Ты выгреб из кармана лишние камни, Луна магией подобрала их с твоей ладони.
— Удачи вам, — сказал ты.
Она улыбнулась.
— Пусть и вам удача благоволит. Как жаль, что лишь от неё теперь зависят судьбы мира.
Ты тоже улыбнулся ей.
— А не страшно вверять их «приблудному примату», а?
— Мы делаем, что должны… — ответила она, слегка потупив взгляд. — Мы… Мы приносим извинения за Своё прежнее поведение и его последствия. Нашей целью была безопасность и стабильность Эквестрии, пусть это Нас и не извиняет. Луна свидетель, не стоило так обращаться с будущим зятем, но мы постараемся в будущем вину Свою перед вами загладить.
Стоп… ты не ослышался?
— Эм-м...
— Да ладно, — усмехнулась она. — Если есть пони, чьи чаяния Мы понимаем, как свои, то это Наша Сестра. И пусть времени на то у Нас было совсем немного, Мы заметили, что сердце её отдано тебе. Даже теперь это ясно видно в её взгляде.
Вы разом обернулись к Селестии, та тут же отвернулась. Луна усмехнулась, вновь завладев твоим вниманием.
— С тобой она разделила воспоминания, которые не доверяла никому, кроме Нас. С тобой она разделила испытание, какое и не снилось даже тем, кто дружит от рождения. С тобой она его преодолела. Когда на свадьбе, вопреки Нашим настоятельным требованиям, она отказалась отдать Шар, Мы это заподозрили уже, хотя и усомнились...
Тёмно-синее копыто коснулось твоего смокинга.
— Постарайся не испортить его, ведь Мы подозреваем, что вскоре он понадобится вновь, Брат.
Сказав это, она расправила крылья и улетела с корабля. Рэйнбоу Дэш, сжимая в копытах возмущённую и взволнованную Рэрити, последовала за нею. Оказавшись уже у самого леера, они обернулись на голоса Свити Бэлль и Скуталу.
— Удачи, Рэйнбоу Дэш! — скакала по палубе, размахивая крылышками, пегасёнка. — Не знаю, что ты там будешь делать, но точно знаю, что ты сделаешь это просто улётно!
— А то ж, малявка! — осклабилась Рэйнбоу.
— Побереги себя, сестрёнка! — пискнула Свити. — Я в тебя верю!
Старшая единорожка прекратила ныть и раскраснелась даже.
— Спасибо, Свити. Я постараюсь сделать всё возможное… что бы там от меня ни потребовалось. — Она перевела взгляд на свою «пленительницу». — Рэйнбоу Дэш, не сомневайся даже, если уронишь меня — я каждую ночь к тебе являться стану. Ну это так, чтобы ты знала, дорогая.
— Да ладно, — скривилась пегаска, — поняла, поняла! До встречи, народ! — выкрикнула она и сиганула за борт, тут же скрывшись из виду «Утренней Звезды», изо всех сил старавшейся оторваться от приближающихся торпед.
Кстати, о птичках, обернувшись ты успел заметить, как Селестия, с помощью ЛТЦ, вывела из строя ещё две торпеды, прежде чем заблокировать очередной выстрел грозо-пушки «Провозвестника». От удара корабль содрогнулся даже, затем щит погас, явив взору каменную махину, которая теперь была ещё дальше, чем прежде. Вот же ж гадость, радиус и точность у этого орудия просто запредельные, и аликорн, не аликорн, а непонятно, долго ли так продержится Сел, учитывая, что ей нужно сберегать силы для луча...
Вопрос встал ещё острее, когда она, с отчётливо читаемым на мордашке волнением, обернулась к тебе и выкрикнула:
— Не выйдет, Анон! Я попросту не успею все их сбить!
Ты глянул на консоль. С тех пор как вы вышли из шторма, выходная мощность двигателя успела подняться до 54%, но этого вам явно не хватит. Ты обернулся к стоявшему подле тебя жеребцу.
— Мак, дроссель на максимуме! Пол хода нам не хватит! Нужно что-то делать!
Он покачал головой.
— Единственный выход — разрядить движку и дать ей как следует «отдышаться».
Вы оба закрыли глаза, ведь именно в этот момент очередная молния разбилась о щит Сел.
— Нет, не вариант. Ещё есть?!
Он закусил губу, стебелёк пшеницы выпал при этом у него изо рта.
— Ну… можно попробовать форсировать двигатель, это даст нам где-то 115% выходной мощности. Но, Анон, корабль от этого пострадает так, что...
— Да насрать! Давай! Сейчас не о корабле думать нужно!
Жеребец нахмурился и взглядом отыскал на палубе обеих сестёр, заворожённо взиравших на разверзшуюся в чистом небе игру света.
— ...Твоя правда, приятель. Та ещё правда. Дай две минуты, как будет готово, я тебе скажу...
Он развернулся и рванул к трапу, ведущему на жилую палубу, откуда был ход в машинное отделение. Ты закрыл глаза и медленно выдохнул, стараясь унять бушующий в крови адреналин, чтобы хватило сил дождаться. Однако расслабиться тебе не дала пони, потянувшая тебя зубами за рукав.
— Капитан, улыбнитесь! Негоже хмуриться, когда на борту командир орудийного расчёта Пинки Пай!
Ты обернулся и наткнулся на взгляд сапфирово-синих глаз первейшей понивильской праздничной пони… бывшей твоей коллеги, нынешней твоей подчинённой и извечной, с самого дня появления здесь, лучшей подруги. Она лишь ухмыльнулась в ответ, отчего, как и всегда, тебе самому захотелось улыбнуться.
