отцу, но я упросила его не делать этого.
Этан покачал головой:
– Должно быть, он любил тебя сверх меры. Это же и есть очень важная новость. И она многое объясняет. Квинтен рассчитывал передать корону собственному наследнику, но он никогда не был уверен в том, что Хадриан проживет достаточно долго. И он явно оставил свои надежды на Валентину и возлагает их на то, что Филлипа быстро забеременеет. Вот почему поспешили с этой свадьбой.
Если это было правдой, то я могла думать только о несчастной Валентине, которая угодила в ловушку брака без любви и стала супругой самого жестокого короля в истории. Если он уже не надеялся на нее, то как он мог поступить? Развод выглядел бы самым милосердным решением. Но если он убил Сайласа за то, что тот стоял на пути, что помешает ему сделать то же самое с Валентиной?
Я перевела взгляд на невесту Хадриана. Я внимательно всматривалась в нее, и хотя она тепло беседовала со всеми, кто подходил представиться ей, когда ее взгляд обращался к Хадриану, в нем трудно было найти что-либо, кроме равнодушия. Ни презрения, ни грусти… Казалось, она просто принимает то, что должна делать, и человека, с которым должна быть связана долгом на всю жизнь.
Я не была уверена, восхищает меня ее решительность или мне просто жаль эту девушку. И тут меня охватило леденящее чувство тревоги. Если и Филлипа потерпит неудачу, что будет с ней?
Мое внимание отвлек звук тяжелых шагов. Шестеро мужчин в грязных изолтенских мундирах вбежали в Парадный зал.
– Пропустите! – кричал один из них. – Весть для его величества короля!
Толпа расступилась, мужчины пробежали по залу, упали на колени перед главным столом, один едва не растянулся на полу от изнеможения.
– Ваше величество, мы должны доложить, что еще один батальон был атакован на границе с Короа. В живых остались только мы.
Я задохнулась от ужаса и зажала рот ладонью. Солдаты были такими молодыми…
– Нет, – шепнул Этан. – Нет…
– Мы поспешили доложить вам об этом злодеянии, – продолжил солдат, – и просим вас прислать еще людей, чтобы защитить наши земли.
– Джеймсон… – пробормотал себе под нос Этан так, словно выругался.
Я вздрогнула. Трудно было объяснить мою непроходящую преданность Джеймсону. Возможно, дело было в том, что Короа, к лучшему или к худшему, всегда был моим домом. Я застыла на месте и молчала, даже не пытаясь утешить Этана. Любое подобие мира между нами могло этим вечером рухнуть от одного-единственного слова.
– Я отправлюсь туда, сражаться! – выкрикнул какой-то мужчина в толпе.
– Я тоже! – закричал другой.
Король покачал головой, вскинул руку, заставляя всех утихнуть.
– Я не стану тратить нашу драгоценную кровь из-за этого убожества! – взревел он.
А потом на мгновение как-то обмяк на троне, что-то бормоча под нос. Филлипа посмотрела на своего жениха, словно спрашивая, нормально ли это, а Валентина передвинулась на самый край своего стула так, как это было физически возможно.
Когда король наконец справился со своим гневом, то закричал, глядя в зал:
– Где эта девица?
Глава 14
В зале были десятки людей, но я сразу поняла, что король ищет именно меня. И Квинтен подтвердил мои подозрения, снова закричав:
– Где эта особа, которую вдова Истофф привезла с собой?
Ему легко было найти меня, потому что большинство людей в зале тут же повернулись и уставились на наш стол и на чужачку, явившуюся вместе с Норткоттами.
– Встань на скамью, девица, чтобы я тебя видел! – приказал король Квинтен.
– Это должно быть интересно, – произнес Этан, помогая мне встать на сиденье.
– Как ты можешь сейчас шутить? – прошипела я.
– Да ведь так было всю мою жизнь. Добро пожаловать в семью!
Я дрожала, держась за его руку и вставая на скамью на трясущихся ногах.
– Ну да, это ты. Леди Холлис, бывшая невеста Джеймсона.
