– И в самом деле, – поддержал Саша. – К чему он нам, дружище?
Джим посмотрел на него, затем на Шепарда и, наконец, на Энн. Оставленная без управления лодка додрейфовала до берега и мягко ткнулась носом в ил.
– Что-то мне подсказывает, что пора здесь кое-кого ввести в курс дела. – Джим снова не слишком-то дружелюбно зыркнул на Энн, а затем грозно уставился на Сашу: – И поведу я свой сказ, пожалуй, с событий, предшествовавших некой судьбоносной встрече в сарае у кое-чьего батюшки.
– Помолвлена? – огорчённо переспросил Саша, когда Джим закончил историю (оболочки и Пол в ней не фигурировали).
– Почти, – справедливости ради признала Энн.
Саша вздохнул, и тут подал голос Шепард:
– Но почему ваш жених так странно себя ведёт? Вы не задумывались, какие у него причины?
– Странно?
– Ну конечно. Не проще ли было бы для всех, скажи он сразу, куда направляется? А он вместо этого пишет вам послания в таких местах, где их легче лёгкого не заметить. П-павлины… – Коммандер словно выплюнул это слово и аж передёрнулся.
– Ну, наверное, он хочет, чтобы это был мой личный поиск… – неуверенно проговорила Энни. – Такое что-то вроде испытания.
– Опомнитесь, милая девушка. – Коммандер с умудрённым видом покачал головой. – Какой мужчина будет играть с владычицей своего сердца в прятки, если есть хоть малейший шанс, что она его не найдёт? Наш мир, конечно, полон безумцев, но не враги же они сами себе.
– Ну а как ты тогда всё это объяснишь? – заинтересовался Джим. – Розовая краска и прочее?
Шепард потёр подбородок:
– Думаю, ваш друг вовсе не уверен, что хочет вас видеть там, куда отправился. А все эти «казаки-разбойники» – просто для очистки совести. Ну вот какова была вероятность, что вы увидите эти надписи? Отчего, на худой конец, просто не оставлять письма до востребования…
– А знаете, в этом что-то есть, – оживился Саша, и Джим, снова нахмуренный, перебил коммандера:
– Сейчас речь не об этом! Я имею некоторое представление о характере мисс Хэймен и могу вас уверить: она не успокоится, пока не доберётся до своего драгоценного Саймона и от него самого не услышит, какого чёрта он всё это затеял.
– Преданность истинно чистого сердца… – прошептал Саша, а Шеп меланхолично поковырял в ухе.
– Сами видите, – решительно продолжил Бейкер. – Мы за этим самым Саймоном, ежели понадобится, на Луну полетим. Но вы-то двое с ним, по счастью, не помолвлены, так что вам такое путешествие совершенно без надобности. С вашей стороны самое разумное – оставить нам лодку и тихо-мирно отправиться по своим делам.
– «Мы»? – переспросила Энн.
– Бросить даму в затруднительном положении? – переспросил Саша.
– На Луну? – переспросил Шепард.
– Долг благородного человека – бороться за счастье девушки, даже если это счастье ей суждено составить другому, более достойному избраннику. – Учитель Саа вскинул голову. – Я почту за честь сопровождать мисс Аню, куда бы она ни направилась, и клянусь больше ни словом, ни намёком не напоминать о…
– По-моему, они что-то недоговаривают, – понуро сказал ему Шеп. – Любовь – любовью, но кому это она помогала голыми руками стены разрезать? Впрочем, я всё-таки тоже не уйду: девушка хоть меня и похитила, но сперва ведь вроде как жизнь мне спасла – уж не знаю даже зачем… – Коммандер возвёл очи к небу и тоскливо докончил: – Теперь мне волей-неволей придётся всюду таскаться за ней, дожидаясь возможности уплатить этот долг, а она, конечно, может мной помыкать, как рабом, заставлять чистить ей платье и всё такое прочее…
– Вы – благородный человек! – Саша потряс Шепу руку.
– Вы – олухи! – вскипел Джим. – Я разве не ясно объяснил: вы нам не нужны!
Энн немного бесило, что её-то мнения никто, похоже, спрашивать и не собирается. С другой стороны, готовность случайных попутчиков сопровождать её неведомо куда тронула бы и каменное сердце.
– Послушайте, я очень вам всем благодарна, – начала девушка. – Но, может, Джим и прав… Я ведь упустила последнюю подсказку. Понимаете, я просто даже не знаю, куда мне теперь идти.
– Зато я знаю, – буркнул Джим, мрачно глядя куда-то за борт. Энни зло обернулась, чтобы надавать хаму по полной программе, но Бейкер уже укрылся за ворованным подносом.
– В конец реки – вот куда тебе надо, – отражаясь от подноса, слова Бейкера становились гулкими, точно из медной трубы.
– Что за очередная кретинская идея?!
– Я себя о том же спрашиваю, – донеслось до Энн, вынужденной теперь созерцать вместо Джимовой физиономии блестящий металл. – Но и эта кретинская идея в очередной раз не моя, а твоего ненаглядного, так что…
Ловким жестом заправского иллюзиониста Джим перевернул поднос. И Энн уставилась на малиновые буквы и стрелку, грубо выведенные по дну. А через секунду, оправившись от неожиданности, смогла и сложить их в осмысленную фразу, гласившую: «Курс на конец реки – уже совсем близко!».
– О, очередная хлебная крошка, – заметил Шеп. – А вот любопытно: у вашего наречённого в принципе адекватное чувство реальности, или он из тех, кого нетрудно и голодом уморить – только посади его за пазл?
– Джим, откуда у тебя… – начала было потрясённая Энн, но осеклась: она же сама прекрасно видела, как Джим стащил этот поднос из номера. – Эй, погоди-ка… Ты почему мне сразу это не показал?
– И это всё твоё «спасибо»? – возмутился Джим. – Я ведь мог и вообще не показывать.
– Ты… – Энни не смогла с ходу сообразить, какое бы обвинение против Бейкера выдвинуть в первую очередь, и потому умолкла – чем не замедлил воспользоваться Саша.
– Друзья мои, ведь это прекрасные новости. Мы знаем, куда двигаться дальше, у нас есть замечательно подходящее для этого транспортное средство и…
– …и его сносит по течению, так что я могу не грести, – удовлетворённо докончил Шепард. С этими словами маленький морпех забился поглубже на нос, покрутился, свернулся клубочком и без промедления уснул.
– Шеп? Эй, Шеп! – Саша потрепал коммандера по загривку, и Шепард недовольно взрыкнул. – Долго нам плыть-то, если не грести?
– При скорости течения в три целых и шесть десятых километра в час – не знаю, я так далеко никогда не заплывал, – пробормотал Шеп, не открывая глаз. – Не меньше суток точно. Выходите на стрежень, держитесь тальвега и сторонитесь бакенов.
– Ладно, – растерянно согласился Саша, зевнул и покосился на Джима: – А знаете, я, пожалуй, последую примеру нашего меньшего брата.
Энни тоже с удовольствием последовала бы: глаза у неё так и закрывались. Останавливала только боязнь неизвестности. А ну как в следующий раз она проснётся с клешнёй не вместо руки, а на месте, к примеру, головы? Или с чем ещё похуже?
«А, между прочим, если ты долго читаешь книгу – книга тоже читает тебя. Не слыхала такого? Вопрос риторический – разумеется же, нет».
Правда, следовало признать, что эта самая клешня уже принесла им целую уйму пользы. А ещё больше – то, во что её оказалось можно превращать. То есть, по большому счёту, Энн грех жаловаться; да и весь целиком окружающий мир уже стал настолько неоднородным, что одной клешнёй больше, одной меньше – невелика разница.
И всё-таки Энни никак не могла взять в толк, как же такое возможно. Пускай объективная реальность – ересь и заблуждение, но как так выходит, что то, что ей кажется, и происходит на самом деле? Как у неё получилось перестрелять отряд орков? Как она может гнуть железные стены? А если она решит, что может, как тот тип, имя которого она позабыла, гулять по воде и прямо вот сейчас шагнёт за борт – что будет?
«Совет (от высокоразвитой духовной инфосущности, волею рока насильно эманированной в хрупком куске материи) от говорящей книги: попробуй. Правда, давай, вперёд. Может, достанусь тогда кому-нибудь, хоть чуточку более отягощённому интеллектом.
…Нет, с другой стороны, одно то, что она меня хотя бы как-то воспринимает, уже необыкновенно и чуть ли не восхитительно – учитывая общий уровень популяции. К слову, вот и прошлый мой держатель в этом смысле был вполне себе ничего. Даже слегка любопытно, как он там».
От этой опасной мысли её отвлекло чириканье. Энн поскорее смежила веки и ужаснулась, до того плохо выглядел теперь интерфейс: ни привычных внутреннему зрению иконок, ни кнопки «Пуск» в нижнем правом углу, а вместо всего этого – один сплошной синий экран. Причём кое-где экран выглядел то ли размытым, то ли расплавленным, и в этих местах сквозь синеву проглядывал чёрный фон с какими-то непонятными белыми и жёлтыми буквами.
Девушка никак не могла сообразить, куда жать, чтобы принять сообщение, и в конце концов просто вообразила, как делает это. Всё сработало, и Энн страшно обрадовалась: чирик пришёл от отца Маккены.
«Дорогая Энни!
Твои тревоги и опасения вполне понятны. Но знай: в сомнениях нет ничего страшного. Испытывать неуверенность и даже ошибаться – это нормально. Главное – чтобы это не сбивало тебя с выбранного пути.
Обрести свой путь в этой жизни совсем не так просто, но, так или иначе, человек должен заниматься этим сам. Я позволю себе лишь напомнить тебе о двух очень важных вещах.
Каждый из нас сам творит тот мир, в котором живёт. А посему:
Доверяй своему сердцу.
P. S.: Здоровье твоей матушки не оставляет желать ничего лучшего. В настоящий момент она пребывает в сельской лечебнице Св. Бонифация и просит напомнить тебе о том, что алкоголь есть дьяволово орудие и путь к погибели, особенно для юной и неискушённой девушки, поэтому, пожалуйста, воздержись хотя бы до совершеннолетия. По завершении курса реабилитации мы с ней решили пожениться».
«Боги, боги…»
Энн вздрогнула, распахнула глаза и уставилась на горизонт сквозь Джима. Ничего себе, «доверяй сердцу»! Вид у неё, наверное, был такой ошалелый, что Бейкер кашлянул и поёрзал.
Медленно и старательно Энни сфокусировала на нём взгляд, и Джим заторопился сесть к ней в пол-оборота – наверное, рассудил, что так представляет меньшую по площади мишень.