— Вы, дорогая синьора, должны быть готовы к тому, что все дамы и господа, которые приедут попрощаться с вашей матушкой, захотят лично засвидетельствовать вам своё почтение, выразить соболезнования, пожать вам руку. Вы должны быть к этому готовы. Таково было желание синьоры Джулии. Я, со своей стороны, буду постоянно находиться рядом с вами. Впрочем, я не сомневаюсь, что у вас всё получится. Считайте сегодняшний день легкой разминкой.
— Интересно бы знать, зачем им всё это? — удивленно подняла брови Ада. — Я им никто, они меня увидят два раза сразу, в первый и в последний раз. И для чего все эти странные танцы?
Она была очень недовольна. Поездка на похороны оборачивалась этаким шоу, светской вечеринкой, до которых был такой любитель ее экс-супруг Петя, гипертоник, как выяснилось.
Всё же зря она его мамаше что-то такое пообещала. Надо вернуться и срочно подать на развод!
— Как знать, милая Ариадна, — ласково промурлыкал адвокат. — Ничего, что я так вас называю? Но вы действительно очень милая! Вы тоже должны звать меня просто по имени — Лучано! Так вот, пути Господни, как известно, неисповедимы. Никто не знает, когда и с кем столкнет его судьба.
Ада смотрела на коротышку во все глаза. Ничего себе, мы, оказывается, лихо фамильярничаем и философствуем! К чему бы это?
— Так вот, моя дорогая Ариадна, завтра я весь день буду около вас и окажу вам абсолютно любую помощь и поддержку. Кстати, вы должны знать, что всегда можете рассчитывать на меня! Обещайте мне, что не забудете про это, — тут господин Мори совершенно замаслился и, привстав, поцеловал Аде руку.
— Благодарю вас, ваши слова для меня очень ценны, — сдержанно сказала она, пряча руку под стол. — И тем не менее, нельзя ли мне избежать избыточного внимания гостей? Присутствовать, так сказать, инкогнито? Кстати, а как им стало известно, что я — дочь синьоры Джулии?
Адвокат энергично пожал плечами и честно вытаращился на Аду. Ничего, дескать, не знаю и не ведаю. А слухами земля сама полнится, как известно!
Врёт, поди, поганец! Всё ведь знает!
— Да, ещё хочу вас предупредить, синьора, что ожидается приезд родственников покойного графа Марио. Дальних родственников.
— Ну и что? Путь приезжают.
— Вы, похоже, не вполне понимаете ситуацию, — вкрадчиво проговорил коротышка. — Родственники старого графа категорически возражали против его женитьбы на иностранке. Был скандал. Ситуация ещё усугубилась после смерти графа, когда было оглашено его завещание.
Ада заворожено слушала рассказ господина Лучано, как сказку или приключенческий роман. Ну просто Жорж Санд или Александр Дюма! Неравный брак, оглашение наследства! А господин Лучано продолжал:
— Когда выяснилось, что граф Марио оставил всё состояние своей русской жене, родственники попытались оспорить волю покойного через суд. Однако, у них ничего не вышло. Ваш покорный слуга представлял интересы синьоры Джулии на этом процессе, и нам легко удалось доказать, что завещание подлинное, написано добровольно, дееспособность старика Марио на момент составления завещания не подвергалась сомнению, и вообще, граф с графиней были на редкость дружной и любящей парой! Мы предусмотрительно запаслись всеми необходимыми документами и свидетелями. Я скрупулёзно просчитал все возможные аргументы противника и не оставил от них камня на камне! — хвастливо закончил он.
— И что было дальше? — Заинтересованно спросила Ада. — Они объявили матери вендетту?
Адвокат дробно засмеялся.
— Господь с вами, моя дорогая Ариадна! Какая вендетта? Италия — цивилизованное государство. Ну, по крайней мере, ее северная часть! Южане, конечно, варвары, но мы, хвала Мадонне, живем на севере!
Все эти годы родня покойного графа подчеркнуто не общалась с синьорой Джулией. Но теперь они ни за что не желают пропустить ее похороны, а так же узнать, нет ли здесь чего-либо, чем можно было бы поживиться.
Да, ну и конечно, они запросто могут повести себя некрасиво по отношению к дочери синьоры. Быть невежливыми. Но не волнуйтесь, Ариадна, я не отойду от вас, и, поверьте, у нас найдется, чем угомонить эту публику!
— Спасибо, Лучано, — улыбнулась Ада помпезному человечку. — Но вы не волнуйтесь за меня особо. Я, конечно, с подобными страстями каждый день не сталкиваюсь, но, думаю, постоять за себя сумею.
Знал бы он, какой «доброжелательностью» отличается наша так называемая светская тусовка, быстро подумала она.
— Я не сомневаюсь, что вы прекрасно справитесь с любой ситуацией, дорогая! — одобрительно сказал господин Мори. — Вы — достойная дочь своей матушки. Она была уверена в вас.
Вот как! Интересно, это комплимент или повод к драке?
— Хорошо, Лучано, — вздохнула Ада. — Раз уж таково было желание моей матери, я согласна участвовать в этом спектакле. Но хочу вам сказать, что мне было бы приятнее просто попрощаться с ней и уехать.
— Куда уехать? Когда? — брови коротышки изумленно взлетели вверх и спрятались где-то в волосах.
— Куда-куда? В Москву, конечно. Кстати, как вы думаете, я смогу улететь завтра вечером, или удобнее будет это сделать в среду?
