- Почему? - навостряю уши.
Домовладыка не спешит с ответом. Шумно вздыхает и тихо-тихо шелестит:
- Им это не нравится.
Глава 19
- Им? - удивлённо переспрашиваю у Влада, в мыслях представляя себе всё, что подбрасывает уставший разум.
И орды нежити, и стаю злобных волков, и вооружённых бандитов, промышляющих разбоем по ночам.
- Им, - пугало кривит нарисованный рот и тот превращается в тонкую ниточку со стежками.
Мол, даже не спрашивай.
“Ладно", - думаю, оттащив матрас подальше от дома в заросли осоки. Вытаптываю небольшую площадку, аккуратно распарываю его по шву и, подняв за узкий бок, вытряхиваю слежавшееся сено.
Пыль летит в нос, лезет в рот. Чихаю, прикрывая лицо рукавом и упрямо смыкаю губы. Желудок призывно урчит и чувствительно жжётся, громко напоминая о том, что в последний раз я ела, когда…
И правда, когда?
Не помню.
Человеческое тело способно на удивительные вещи. Занятая другими мыслями, я и не вспоминала о еде, а сейчас, наоборот, ни о чём другом думать не могу!
Свернув ткань в рулон, возвращаюсь в дом и прохожу на кухню мимо пугала, задорно орудующего обеими конечностями как мётлами.
В большой раковине журчит чистейшая на вид вода. Сперва мою руки, а после, решившись, слизываю каплю с указательного пальца.
М-м-м!
Чистейшая, холодная и такая вкусная!
Складываю ладони лодочкой и вдоволь пью, чтобы хоть немного утолить жгучее чувство голода. Жжение уменьшается, и я, кряхтя с непривычки, споласкиваю бадью, а после наполняю водой до половины и размыливаю в ней мыло. Когда поверхность становится мутной, окунаю ткань и дожидаюсь, пока та насквозь пропитается водой.
“Надо найти ванную, - решаю я. - Вряд ли семья лорда мылись в тазиках или дружным строем ходили в баню.”
Но это позже. Сперва как следует осмотрюсь в сарайке и подготовлю сено на замену.
В гостиной пыль столбом!
Владушка на бреющем полёте снимает чехлы с мебели, набрасывая их на оставленный каркас. Глаза пугала сияют, а из глубины горшка доносится глухое мурчание, похожее на песенку.
- Давай, давай, потом полюбуешься, - радостно командует домовой дух, совершая в воздухе головокружительный кульбит. Шляпа тут же падает на пол, но Влад сноровисто ловит её в воздухе.
Хорошее настроение пугала передаётся и мне. Руки чешутся заняться работой! Но едва я выхожу на крыльцо, как навстречу мне спешит жена старосты — та самая дородная дама.
- Здравствуйте ещё раз, - приветствую женщину, сжимающую в руках большое блюдо, накрытое серым полотенцем с красными вышитыми узорами по бокам.
- Я не помогать, - тут же открещивается она и слегка неуверенно протягивает мне блюдо. - Вы, наверное, голодны. А мы не звери. Ешьте, ежели уж не побрезгуете.
Руки предательски дрожат, когда я принимаю ещё тёплое блюдо. От лёгкого ветерка полотенце сдвигается, и мой рот тут же наполняется слюной.
Пирожки!
Круглые! Румяные!
- Спасибо огромное! - в сердцах восклицаю я, и готова расцеловать женщину, только внешне кажущуюся суровой. Щёки гостьи заливаются румянцем, а глаза блестят.
- Блюдо верните, - грозит мне пальцем и отчего-то со всех ног улепётывает прочь.
Обед поднимает настроение. Солнышко приятно пригревает макушку, пока я торопливо расправляюсь с пирожками на целых ступеньках крыльца. Оставляю несколько на ужин и пару Владушке.
Не знаю, чем питаются домовые духи, но вдруг не откажется?
За хлопотами проходит остаток дня.
Почувствовав прилив сил, я успеваю прополоскать матрас, найденное в шкафу постельное бельё и высушить их под горячим солнышком. Набиваю сеном, домываю окна и большую чугунную ванну, обнаружившуюся за неприметной дверью на втором этаже.
Заливаю золу и убраю настаиваться. Мыло почти закончилось, и неизвестно, когда удастся купить ещё.
Владушка носится как электровеник, и без его помощи я бы вряд ли справилась. Смахивает пыль, паутину, протирает влажной тряпкой все поверхности, моет полы в гостиной и мезонине, а когда солнце касается линии горизонта возвращается на каркас с категоричным:
- Всё, до утра меня нет.
От пирожков, кстати, отказывается, но по несмелой улыбке, проявившейся на голове-горшке, было видно, что ему приятна моя забота.
Сполоснувшись в ванной под прохладной водой, вытаскиваю из дорожной сумки откровенную ночную сорочку, которая скорее демонстрирует, нежели скрывает.
В комнате жарко, и я вытягиваюсь на чистой простыне, пахнущей хозяйственным мылом.
- Не надейся стать вдовцом Эйвар, - хмыкаю, глядя в потолок. - Я справлюсь и буду счастлива.
Сено ещё не улеглось и чувствительно колет спину, но усталость даёт о себе знать. Я быстро засыпаю, но внезапно просыпаюсь от того, что кто-то тихо стучит в моё окно.
Глава 20
Лорд Эйвар Эллеринг
- Лорд Эллеринг, прошу вас, - лакей с натугой открывает передо мной тяжёлые двери, а после сгибается в низком поклоне.
