— Ты очень напористый, — засмеялась Салли. — Мне необходимо время. Не нужно спешить. Я же сказала, что подумаю, — значит, подумаю.
Керк встал с кровати, простыня упала, и он, голый, подошел к ней и приподнял подбородок пальцем. Что может быть убедительнее, чем его губы, когда заставляют ее приоткрыть рот и дать его языку проникнуть внутрь?
— Я буду ждать твоего ответа, — заявил он глухим голосом. Желание выдавал не только голос, но и отяжелевший член. — Помочь тебе принять душ?
Она — словно глина в его руках. А эти руки уже развязывали пояс на халате и спускали шелковую ткань с плеч, сжимали грудь и пощипывали соски, тут же затвердевшие. Рука Керка спускалась ниже и ниже, и вот уже нажимает на пульсирующий бугорок внутри. Ее затрясло от неуправляемого желания.
На работу они едва успели прийти вовремя. Хотя волосы у Салли были причесаны в обычный хвост, но так и не высохли до конца. Салли надеялась, что никто этого не заметит и не сделает выводы, особенно когда их с Керком увидели вместе.
Салли шла по своему этажу, с ней здоровались сотрудники ее отдела, искренне за нее переживавшие. Это было приятно. Она — часть этих людей, часть их общего дела, но ей этого мало, она хочет работать в полную силу своих способностей.
Если она согласится выйти за Керка, то не окажется ли поглощенной его жизнью? Как она сможет биться за себя как личность? А ее коллеги? Будут ли они относиться к ней по‑прежнему? Вдруг станут ее опасаться? А ее карьера? Если она добьется повышения, то кто поверит, что она его заслужила, а не получила благодаря договоренности между Керком и отцом?
А еще Керк признался, что брал пример с ее отца, и профессионально, и в личном плане. С нее хватает сверх-заботливого отца, и ей не нужен второй. Когда — если, поправила себя она — она выйдет замуж, то хочет, чтобы к ней относились как к равной.
Керк более чем ясно дал понять, что намерен быть ее защитником. Для нее это прозвучало так, словно ее вклад в брак даже не рассматривается. Конечно, если говорить о совместной работе, то знания Керка и его опыт намного превосходят ее собственный.
Сомнения обступили Салли со всех сторон. Неужели она так и не продвинется по служебной лестнице и останется той, кем была до сих пор, — сотрудницей на восьмом этаже компании, которая всегда на заднем плане и позволяет другим получать выгоду от ее идей?
В течение дня Салли занималась своим проектом, а в голове вертелись самые разные мысли и мешали сосредоточиться.
За ланчем она наконец пришла к выводу: она хочет быть частью «ИТ Харрисон‑Таннер» и сейчас, и в будущем.
Был вечер пятницы, и Бентон отвез ее домой, а она никак не могла успокоиться.
За выходные она составила два списка: за и против брака с Керком. Укладываясь спать в воскресенье, Салли почувствовала, что нашла решение.
— Потрясающий секс не приравнивается к удачному браку, — громко заявила Салли. — И счастья на всю жизнь потрясающий секс также не гарантирует.
Остается лишь сказать об этом Керку.
Глава 12
Керк находился в офисе с пяти утра, продолжая заниматься выявлением крота. Этот человек бросил ему вызов, а Керк любил вызовы.
Пока что дела компании шли гладко и мероприятия по слиянию проводились в полном масштабе. Керк был рад, что Орсон настолько поправился, что сегодня приступит к ежедневной работе.
Керку пришел на ум разговор, который был у него с Орсоном прошлым вечером. Орсон одобрял брак Керка с Салли. Он был достаточно старомоден и хотел, чтобы его внук родился в законном супружестве, но он предупредил Керка, что Салли хотя и кажется мягкой, но внутри кремень, она упряма и независима. И раз уж что‑то решила, то не отступится.
Интересно, а Орсон высказал свое восхищение характером дочери ей самой? Ведь знай она, что отец ждет от нее успеха, а не провала, это могло бы помочь ей справиться с фобией. Но, возможно, она всегда это знала, и это стало для нее непосильной ношей.
Мысль жениться на Салли возбуждала Керка, бодрила. Будить ее каждое утро, проводить вместе время, вместе ждать рождения ребенка. Жизнь его сына или дочери будет совсем другой, не похожей на его собственную жизнь. И его жена не будет страдать, как страдала его мать от отца. Салли никогда не будет бояться, что на нее поднимут руку в раздражении или в гневе, и их ребенок вырастет в атмосфере заботы и уверенности в том, что его отец всегда будет рядом с семьей. Никакого насилия. Только любовь и надежность.
Стук в дверь заставил его обернуться. Словно мысли о Салли реализовались — она стояла в дверях. Он видел ее в разном настроении, а сегодня она выглядела особенно строгой в черном брючном костюме и бледно‑серой блузке с рисунком. Он поднялся из‑за стола и пошел ей навстречу. Интересно, а под блузкой у нее надето атласное белье с кружевом? Руки так и зудели проверить.
— Доброе утро, — произнес он и нагнулся, чтобы поцеловать ее.
Салли поцелуй приняла, но от объятий уклонилась.
— Керк, у тебя есть время поговорить?
— Для тебя всегда.
Она села в кресло у стола, он сел рядом, внимательно вглядываясь в ее лицо, ища следы усталости.
