Прорыв первой линии Ишуньских позиций
Оборона Ишуньских позиций является яркой и славной страницей обороны Крыма. К сожалению, многие эпизоды этой обороны остались неизвестными. Причина проста – в живых осталось очень мало защитников Крыма, и оставить мемуары было просто некому. Особенно это касается обороны восточной части Ишуньских позиций, где оборонялся 9-й стрелковый корпус.
П. И. Батов в своих мемуарах указывает: «Существование оперативной группы в октябре 1941 года вряд ли было оправдано. С определенного исторического расстояния это видно ясно. Сама мысль создать оперативную группу войск для нанесения контрудара на Перекопском направлении была разумной. Организация была неважной, но это другое дело. В октябре же в условиях обороны смысла для ее существования не стало». Но это «от лукавого».
По факту, если убрать слово «оперативная», то логика построения обороны 51-й армии вполне понятна. Чонгар, Сиваш и часть Ишуньских позиций (третье дефиле, между Сивашами и оз. Соленое) оборонял 9-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора И. Ф. Дашичева. На случай прорыва противника 9-й СК имел в своем распоряжении мобильный резерв: конную «группу полковника Глаголева», в которую входили 40-я КД, штаб и один полк 42-й КД, мототанкетный полк.
Центральную и западную части Ишуньского перешейка (два дефиле из трех) оборонял точно такой же «корпус» П. И. Батова, который за неимением штатов еще одного корпуса в составе 51-й армии назвали «оперативной группой». Это была не опергруппа в общепринятом понимании этого слова, т. к. она имела лишь ограниченное количество мобильных войск.
172-я стрелковая дивизия перестала быть мотострелковой, 156-я СД изначально являлась стрелковой. Но опергруппа имела в своем резерве «оперативную группу опергруппы П. И. Батова» – конную группу генерал-майора Д. И. Аверкина, мобильный резерв на случай прорыва противника, в составе 48-й КД и одного полка 42-й КД.
Правда, сам П. И. Батов отрицает этот факт, он пишет: «Мы в Воронцовке на КП, в Ишуни на наблюдательном пункте работали вовсю, но мало что могли изменить, имея в своем резерве лишь батальон моряков Г. Ф. Сонина и дивизион Т. Ф. Черняка. У командования же создавалась некоторая успокоенность, так как была видимость оперативного управления войсками. В штабе армии с оперативной группой происходили сказочные превращения. В свое время я об этом не подозревал, а узнал, копаясь в архивных документах. То к ней присоединялись кавдивизии и соответственно этому ставились задачи; то кавдивизии изымались из ее подчинения, и ей придавались такие-то стрелковые дивизии и т. д.
Эти приказы до меня не доходили отчасти потому, что связь с Симферополем во время боев была плохой и случайной, отчасти же потому, что приказы эти изменялись и отменялись до их реализации. Но ирония судьбы в том, что они до сих пор живут своей, особой, жизнью и дают пищу историкам».
Правда ли это? И советские, и немецкие документы содержат информацию о том, что это совершенно не так. В немецких документах (допросы пленных) указана информация о том, что на участке «опергруппы» эпизодически попадаются конники. Протоколы допросов пленных четко говорят о том, что 48-я КД находится в подчинении «опергруппы Батова». Эти же данные содержатся и в немецком переводе захваченных противником советских документов. При дальнейшем описании событий критика мемуарной литературы опущена, а реконструкция происходивших событий дана по первичным документам.
Кроме конной группы (в состав которой как раз и входил реактивный дивизион) в резерве у П. И. Батова были два батальона морской пехоты: 1-й и 2-й Перекопские отряды, которые понесли незначительные потери от авианалетов и эпизодических боевых действий, но оставались вполне боеспособны и имели свою артиллерию (две батареи 76-мм орудий).
По состоянию на 16 октября батальоны, изначально имевшие в своем составе по 800 человек, потеряли 51 человек убитыми, 182 ранеными, 23 больными, расстрелян один человек. В основном потери понес 1-й отряд, участвовавший в боях 8–12 октября.
Советская оборона представляла собой три достаточно узких дефиле:
– между Перекопским заливом и оз. Старое, дефиле пересечено каналом между заливом и озером;
– между оз. Старое и оз. Красное дефиле тоже пересечено каналом между озерами, но озеро Старое в западной части пересечено двумя дамбами;
– между оз. Красное и Сивашом (самое широкое из трех). Кроме того, оз. Сиваш частично осушилось, и существовала возможность перехода Сиваша вброд, восточнее дефиле.
Два первых дефиле обороняли силы 156-й стрелковой дивизии (командир – полковник А. И. Данилин, начальник штаба – майор А. X. Юхимчук), третье дефиле обороняли части 9-го корпуса.
Первое дефиле, против которого располагались части немецкой 73-й ПД, обороняли 361-й СП (и.о. командира майор С. А. Андрющенко) 156-й СД и сводный батальон 172-й СД под командованием капитана С. Т. Руденко.
Второе, против которого располагались основные силы немецкой 46-й ПД, оборонял 417-й СП (командир – майор Д. С. Татаринов).