Неторопливо прохожу в королевский кабинет и тут же выцепляю взглядом прибывших на Совет.
Его Величество собственной персоной, куда же без него. Всюду норовит сунуть свой королевский нос, особенно куда не просят. Глаза прищурены, а русые брови хмурятся, не находя раскаяния на моём лице.
Королевский советник, он же главный подхалим, завидев меня, что-то шепчет на ухо королю, поглядывая на меня с неприкрытым злорадством.
Министр образования лорд Пэйсли безостановочно вытирает потемневшим платком взмокший лоб. Ноздри улавливают кислый запах пота, который тот старается скрыть под удушливой вонью цветочного одеколона.
Байрон Бэлтон рассматривает портрет королевской четы, едва заметно кивнув в знак приветствия.
Лица ещё пятерых министров сливаются в одно белое пятно. Коротко киваю и расправляю плечи, желая поскорее разобраться с письмом Виктории, а затем вернуться в академию.
И без них хреново.
В ночь, когда разразилась непогода, меня покинул Зверь. Вырвался из тела, не спрашивая дозволения, и с тех пор я не чувствую вторую ипостась.
Злится, что я не пожелал спасать Викторию. Показывает характер.
Ещё и эти напыщенные идиоты считают себя вправе решать мою судьбу.
- Лорд Эйвар Эллеринг, - король нарочно медлит, не позволяя занять мне единственное пустующее место. Заставляет стоять и приковывать к себе взгляды недалёких баранов, получивших свои должности благодаря происхождению и связям. - Совет ознакомился с письмом леди Виктории Эллеринг.
- Хорошо, - сухо отвечаю, встречаясь равнодушным взглядом с Его Величеством.
Потерплю полчаса, выслушаю назидательную речь, пообещаю вести себя прилично, пока не утихнут сплетни, и вернусь к привычной жизни.
Надо ещё вызвать к себе Элизабет для разрядки. Хотя за эти дни девчонка успела мне изрядно надоесть.
- Леди утверждает, что случай на лестнице был не первым, когда вы применяли к ней рукоприкладство.
Слова короля обрушиваются ледяной волной, и я едва сдерживаюсь, сохраняя каменное лицо. Не приемлю демонстрации эмоций на глазах у посторонних.
В венах закипает злость, разливаясь по телу обжигающей лавой вперемежку с кислотой.
Эта лицемерная дрянь посмела солгать не только мне, но и королю?
Верхняя губа дёргается против воли, выдавая клокочущую внутри ярость. Сжимаю губы в тонкую полоску, а пальцы в кулаки. Хотя сейчас с удовольствием сомкнул бы их на белом девичьем горле.
- Вам есть что сказать в свою защиту, лорд Эллеринг?
В защиту?
Звучит как вызов. Разве я похож на того, кто будет оправдываться и защищаться?
- Я должен лично убедиться в подлинности письма, - холодно отвечаю, но король передаёт свёрнутый вчетверо лист советнику, а тот сноровисто прячет его в карман.
- К сожалению, вынужден вам отказать.
Лыбится, идиот. Чувствует себя под защитой.
Хотя знает, что я запросто сотру ухмылочку с его лица, но брезгую руки марать об этого червяка.
- Лорд Эллеринг, - лорд Пэйсли откидывается на спинку кресла, глядя на меня снизу вверх. - Учитывая внушительный список ваших заслуг и блестящую работу ректора без единого нарекания, мы не готовы вынести окончательное решение. Рекомендуем вам покинуть Алдервиль. Но не просто так: на окраине королевства неспокойно. Вам надлежит выбрать лучших выпускников боевого факультета и разведать всё на месте. Отбытие через десять дней.
Надо же.
Удивлён. Честно.
Хотя чутьё подсказывает, что здесь определённо есть подвох.
- Отбытие куда? - интересуюсь, вопросительно изогнув бровь.
- В Змеиную Пасть, милорд.
Глава 21
Виктория Эллеринг
Тру заспанные глаза, прислушиваясь к шуму за окном.
Наверное, это ветер колышет ветки, и те приглушённо хлопают листьями по стеклу.
Переворачиваюсь на левый бок, лицом к стене и морщусь от чувствительного укола острым, сухим стеблем сквозь плотный слой ткани и простыню.
“Вот обживусь, накоплю и сделаю себе пуховую перину,” - мечтаю, и краешки губ расползаются в улыбке. Сквозь полуприкрытые глаза разглядываю едва заметные узоры на стене.
Тук-тук-тук! Тук-тук!
Нет, это не ветка. Если только деревья не научились азбуке Морзе. Сначала три быстрых стука, пауза в пару секунд и ещё два.
Страх окутывает меня с ног до головы липким, холодным коконом. Каждую клеточку тела пробивает озноб, и, несмотря на жару в комнате, я заматываюсь в пододеяльник, превращаясь в гусеничку с высунутыми наружу руками.
Осторожно поворачиваю голову, но изголовье находится справа от окна, и я не вижу, кто этот незваный визитёр.
Прокашливаюсь и сурово чеканю:
- Уходите прочь!
Правда, сурово это слышится лишь в моей голове, а на деле из горла вырывается жалкий писк. Таким никого не напугаешь.
Тук-тук-тук!
Мысленно считаю до трёх и решаюсь встретиться лицом к лицу с ночным кошмаром. Нарочно отворачиваю голову, пока выпутываюсь из пододеяльника, ставлю босые ступни на тёплые доски и быстро, опасаясь передумать, выпрямляюсь.