Позвольте этим словам пронизывать ваше существо.
Пусть вся реальность покоится в этом состоянии расслабленности, пусть она наполнится милосердием и осознанностью. Позвольте им пребывать в просторе бытия.
Спокойно откройте глаза. Снова взгляните на мир.
Открыв глаза, обратите внимание, в какой момент ваш живот снова начинает напрягаться. Даже стремление к пониманию может вызывать напряжение. Когда мы являемся чем-то помимо нашей великой природы, это сковывает нас, отделяет от радости нашего сущностного бытия. Наши мысли путаются, и мы впадаем в смятение, из-за чего возникает напряжение в теле. Органы чувств становятся менее восприимчивыми.
Расслабьтесь и открытыми глазами взгляните на мир. Отмечайте, в какой момент снова возникает ощущение присутствия «кого-то» и вы чувствуете потребность защищаться. С милосердием отнеситесь к этому чувству. Благословите этого «кого-то», который так глубоко страдает. Отнеситесь к нему с мягкостью. Позвольте ему быть частью вашей подлинной сути.
Открывайтесь боли, которую чувствует каждый из нас. Примите дар исцеления, который проявляется в этой глубокой расслабленности.
23Как обрести открытость сердца в аду
Один остроумный учитель однажды сказал: «Отношения – это превосходная практика, они учат сохранять открытость сердца в аду».
Когда умирал один тибетский лама, вокруг него собрались ученики, молясь, чтобы он обрёл новое рождение в небесных мирах. Тогда он неожиданно открыл глаза и сказал: «Хватит, не надо об этом молиться! Молитесь лучше, чтобы я переродился в аду». Его ученики в ужасе сказали: «Но вы же такой превосходный учитель! Вы заслуживаете того, чтобы переродиться в небесных мирах». Учитель отвечал: «Нет, я молюсь о том, чтобы переродиться в аду. Где ещё, как не там, нуждаются в любящей доброте и осознанности?» Нигде так не ценят Возлюбленного, как в аду.
В сущности, то же самое говорит и Мейстер Экхарт: «Я предпочту оказаться в аду с Иисусом, чем без него на небесах». Когда мы подходим к своим границам, нас охватывает пламя. В процессе нашей работы над собой это пламя начинает озарять новые области, позволяя нам продвигаться вперёд. Всё наше развитие – не что иное, как выход за пределы нашего ограниченного Я в простор, где находится Возлюбленный. Когда мы спокойно и без усилий приближаемся к своим границам, навстречу огню, ад обращается в рай – мы освобождаемся от боли, которая теперь перестаёт быть просто болью. Когда мы полностью принимаем происходящее, уповая на Возлюбленного, не нужно больше ничего менять и ни от чего отказываться – сопротивление отсутствует, и мы просто смотрим на знакомые явления новым взглядом. В объятиях Возлюбленного наша боль утихает. Возникает страх, радость, гнев, и все они растворяются в совершенной открытости ума. Сквозь наше сердце проходит каждый вдох и выдох партнёра, каждое дыхание Возлюбленного.
И всё же мы настолько зависим от своего страдания, что готовы погибнуть, защищая его. И горе тому человеку, который, пусть и ненамеренно, пробудит нашу боль. Мы не сдаёмся, даже оказавшись в аду. Сопротивление не позволяет нам продвигаться вперёд, оно отказывается покидать свои яростно охраняемые владения. Страх (на самом деле указывающий на то, что мы развиваемся, приближаясь к собственным границам) требует, чтобы мы вернулись на безопасную территорию, к привычным стратегиям, к привычной боли, знакомому аду. Однако, чтобы развиваться в отношениях, необходимо отпускать прошлое и двигаться дальше, в неизвестность.
Ад – это отсутствие Возлюбленного.
Всё, что обладает формой, включая понятия о бесформенности, отбрасывает тень. Даже представление о рае способно вызвать адское сопротивление, если мы обнаруживаем то, что отличается от наших представлений. Представление о Возлюбленном может превратиться в сущий ад, если оно ведёт к осуждению себя и других людей. Рай – это непосредственное переживание Возлюбленного. Когда мы начинаем верить, что нужно всегда сохранять открытость сердца, чтобы познать блаженство, мы больше не способны взглянуть в глаза Возлюбленному. Удивительно, что можно научиться сохранять открытость даже в моменты, когда сердце закрыто. Стоит ли удивляться? Большой ум вмещает в себя всё. Стоит ли удивляться, что милосердие и внимательность обращают ад – наши привязанности – в рай, где изначально пребывает наше сердце.
Третий дзен-буддийский патриарх говорил, что любая привязанность «создаёт бездну между раем и адом». Сама привязанность – это ад. Освобождение от неё – рай.
Среди наших знакомых есть очень необычные люди, но мы не знаем никого, кто бы всегда сохранял открытость сердца. Даже те люди, которые достаточно мудры и сострадательны, чтобы дать обет бодхисаттвы, – как тот человек, что на смертном одре не признавал своего собственного света, вполне вероятно, ещё не в полной мере сознают себя в качестве чувствующего существа, одного из тех, которых они – «до последней травинки» – поклялись освободить.
