Двое мужчин из Изолта подошли ко мне и преклонили колено.
– Ваше величество, не знаю, помните ли вы нас, но мы служили королю Этану, когда вы отправились, чтобы бросить вызов Джеймсону. Мы знаем, вы сыграли огромную роль в том, чтобы дать нам нашего короля, и мы рады видеть теперь в Короа столь справедливую королеву. Мы хотели выразить вам свое почтение.
Они склонили головы, показывая куда больше покорности, чем я того заслуживала.
– Джентльмены, в тот день вы не раз и не два рисковали жизнью. Это я должна почитать вас.
– Ох нет! – решительно ответил один из них. – Мы много слышали о вашей храбрости. Его величество так высоко отзывается о вас!
Я засмеялась:
– Что ж, я знаю, как трудно заслужить его похвалу, так что я принимаю это как величайший из комплиментов. Прошу, встаньте и веселитесь. Надеюсь, вы чувствуете себя здесь желанными гостями.
Они поднялись со странным выражением на лице. Тот, который до сих пор помалкивал, небрежным жестом обвел зал:
– Я много раз бывал в Короа, но никогда не чувствовал себя здесь так хорошо. И за это я должен быть благодарен прекрасной и щедрой королеве.
– Спасибо, сэр. Для меня это много значит.
Мужчины снова кивнули и ушли, чтобы присоединиться к празднику.
Хаган очутился рядом со мной, как только они удалились, и пошел следом за мной в двух шагах, как какой-нибудь утенок. Я остановилась и всмотрелась в него.
Да, он был именно таким, каким я описывала его Аянне. Внимательный, красивый. И он должен был стать хорошим отцом, это я понимала. Он не страдал повышенными амбициями и ничего не просил. Насколько я могла судить, его ничуть не беспокоила мысль, что жена будет превосходить его… Он был так хорош, как только можно было мечтать.
– Посмотрите, как все замечательно идет, ваше величество! – сказал он, оглядывая зал.
Я тоже посмотрела вокруг; он был прав.
Когда в этом замке в последний раз встречались люди из Короа и Изолта, они были агрессивны, в воздухе постоянно витало чувство недоверия. А теперь я видела, как люди в синем чокаются с людьми в красном, темноволосые хлопают по спине светловолосых, обмениваясь шутками. Это выглядело… радостно.
Я настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как кто-то остановился передо мной.
– Ваше величество…
Я повернулась к леди, присевшей в реверансе, но смотревшей прямо на меня, и мгновенно закричала:
– Матушка!
Я рывком заставила ее выпрямиться и бросилась в ее объятия. Ох, как я в них нуждалась! Я нуждалась в том, чтобы кто-нибудь прижал меня к себе и пожалел так, как не может никто другой. Я нуждалась в том, кто любил меня.
– Эй, моя очередь!
Я обернулась и увидела Скарлет, ждавшую рядом, и тут же перешла из одних объятий в другие.
– Как я по тебе скучала!
– Не больше, чем я по тебе.
Они обнимали меня посреди Парадного зала, и впервые за много недель я ощутила себя цельной. Я знала, что им придется вернуться в Изолт, что я не смогу их удержать. Но сегодня у меня была семья.
– Прости, что мы опоздали, – сказала Скарлет. – Его величество возложил на нас разные обязанности при дворе, возникла небольшая проблема. А он был так добр к нам, что мы не хотели его подвести.
Из-за плеча Скарлет мне вежливо кивнул Джулиен; он буквально сиял, глядя в зал. А я порадовалась тому, что он все так же рядом со Скарлет.
Я взяла ее за руку:
– Как дела у Этана? Расскажи то, что он сам не может сказать.
Скарлет улыбнулась. По-настоящему улыбнулась. Девушка, танцевавшая в моих покоях, наконец-то вернулась.
– У него все прекрасно, ваше величество. Вам не о чем тревожиться. Он избавился от всех тех, кто служил в отрядах Темнейших Рыцарей, и он привел в порядок город вокруг замка. У него каждый день возникают новые идеи о том, как сделать Изолт лучше. Люди встречают его с распростертыми объятиями, у нас теперь такая мирная страна! Наконец-то.
Напряжение спало с моих плеч.
– Слава богу! Тогда это все, о чем я хотела спросить.
Почти все.
– Прошу прощения…
От этого голоса по моей спине пробегала дрожь при любых обстоятельства. Я обернулась. Этан стоял рядом.
– Если мне позволено похитить вас у ваших родных, то, думаю, нам с вами следует показать пример, ваше величество. – Он протянул мне руку.
Рядом с ним стояла Аянна; она улыбалась, склонив голову, давая понять, что все прекрасно. Я оглянулась на Хагана.
Он вскинул руки и заговорил с легкой улыбкой:
– Кто я такой, чтобы спорить с королем?
– Отлично, – выдохнула я.
Этан вывел меня в центр зала, и танцующие пары освободили для нас место. Когда мы встали там лицом к лицу, я увидела пристальный взгляд Этана, он явно вспоминал подробности прежних дней.
Наконец он посмотрел на мое платье:
– Я всегда гадал, что случилось с тем пером. С ним ты похожа на воина. Мне очень нравится.
