она же вернется через какое-то недолгое время…
Когда Фрэнси набирала номер Брэнта, ее руки тряслись — так сильно она боялась, что не застанет того дома. Довольно долго никто не поднимал трубку; наконец, Брэнт ответил хриплым со сна голосом, явно недовольный, что его разбудили. Фрэнси с замирающим сердцем сообщила ему, кто звонит, на мгновение испугавшись, что он просто-напросто позабыл о ней. Некоторое время Брэнт молчал, ничего не отвечая Фрэнси, зато когда заговорил снова, его голос как по мановению волшебной палочки изменился и зазвучал вполне любезно, хотя в нем проскальзывали нотки неприкрытого веселого удивления. Они договорились встретиться во второй половине дня, когда Брэнт, по его словам, окончательно придет в себя и сможет уделить Фрэнси побольше внимания. Он продиктовал ей адрес и повесил трубку без лишних слов, Фрэнси же еще с минуту простояла у телефона, вцепившись в аппарат с такой силой, что костяшки пальцев побелели — она не могла прийти в себя от охватившего ее возбуждения.
Оказалось, что дезертировать из дома не так-то просто, как показалось Фрэнси сначала. Прежде всего, Рик осведомился, куда это она направляется, причем вопросы он задавал весьма мрачным тоном, поскольку Фрэнси неосмотрительно обещала поиграть с ним в бейсбол.
— Мне тоже осточертело сидеть целыми днями в нашей старой развалюхе, — пожаловался он. — Если ты не в состоянии сыграть со мной, то, возможно, отец Боба Филдса составит мне компанию. Он как-то сказал, что и сам не против перекинуться мячом после того, как я поплакался ему в жилетку, что мне не с кем играть.
Фрэнси постаралась отделаться от Рика, придав своему голосу начальственные модуляции старшей сестры, но Лайза, обладавшая способностью чуять скандал в самом зародыше, принялась молча рыдать, закрыв личико руками.
— Послушайте, нет, только послушайте, ребятки, для меня чрезвычайно важно вырваться сегодня из дома. Чрезвычайно! Я вам клянусь. Разве я покинула бы моих славных братика и сестричку, если б это не было так важно для меня? Вы только посмотрите на других девчонок моего возраста. У них у всех уже есть собственные автомобили, и они разъезжают себе спокойненько на свидания, словно какие-нибудь леди. А Дэвид хочет, чтобы я вечно здесь торчала. В один прекрасный день у меня от всего этого поедет крыша!
Фрэнси заметила, что Рик заколебался, поэтому она в прямом смысле этого слова пала перед ним на колени и, обняв мальчика за плечи, взмолилась: — Рик, ну пожалуйста, я подарю тебе пять долларов. Или нет, подожди минутку, я прямо сейчас схожу за Черил и позову ее к нам — пусть сидит тут и развлекает вас, пока я не вернусь. Что вы на это скажете? У нее нет постоянного парня, поэтому она все равно околачивается дома. Она мне жаловалась, что у нее в холодильнике пусто, вот пусть заодно и поест у нас…
Обычно Фрэнси добивалась своего тем или иным образом. Даже общалась с Черил. Вот и сейчас ее удалось уговорить. На все про все ушло двенадцать долларов из денег, которые Брэнт и Джерри дали Фрэнси «за хорошее поведение». Остальные деньги она решила припрятать и на их основе создать «фонд помощи беженцам» — так Фрэнси окрестила сумму, которую ей было необходимо собрать, чтобы начать самостоятельную жизнь. Правда, к двенадцати долларам пришлось приплюсовать расходы на автобус до города и на такси от автобусной станции до того места, где жил Брэнт.
Фрэнси порадовалась, что взяла такси, — расстояние от автовокзала, расположенного в грязном перенаселенном районе, до жилища ее кумира оказалось довольно велико. В районе, где жил Брэнт, даже воздух, казалось, имел другой аромат, кругом цвели сады, простирались хорошо ухоженные лужайки, цветочные клумбы, пестревшие роскошными цветами. Девушка окинула взглядом высокий белоснежный дом и подумала, что именно в подобном строении должен проживать миллиардер Брэнт Ньюком. Что-то похожее на дворец, располагавшийся перед ней, Фрэнси видела на страницах модных журналов «Лучший дом» или «Американское жилище». Как и в журналах, здание находилось на вершине холма, сплошь застроенного виллами, принадлежавшими людям с самыми громкими фамилиями в Сан-Франциско. С холма открывался вид на залив и прочие красоты города.
Да, подумала Фрэнси, этот пижон действительно в состоянии заполучить все, что его душеньке угодно при его огромных доходах и фантастической внешности. И вот он хочет заполучить теперь ее, и здесь не может быть сомнений, поскольку в противном случае она бы здесь не стояла. Она вдруг пожалела, что на ней не надето ничего стоящего и по-настоящему шикарного. Но размышляя по этому поводу, она непроизвольно захихикала. Какая чушь! Разве Брэнта могли заинтересовать хоть на йоту шмотки Фрэнси? Ее тело — вот что представляло ценность для Ньюкома. Продолжая улыбаться, Фрэнси нажала на кнопку звонка у входа в особняк. Звонок пропел несколько тактов в стиле «диско», и она протанцевала два или три па в подобном стиле в ожидании, когда дверь откроется и ее впустят в волшебный замок.