При этих словах по залу пронесся шепот. Далеко не все еще слышали обо мне, как Диннсморы.
– Мне говорили, что вопреки множеству твоих грехов король Джеймсон желает, чтобы ты вернулась во дворец. Я слышал, он сжег половину замка, когда ты сбежала, просто от горя.
Этан посмотрел на меня снизу вверх, ожидая моего ответа, так как эта сплетня прозвучала уже во второй раз.
Но объяснять было нечего. Это было неправдой. Да, там случился пожар, но…
Король Квинтен запустил пальцы в жидкую седую бороду и уставился на меня, как ястреб на мышь.
– Пожалуй, нам бы следовало отправить тебя обратно в Короа в погребальном саване, – неожиданно заявил он. – Может, утрата драгоценной Холлис научила бы его наконец некоторому уважению.
В зале послышалось согласное бормотание, и вдруг показалось, что меньшинство просто растаяло. Здесь, в это мгновение, когда их соотечественников убивали мои, я стала олицетворением врага… Я даже представить не могла, что в этих людях найдется сострадание.
– Прошу прощения, ваше величество? – пропищала я.
– Если Джеймсон с такой легкостью убивает моих людей, почему бы мне не сделать то же самое с его людьми? Может, я наконец привлеку его внимание, если отберу у него того, кого он ценит, вместо его жалких бестолковых солдат.
Он что, пытается напугать меня? Или просто шутит? Джеймсон предпочитал странные развлечения, так что я не могла исключить такой возможности. Это ведь был человек, отнявший у меня родителей, отнявший Сайласа.
– Или у меня есть решение получше? – поинтересовался король.
Я стояла на скамье, пытаясь перевести дыхание. Я могла умереть, но я ничего не могла сделать, чтобы остановить этого человека. Я бы тогда предала Сайласа, родных и многих других. Более того, если бы он отправил Джеймсону мой труп, то, скорее всего, навлек бы войну на свое королевство, вместо того чтобы прекратить ее.
– Скажи что-нибудь, – тихо потребовал Этан.
– Э-э-э… Ваше величество… Но разве королевство Изолт в размерах не превосходит Короа вдвое? – выдавила из себя я.
– Да, это так. И земли у нас намного лучше и плодороднее, и много выходов к морю.
Кое-кто в зале начал высказываться в подтверждение того, что Изолт во всем превосходит Короа и любую другую страну на континенте.
– Тогда, ваше величество, возможно, было бы более разумно… просто подарить клочок земли у границы королю Джеймсону?
Одно лишь это предположение вызвало гневные восклицания в зале… но они были не такими громкими, как я ожидала, и далеко не такими многочисленными.
– Может быть, король Джеймсон действует так просто из зависти? Учитывая богатство ваших ресурсов, это можно понять, – продолжила я, не уверенная в том, что моя попытка польстить сработает. – Если… если вы отдадите эти жалкие клочки земли, размеры вашего королевства вряд ли заметно изменятся, а король Джеймсон окажется у вас в долгу. И! И вас занесут как миротворца в исторические труды Короа и Изолта. – Я сглотнула. – А это, я уверена, было бы приятной переменой… – пробормотала я уже чуть слышно.
Этан откашлялся, чтобы скрыть смешок.
Зал затих.
А я все стояла, ожидая, когда кто-нибудь что-нибудь сделает. Что-нибудь. Засмеется или выхватит меч… Да, возможностей было две.
– Интересная мысль, – наконец протянул король. – Было бы любопытно увидеть Джеймсона униженным.
Кто-то в зале грубо захохотал.
Король махнул рукой мажордомам:
– Проследите, чтобы эти люди получили чистую одежду и еду. – Потом, повернувшись к солдатам, добавил: – Вы здесь останетесь на ночь как мои гости, а разговор продолжим утром. Пока же вернемся к празднеству. Мой единственный сын женится, и никто не должен мешать такому замечательному событию.
Он посмотрел на меня так, словно я забралась на скамью по