— М-да… Я не предполагал, что вы захотите оставить дом вашей матушки так скоро… Я надеялся, что вы проведете здесь ещё хотя бы несколько дней, — адвокат выглядел обескураженным.
— Лучано, послушайте, о нескольких днях и говорить не стоит, — примирительно сказала Ада. — Я вырвалась с работы, оставила своих больных.
— Да-да, понимаю, — он согласно покивал. — Но о завтрашнем дне во всяком случае не может быть и речи. После похорон и поминального приема состоится оглашение завещания.
— Ну и что?
— Вы обязаны там быть. Таковы правила. Вы — дочь покойной. Она ясно дала мне понять, что вы должны присутствовать.
Ада фыркнула. Ну полный бред! Мало того, что завтра она, как дрессированный пудель будет полдня торчать в центре собравшейся толпы, исправно принимать соболезнования и отражать возможные уколы и выпады недоброжелателей. Ладно, в память о матери она, скрепя сердце, на это согласилась. Но потом, оказывается, и улететь немедленно нельзя!
— Ну, хорошо, — вздохнула Ада, устав от вязкого разговора и соскучившись. — Должна, так должна. Я не полечу завтра. Но в среду — первым же рейсом!
Господин Мори смешно наклонил на бок голову, став при этом похож на удивленную птицу.
— Попробуем, моя дорогая синьора, — пропел он, — постараемся.
Синьор Лучано сдержал своё слово и в день похорон действительно не отходил от Ады буквально ни на шаг.
Едва Ада спустилась рано утром в столовую, как обнаружила там подкарауливающего ее маленького адвоката.
— Доброе утро, синьор Ариадна! — поприветствовал ее человечек, одетый в чёрную-пречёрную пиджачную пару с унылым мрачным галстуком. — Как спалось? А я вас ждал, даже кофе не пил!
Ада, тайно рассчитывавшая позавтракать в одиночестве, крепко ругнулась про себя, однако сумела натянуть вежливую улыбку и приняла из рук синьора Мори свою первую в это утро чашку кофе. Затем она с аппетитом съела омлет, дыню с ветчиной, два круассана с клубничным вареньем и выпила ещё три чашки кофе.
Завтрак в палаццо графов ди Франческо подавался вкусный и обильный!
Коротышка адвокат, с удовольствием наблюдавший за уписывающей булку Адой, кинул взгляд на стрелки старинных напольных часов, примостившихся в углу комнаты.
— Однако, моя дорогая, нам пора отправляться в церковь. Заканчивайте свой завтрак, поднимитесь к себе за шляпой, да поехали!
— За шляпой? — искренне удивилась Ада.
— Да, а за чем же ещё? — не менее искренне удивился адвокат. — Или вы хотите мне сказать, что не привезли шляпу для церемонии?!
Да, именно это Ада и хотела сказать. Какая шляпа, о чём он? Чёрное платье — это понятно, вопросов нет. У нее как раз было одно, вполне подходящее. Ада в нем диссертацию защищала. Это, правда, было довольно давно, но платье с тех пор вело тихую затворническую жизнь в самой глубине шкафа и, извлеченное на белый свет, выглядело ни на день не постаревшим.
Но о шляпе Ада даже не подумала. На лице господина Мори начали проступать явные признаки паники.
— Ариадна, но это же катастрофа! По протоколу дама обязана присутствовать на траурной церемонии в головном уборе! Но что же делать? Мы даже никак не успеем съездить в магазин.
Маленький адвокат чуть не плакал. Казалось, всё организовано, всё предусмотрено! А тут такая незадача! Все обратят внимание на то, что дочь покойной не соблюла требования этикета. Возможно, специально!
А он, Лучано, не уследил.
Синьора Джулия была бы очень недовольна!
Глядя на расстроенное лицо господина Мори, Ада почувствовала раскаяние. Могла бы и сама ведь догадаться, что скромными похоронами в сельском стиле тут дело не ограничится. Знать, что это так важно — так две шляпы приволокла бы!
— Не расстраивайтесь вы так, Лучано, — посоветовала она. — Мне кажется, что эта проблема легко решается. Я уверена, что у синьоры Джулии полно головных уборов. Мы могли бы поискать у нее что-нибудь подходящее.
— У синьоры Джулии? — не поверил своим ушам коротышка.
— Ну да, у моей матери. А что, этого делать нельзя?
— Не знаю, — честно заявил господин Мори. — Мне подобная идея даже в голову не пришла.
— Зато она пришла мне, — нетерпеливо отмахнулась Ада. — Ну что, идем шарить по шкафам? Или у нас есть выбор?
— Выбора нет, — господин Мори поднялся из-за стола, с уважением глядя на Аду. — Ваша смекалка поразила меня, Ариадна.
Ада пожала плечами. «Голь на выдумки хитра», пробормотала она себе под нос по-русски.
Похороны поразили Аду своей деловитостью, сдержанностью, даже сухостью. На траурную мессу съехалось довольно много народу, вся пыльная замощенная вытертыми булыжниками площадка перед деревенской церковью была густо заставлена машинами. Молодой красивый священник быстро и аккуратно провел службу над роскошным полированным гробом, в котором лежала ссохшаяся фигурка с морщинистым желтоватым личиком, стискивающая в костлявых ручках деревянное распятие. Собравшиеся в церкви дамы и господа в очень дорогой черной одежде сдержано-равнодушно молчали. Ник