— Постойте, о каком графине вы говорите?
— О том, из которого робот налил воду в бокал.
— Я думаю, в графине уже ничего не осталось. Роботы произвели полную уборку.
Бейли застонал. Как же он не подумал об этом? Разве роботы с их рвением в выполнении домашней работы оставят что-либо нетронутым? Ему следовало бы предвидеть это заранее. Но этот странный мир ведь не его мир… и ему так трудно приспособиться к нему… О дьявол!
Бейли беспокойно прохаживался по комнате. К нему снова возвратилась боязнь открытого пространства и страстное желание вернуться на Землю. Лихорадочное желание сверлило его мозг. Пусть всё время происходят какие-то экстраординарные события… Тогда ему будет легче…
Дэниел молча смотрел на своего партнёра, но не задавал ему никаких вопросов. Подобное вторжение во внутренний мир Человека было бы противно его «роботической психологии».
— Я хочу снова побеседовать с госпожой Дельмар, Дэниел, — внезапно принял решение Бейли. — Пусть роботы установят контакт.
Бейли рассеянно наблюдал за тем, как робот ловко орудует металлическими пальцами, и напряжённо думал. Внезапно в его комнате возник стол, накрытый к обеду. За столом сидела Гладия.
— Я рада вас видеть, Илайдж, — сказала она. — Но почему у вас такой удивлённый вид? Сейчас как раз обеденное время. И я к тому же абсолютно одета, видите?
На ней было бледно-голубое платье с длинными рукавами, ниспадавшее почти до пола. На плечи был накинут прозрачный жёлто-золотистый шарф, чуть светлее, чем её блестящие волосы, возвышающиеся на голове в затейливой причёске.
— Я не хотел бы прерывать вашей еды… — начал Бейли.
— Я ещё не приступила к ней, — прервала Гладия, — и почему бы вам не присоединиться ко мне?
— Присоединиться к вам? — недоуменно повторил Бейли.
Она расхохоталась.
— О, вы, земляне, такие странные. Конечно, я не имела ввиду, что вы лично придёте ко мне. Это невозможно. Просто вы должны отправиться в свою столовую, и таким образом вы и ваш друг сможете пообедать со мной.
— Но как же? Если я уйду отсюда?.. — воскликнул Бейли. — Разве…
— Не беспокойтесь, — прервала его Гладия, — робот по контактам все устроит.
Дэниел с важностью кивнул, и Бейли несколько неуверенно направился к двери. Гладия вместе со своим обеденным столом двинулась вслед за ним.
— Видите, — одобряюще улыбнулась она, — наш контакт не нарушен.
Дэниел, а за ним Бейли шли в столовую через множество каких-то неведомых переходов.
И всё время, пока они шли, вместе с ними сквозь стены двигалась Гладия со своим накрытым к обеду столом.
Бейли остановился и пробормотал:
— К этому всё же надо привыкнуть…
— У вас закружилась голова? — спросила Гладия.
— Слегка, — признался Бейли.
— Тогда скажите роботу, чтобы он остановил меня здесь, — продолжала Гладия. — Когда вы дойдёте до столовой, пусть он присоединит меня.
— Я распоряжусь, партнёр Илайдж, — сказал Дэниел.
Когда они добрались до столовой, стол там был уже накрыт, в тарелках дымился суп. В центре стола стояло большое блюдо с жареной дичью. Как бы по сигналу противоположная стена раздвинулась, стол удлинился, и на его противоположном конце оказалась улыбающаяся Гладия. Стол к столу и комната к комнате были пригнаны столь точно, что казалась полная иллюзия совместного пребывания.
— Ну, вот, — с довольным видом заметила Гладия, — разве это неудобно?
— О, да, — ответил Бейли. Он осторожно попробовал суп, нашёл его весьма вкусным и с аппетитом принялся за еду.
— Вы знаете, что произошло с Груэром? — как бы невзначай спросил он.
На её лице появилось обеспокоенное выражение. Она отложила ложку.
— Это ужасно, правда? Бедный Ханнис!
— Вы знакомы с ним?
— Я знакома со всеми выдающимися людьми на Солярии. Большинство соляриан знают друг друга. Это естественно.
— В таком случае, вы знакомы и с доктором Алтимом Тулом? Груэр его пациент.
Гладия звонко рассмеялась.
— Конечно, знакома. Он и меня лечил.
Робот нарезал ей жаркое и добавил к нему каких-то неведомых Бейли овощей.
— Лечил вас? Когда?
— После… после несчастья… с мои мужем.
— Разве Алтим Тул — единственный врач на вашей планете? — удивлённо спросил Бейли.
— О, нет. У нас врачей, по крайней мере… — она поморщила лоб, как бы подсчитывая, — по крайней мере, десять. И ещё есть некий юноша, как я слышала, который добровольно хотел изучать медицину. Но, уверяю вас, доктор Тул самый лучший из наших врачей. Бедняга Тул!
— Почему бедняга?
— Он человек немолодой и всю жизнь занимается такой противной работой. Бывают случаи, когда врачу приходится по-настоящему видеть людей и даже прикасаться к ним. Доктор Тул очень добросовестный врач. Он был так мил и приветлив со мной, что говоря по правде, это единственный человек, личный контакт с которым не вызвал бы во мне отвращения. И вот недавно случилось так, что он действительно видел меня.