— Я скучал без тебя в выходные, — сказал он.
В пятницу она дала ему понять, что хочет остаться одна — чтобы подумать о них, — и он дал ей это время. Сейчас он сомневался, правильно ли поступил. По ее лицу трудно что‑либо определить. Глаза у нее сверкнули. Неужели провела уик‑энд, оживляя в памяти их любовные ласки в ночь четверга? Салли отвела глаза, и он мягко спросил:
— О чем тебе нужно поговорить?
— Я приняла решение по поводу твоего предложения.
Он предвкушал положительный ответ:
— Значит, мы можем строить планы?
— Я не хочу выходить за тебя.
«Что?»
— Понятно, — медленно произнес он.
Но ему непонятно. Абсолютно. Когда они вместе пришли в офис утром в пятницу, то все выглядело так естественно и правильно. Словно они пара и всегда будут вместе. Керк искал на лице Салли хоть какой‑нибудь намек на то, о чем она думает. Она облизала губы и сглотнула слюну. Он встал, налил в стакан воды из графина и передал ей.
— Спасибо. — Салли сделала глоток и отставила стакан. — Я не вижу смысла заставлять тебя и дальше ждать моего ответа. Итак, нам больше нечего обсуждать, и я отправляюсь к себе в отдел.
Она встала и пошла к двери.
— Подожди минутку.
— Да?
— По крайней мере, можешь объяснить, почему ты так решила? Ты уверена, что все продумала?
— С тех пор, как ты сделал мне предложение, я мало о чем еще думала. Мы живем не в Средние века. Ребенок — это еще не причина пожениться. Мы можем быть родителями — и вполне успешными, — живя раздельно. Я не вижу, почему это, — она коснулась низа живота, — должно что‑то изменить.
Последние слова она произнесла с трудом, словно ее вот‑вот охватит паника, как перед выступлением.
— Салли, сделай глубокий вдох, — посоветовал он.
— Не беспокойся, — сердито ответила она. — Я в состоянии управлять собой. Послушай, я знала, что тебе не легко будет выслушать мое решение, да и мне далось это тоже не легко. Я просто хочу, чтобы ты уважал мой выбор и дал нам возможность каждому спокойно жить.
— Ты права — я расстроен. — Расстроен! Он разочарован и разозлен. — Я ведь сделал тебе предложение не ради удобства или чтобы соблюсти приличия. Я хочу быть каждодневной частью жизни моего сына или дочки. Я хочу быть уверенным, что он или она не лишились связи между отцом и ребенком. Чтобы не пропустить того, что пропустил мой отец.
— Мы в состоянии сделать все, чтобы наш малыш знал, что мы оба всегда с ним. Но для этого вовсе не нужно пожениться или просто жить вместе — достаточно совместной опеки. Так делают везде. Серьезно, Керк, брак не является гарантией счастья в семье, когда два человека не любят друг друга, и не гарантирует счастья, даже когда любят! — Она произнесла последнюю фразу на повышенных тонах. — Я понимаю, что ты чувствуешь, но помни — ты не твой отец. Ты не наркоман. Ты не собираешься забыть об этом ребенке, как и о других детях, которые у тебя могут еще появиться. Это не в твоем характере. Я верю, что ты будешь хорошим отцом, и я радуюсь за тебя. Я просто не хочу выходить за тебя замуж. Пожалуйста — ты согласишься с моим решением?
Голос у нее дрогнул, она была натянута как стрела. Он, конечно, мог бы попытаться склонить ее на свою сторону, использовать все доводы, которые только мог придумать, чтобы заставить ее изменить свое мнение. Но как бы сильно он этого ни желал, Керк понимал, что, если слишком на нее давить, он добьется противоположного — оттолкнет ее окончательно.
— Я уважаю твое решение, — глухо произнес он. — Но я прошу тебя все‑таки мне не отказывать. Пожалуйста, оставь мне возможность попытаться снова.
— Нет, не надо, прошу тебя, — отрезала Салли. — Будет лучше, если мы ограничим общение исключительно служебным.
— Ты серьезно? А как же ребенок?
Она обрывает с ним все отношения? Всё, что у них было?
— Я буду извещать тебя о посещении моего гинеколога, и, конечно, ты можешь быть там вместе со мной, но что‑либо еще… — она взмахнула руками, — прекращается.
У Керка задергалась скула, и он медленно сосчитал до десяти.
— Если ты так хочешь.
— Да, хочу. Спасибо.
Салли ушла, а Керк совсем упал духом. И еще он был раздосадован. Такого в его планы не входило. Но иногда, как бы хорош ни был план, все идет наперекосяк.
Дома Салли с трудом пришла в себя. Как только ей удалось продержаться целый день на работе? Казалось, что все в отделе нуждались в ней. Первый из новых гибридных автомобилей был готов к приему сигнала, и она занималась координацией зоны действия, а также связалась с информационной службой, чтобы все было освещено соответствующим образом. Делать объявление в СМИ не было смысла, поскольку «ДюБек технологии» уже использовали их идею.
Салли без сил повалилась на диван — от усталости ныло все тело. Все, чего ей сейчас хочется, это заснуть. Она вытянула ноги и подложила под голову подушку. Но не успела закрыть глаза, как зазвонил мобильник. Со стоном она села, извлекла телефон из сумки и увидела номер Керка на экране. Она вздохнула и ответила: