стрированной в этой статье. Но Синявский и Розанова были последовательны в своем требовании получить официальное заключение по существу опубликованного документа. Экспертиза не требовала больших усилий и интеллекта. Уже через час мы передали гостям докладную записку, подписанную секретарем Специальной комиссии по архивам при Президенте Российской Федерации Н.А.Кривовой. С ее любезного разрешения процитируем часть текста, чтобы читателю все стало ясно. "Указанный документ, — писала Н.А.Кривова, — является подделкой, выполненной с помощью ксерокса, и представляет собой сокращенный вариант подлинной записки номер 409-А от 26.02.73. Из копии подлинного текста вырезаны угловой штамп бланка КГБ, штамп общего отдела ЦК КПСС, первый, второй, третий, шестой, седьмой, девятый абзацы, подпись, вырезки склеены и отсняты на ксероксе. На ксерокопии явно видны следы склеивания и неровности, оставленные при разрезании.
Подлинная записка номер 409-А от 26.02.73 хранится в фондах Архива Президента Российской Федерации. Документ был представлен в Специальную комиссию по архивам при Президенте Российской Федерации для рассекречивания. Специальная комиссия приняла решение сохранить гриф секретности (Протокол номер 14 от 22.07.92)"[390].
Рассказанный случай на первый взгляд может показаться некорректным. В самом деле, неизвестный фальсификатор всего-навсего сократил текст, исключив из него те части, которые свидетельствовали о непричастности Синявского к сотрудничеству с КГБ СССР. Однако можно было бы в таком случае не считать это подлогом только при одном условии: когда существовало бы указание на эту изъятую часть. Поскольку же такого указания не имелось, читателям был предложен никогда не существовавший документ, т. е. подлог, намекавший на связи Синявского с КГБ СССР. Ясно, для чего это было сделано. И точно так же можно догадываться и о том, кто это сделал. Текст, опубликованный в израильских "Вестях", по словам их редактора Э.Кузнецова, был получен им от известного писателя, в прошлом диссидента, В.Максимова. Когда Розанова стала проводить расследование сама, выяснилось, что этот текст был передан Максимову Буковским. Уже после того как стал очевиден его фальсифицированный характер, темпераментная и отчаянно-бескомпромиссная журналистка газеты "Московские новости" Н.Геворкян решила провести собственное расследование. Процитируем заключительные слова ее рассказа о злоключениях письма Андропова. "Из всех фамилий, фигурировавших выше, один человек стопроцентно читал подлинник в президентском архиве. "Так я ознакомился в архиве с кучей документов, касающихся правозащитного движения. Среди них бумаги о хельсинских группах и о судах над членами этих групп, много документов по делу Щаранского, по делу Синявского и Даниэля, в, частности о досрочном освобождении Синявского и обстоятельствах его выезда за рубеж. Надеюсь, все это со временем будет опубликовано…" Владимир Буковский, "Русская мысль" от 31 июля 1992 г.
Я предприняла несколько безрезультатных попыток дозвониться Буковскому в Кембридж. Так или иначе он находится где-то в начале цепочки людей, державших в руках подлинник. Поскольку образ колдующего над ксероксом "липача" несовместим в моем сознании с образом Буковского, то мне было интересно выслушать его версию появления в прессе укороченного варианта записки Андропова… Противно думать, что кто-либо из уважаемых людей причастен к этой некрасивости"[391]. И она была, видимо, права.
С работой Специальной комиссии по архивам при Президенте России связана и еще одна фальшивка. 10 февраля 1993 г. газета Санкт-Петербургского союза журналистов "Час пик" опубликовала сенсационный документ о захоронении в акватории Балтийского моря химических боеприпасов. В предисловии к публикации говорилось: "Тайное всегда становится явным. С пеной у рта доказывали министры и генералы, что СССР затопил у Борнхольма и Лиепаи трофейные ОВ[Отравляющие вещества.] лишь в 1947 г. Но экспедиция по программе "Экобарос", разработанной петербургской ассоциацией "Океанотехника", одобренная всеми министерствами российского правительства, была заморожена академиком Кунцевичем… Тем самым академиком-генералом химических войск, получившим Ленинскую премию за разработку нового бинарного оружия из рук лауреата Нобелевской премии мира М.Горбачева, в бытность последнего Президентом СССР… Программу "Экобарос" Кунцевич потому и затормозил, что результатом обследований затоплений стал бы международный скандал — поверх немецких бомб и контейнеров обнаружились бы советские, с более смертоносными ОВ. Из документа, который мы публикуем ниже, ясно, что военно-промышленный комплекс СССР собирался провести новые, еще более масштабные затопления в 1989–1990 годах"[392].
Документ был озаглавлен "Справка к записке тов. Зайкова Л.И.", имел гриф "Совершенно секретно", визу с подписью Зайкова, тогдашнего первого секретаря Ленинградского обкома КПСС, рукописную резолюцию неизвестного чиновника "Вернуть в общ[ий] отд[ел]", номер (рп-12/66) а также реквизиты исполнителя (Архипов Д.С.) и авторов — заведующего организационным отделом ЦК КПСС В.Майданникова и заместителя заведующего отделом оборонной работы ЦК КПСС И.Письменника.