Сохранять открытость сердца в аду – значит понимать, что малый ум – часть большого ума. Видеть, что наши привязанности стесняют и обессиливают нас. Когда предмет нашей привязанности оказывается в недосягаемости, он оставляет на наших руках следы – следы тех пут, что нас связывали. Ад – это привязанность к себе, как к одному из содержаний ума. Блаженство – открытость себе как процессу сознания.
Сохранять открытость сердца в аду – значит открываться даже своему сопротивлению с милосердием и осознанностью, с добротой и состраданием, которые напоминают нам о Возлюбленном.
Ты ищешь меня? Я сижу рядом.
Моё плечо касается твоего.
Ты не найдёшь меня в ступах,
Индийских святилищах, в синагогах и храмах:
На литургии, киртане[7], закинув ноги за голову,
Употребляя в пищу только овощи.
Если ты действительно ищешь меня, то заметишь сразу —
Ты найдёшь меня в мельчайшей обители времени.
Ученик, скажи мне, кто есть Возлюбленный?
Он – дыхание внутри дыхания.
Кабир
24Переживание горя
В центре груди присутствует боль. Это боль, которую мы не хотим замечать. В ней – наша страсть, утраты, хаотическое непостоянство, повседневное, обыденное горе. Эта боль скрывает в себе болезненные эмоции, которые возникают в уме и препятствуют естественной открытости сердца.
Сердце всегда открыто, просто сознание не всегда присутствует в нём. Оно постоянно занято своими делами. Хотя мы иногда говорим о «закрытости сердца», это неверное определение. Сердце никогда не бывает закрытым, просто его омрачают тени, которые отбрасывают наши неисследованные печали и старые привязанности.
Эта боль в груди, которую часто называют «сердечной бронёй», является наряду с расслабленностью живота превосходным инструментом обратной связи, который указывает на степень боли и привязанности в конкретный момент времени.
Боль в центре груди называется точкой переживания горя. Эту область стоит исследовать в первую очередь. В ней скрыта индивидуальная история нашей боли, нежелание открыто выражать свою тоску.
Многие не признают эту боль и даже не замечают её. Привязанность лишает нас чувствительности. Многие осознают эту боль только со смертью близкого человека или когда жизнь «идёт под откос». Мы упоминаем об этой боли лишь тогда, когда страдание становится слишком сильным, и его невозможно больше отрицать или отворачиваться от него. Когда нам больше не удаётся подавлять печаль, прибегая к механизмам ухода от действительности, в этой точке начинается буря – словно магма поднимается на поверхность земли.
Эта боль в груди – своеобразный компас, который позволяет нам следовать по пути сердца. Она непрестанно напоминает нам о глубине страданий, которые причиняет закрытость. И о том, насколько чудесной может быть открытость. Большой ум открытого сердца способен вместить в себя целый мир.
Каждый из нас оплакивает Возлюбленного. Мы все тоскуем по своему естественному состоянию, стремясь обрести свободу. Наша тоска по Богу влечёт нас от ощущения к ощущению, от мысли к мысли, от чувства к чувству – в какофонии сознания мы жаждем обрести изначальный покой, неограниченную любовь.
Осознаём мы это или нет, мы ищем священное в каждом моменте восприятия, в каждом вдохе… Неудивительно, что мы испытываем глубокую неудовлетворённость. Неудивительно, что мы впадаем в депрессию. Однако упадок духа свидетельствует о том, что старые методы больше не работают, и все наши попытки избежать этого осознания лишь усугубляют страдание.
Когда же мы вместе с другим начинаем взаимодействовать со своим горем, мы объединяем усилия, чтобы исцелиться. Искренняя забота о благополучии другого – источник безопасного пространства, без которого невозможно более глубокое исследование чувств недоверия и незащищённости.
Когда каждый из партнёров начинает соприкасаться с точкой переживания горя, настолько чувствительной, что поначалу до неё больно дотрагиваться, он даёт другому возможность освободиться от своих привязанностей. Не нужно специально извлекать наружу чужую боль, просто обеспечьте другого пространством, в котором он сможет её выразить и исцелиться от неё. Когда мы вместе взаимодействуем с точкой переживания горя, открываясь навстречу боли, которой так долго не замечали, начинают затягиваться застарелые раны. Мы больше не «бодаемся»! В каждом вдохе и выдохе ощущая боль в центре груди с новым милосердием и пониманием, которые позволяют всем сердцем открываться своей половинчатости, мы освобождаемся от несчастий и тяжкой обусловленности, связанной с нашей личной историей. Мы начинаем прощать себе эту боль, примиряться с прошлым. Когда дыхание начинает проходить сквозь эту точку, она становится центром чувствительности сердца. Там, где прежде была печаль, ощущается радость, и мы чувствуем неведомую прежде уверенность и благодарность.