— Да, и тебе привет, дорогая сестрёнка, — ответил Дискорд, уняв наконец смех. — И да, кем бы ты ни была, ты знаешь, что вышла просто оборжака!
Она мотнула головой и рассержено вздохнула, а затем, приведя эмоции в порядок, хихикнула и ответила:
— Да, пожалуй, так.
— Кто ты и что сделала с Селестией? — спросил Дискорд, протирая глаза, чтобы убедиться, что аликорница перед ним — именно та, кем кажется. — Та Селестия, которую я помню, остаток дня провела бы негодуя, прежде чем наконец признать, что мой розыгрыш, возможно, самую крохотную, едва различимую малость был забавным. Я тебя разоблачил! — Он тут же телепортировался на спину Селестии и раздвинул лапами её гриву. — Хотя костюмчик впечатляет. Что-то никак не найду, где тут у тебя молния!
В ответ на эту выходку Селестия закатила глаза и магией сняла со спины мелкого вредителя. Не обращая внимания на его протесты и проклятия, она подошла с ним к статуе, где и расположилась на скамейке, пристроив его на одну из вытянутых лап.
— Это правда я, уж поверь. После того, что произошло, мне так долго пришлось смотреться в зеркало, чтобы в этом убедиться… но это и правда я. Так много времени прошло, но когда на несколько мимолётных месяцев мне удалось сбросить с себя бремя, у меня появилась прекрасная возможность в этом убедиться.
Маленький драконэквус одарил её сдержанными одобрительными апплодисментами.
— Так говоришь, что тебе удалось хоть ненадолго расслабиться! Восхитительно! Вот бы теперь ещё взбодрить нашу дорогую Хмурую Метёлку, и глядишь, вас наконец станут приглашать на вечеринки, где не будет полной залы вельмож, вышагивающих так, будто им под хвост накрепко засадили по огромному дрыну!
— Они бы так и не вышагивали, если бы ты именно этого и не сделал бы! — воскликнула Селестия, когда воспоминания её прояснились. — Эти бедные пони потом ещё много недель не могли оправиться!
— Ой, да ладно, — насупился он, — мастерски же было разыграно! Искусство, воплощённое в жизнь! И кем бы ты ни была, ты знаешь, что вышла просто оборжака! Или ты правда хочешь сказать, что тебя не порвало от вида ничего не подозревающей леди Седлогавань, пытающейся изящно прогарцевать враскоряку к чаше с пуншем?!
Селестия фыркнула и прикрыла копытом смешок.
— Да я просто поражён, что ты не заказала по этому поводу витраж! Это же было одно из лучших моих произведений!
Аликорница фэйсхуфнула и переждала, пока пройдёт желание расхохотаться.
— Как бы там ни было, я здесь не затем, чтобы предаваться воспоминаниям о твоих «произведениях», Дискорд. Мне нужно обсудить с тобой несколько важных вопросов.
Он нахмурился и скрестил на груди лапы.
— Мде. А вот теперь это уже больше похоже на Принцессу Занудства. А куда же вдруг подевалась новая Селестия?
— Говорю же, — усмехнулась она, — я это я. Я не изменилась, просто вспомнила, кем я всегда была.
— Ну ладно, я всё равно никуда не собирался, — проворчал Дискорд, для пущей убедительности похлопав по каменной статуе. — Валяй.
— Во-первых, мы обручились с Аноном. Меньше чем через год мы должны сочетаться браком, — сказала она и нежно коснулась кольца, покоившегося на самой простой подвеске.
Дискорд подался вперёд, выпучив глаза.
— Ого, а я-то думаю, что это за новая побрякушка. Ты ж у нас не из тех, кто станет менять что-то с бухты-барахты. Я знал, что рано или поздно ты просто обязана повзрослеть, Сахарная Ватка, но всё равно не могу поверить, что это случилось так скоро! Поздравляю!
Она нахмурилась.
— Думаю, не тебе дразнить других незрелостью, но сейчас не об этом. И Лулу, и Анон рассказали мне о твоей причастности к недавним событиям, и...
Мини-дискорд замахал руками.
— Не-не-не-не-не. Остановись сейчас же. Не нужно плющить мне остатки здравого смысла этими незаслуженными благодарностями. Ты, может, и не заметила, но того хаоса, что разразился от вбрасывания этого твоего странного красавчика в наше измерение, оказалось вполне достаточно, чтобы, после тысячелетия заточения в камне, я за считанные месяцы наловчился выбираться наружу. Если тебе кажется, что за этим скрывалось что-то ещё, то… эм-м… ты ещё шизанутее, чем была твоя любимая Пурпурзнайка всю эту заваруху.
— Врёшь и не краснеешь, — ответила она с улыбкой.
— Ладно… — ухмыльнулся он. — Вынужден признать, мне любопытно, что породит ваш союз? Поней? Человеков? Какой-нибудь безумный гибрид? А впрочем, кем бы они ни вышли, я уверен, что их появление вызовет до невозможного приятный раздор в массах!
— Что за шутки?! — ахнула Селестия, одарив своего визави сердитым взглядом.
— Ой, да расслабься ты. Я уверен, ты станешь прекрасной матерью для… того, что выйдет. А я стану дядей! Здорово же!
— Который так и не увидит племянников, если не перестанет дерзить, — фыркнула она, её рог стал зловеще потрескивать магией.
— Опаньки. Ладно, ладно. Что ж, рад за тебя. И раз уж мальчишка разболтал тебе о нашей с ним встрече, значит ты уже знаешь, что я вас благословил, и, что бы ты там себе ни думала, я не настолько спятивший, чтобы просить приглашения на свадьбу, так что этот вопрос можно считать закрытым. Ну, что там дальше в твоём для меня списке?
— Вопрос нельзя считать закрытым, — вздохнула она. — Я рассказала тебе об этом потому, что хочу, чтобы ты провёл меня к алтарю.
Маленький драконэквус вылупился на неё, отвесив от удивления челюсть. Спустя несколько секунд неловкого молчания он вымолвил таки:
— Т-ты это серьёзно?
— Серьёзно, — кивнула она. — Ясно же, что мой отец не может присутствовать, поэтому сопровождать меня к алтарю должен старший брат. Ты ведь в курсе традиций, или забыл?
Вместо ответа Дискорд отвернулся и посмотрел с тоской в небеса.
— Свершилось-таки...
— Ты о чём, — удивлённо моргнула Селестия. — Что свершилось?
— Ты в конец бананулась. Я веками ждал этого момента, но теперь, когда он настал… вынужден признать, что это как-то слишком. Дай мне минутку всё переварить.
— Я не спятила! — выпалила она, притопнув для пущей верности копытом. Малютка Дискорд лишь помахал ей лапой, мол «Ага, ага».
— Да, именно так обычно и говорят все спятившие пони. Сахарная Ватка, мне что, правда нужно перечислять тебе весь дискордилион и одну причину, почему это плохая затея? Или это такой хитрый способ отделаться от меня навсегда? — Он облокотился на статую и покачал головой. — Я… я поверить не могу, но… у меня просто нет слов. У меня! Нет слов!
— Неужели настолько невероятно, что я захочу, чтобы ты был там? Что захочу, чтобы ты в этом участвовал?
— Да! Разумеется! Неужели ты хочешь, чтобы твой путь к алтарю прошёл по сделанной из лакрицы горке, политой шоколадным сиропом?! Или чтобы на приёме всё буквально было с ног на голову?!
— Намекаешь, что не сможешь сдержаться даже один-единственный день?!
— Я БОЖЕСТВО ХАОСА! — возопил он, гораздо громче, чем можно было ожидать от существа его размеров.
— И МОЙ БРАТ! — возразила она во всю мощь королевского кантерлотского гласа. Барьер вокруг них содрогнулся, силясь сдержать эти вопли. — Ты мой брат, Клевер, и… что бы там ни было, этого не изменить. Пожалуйста...
— Не вспоминай этого имени, — прорычал он, снова отворачиваясь.
Аликорница с такой силой впечатала копыто в землю, что слегка покорёжила плитки в мощёной дорожке и чуть было не стряхнула Дискорда с его насеста.
— Скажи мне, почему отказываешься. Я хочу, чтобы ты объяснился, только не ходи вокруг да около.
— Ты уже знаешь почему. Сколько раз уже за века мы повторяли этот разговор? Я не могу это просто включить или выключить, Целозия. Это не то, чему я могу противиться. Это то, каков я есть теперь. Основополагающая часть моего бытия! — Он занёс лапу и щёлкнул пальцами, вызвав вспышку магии хаоса, в которой и растаял. — Имей я сейчас всю свою силу — уже бушевал бы. А к началу свадьбы стал бы настолько неконтролируем, что тебе пришлось бы запереть меня обратно в камень, но в таком виде явиться на неё уже не смог бы. Ты просишь чего-то совершенно невозможно и абсолютно нелепого!
Она закрыла глаза и ответила с грустною улыбкой:
— Я в это не верю. Уже не верю.
— Сахарная Ватка… пора бы тебе уже понять, дело не в том, во что ты веришь, а в том, как всё есть на самом деле.
Она открыла глаза, и теперь в её взгляде читалась несгибаемая сила и покой.
— А тебе пора понять, что то, что сейчас, это не то, что будет всегда. У нас есть год. Обещай, что постараешься.
Маленький драконэквус нахмурился и отвёл взгляд.
— Ты и его таким взглядом прессуешь? Не удивлюсь, на ком-то же ты его отрабатывала. Так и быть, твой заразительный оптимизм убедил меня постараться, но я тебе ничего не обещаю, и если ты оставишь меня без присмотра на свадьбе, то я не отвечаю за последствия.
Она хихикнула.
— Как скажешь, но будь уверен, что если испортишь мне мой самый важный день, то я урою тебя собственнокопытно, братец. Просто имей это в виду. Хотя, кое-кто из гостей запросто сможет меня опередить, если придёт, конечно.
Дискорд навострил уши.
— Так, а теперь ты меня и вправду заинтриговала. Выкладывай.
— Несколько месяцев назад, — начала она, — мы с Аноном повстречались в Вечнодиком с Агамемноном. Я собиралась и ему отправить приглашение.
— Что? — удивлённо отшатнулся он. — Этому ископаемому? С чего это вдруг ему такая честь?
— О, он всего лишь пытался вернуть сокровища, которые я украла у него несколькими месяцами раньше, — ответила она, как самом собой разумеющееся.
— Ты… ты же понимаешь, что только продолжаешь подтверждать, что в конец бананулась? Кровью создателя заклинаю, скажи, что это неправда. Что это неуместный розыгрыш. Ты же такую чушь несёшь, что даже мне не по себе становится!
Она кивнула.
— До событий того дня и я бы с тобою согласилась. Не стану пока вдаваться в подробности, но он открыл мне кое-что совершенно потрясающее. Не знаю, согласится ли он присутствовать, но если да, то я сделаю всё, что в моих силах, чтобы чувствовал он себя как можно комфортнее, потому что он… он заслуживает присутствовать там не меньше тебя или Лулу, а вместе нам будет много чего обсудить.