Роль вежливого благовоспитанного хозяина исполнял Брэнт собственной персоной. Усадив ее на террасе, он кормил ее икрой и поил шампанским, поскольку она созналась, что всегда мечтала поесть икры, запивая драгоценную закуску шампанским. Сам же он при мысли о шампанском сморщил нос и налил себе остуженного белого вина, хотя иоткупорил бутылку с шипучим напитком для Фрэнси. Окончив легкий завтрак, Брэнт закурил сам и предложил Фрэнси покурить специальные маленькие трубочки, заряженные гашишем. Ощущение поразило Фрэнси — гашиш расслаблял и возбуждал одновременно.
Что же последует вслед за этим, гадала Фрэнси, но Брэнт не спешил. Он лишь слегка заигрывал с ней, ограничиваясь легкими щипками и шлепками, словно напоминая ей о цели ее прихода.
В конце концов, он отвел девушку в комнату, именовавшуюся «игровой», где на стенах и по потолку были развешаны зеркала, а в самом центре стояла огромных размеров кровать, и продемонстрировал оборудование для съемок и записи звука, которыми эта своеобразная студия оказалась буквально нашпигована. Брэнт объяснил, что здесь можно проводить фото — и киносъемки даже в темноте, поскольку съемочная аппаратура обладала инфракрасными устройствами ночного видения.
Без напоминания со стороны Брэнта Фрэнси начала сбрасывать одежду, кокетливо демонстрируя собственную наготу перед зеркалами. Брэнт рассмеялся.
— Как это ты догадалась, что я уже дозрел? Ты что, умеешь смотреть сквозь брюки? — поддел он ее.
Она встала перед ним на колени и расстегнула «молнию» на его небесно-голубых джинсах, припав ртом к источнику своего наслаждения. Но не прошло и нескольких мгновений, как Брэнт грубо оттолкнул ее.
— Тебе необходимо учиться, моя милая, и учиться как следует. То, что ты там бессовестно терзаешь сейчас — не горячая сосиска, купленная у уличного торговца, а весьма деликатный инструмент!
Он отступил на шаг от нее, исследуя Фрэнси своим холодным взглядом.
— Впрочем, я запамятовал — ведь ты из тех сучонок, которых перед употреблением надо помять, сделать им больно. Или, может, ты предпочитаешь ощущать боль в момент совокупления? Я, конечно, могу и перепутать, но точно знаю, что тебя привело сюда желание немного помучиться, или я не прав?
Не ответив на замечание Брэнта, Фрэнси, гордая своими прелестями, разлеглась на полу, глядя на него снизу вверх. Ей, однако, не понравились шуточки великого соблазнителя в ее адрес и его желание поиграть с ней. Такого рода игры со стороны молодых людей она терпеть не могла.
— Ты скотина. Никто до сих пор не ставил под сомнение мое умение работать ртом. В каких же это уроках, по-твоему, я нуждаюсь?
— Не стоит тратить время на болтовню, милочка. Ты пришла сюда с единственной целью — чтобы я тебя трахнул. Хотя тебе и следует преподать урок, но у меня нет ни времени, ни желания становиться твоим учителем. У меня уже давно стоит, поэтому перебирайся на кровать и готовься к бою, а я тем временем сброшу с себя тряпки.
Интонации в его голосе насторожили и отчасти испугали Фрэнси, в словах Брэнта она почувствовала металл и безжалостность хорошо отлаженного автомата. Вдруг ей расхотелось иметь с ним что-либо общее. Фрэнси вскочила в полный рост с полыхающими от гнева щеками.
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, Брэнт Ньюком. Я не подзаборная шлюха!
Брэнт ударил ее в грудь, и от боли и неожиданности она даже вскрикнула.
— Ты без сомнения шлюха, Фрэнси. Все женщины, с которыми я был знаком — шлюхи! По крайней мере, хотя бы для одного мужчины. Ну — ка, быстро забирайся назад в кровать и раздвигай ноги как можно шире.
Фрэнси стала отступать назад, встревоженная стальным блеском, заигравшим в его глазах. Только в эту минуту она поняла, что, оказывается, совершенно не уверена в себе и, более того, напугана этим человеком до кончиков нопей, — моментами ей стало казаться, что перед ней не человек, а робот. Грудь от удара Брэнта ныла, а ее глаза наполнились слезами. Тем не менее она успела заметить, как он нажал какой-то тумблер и комната наполнилась легким жужжанием.
— Ты собираешься меня фотографировать? — спросила Фрэнси, глотая слезы.
— Нет, детка, я собираюсь снимать кино. Мы с друзьями любим иногда снять приличный порнофильм, и при этом никогда не задействуем актеров. В наших фильмах абсолютно все реально, потому что происходит на самом деле. — Глаза Брэнта продолжали холодно исследовать лицо Фрэнси — в них не светилось человеческое чувство. Бесстрастные, они словно превратились в два кусочка голубого льда.
— Поторапливайся, Фрэнси, не пытайся рассердить меня снова. А то я могу подумать, что ты ставишь передо мной именно такую задачу.
Брюки Брэнта полетели в угол. Фрэнси успела отметить про себя, что тот не носит под джинсами белья. Он не затруднял себя подобной ерундой, перед ним стояли дела поважнее.
Он подошел к ней вплотную и толкнул ее изо всех сил таким образом, что Фрэнси опять очутилась в постели. Потом он, широко размахнувшись рукой, ударил ее. Будто со стороны Фрэнси услышала собственный вопль, но не пошевелилась, а так и осталась лежать на спине, распахнув ноги, зажмурив глаза и медленно осознавая, что по ее телу горячим потоком заструилось вожделение, нарастая и доводя ее до истерики. Действие гашиша продолжало сказываться на их движениях и поступках — Брэнт передвигался словно в замедленном фильме, неторопливо и тщательно устанавливал Фрэн