– То есть?
– Обстоятельства, при которых Ричард расстался с Мелиссой, выглядят довольно загадочно. Так сказала Кейт, и очевидно, Сюзанна Доурик это подтвердила. Что-то явно произошло, и это привело к разрыву – в тот самый момент, когда у них, казалось бы, появился шанс перевести отношения на новый уровень. В это же время случился раскол между Ричардом и Норманом. Доурик вообще переменился, но отмалчивался всякий раз, когда его жена заговаривала об этом.
– Значит, по мнению Кейт, их разрыву что-то предшествовало, и поэтому все трое теперь мертвы? – заключил Стюарт.
– Именно.
– Боже правый… И за что нам теперь хвататься?
Калеб сокрушенно покачал головой.
– Не знаю. Раздумывал над этим всю ночь, но понял только, что хожу по кругу. А сейчас я… просто устал. И подавлен.
– А насчет девочки что-нибудь известно? – спросила Джейн. – Той вероятной свидетельницы?
– Нет. И в настоящий момент на нее наша единственная надежда. Если она видела преступника и сможет его описать, мы значительно продвинемся. Но для начала ее, конечно, нужно разыскать.
– И если позволите, – добавила Джейн, – нам все-таки не стоит прекращать поиски Дениса Шоува. Я бы не сказала, что мы преследуем совсем уж невинного человека. Вспомнить хотя бы его продолжительные махинации с пенсией Кортни…
– К тому же он подстрелил женщину, – согласился Стюарт. – Присвоил ее машину и оставил тяжелораненую на проселочной дороге. Чудо, что ее удалось обнаружить и она выжила.
– Знаю, – сказал Калеб. – Вопрос в другом…
Джейн и Роберт смотрели на него в ожидании.
– С правовой точки зрения это, конечно, не играет роли, – продолжал он, – но я все больше опасаюсь, что своими действиями мы лишь всё усугубили. Махинации с пенсией – это одно дело, и для личностей вроде Шоува такое вполне ожидаемо. Другое дело – Пегги Уайлд и машина… Возможно, этого и не случилось бы, если б мы не загнали его в угол. В газетах внезапно появилась его фотография, земля буквально загорелась у него под ногами, и в этот момент ситуация накалилась. Шоув запаниковал и поэтому подверг опасности жизни людей.
– Это его не оправдывает, – возразила Джейн. – Человек не имеет права стрелять в других людей и угонять их машины только потому, что его приперли к стенке.
– Конечно нет, – согласился Калеб.
Однако по нему было видно, о чем он думал. Нам не следовало заходить так далеко.
Больше сказать было нечего. Сюзанне Доурик еще накануне сообщили о смерти бывшего мужа, но Стюарт все же решил съездить к ней еще раз. Ему не давала покоя мысль, что он удовольствовался первым же разговором. Калеб решил выпить крепкого кофе, а Джейн отправилась к себе в кабинет. Ее снедали сомнения.
Вся надежда на Грейс Хенвуд из Ливерпуля, умственно отсталую девочку четырнадцати лет.
Что бы такого Джейн могла сделать сейчас? Она все больше чувствовала себя беспомощным наблюдателем.
Шоув оказался вне игры. Калеб вычеркнул его из списка подозреваемых. И все же Шоув должен был ответить за свои преступления, так что Джейн могла продолжать поиски. Калеб и Роберт между тем еще раз все как следует пересмотрят. И попытаются найти что-то новое.
Когда зазвонил телефон, Джейн буквально вздохнула с облегчением. Возможно, это отвлекло бы ее хоть ненадолго.
Женщина на том конце провода, судя по голосу, была явно утомлена.
– Детектив-констебль Скейпин? – спросила она. – Полиция Йоркшира?
– Да. Кто это?
– Меня зовут Амели Бромли, я из пресс-службы «ТВ Адвенчер».
Киностудия, на которую работал Джонас Крейн.
– Да? – Джейн насторожилась.
– Мистер Халид дал мне ваш номер и… можно сказать, вынудил меня позвонить вам, – Амели Бромли тихо простонала. – Этот человек меня просто с ума свел. Терроризирует меня со вчерашнего дня и требует, чтобы я немедленно помогла разыскать Джонаса Крейна.
– Мистер Халид? Это…
– Да, Хамза Халид, этот иракец или иранец, или кто там еще. Он узнал, что мы не будем снимать этот фильм о его жизни, и прямо с катушек съехал.
– Я с ним разговаривала, – сказала Джейн. – Я знаю о его проблемах.
– Я ничего не могу сделать для него, мистер Крейн – тоже. Это ведь не он решает, какие фильмы нам снимать, а какие – нет. Но мистер Халид, похоже, твердо убежден, что Джонас ему поможет, и ведет себя так, будто его жизнь изменится, если мы его разыщем.
– А вам известно, где сейчас мистер Крейн и его семья?
– Я думала, что они уже давно вернулись. К пятнице мы ждем от Джонаса два синопсиса, а в следующую среду у него встреча. И вот Халид утверждает, что Джонас бесследно пропал…
– Во всяком случае, в это воскресенье Крейны так и не вернулись, – подтвердила Джейн.
– А почему этим заинтересовалась полиция? – недоверчиво спросила Амели.
– Мы хотим лишь задать им несколько вопросов в рамках одного дела, – уклончиво ответила Джейн. – Но при этом пока сами не уверены, могут ли они нам как-то помочь.