"Справка" датирована 19 октября 1989 г. В ней содержались видовые и качественные параметры затопленного в 1945–1978 гг. в акватории Балтийского моря химического оружия СССР, координаты точек затопления, а также предлагалось провести дополнительные захоронения устаревших химических боеприпасов выпуска 1954–1962 гг. в количестве 112523 тонн. Ответственным за всю операцию или ее часть в "Справке" предлагалось назначить А. Д. Кунцевича.
Сов. секретно
рп-12/66
Справка к записке тов. Зайкова Л. Н.
С 19–16 по 1Эса г. в акватории Балтийского моря силами частей и подразделении КБФ затоплено 356 872 тонны химических боеприпасов и контейнеров с химическими веществами. В том числе:
— 408 565 снарядов калибром 75 и 150 мм, снаряженных ипритом,
— 71 459 авиабомб весом 250 кг, снаряженных ипритом,
— 17 5-13 авиабомбы, снаряженных адамситом и арсенилом,
— 1564 контейнера весом в 1500 кг, загруженных ипритом,
— 10 420 химических мин калибром 100 мм,
— 7295 бочек с химическими гранатами,
— 7800 бочек с газом "Циклон",
— 189 000 кг цианистой соли.
Затопление боеприпасов производилось на глубине от 100 до 150 метров в двух основных точках — 70 км от базы ВМФ в Лиепас, а также в районе о-ва Борнхольм. Точные координаты точек затопления нанесены на навигационные карты ВМФ, утвержденные к пользованию приказом Главкома ВМФ от 12.07.1985 г. Учитывая прогноз специалистов Главного управления кораблевождения и вооружения ВМФ, НПО-4 Тайфун" Госкомгидромета СССР, составленной штабом КБФ карте затоплений химоружия и анализ образцов, поднятых в 1983 — 1984 гг., считаю целесообразным провести дополнительные захоронения устаревших химбоеприпасов выпуска 1954 — 1962 гг. в точках старых затоплений в течение 1989 — 1990 гг. Общий вес боеприпасов, подлежащих утилизации, — 112 523 тонны. Захоронение предполагается осуществить силами кораблей Калининградской и Лиепайской баз ВМФ. Также считаю целесообразным поручить командованию войск химической защиты провести проверку состояния бооприпасоп, кошоннеров и хранилищ боевых отравляющих веществ, находящихся навооружении частей и подразделений войск химической защиты и Гражданской обороны. Ответственным назначить тов. Кунцевича А. Д. Подготовить корабли п суда сопровождения Калининградской базы ВМФ для проверки режима плавания и судоходства в районах захоронения химических боеприпасов.
Подготовить справку-план захоронения химических веществ и боеприпасов в акватории Балтийского моря для доклада на Центральном Комитете Коммунистической партий Советского Союза не позднее 14.11.1989 г.
Заведующий организационным отделом
ЦК КПСС В. Майданников
Зам. заведующего отделом оборонной работы ЦК КПСС
И. Письменник
19 октября 1989 г.
3 экз.
Исп. Архипова Д. С.
К моменту публикации "Справки" российского и зарубежного читателя уже трудно было удивить сенсационными материалами из российских архивов. Финансовые дела КПСС, поддержка международного терроризма, организация репрессий, депортаций народов, атомные катастрофы, подмена партией государственных структур, события в Тбилиси, Вильнюсе — это лишь малая толика тем, получивших тогда освещение в печати на основе архивных документов. На этом фоне "Справка" воспринималась как вполне достоверный и подлинный документ, прочитав который оставалось лишь вздохнуть в очередной раз, сокрушаясь над всемогуществом и злой волей военно-промышленного комплекса СССР.
Однако не так думала прокуратура. Публикация повлекла за собой возбуждение уголовного дела, а ксерокопия "Справки" в официальном порядке была направлена в Росархив на экспертизу.
Экспертизу проводили опытные сотрудники бывшего архива Общего отдела ЦК КПСС, много лет имевшие дело с документами, создававшимися в ЦК КПСС, и хорошо знакомые с порядком ведения делопроизводства. Уже 23 февраля 1993 г. ими был подготовлен акт делопроизводственной экспертизы "Справки", безупречно доказавшей ее фальсифицированный характер[393]. Согласно акту, фальсификатор допустил, по меньшей мере, семь ошибок, изготовляя подлог. Во-первых, в соответствии с содержанием документ должен был иметь высший гриф секретности — "Особая папка", а не "Совершенно секретно". Во-вторых, в делопроизводстве ЦК КПСС никогда не применялся делопроизводственный номер, подобный имеющемуся в "Справке". В-третьих, формула "Справка к записке" никогда в делопроизводстве аппарата ЦК КПСС не использовалась. В-четвертых, оказались недостоверными обозначения должностей и подписи. В 1989 г. в ЦК КПСС не было "организационно