Заиграла музыка, и знакомые звуки песни, под которую мы когда-то танцевали, заполнили зал. Конечно. Мы кланялись и кружились друг возле друга.
– Мне нравится думать, что оно приносит нам немножко удачи, – сказала я.
Мы снова оказались лицом к лицу.
– Я тоже не забываю о нашей удаче, держу ее при себе, – произнес Этан и легонько похлопал по карману камзола.
Из него высовывался краешек знакомого мне платка с золотой каймой.
Я продолжала танец, не сводя глаз с его кармана.
– Мне казалось, ты говорил, что потерял его.
Этан покачал головой:
– Никогда не терял. Просто не хотел его возвращать. – Потом, немножко подумав, добавил: – Ну, вообще-то, однажды потерял и перевернул всю комнату в поисках. И теперь никуда не выхожу, не положив его в карман.
– И когда это ты стал таким романтиком? – поддразнила его я.
– Я всегда им был. Просто ты слишком меня ненавидела, чтобы это заметить.
Я кокетливо надула губы:
– Я ненавидела тебя разве что один денек… возможно.
– Хотелось бы мне сказать то же самое, – откликнулся Этан, качая головой. – Если бы я знал, как мало у нас времени, как много оно будет значить, я бы не стал тратить его понапрасну.
– У нас есть еще один день. Давай не повторять прежних ошибок.
Он молча кивнул, мы продолжали танцевать. И почему это в Изолте тот же самый танец длился намного дольше? Песня близилась к концу, Этан должен был поднять меня. И это могло стать последним в моей жизни поводом очутиться в его руках.
Он вскинул меня высоко в воздух, глядя мне прямо в глаза… и не стал опускать. Он держал меня, не отводя взгляда, пока музыка не умолкла.
Когда он наконец поставил меня на пол, зал разразился аплодисментами, а я слегка задыхалась.
Вокруг было море глаз, но я видела только его. Я почувствовала, как наклоняюсь к нему, все ближе и ближе. Он сглотнул, прежде чем отвел взгляд, а я почувствовала, что мне просто необходимо отвлечься.
– Наверное, момент сейчас не хуже других. Вот…
Я взяла его за руку и повела к той стене зала, где располагались окна. Я кивнула Хагану и Аянне, о чем-то говорившим между собой. Интересно, какими тайнами они делились? Но что бы там ни было, они прекратили свою беседу и подошли к нам. Несколько священников уже ждали, внимательные, как всегда.
– Лэнгстон, не затруднит ли вас открыть новое окно, чтобы я могла показать его гостям?
Хотя поначалу Лэнгстон выражал сомнения по поводу нового окна, он не мог отрицать, что это беспрецедентный момент истории. Он кивнул другому человеку, и тот энергично сорвал драпировку.
Солнце стояло еще немного высоковато, но оно все же идеально осветило витраж. Я наблюдала за лицом Этана, когда тот посмотрел на открывшуюся картину.
– Это же ты! – выдохнул он.
Я кивнула. Да, это была я. В красном платье, с распущенными волосами, я стояла перед замком. Но витраж отдавал должное не только мне. На заднем плане виднелись десятки людей в синем, а перед ними…
– А это я!
Я понизила голос:
– Я буду видеть это каждый день. И все люди Короа узнают, каков ты, что ты сделал для нас.
Я видела, как дернулся его кадык, когда он пытался сдержать слезы.
– Это уж слишком, Холлис.
– Это все, что я могла сделать. Но ничто не кажется мне достаточным сейчас.
Этан громко сглотнул:
– Мне нравится. Я… – Не договорив, он посмотрел на меня.
Мы были в плену наших корон, мучительно больно было знать, что, как бы мы ни любили друг друга, мы совершенно не в силах что-либо изменить.
– Прошу меня извинить, ваше величество. Похоже, волнения этого дня меня утомили.
Он повернулся так, чтобы его пальцы слегка задели мои, и ушел из зала. Аянна последовала за ним, но я не поняла выражения ее лица. Была ли она грустна? Разочарована? Но что бы там ни было, на радость это не походило. А ко мне тут же подошли матушка и Скарлет.
– Какой прекрасный жест, ваше величество, – сказала матушка.
– Пожалуйста, могу я быть для вас по-прежнему Холлис? – попросила я, чуть не плача.
Скарлет обняла меня за талию, а матушка провела ладонью по моим волосам:
– Конечно. Ты всегда будешь моей Холлис. Но посмотри только, какой ты стала! И чего достигла! Этан сражался со всеми и со всем; он готов был отдать свою жизнь, а ты ее спасла. Но ты сама! Ты восстала против чудовищ и исправила ужасающее зло. Ты первая царствующая королева Короа, и, боже мой, ты только посмотри на людей! – (Я посмотрела. По-настоящему посмотрела.) – Ты соединила то, что многие считали невозможным соединить. Одно это уже достойно занесения в анналы истории.
И тут меня осенила идея… Глупая и безрассудная, может быть, нереальная… Но терять мне было нечего, так что я тут же решила попытаться.
– Найдите Валентину. И Нору тоже. Вы нужны мне все. Мне необходима ваша помощь.
Глава 39
В окна уже лились солнечные лучи, а я все читала и читала законы. Матушка, Скарлет, Валентина и Нора передавали друг другу книги, проверяя все снова и снова.