— Уже после смерти Рикэна Дельмара?
— Да. Представляете его ощущения, когда он увидел на полу меня и труп моего мужа?
— Мне сказали, что он видел только изображение трупа.
— Он захотел удостовериться, что я жива и вне опасности. Поэтому он прибыл в наше поместье, лично сделал мне какой-то укол и проследил за тем, как за мной ухаживают роботы. Когда я пришла в себя, я не сразу сообразила, что он реально находится около меня. Только когда он прикоснулся ко мне, я поняла, что он рядом. Я вскрикнула. Бедный доктор Тул! Он был ужасно смущён. Но, уверяю вас, у него были самые лучшие намерения.
Бейли кивнул.
— Я думаю на Солярии нет большой нужды во врачах, — сказал он.
— Здесь не существует инфекционных заболеваний.
— Ну, а как относительно неинфекционных?
— Иногда бывает, но и тогда это ужасно. Доктора могут продлить жизнь людям в физическом смысле, но не в этом дело.
— А в чём?
— Болезнь означает, что генетический анализ… был проведён неправильно. Заболевших подвергают тягостным исследованиям. Брачное назначение отменяется. И, конечно, — тут её голос понизился до шёпота, — конечно, это полностью исключает… детей…
— Полностью исключает детей… — спокойно повторил Бейли.
Гладия густо покраснела.
— Это ужасно. Как только вы можете произносить такое слово!.. Д…д…д…ет…и…
— К этому легко привыкаешь, — сухо заметил Бейли.
— Да, но если я привыкну и произнесу однажды это слово в присутствии какого-либо солярианина, я просто провалюсь сквозь землю от стыда.
И, окончательно смутившись, Гладия принялась за еду. Бейли наблюдал за тем, как она ест. Она вела себя за столом грациозно и непринуждённо. Еда на Солярии была превосходной, совсем не похожей на безвкусную пищу его родной планеты. Пожалуй, еда была единственным приятным ощущением на Солярии.
— Что вы думаете об отравлении Груэра, Гладия? — спросил Бейли.
Гладия взглянула на него.
— Я вообще стараюсь не думать об этом. В последнее время происходят такие страшные вещи. А может быть, отравления не было?
— Было.
— Но ведь преступника не обнаружили.
— Откуда вы знаете?
— Груэр стар, у него нет жены. Около него только роботы. Некому было положить яд в его стакан. Какое же тут могло быть отравление?
— И тем не менее он был отравлен. Это факт, с которым надо считаться.
Молодая женщина взглянула на Бейли затуманившимся взором.
— Вы не предполагаете, что он мог сделать это сам?
— Сильно сомневаюсь. Почему?
— В таком случае, этого не могло быть, Илайдж.
— Наоборот, Гладия, — серьёзно сказал Бейли. — Это произошло… И я уверен, что я знаю, вернее, подозреваю, как это произошло.
Илайдж Бейли бросает вызов
На мгновение Гладия затаила дыхание. А затем прошептала еле слышно:
— Я ничего не понимаю… Вы знаете, кто сделал это?
Бейли кивнул.
— Тот же, кто убил Рикэна Дельмара.
— Вы уверены?
— А вы нет? Посудите сами. Убийство вашего мужа было первым преступлением на Солярии за долгие годы. Спустя месяц происходит следующее убийство. Возможно ли такое совпадение? Возможно ли, чтобы в мире, где нет уголовных преступлений, в течение столь короткого промежутка времени произошло два убийства, совершенных двумя разными убийцами? Маловероятно. Учтите также, что жертва второго преступления организовала расследование первого и представлял реальную опасность для преступника.
— Ну, что же, — Гладия занялась десертом, — в таком случае, — промолвила она, с аппетитом жуя торт, — в таком случае, я оправдана.
— Почему же?
— Ну как же, Илайдж. Уверяю вас, я ни на одну секунду никогда в жизни не приближалась к поместью Груэра. Значит, я никак не могла отравить его владельца, не так ли? А если я не отравила Груэра, значит, и не я убила Рикэна.
Но Бейли угрюмо молчал. Постепенно оживление молодой женщины начало таять, уголки её губ опустились, и она спросила упавшим голосом:
— Вы не согласны со мной, Илайдж?
— Я не могу быть уверенным в ваших словах, Гладия, — ответил детектив. — Я вам уже сказал, что догадался о том, как был отравлен правитель Груэр. Надо сказать, что это было хитро придумано. Каждый житель Солярии, независимо от места его нахождения, мог бы таким способом привести задуманный план в исполнение.
Гладия сжала маленькие кулачки.
— Итак, вы всё-таки считаете меня преступницей? — вскричала она.
— Ну, так я не говорил.
— Но вы подразумеваете, — голос Гладии дрожал от возмущения, глаза потемнели от гнева. — Вот почему вы снова захотели говорить со мной! Вы всё время пытаетесь поймать, запугать меня!.. Вы… — она задыхалась от гнева, её губы побелели и тряслись.
— Постойте, Гладия, послушайте меня, — попытался было успокоить её Бейли.
— Вы казались таким милым, таким сочувствующим… А на самом деле вы — коварный землянин!..
Безмятежное лицо Дэниела обратилось к Гладии.
— Извините меня, госпожа Дельмар, — невозмутимо произнёс он, — но вы неосторожно обращаетесь с ножом. Вы можете поранить себя.