Том пристально смотрел на нее. Их карета ехала вверх по дороге, чистокровный мерин Тома рысью несся следом.
– Довольно необычно, что сын ювелира оказался образованным.
– Это очень необычно, – согласилась она, – но Шарля едва ли можно назвать человеком посредственным. Сам увидишь.
– Ты говоришь так, словно влюбилась в него по уши!
– И ничуть я не влюбилась, – отрезала Джулианна.
Они разом замолчали, а экипаж между тем приблизился к дому. Том остановил карету. Не дожидаясь помощи друга, Джулианна спустилась вниз и собиралась уже направиться с Томом к входной двери, когда какое-то смутное чувство заставило ее оглянуться. Бросив взгляд через плечо, она увидела Шарля, медленно выходящего из конюшни.
«Что происходит?» – подумала Джулианна, но заставила себя улыбнуться.
Не одарив ее ответной улыбкой, Шарль все так же не спеша приближался к ним.
– Так это и есть Морис? – резко бросил Том, и в его тоне ясно послышалось недовольство.
Оглянувшись на друга, Джулианна увидела, как помрачнело его лицо.
– Конечно, это он. Кто же еще?
– Ты ни словом не обмолвилась о том, что это такой крупный, привлекательный субъект.
Сердце Джулианны тревожно подпрыгнуло в груди.
– Это вряд ли подходящая тема для обсуждения… – начала оправдываться она.
– Этот парень выглядит как треклятый распутник, – категорично заявил Том.
Взгляд Джулианны метался между двумя мужчинами. Она заметила, что Шарль уставился на Тома, вздернув уголки губ в полуулыбке, а тот недружелюбно смотрит на француза.
– Что он делал в конюшне? – задумчиво произнес Том. – Возможно, собирался поехать к… К кому же? А вдруг он – шпион?
– Мы – на одной стороне, – кратко пояснила Джулианна. – А даже если он и собирается шпионить за нашими соседями, что это меняет?
Теперь Шарль находился в пределах слышимости. Он мимоходом улыбнулся Джулианне. Она поспешила представить мужчин друг другу.
– Чрезвычайно рад наконец-то познакомиться с вами, – вежливо обратился Шарль к Тому. – И прошу прощения, что так плохо владею вашим языком.
Том пожал руку французу.
– Джулианна тоже рассказывала мне о вас. Вижу, что вы полностью выздоровели.
– Мне становится лучше день ото дня, и я обязан жизнью мадемуазель Грейстоун. – Шарль повернулся к Джулианне: – Вы приятно провели этот день в городе?
– Да, конечно, и я привезла вам две газеты.
– Благодарю вас. – Он помедлил и снова обратился к Тому: – Я ценю то, что вы делаете для моей страны, месье.
– Я – человек принципа и великой цели, – ответил Том. – Я питаю отвращение к деспотизму и тирании. Разумеется, я поддерживаю великую революцию во Франции. – Помолчав, он сухо добавил: – И я ценю жертвы, которые вы принесли.
Шарль улыбнулся и взглянул на Джулианну:
– Что ж, я собираюсь оставить вас, чтобы вы могли спокойно поговорить.
Когда все трое направились к дому, Трейтон задержал Джулианну, чтобы они немного отстали от Шарля. Том замер на месте, и Джулианне ничего не оставалось, кроме как тоже остановиться.
– В чем дело?
– Я не доверяю ему, – сообщил Том, понизив голос.
– Том! – задохнувшись от возмущения, упрекнула Джулианна.
– Сын ювелира? – усмехнулся он. – Да этот человек – такой же аристократ, как Сент-Джаст.
После того как Том уехал, Джулианна поспешила наверх. Шарль сидел за столом и читал принесенные ею газеты. Джулианна застыла на пороге, глядя на него, и на какое-то мгновение ее сердце тяжело перевернулось в груди. Шарль поднял на нее глаза и улыбнулся.
Джулианна просияла ответной улыбкой и вошла в комнату, тут же помрачнев.
– Том не доверяет тебе.
Брови Шарля удивленно взлетели вверх.
– Как так?
– Он думает, что ты – вовсе не офицер французской армии!
– Я просто не понравился ему, Джулианна. – Шарль невозмутимо отложил газету в сторону.
– Он невзлюбил тебя с первого взгляда. И кажется, он догадывается о наших отношениях – Джулианна подошла к столу и уселась напротив Шарля.
Он взял ее за руку.
– Том влюблен в тебя, поэтому нет ничего необычного в том, что он почувствовал ко мне неприязнь. Но мы едва ли перекинулись с ним парой слов. Если у него и есть какие-то подозрения, то они явно не связаны с нашим романом.
– Нам стоит волноваться? – спросила Джулианна.
Шарль оставался совершенно безучастным.
– Я слишком много испытал, чтобы волноваться о том, что думает обо мне Трейтон. Что слышно о войне?
Разумеется, ему не терпелось узнать последние новости. Джулианне явно не стоило даже заговаривать о подозрениях Тома.
– Все не так радужно, как хотелось бы, Шарль. Лион, Тулон и Марсель в руках мятежников.
Руки Джулианны внезапно похолодели. Однажды он окажется во Франции, столкнувшись лицом к лицу с этими самыми мятежниками или союзническими армиями. Она даже думать об этом не хотела – только не сейчас, еще слишком рано…
Но выражение лица Шарля не изменилось ни на мгновение. Если он и был встревожен, как Джулианна, то виду не подал.
Она вдруг вспомнила про странную просьбу Марселя.
– А еще мы получили письмо от наших парижских друзей. Судя по всему, мы можем помочь революции. Какой-то эмигрант перебрался в Корнуолл, и нас попросили определить его новое место жительства, хотя я и представить себе не могу, для чего это понадобилось.
– Твои друзья, несомненно, хотят проникнуть в его дом, чтобы раскрыть роялистский заговор против республики, – ровно произнес Шарль. – Возможно, они даже планируют подослать наемного убийцу. Ты сделаешь то, о чем тебя попросили?
Джулианна вздрогнула:
– Разумеется, я должна помочь, но эта просьба совершенно точно не означает их намерение убить эмигранта!
– Если он замышляет заговор против республики, как и большинство бежавших из страны, его ликвидируют.
Она пришла в ужас от одной мысли о таком исходе.
– Не впутывайся в это, – бросил Шарль так категорично, словно отдавал приказ. – Это слишком опасное задание. Если у тебя получится найти этого эмигранта, твои друзья могут попросить проникнуть в его дом и активно шпионить. При том, что ты умна, ты еще и слишком честна, чтобы оказаться искусной по части шпионажа. Оставь эту идею, не вмешивайся, Джулианна.
– Я была бы ужасной шпионкой, но не думаю, что меня попросили бы за кем-то следить.
– Ты чересчур наивна. Это – часть твоего очарования. – Шарль отпустил ее руку. – Ты любишь этого Тома.
Джулианна замерла от неожиданности.
– Мы – друзья.
– Он выглядит довольно обеспеченным. Он родом из хорошей, благородной семьи?
– Да. Почему ты спрашиваешь?
– И он ухаживает за тобой?
Она была потрясена.
– Как ты можешь спрашивать о подобных вещах?
Взгляд Шарля стал глубоким, пронзительным. Последовала многозначительная пауза.
– Я допускаю это, потому что мы с тобой дружно избегаем темы моего отъезда из Грейстоуна.
Ее сердце глухо стукнуло.
– Не надо.
Он медленно поднялся из-за стола:
– Не надо – что? Поднимать тему, которую мы так старательно обходим?
– Не уезжай, – прошептала она. – Останься еще ненадолго.
– Джулианна. – Шарль прошел мимо нее и закрыл дверь. Джулианна не стала возражать – хотя если бы Амелия поднялась наверх, пришлось бы долго и нудно объясняться. – Я должен уехать. Мы с тобой знаем, что я мог бы покинуть этот дом несколько дней назад. Мы с тобой понимаем, почему я задержался здесь.
Джулианна встала, от страха ей стало дурно. Прошедшие недели бедняжка провела мечтая об улыбке Шарля, его объятиях, его смехе и их следующем свидании. Она сознательно, из последних сил гнала от себя мысли о будущем. И решительно запрещала себе думать о его возвращении во Францию, в самое пекло войны.
Похоже, Джулианна была совершенно не готова отпустить Шарля. Она слишком сильно любила его.
– А ты не можешь остаться еще хоть ненадолго?
Он явно колебался.
– Вероятно, мне потребуется несколько дней, чтобы продумать план своего путешествия.
Джулианна взяла любимого за руку. Она знала, что должна была сказать: все, что ему нужно будет сделать, – это дойти до таверны в Сеннене, где всегда можно найти полдюжины крепких парней, контрабандистов, которые охотно пересекут Ла-Манш, если им хорошо заплатят. И никаких планов можно не строить.
– Ты вернешься на войну? – неожиданно для самой себя выпалила Джулианна.
– Непременно.
Страх захлестнул ее.
– А как же я узнаю, что ты жив и здоров?
– Будет лучше, если мы попрощаемся и порвем все связи.
Потрясенная до глубины души, Джулианна потеряла дар речи.
Помрачневший Шарль тоже погрузился в молчание.
– Разумеется, ты хочешь сказать, что напишешь мне! – наконец вскричала она.
Но ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Да, я мог бы написать тебе, но какой в этом смысл? – решительно, без улыбки, отрезал он. – Я буду во Франции, а ты здесь станешь чахнуть от тоски по мне. Будешь мучить себя, в то время как можно думать о других мужчинах – поклонниках, способных предложить тебе руку и сердце. И неужели я могу позволить себе скучать по тебе? Хотеть тебя? Чего ради, Джулианна? Для нас двоих будет лучше попрощаться навек и разорвать все отношения.
– Я могла бы ждать тебя. Все войны когда-нибудь заканчиваются.
Шарль обошел стол и сжал ее плечи.
– Я знаю, тебе будет тяжело. Но я не хочу, чтобы ты ждала меня. Не хочу, чтобы ты тосковала по мне. Я о многом печалюсь, Джулианна, но, черт возьми, я нисколько не жалею о наших отношениях. – Он говорил резко, в глазах застыла твердость. – Ты не заслуживаешь быть вдовой убитого на войне и горевать здесь, в Корнуолле. Ты достойна намного большего, чем я могу тебе дать.
– Ты не погибнешь во Франции. – Она с усилием подняла на него взор, борясь с подступающими слезами.
– Мне очень жаль, – только и мог ответить Шарль.
Джулианна почувствовала, как сердце перевернулось в груди от ужаса.