В любом случае, вся их бравада ничего из себя не представляет. Нельзя калечить бойцов перед волной. Особенно нас. Поэтому нужен статус кво при небольшом уроне здоровью некоторых участников. Его сейчас и стоит добиваться всеми силами.
А уже потом, после выхода, можно прогнуть всю их компашку по отдельности. Натравить на них Камея или Айру, вылавливать ночных гуляк по одному, собрать компромат и так далее. Вариантов много, главное было — зафиксировать сегодня нечестную игру".
Саргон нагло ухмыльнулся прямо в лицо обступившим их тройку новобранцам. Да, в сложившейся ситуации все козыри на руках у Старшего над десятниками. Вот только воспользоваться в полной мере он ими все равно не сможет. Это понимала и та, и другая сторона. Переговоры просто обрели некую перчинку, только и всего. Главный процесс еще не начинался.
— Ты прав, — Легко согласился Цзяо, — Ваша смерть или серьезные раны будут считаться диверсией или предательством.
После слов Старшего люди вокруг загомонили. Больше всех возмущался пришедший в сознание здоровяк, который прямо таки жаждал расквитаться с дерзким мальцом, а также его командиром. Вот только толпа моментально утихла, стоило мужчине во главе стола лениво поднять сомкнутые пальцы вверх.
— А что, если мы, наоборот, усилим вашу культивацию? Например, скормим настойку фэй сян. Что еще может лучше подстегнуть развитие, как не эта чудесная трава? Нам могут даже облачных юаней дать за такое старание, — Широко и р(г)адостно улыбнулся Цзяо.
Акургаль, напротив, побледнел до нездоровой синюшности. Он готовился к пыткам, к моральным и физическим унижениям, к отрезанию ушей или даже яиц, если совсем не повезет и они перейдут от угроз к действиям. Поэтому и согласился с выбором Каня. Если кого и будут пытать до конца, то скорее его, чем мутного Саргона или официального десятника.
Таким образом, пострадает пусть и полезный, но не жизненно необходимый член команды. Цзяо любил показывать свое неудовольствие наглядно, на тех, кого не жалко. С тем прицелом, что ты — следующий.
В любом случае, Акургаль надеялся отделаться малым и публично, а не ждать, пока к ним в барак ночью ворвется безнаказанная толпа и потом покарают всех без разбора, а Лагерь Новобранцев опять опустеет. Решение пойти на собрание казалось чуть ли не единственно верным… Но ему и в голову не могло прийти, что их попытаются отравить подобным образом.
Цзяо откуда-то узнал, что они всем отрядом принимали настойку перед первой волной. Узнал — и придумал коварный, отвратительный в своем лицемерии план. Между дозами фэй сян всегда должно пройти много времени: год между первой и второй, два — между второй и третьей, и так далее. Если это правило нарушить…
— Ты не сделаешь этого! — Крикнул потерявший самообладание десятник, — Мы усилимся на неделю, но потом мышцы и телесная Ци начнут разрушаться… — Его глаза расширились после осознания.
—…Разрушаться в течение времени, прошедшего между дозами, — Подхватил его фразу Цзяо, — То есть, у вас будет около трех недель. Чуть-чуть не хватит до срока поступления в Старший Город. Ну ничего, даже в таком состоянии можно жить и отбиваться от демонов. Форт не пострадает, — Паскудно усмехнулся он
Глава 6
— Ты не сделаешь этого! — Крикнул потерявший самообладание десятник, — Мы усилимся на неделю, но потом мышцы и телесная Ци начнут разрушаться… — Его глаза расширились после осознания.
—…Разрушаться в течение времени, прошедшего между дозами, — Подхватил его фразу Цзяо, — То есть, у вас будет около трех недель. Чуть-чуть не хватит до срока поступления в Старший Город. Ну ничего, даже в таком состоянии можно жить и отбиваться от демонов. Форт не пострадает, — Паскудно усмехнулся он.
Люди вокруг недоуменно переглядывались. В отличие от Старшего и трех бойцов Первого Отряда, мало кто знал даже о самой возможности выпить настойку фэй сян раз в год. Более того, не каждый в принципе задавался вопросом, а как можно улучшить свою культивацию. Про пилюли они слышали разве что байки деревенских сказителей под паршивый байцзю, фармацевтов считали посланниками демонов, а их деятельность — непонятными воззваниями к иерархам Диюй.
Редкие люди могли понять, чем конкретно занимаются алхимики или зельевары. Что уж там говорить про начертателей или астрологов. Единственные, кто пользовался безусловным уважением в сельской местности — адепты пути Фэн Шуй. Остальных практиков либо не понимали и старались гнать. Либо — боялись и раболепствовали, если практик прорвался на ранг культиватора или слишком больно бил.
— Они съели отраву и будут медленно умирать, если съедят ее еще раз, — Пояснил для непонятливых несуразный доходяга — десятник третьего отряда. Новобранцы тут же глумливо захохотали, заулюлюкали, поднялся гвалт. В такой взрывоопасной ситуации уверенных в своем превосходстве людей пламя только и ждало, чтобы вспыхнуть. Осталось лишь поднести спичку.