– Вот как… Как бы там ни было, нужно что-то предпринять, иначе этот Халид не оставит меня в покое.
– А почему он вообще обратился к вам?
– Он всех тут расспрашивал. И кто-то отправил его ко мне. Сказал, будто мне что-то известно. В действительности, я могу только предположить, кто предоставил Джонасу дом на время отпуска.
– Это было бы уже что-то, – сказала Джейн.
Возможно, Крейны действительно приведут ее к Денису Шоуву. А может, она сумеет лишь помочь несчастному мистеру Халиду. Так или иначе, Джейн могла сделать хоть что-то, продолжая это расследование.
– Ну да, Джонас интересовался у коллег насчет таких мест, где можно на время укрыться от внешнего мира. Кажется, его врач посоветовал ему взять паузу. Ну, вы понимаете, вдали от суеты, без Интернета и телевизора. Подальше от информационного потока. Найти и познать себя. Что-то в этом роде.
Миссис Хеджер в Кингстоне тоже говорила о чем-то подобном.
– Да, это соотносится с моими сведениями, – сказала Джейн.
– У нас тут есть один сценарист, он тоже постоянно с нами работает. И я вспомнила, что у него есть такой дом. Он нужен ему для работы. Это какая-то бывшая ферма, где-то посреди пустошей в Йоркшире.
Где-то на севере Англии…
– А вам известен адрес? Или точное расположение этой фермы? – спросила Джейн.
– К сожалению, нет. Я даже не знаю, последовал ли Джонас моему совету. Без понятия. Но я могу дать вам номер этого самого сценариста.
Джейн взяла карандаш.
– Было бы здорово.
– Хамза Халид требовал у меня его номер, но не могу же я навязывать другим этого ненормального, – сказала Амели. – Поэтому он попросил меня связаться с вами. Вы ведь точно из полиции? – спросила она с недоверием.
– Можете позвонить по номеру нашего отделения в Скарборо и попросить, чтобы соединили со мной, – предложила Джейн.
Очевидно, это развеяло сомнения Амели.
– Ну ладно, этого сценариста зовут Бенджамин Уилсон. Я не знаю, где он сейчас, но дам номер его мобильного.
Амели продиктовала номер. Джейн попросила передать Халиду, что она обо всем позаботится.
– Пусть идет домой и не беспокоится понапрасну.
– Я молюсь об этом! – сказала Амели и повесила трубку.
Джейн сразу набрала номер мистера Уилсона, но услышала лишь голос автоответчика. Она представилась, объяснила, что хочет лишь задать пару вопросов, и попросила перезвонить.
Констебль не знала, насколько оправданы ее тревоги. Джонас Крейн был свободным автором и мог распоряжаться временем по собственному усмотрению, если только соблюдал оговоренные сроки. Возможно, они просто решили задержаться на ферме, раз уж установилась теплая погода. Странно только, что Стелла не прослушивала голосовую почту и не сообщила соседке, которая присматривала за их домом, что у них изменились планы.
Не стоило сходить с ума по этому поводу. У нее и так хватает забот. Рано или поздно этот мистер Уилсон перезвонит, и, возможно, все встанет на свои места.
4
К вечеру Джонас едва мог дышать. Бо́льшую часть времени он лежал без сознания и лишь изредка приходил в себя. Но в такие мгновения не похоже было, чтобы он понимал, где находится и что с ним вообще произошло. Стеллу он тоже не узнавал. Лишь растерянно озирался, после чего снова терял сознание. Один раз все же прохрипел одно слово: «Пить». Стелла придержала его голову и дала несколько глотков. В борьбе с лихорадкой она давала ему больше воды, чем планировала изначально, так что ее расчет растянуть последние запасы до следующего дня оказался под вопросом. Уже сейчас в бутылке плескались жалкие остатки. У нее не осталось ни парацетамола, ни бинтов, вообще ничего. При этом было очевидно, что без медицинской помощи Джонас вряд ли переживет эту ночь. За весь день Стелла сама не выпила ни капли, чтобы поберечь воду для Джонаса, и чувствовала, как стремительно теряет силы. Она так мучилась от жажды, что ей уже мерещились бьющие источники, голубые озера, запотевшие бутылки с ледяной водой… Стелла как могла старалась отогнать эти видения, так они были мучительны. Глаза горели от сухости, воспаленные веки распухли. Она в отчаянии смотрела на последний глоток в бутылке. Эта толика жидкости едва ли помогла бы Джонасу, но возможно, придала бы ей энергии, чтобы пережить эту ночь. Стелла и не думала о том, чтобы уснуть, она не могла оставлять Джонаса. Но, быть может, в итоге все решат эти ничтожные остатки, эта грань между жизнью и смертью, и Стелла сможет протянуть до прихода помощи…
Помощь…
Вопрос лишь в том, почему она до сих пор не прибывала. Сэмми не было уже шесть часов. Он еще мал, его мучила жажда, и солнце нещадно припекало, так что по пути он наверняка то и дело останавливался передохнуть. И все равно ему давно следовало добраться до дороги. Машины там проезжали довольно редко, но все-таки проезжали. Не могло такого быть, чтобы никто не остановился, когда у дороги бродит ребенок, по всей видимости, без присмотра взрослых.