— Спасибо, Пинки. Ты, как всегда, вовремя.
— Но проблемо! — осклабилась она. — Ты, главное, не забывай, что все мы здесь всегда готовы помочь! Мы ж все здесь только ради тебя, Нон-нон, все до единого!
А ведь, если задуматься… она права. Если вычеркнуть недавно отбывших, то на борту снова остались те пони, с которыми ты начал этот безумный вояж. Ну, если не считать пару лишних жерёбушек, но кто ж их считать станет, да?
В первый свой час реального управления кораблём ты оказался в блокаде, которую прорвала для тебя Пинки.
А потом вы столкнулись тринадцать к одному близ Подпруги с отборными силами эквестрийских ВВС! У вас не было ни единого шанса, но твоя команда сделала невозможное возможным.
За столь недолгое время владения им, этот корабль оказался одним из главных героев самых ярких твоих воспоминаний. Вопреки всем волнениям и неприятностям, следовавшим за тобою по пятам, ты успел в полной мере насладиться подарком Селестии, начиная с прочтения её записки на камбузе и заканчивая её вмешательством в твою женитьбу.
Однако, пожалуй, самым ярким твоим воспоминанием был ваш первый ужин на борту этого корабля. Тогда вы поглощали снедь и спорили, кто, где и с кем будет спать… Даже сейчас одно воспоминание об этом заставило тебя улыбнуться ещё шире, что не могли не заметить собравшиеся подле тебя пони.
— А знаешь, Пинки… даже после всего случившегося, я и не подозревал, что смогу очутиться в такой передряге. С другой стороны, я и не подозревал, что влюблюсь вдруг в прекрасную белую конягу-принцессу. Жизнь вообще непредсказуемая штука.
Поняшка рассмеялась, а ты, протянув руку, почесал её за ушком.
— Уж не знаю, чем закончится этот день, но наверняка чем-то памятным, и я рад, поняхи, что в этот миг вы будете рядом со мной.
Ты взглянул на Селестию, та пыталась перевести дух между заклинаниями. Взгляды ваши встретились, заметив твою улыбку, она улыбнулась в ответ, и в твоей памяти вдруг всплыли слова, сказанные ею во время одного из испытаний: «Что ни случается, плохое ли, хорошее, всё становится гораздо легче и приятнее, если поделиться с другом». Это было верно две с половиной тыщщи лет назад, когда трое маленьких пони бросили вызов неизведанному. Это оставалось правдой и по сей день.
И именно этот урок одна из твоих давнишних подруг — маленькая пурпурная единорожка, ставшая аликорницей, — кажется, позабыла. Но может быть, пусть только может быть, покуда этот корабль бороздит небеса, ты в состоянии напомнить ей...
— Капитан, как слышно, капитан? У меня всё готово, — раздался голос Мака в интеркоме.
— Слышу, я готов, можешь начинать, — ответил ты.
— Лады. Буду добавлять помаленьку. Чем сильнее форсаж, тем быстрее придёт крантец движке. Ты же ж помнишь, что было с кораблями, по которым мы жахнули тюнером? Ну так вот, с нами то же самое случится рано или поздно, и тем раньше, чем сильнее мы форсируем...
Ты побарабанил пальцами по консоли и скосил взгляд на оставшиеся торпеды. Их оставалось всего шесть, но подошли они уже почти в упор...
— Ясно. Давай догоняй до 80% выходной. Этого должно хватить, чтобы оторваться.
— Восемь-ноль на выход. Принято. — Интерком хрипнул и смолк. В следующие несколько секунд ничего не менялось, но затем ты почувствовал, да и воочию увидел, как ползёт вверх стрелка выходной мощности двигателя...
— А это чёй-та такое? — спросила Эпплджек, подойдя к тебе и Пинки. — И куда это Мак подевался?
Ты улыбнулся, и чуточку вытянул дроссель, чтобы вернуться к прежней скорости.
— Не боись, он там, где ему лучше всего.
Индикатор выходной мощности поднялся до 80%, и ты тут же втопил дроссель обратно. «Утренняя Звезда» рассекла небеса, набирая чуть более привычную ей скорость, оставляя торпеды далеко позади. Они заколебались где-то вдалеке, а затем рассыпались чёрной дымкой — питавшая их магия иссякла, видать. Наконец ты смог вздохнуть с облегчением.
— Наконец...
— Так держать, Маки!
Это Пинки вдруг завопила в интерком. Пока ты проковыривал заложившую ухо пробку, к тебе подошла Сел.
— Я вижу, к нам вернулась былая скорость. Полагаю, это заслуга нашего борт-инженера?
— Ага. Полной мощью пока и не пахнет, но торпеды мы по скорости уже уделываем.
— Ясно. В таком случае нужно возвращаться к Твайлайт. Думаю, пора приводить в действие наш план, согласен?
— Пожалуй, — усмехнулся ты. — Не желаешь поделиться чем-нибудь, что мне стоило бы знать заранее?
— Ну, мне потребуется сохранять неподвижность, пока заклинание не будет готово, да и направить его сама я не смогу, так что целиться придётся тебе. — Её щёки сверкнули румянцем. — Я такого раньше не пробовала, поэтому, боюсь, это будет в новинку и для нас обоих...
— Сама созналась!
Вы оба обернулись к розовой пони: ты с невозмутимым лицом, а Селестия — с проступившим ещё ярче румянцем.
— Ну ты как ляпнешь… — проворчала Эпплджек.
— А что? — удивлённо моргнула Пинки. — Она ж правда так сама и сказала.