Против третьего дефиле, которое обороняли 875-й полк 271-й СД (командир дивизии – полковник Торопцев И. Г.) и части 106-й СД, действовала немецкая 22-я ПД. Оборону по берегу Сиваша занимали остатки полков 106-й СД (командир дивизии – полковник Первушин).
Противник, тщательно готовившийся к наступлению, описывает расстановку советских войск перед первыми двумя дефиле следующим образом (разведсводка № 17 46-й ПД):
«Перед фронтом 73-й и 46-й ПД находится усиленная 156-я СД…
Стрелковые полки 417, 361, 530-й понесли тяжелые потери и были частично пополнены за счет 867-го и 869-го полков 271-й дивизии. Пополнение, в основном резервисты 30–40 лет, прошедшие обучение в течение 2–3 месяцев. 434-й и 498-й артполки потеряли значительное количество орудий на Перекопе и не были пополнены артиллерией.
4-й батальон 7-й бригады. Морская пехота, участвовавшая в попытке наступления 12 октября. Все имеют винтовки, каждый боец имеет 2 гранаты. На вооружении ручные пулеметы и винтовки. 1-й артполк относится к 3-й моторизованной дивизии. Детали неизвестны.
260-й противотанковый дивизион объединяет 3 батареи по 6 орудий 45-мм пушек. Две пушки разбиты.
265-й саперный батальон – 250 человек. Кадровых нет. Резервисты 35–30 лет.
Вторая оборонительная линия Мясниково – Долинка и далее вдоль реки Чатырлык занимает 3-я моторизованная дивизия и 42-я кавдивизия…»[152].
В течение дней, предшествующих наступлению, противник произвел перегруппировку. 22-я пехотная дивизия, которая ушла в 54-й корпус (командующий – генерал кавалерии Хансен) на берегах Сиваша и в районе Геническа, сменялась частями 30-го армейского корпуса (командующий – генерал-лейтенант Зальмут), который двигался к Крыму с мелитопольского направления. В составе корпуса числились две дивизии (72-я и 170-я). К 16 октября на позиции в районе Сиваша прибыл только 124-й пехотный полк 72-й ПД.
Однако вскоре противнику пришлось ускориться, т. к. поступила информация о переброске советских частей из Одессы в Крым. Донесение в штаб 11-й армии поступило от командира 149-го берегового дивизиона фон Норденскёльда, который сообщил, что наблюдает движение большого соединения из 40 крупных кораблей[153]. Авиаразведка подтвердила эту информацию[154].
Чтобы ускорить высвобождение 22-й ПД, в район станции Сальково была начата переброска 8-й румынской кавбригады.
46-я ПД, ранее находившаяся на левом фланге немецкого наступления, сместилась в центр. Ее фронт был сужен вдвое. Из документов немецкого 54-го корпуса: «В первой линии находятся 73-я дивизия (правый фланг), 46-я дивизия (центр), 22-я дивизия (левый фланг). Подразделения дивизий усилены двумя полками 50-й и двумя полками 170-й ПД. 73-я пехотная дивизия с приданными подразделениями 50-й ПД атакует по Ишуньскому перешейку. 46-я ПД с приданными частями 170-й ПД атакует в направлении дамбы через озеро Старое одной группой и по перешейку в направлении д. Асс (Пролетарское дефиле) другой, 22-я ПД атакует в пространстве между Сивашом и оз. Красное…»[155].
Противник обладал значительным превосходством в артиллерии. В районе третьего дефиле (в районе Уржина) противник сосредоточил всю артиллерию 22-й пехотной дивизии (три 10,5-см дивизиона и 15-см дивизион), большую часть артиллерии 50-й ПД (два 10,5 см и один 15-см дивизион). Помимо этого, из корпусной артиллерии немецкие части поддерживали две тяжелые 24-см батареи (II./814). Им противостояли три советских 76-мм дивизиона, по три батареи из 850-го артполка и одна батарея 122-мм гаубиц артполка 106-й СД. Данное соотношение приведено без учета полковой и противотанковой артиллерии, которой почти не оставалось в советских частях.
Второе (Пролетарское) дефиле штурмовала 46-я ПД при поддержке своего артполка (3 легких, один тяжелый дивизион), дивизиона реактивной артиллерии, 52-го тяжелого румынского полка, 1-го дивизиона 77-го артполка. Им противостояли всего три советские батареи дивизионной артиллерии.
Первое дефиле было прикрыто 51-м армейским артполком (три дивизиона, 152-мм орудия МЛ-20), морской батареей и остатками артиллерии 156-й СД очень слабого состава. Для примера: в 498-м гаубичном артполку числилось на тот момент 5 батарей калибром 122 и 152 мм. Данные из допроса пленного из 434-го артполка: «Полк в боях на Перекопе потерял две пушечные 76-мм батареи, остальные орудия в исправности». Изначально полк имел 3 дивизиона по 3 батареи, т. е., по логике, в нем должно оставаться семь батарей. Действительно, по документам, в нем было четыре батареи 76-мм орудий по три орудия в батарее и три двухорудийные батареи 122-мм гаубиц.
С немецкой стороны против этого дефиле были сосредоточены: артполк 73-й ПД, румынский 54-й дивизион, 6-я батарея 2-го учебного артполка, две батареи 30,5-см мортир (I./641), две батареи 24-см гаубиц (I./814)