нства «Ц-2» как раз таки являлся старейшиной – и по возрасту, и по статусу. Исан, Бен и Рори с этим явно не соглашались, но их, увы, никто не спрашивал. Оскар предпочитал сохранять нейтралитет – всё-таки не был ни адмиралом, ни комендантом, ни начальником службы безопасности да и не претендовал на роль негласного лидера станции.
В остальном симбиоз вполне удавался – Айем открыл в командном модуле ресторанчик, ставший за последние пару лет довольно популярным местом. Настолько, что к-рут заключил договор аренды на ещё половину блока и увеличил площадь заведения, разделив его на залы. Нил потащил Оскара дегустировать к-рутскую кухню в первую же неделю работы, однако, попробовав несколько блюд, застыл в недоумении: еда отличалась от того, что готовил у себя на кухне Мэйнарт. Собственно, в этом и состоял секрет успеха – Айем внял совету дяди и значительно адаптировал рецепты под человеческие вкусы.
Как выяснилось, можно было заказать позиции из эксклюзивного меню, что Нил впоследствии и делал, зато Оскар вполне довольствовался стандартом. Эти же блюда ел и Исан, но для верности всё равно морщился, демонстрируя, что к-рутская стряпня ему не нравится по идеологическим соображениям. Мэйнарт стоически сносил пренебрежение много лет: Оскар, пожалуй, не понимал лишь этот момент в семейных отношениях имперцев, наблюдаемых им в неформальной обстановке, кажется, уже полжизни.
Время текло ровной, но стремительной рекой, неумолимо отсчитывая страницы лет и редко позволяя оглянуться и вспомнить, с чего всё начиналось. Хотя Оскар не любил подводить итоги. Просто потому, что развитие не имело конечной точки.
До завершения рабочего дня Оскар погрузился в документы: формирование бюджета Союза на следующий год, по обыкновению, начиналось загодя и неизменно было сопряжено с проблемой выбора – приоритетные направления расходования определялись долгосрочной стратегией, но возникали бреши, которые требовалось закрывать максимально быстро. Резервный фонд помогал отчасти – не все ключевые участники Союза вносили платежи вовремя, и рычаги влияния на Земную Федерацию у Оскара отсутствовали. Впрочем, его вполне устраивало, что Земная Федерация аналогично не могла влиять на Союз – теперь Оскар не опасался звонков из метрополии.
– Домой не собираешься? – в кабинет заглянул Исан.
– Нет пока, – покачал головой Оскар: инициативу с обращением на «ты» вновь проявил Исан, а он вновь смущался и избегал сходных по конструкции фраз. – Проект бюджета…
– Если «Атлант» не вернётся из доков через восемнадцать месяцев, придётся перераспределять флот между Севером и Востоком, – Исан резко посерьёзнел.
– На завершение работ средства найдутся, – Оскар держал в уме реконструкцию флагмана СГС вот уже четвёртый год.
– От чего тогда придётся отказаться? – Исан боком присел на стол, выразив готовность обсудить вопрос с Оскаром до официального заседания Генерального комитета, посвящённого бюджету.
Не успел Оскар включить голопанель, как у Исана неожиданно звонкой – всегда был беззвучный режим – трелью разразился комм. Сигнал сопровождался и ярким морганием диода, а Исан уставился на экран браслета, в удивлении хмуря брови.
Оскар жестом дал понять, что не возражает, если Исан ответит сейчас: диалог прошёл на керийском языке и закончился буквально через пару фраз.
– Надо в док техобслуживания, – судя по мимике, Исан пребывал в смятении, но Оскар не подал виду и лишь продолжил деликатно ожидать объяснений. – И тебе тоже. Рей с Джейсом прилетели.
Скрывать, что раньше Оскар отчаянно желал воочию увидеть двух живых легенд – Орена Оберна и его мужа экс-навигатора и ныне человека Джейса Дорна, – не имело смысла. Желание исполнилось в день довольно спонтанной свадьбы их первенца со своим сослуживцем – советники керийского императора явились на станцию на совершеннейшей развалине и вырядились в человеческую одежду: если бы Оскара не предупредили, он принял бы нежданных гостей за залётных бандитов.
О знаменитом сходстве Исана с био-отцом Оскар слышал не раз, но шаблон рвался в клочья: в действительности они различались, как день и ночь. Если первый отвечал за упорядоченность и систему, то Орен Оберн повелевал хаосом – и в этой среде чувствовал себя как нельзя лучше.
Джейс – Джейсон – Дорн многое дал старшему сыну из внешности, но характером обладал непривычно спокойным. Или ощущение создавалось на фоне взрывного и резкого мужа.
Оскар не предпринимал попыток перевести короткие визиты на «Ц-2» в официальное русло, неуместно в сложившейся ситуации, но и не избегал встреч, потому что понимал, что находится в относительной безопасности: в поле ответственности Исана Орен, несмотря на нарочитую бесцеремонность, не вторгался. Хотя Исан и получал шпильки – первой на памяти Оскара стала крокодилица, привезённая на переговоры в металлопластовом кубе.
Что Орен с Джейсоном и в этот раз прилетели на «Ц-2» не с пустыми руками, было понятно как ясный день – Оскара смутило только то, что их катер припарковался в доке, предназначенном для ремонта и техобслуживания кораблей.
Видимо, Исан по пути размышлял над тем, что ему ждать от встречи с родными: радостных эмоций на лице не наблюдалось. Или отец уже сообщил цель визита.
Пристыкованный к стандартной платформе катер имел небольшие повреждения – обшивку в районе крыла словно полоснуло лазером, – но внешний вид судна с гордым названием «Беркут» это совсем не портило. На самом деле шрам придавал благородства его неряшливому облику. Неряшливость корабля теперь уже казалась Оскару чересчур искусственной – на борт его не приглашали, но даже такие сторонники аскетизма, как Рэеллины, вряд ли бы смогли годами летать на катере, внутреннее убранство которого соответствует наружности.
– Жаль, прямой линии нет, – сдерживая улыбку, произнёс стоявший у трапа Орен Оберн, которого все в семье называли Реем, – но глашатаи веры тоже сойдут. Да же?
Оскар вообще не понял, о чём речь, скрестивший руки на груди Джейсон Дорн неодобрительно покачал головой, а Исан сделал глубокий вдох и мученически закатил глаза ровно перед тем, как из люка катера показались люди: они, с опаской оглядываясь, выбирались в док и не сразу заметили встречающих.
– Но… – женщина в годах побледнела и застыла соляным столпом.
– Имперская мистификация, – с удовлетворением сказал оставшийся за её спиной Орен, его широчайшая улыбка создавала дополнительное освещение ангара. – Можете потрогать и даже задать насущные вопросы. А то с вашим богом связь через посредников…
– Но… – девушка спряталась за седовласым мужчиной.
– Адмирал Локли, большая честь встретиться с вами, – за всех отдувался парень: даже изобразил подобие вежливой улыбки.
– Не могу сказать того же. – Язвительность в том, что не касалось протокола, была второй натурой Исана.
– Добро пожаловать на «Цитадель-2»! Просьба ввести ваши данные и цель визита в регистрационную форму на терминале в конце секции, – вездесущий Бен спас ситуацию и буквально за шкирку отправил четырёх гостей с платформы в коридор.
Они были настолько ошарашены, что не сопротивлялись заботливо-умелому вмешательству коменданта: повидал за годы службы на станции немало, и религиозные фанатики, считай, стали его профилем. Вне зависимости от вероисповедания.
– И что это было? – левая бровь Исана вопросительно вздёрнулась.
– Адепты конкурента, – продолжал скалиться Орен.
– Только последователей единого бога здесь не хватало.
– Это ж не аварцы, расслабься, – по всей видимости, Орен Оберн позволял себе шутить на подобные темы без зазрения совести.
Оскар прекрасно помнил сторонников секты единого бога на Марсе и в пределах Солнечной системы, но в союзных секторах практически ничего о них не слышал – возможно, потому, что в перечень интересующих его вопросов религия никогда не входила. Если честно, даже после того, как Исан открылся, Оскар не стал верить больше, поскольку вера в существование другой – высшей! – расы имела иную природу.
– Надолго вы? – Исан быстро остыл и обратился к Джейсону.
– Как стаб сделают, – ответил тот, тряхнув головой.
– Поужинаете с нами? – Оскар не знал, было ли предложение Исана данью вежливости или искренним желанием.
– Да не… – Джейсон положил руку Орену на плечи, заставив его замолчать.
– Почему нет?
***
После возвращения в Союз Мэйнарт искренне наслаждался всем, что у него есть, и старался не обращать внимания на то, чего ему не хватает. Рождение Сорена наполнило мир гармонией, а вот появление на станции Айема со своей семьёй напомнило, что Мэйнарт всё ещё остается к-рутом. А то уже начал забывать.
Каждый кериец в Империи сказал бы, что достигший карьерных высот в регулярной армии к-рут – фантастика. Мэйнарт достиг, только не в имперской, а в союзной армии, где подчинёнными были люди.
Несмотря на пресловутую клановую солидарность Делавари, племянник доставлял немало хлопот, время на разрешение которых Мэйнарт с радостью потратил бы на сыновей. В союзных реалиях оно считалось самым дефицитным ресурсом – и Мэйнарт уже не помышлял об ещё одном ребёнке. Исан тоже полностью удовлетворился троими, а судьба постановила иначе: промахи с имплантами в принципе встречались крайне редко, но один случился с Мэйнартом. Догадался о беременности по косвенным признакам и поделился с Исаном, но муж не загорелся энтузиазмом от новости, хотя и не слыл противником многодетности: Мэйнарт в промелькнувших в голове мужа образах увидел их опыт с Веймиром, где ему основательно доставалось в физическом плане.
Впрочем, Исан всё равно оценивал событие как положительное, но не был к нему готов. А хорошенько обдумать и обсудить не позволила смешавшая все карты жизнь – к неожиданным визитам Рея с Джейсом Мэйнарт относился как к неизбежному злу: дядя всегда прилетал не просто так, только и оставалось, что ждать подвоха.
Подвох и был: Рей, сделав немаленький крюк, притащил на «Ц-2» адептов единого бога. Мэйнарт помнил о секте ещё со времён службы на Нике – кажется, механик «Стрижа» являлся сторонником такой религии и рассказывал Демонам Марса о праведности ради лучшей участи после смерти. Исан тогда крайне болезненно реагировал на подобные речи, но и сейчас упоминание сущности зазря вызывало лишь раздражение. И Рей не мог об этом не знать.