— Но! — В этот раз Цзяо пришлось приложить куда больше усилий, прежде чем на поверхности взволнованного людского моря прекратились все буруны и волны, — Я пощажу их… Если мой старый товарищ Акургаль признает меня Старшим. Преклонит колено. Ну и, конечно, позволит испытать двух своих защитников, которых он решил сегодня взять с собой. Мы уже видели прыть одного из них, — Неестественно рассмеялся Старший. Саргона он словно бы не замечал.
— Однако стоит ли считать подлый, неожиданный удар за мастерство? Стоит ли потакать наглым мальцам? Пусть покажут свою силу как положено, на арене! — Он переждал нестройный, но очень живой и отзывчивый ропот толпы. Затем продолжил окучивать рядовых:
— Если тринадцатилетние сопляки достойны нас, взрослых мужей, то пусть покажут это! Я первый ударю кулаком в кулак таким замечательным воинам! Но если нет… Я лично возьму ответственность за их обучение. Не могут ведь они просто так называть себя Первым Отрядом?
— Не могут!
— Нет!
— Да кто это вообще такие⁈
— Испытание!
— Знаем мы, какие люди набирают себе в ближники сладких мальчиков, — Буркнул себе под нос пострадавший от Каня десятник. От сказал тихо, чтобы не услышала толпа внизу. Однако Акургаль моментально вызверился на эту фразу:
— Ты меня с собой-то не путай! И с некоторыми… Боевыми товарищами, — Произнес он брезгливо, — У вас из рабов тоже было полно таких вот… — Неопределенный кивок головой на оскалившегося Каня. Паренька тоже перестала забавлять ситуация. Он то и дело косил на Саргона, пытался послать ему очередной невербальный сигнал, вроде круглых глаз, подмигивания или жестов пальцами.
Попаданец стоически не замечал молчаливой пантомимы своего приятеля. Вместо этого, он просчитывал свои возможности и шаги, лихорадочно думал над создавшейся ситуацией… И она ему категорически не нравилась.
Стоило отдать должное уму Цзяо: теневой лидер Лагеря Новобранцев придумал великолепный план: откуда-то получил не секретную, но очень специфическую информацию, нашел лазейку в правилах Форта, подготовил сцену, усыпил бдительность жертвы показной жаждой расправы (он ведь понимал, что ему никто не позволит как-то серьезно повредить Первому Отряду, а несерьезно не устраивало уже его самого).
В итоге, родился План. Со множеством переменных, но при этом впечатляющий своей простотой и надежностью. Как швейцарские часы или ковер в жилище одного бородатого лентяя из фильма.
Ситуация перевернулась на сто восемьдесят градусов. Теперь уже Старший являлся стороной с нечестным преимуществом, мог навязывать свою волю Акургалю с подчиненными, почти безнаказанно вымогать у них материальные ценности. А вот троица из Первого Отряда не могла даже держать хорошую мину при плохой игре, как хотели позволить самому Цзяо: каждый присутствующий в зале новобранец теперь знал, насколько сильно встряли ненавистные выскочки из Первого Отряда.
И если сам Саргон никаких особых последствий после употребления настойки не почувствует (кроме досады от несвоевременности ее принятия), то вот о двух своих товарищах он такого сказать не мог. И Акургаль, и Кань могли потерять шансы на культивацию, меньше чем через месяц — на нормальное функционирование организма. А в дальнейшем — даже саму жизнь.
Разрушение мышц, которое обеспечивает слишком ранний прием повторной дозы настойки, перманентно и неостановимо. По крайней мере, так Саргон помнил из сбивчивых рассказов Юлвея в одном из первых циклов. Разница только в том, сколько именно успеют прожить эти двое: пять лет, десять. Или вовсе — три года?
"А самое дерьмовое здесь то, что все остальные сокомандники в такой же опасности, как и эти двое. Что мешает проникнуть некоему злоумышленнику, когда мы все спим и добавить настойку по капле в мешок с рисом? Или еще проще — пробраться в предутренний час. Когда отряд и десятник дрыхнут, а рабы уже начинают готовить еду. Вылить в котел небольшой пузырек и поминай как звали.
М-да. Правильно писал Зиновьев: «Общество врагов, соблюдающих правила вражды устойчивей общества друзей, нарушающих правила дружбы». Таких друзей — за хвост да в музей. Вот они реально не понимают, что первая же серьезная волна потребует координации, самоотдачи и добровольной помощи? Иначе мы тут все вымрем. Даже наш Первый Отряд не сможет отбивать волны сразу со всех направлений.
"Почтения, любви и нежной дружбы ради
Хвалю тебя, мой друг, и спереди и сзади".
Вот и демоны нас похвалят за такие жизненные приоритеты. И спереди, и сзади, и как угодно. Пушкину такая похвала и не снилась. Причем это самоочевидная мысль, она вообще первой должна приходить в голову. В цепочке: «караул — помогите» стоит задуматься, а кто поможет-то? Любой нормальный человек так и сделает. А этим как будто насрать!
Живут — как бабочки-однодневки, без плана и без цели. Лишь бы захапать побольше ресурсов, получить побольше уважения, культивировать как-нибудь легко и ненапряжно, но чтоб всем навалять мог, да жрать в три горла за счет других. Поведение каких-нибудь павианов более продуманное, чем у вида «Синус зекус фортус вульгарис». А еще мне очень не нравится, как этот ублюдок смотрит на нас с Канем. Не про него ли говорил Акургаль, когда пугал меня местными сластолюбцами?".