Повторная атака в направлении деревни Бой-Казак Пахомова (ныне не сущ. село) при поддержке мототанкетного полка тоже была отбита немцами. В составе полка было 392 человека моторизованной пехоты на грузовиках и два батальона танкеток образца 1932 года по 25 машин в каждом. Результаты атаки не наблюдались на КП, и командир мототанкетного полка по требованию представителя особого отдела Жданова выехал на место, в результате чего подполковник Гренадеров В. П. (бывший начальник автобронетанковых сил 157-й дивизии) был пленен немцами.
Из допроса Василия Петровича Гренадерова (1897 года рождения): «…157-я дивизия состоит из 384, 716 и 630-го (на самом деле 633-го) полков, 46-го артиллерийского полка (на самом деле 85-го), 422-го гаубичного артполка, 141-го разведбата. Танковый батальон дивизии был ранее передан в состав 74-й стрелковой дивизии.
42-я кавдивизия состоит из 141, 154, 156-го кавалерийских полков и мототанкетного полка без номера. Полк был создан в конце августа в Крыму из танкетных батальонов 156-й и 106-й дивизий.
Мототанкетный полк вводился в бой под Перекопом, затем был отведен в район Бютень (15 км севернее Симферополя). 20.10.41 г. был получен приказ перебазироваться в Джурчи, а затем в Онгар-Найман. 22.10.41 г. в 11 часов полк начал атаку в районе Бой-Казак Татарский, Бой-Казак Пахомова. Справа атаковал 156-й полк, еще восточнее 154-й (на самом деле 141-й). В ходе атаки были подожжены две танкетки, и в связи с тем, что атаку не поддержала кавалерия, полк был вынужден отойти.» По сообщению В. П. Гренадерова, после неудачного наступления дивизия была отведена в тыл, и в 22 часа в штаб прибыл уполномоченный оперотдела НКВД Жданов, который потребовал лично прояснить обстановку.
По данным журнала боевых действий 2-й кавдивизии, 22-го числа она якобы атаковала совместно с частями 40-й КД и отбросила немцев. В записи от 22.10.41 г. указывается, что 15-й кавполк оборонял Воронцовку, 20-й кавполк оборонял хутор Калинин, 7-й кавполк оборонял Онгар-Найман. В 16 часов 22.10.41 г. части 2-й кавдивизии под натиском немецкой 50-й ПД отошли. В журнале указывается, что при поддержке 40-й кавдивизии 2-я кавдивизия контратаковала, вернула позиции. Атака 40-й КД совместно с 2-й КД Приморской армии 22 октября не подтверждается другими первичными документами. Журнал 2-й кавдивизии не стыкуется с журналом 40-й КД, который указывает, что 22 октября дивизия «…в составе двух полков (151-го и 149-го), бронеэскадрона, конно-артиллерийского дивизиона в ночь на 23.10.41 г. со станции Воинка выдвинулась в район д. Онгар-Найман для совместной атаки с частями 2-й КД». Совместная атака 2-й и 40-й кавдивизий произошла на сутки позже, 23.10.41 г.
Восточнее, на участке 9-го стрелкового корпуса, немецкие части были также остановлены. 46-я пехотная дивизия, усиленная 105-м пехотным полком 72-й ПД, с 13 часов наступала в центре, вдоль дороги, ее наступление поддерживал и 170-й пехотный полк 73-й ПД. Однако, как указывает противник, «из-за фланкирующего огня продвижения достигнуть не удалось». Из документов 46-й ПД: «46-я ПД возобновила удар вдоль железной дороги с главной целью: пробить брешь в обороне противника. 170-й полк (73-й ПД) присоединился к удару 46-й ПД. Противник создал мощную артиллерийскую группу в районе Чигир и вел интенсивный обстрел района Ишуни. Продвижение 46-й ПД без мощной артиллерийской поддержки невозможно.» Советский 9-й стрелковый корпус удерживал свои позиции. Более чем скромными были и успехи 22-й ПД на восточном фланге.
Глава 9В бой вступают приморцы
Боевые действия Приморской армии подробно описаны в работе «История одного отступления», в связи с этим, несмотря на название главы, действия Приморской армии и ее отступление в Севастополь будут описаны схематично, дабы избежать обильных повторов. Название главы следует рассматривать лишь как название определенного этапа в обороне Крыма.
Итак, вечером 22 октября 1941 г. произошла смена командования войсками Крыма. Одновременно с этим, начиная с вечера 21 октября, началась переброска частей Приморской армии в район нового сосредоточения – на станцию Воинка. До этого части Приморской армии были доукомплектованы: каждая из трех дивизий (95, 25, 421-я СД) имела в своем составе от 9,5 до 10,5 тыс. человек, артиллерийский полк, части боевого обеспечения.
2-я кавдивизия имела в своем составе около 2,5 тыс. человек, кроме того, ей был придан батальон моряков 90-го СП на грузовиках. Армия имела в своем составе артиллерию армейского подчинения 265-й КАП. К Воинке начали переброску две из трех стрелковых дивизий и 2-я кавдивизия.
После смены командования структура управления несколько изменилась, но по сути своей она осталась старой. Штаб командования войск Крыма был создан на базе командования 51-й армии. Ему подчинялись два боевых участка: 9-й СК и бывший участок «опергруппы П. И. Батова». Все по-старому. За исключением одного факта. Вместо опергруппы на левом фланге теперь должна была действовать Приморская армия под командованием генерал-майора И. Е. Петрова. В ее состав вливались остатки опергруппы, а командующий опергруппой генерал-лейтенант П. И. Батов пошел на повышение и был назначен заместителем вице-адмирала Г. И. Левченко по сухопутной обороне.
Достаточно странная перестановка. Человек, «проваливший» свой участок обороны, идет на повышение. Вообще, история карьерного роста этого человека удивляет. Да, он был в Испании (но не долго) сначала советником командира бригады, а затем резко вырос до советника командующего фронтом. По возвращении в СССР его карьерный рост тоже был стремительным. Если до Испании, в 1936-м, он командовал полком, то летом 1941-го был уже генерал-лейтенантом и командовал корпусом, и вот в октябре 1941 г. он фактически командует армией, в ноябре возглавляет оборону Керчи (и тоже ее проваливает). Затем он готовит Керченскую десантную операцию (ее результаты тоже известны). Рост стремительный и… во многом незаслуженный (если судить по результатам), но это так, просто наблюдение. Возможно, мы просто многого не знаем.
Приморская армия должна была занять участок обороны опергруппы и нанести удар с целью вернуть Ишуньские позиции. Большую часть фронта обороны Крыма удерживал 9-й стрелковый корпус генерал-майора И. Ф. Дашичева. Его участок обороны начинался от Генгорки (на Арабатской Стрелке) и заканчивался стыком с «опергруппой П. И. Батова» в районе д. Ново-Павловка. В его состав входили:
– остатки 156-й СД. По легенде, ими командовал начарт дивизии подполковник Полуэктов, по факту – полковник Данилин А. И. В связи с тем, что он 30-го числа попал в плен, о нем писать не принято;
– 157-я СД: командование возложено на полковника С. И. Аксенова;
– «группа генерала Аверкина» (два полка 48-й КД, 147-й КП 40-й КД, один полк 42-й КД);
– 271-я СД под командованием полковника И. Торопцева;
– 106-я СД под командованием полковника Первушина.
Вдоль Сиваша были растянуты два полка 276-й СД. По некоторым данным, ею командовал генерал-майор Савинов, но, по данным немецких допросов пленных, он был отстранен от командования, и вместо него командовал какой-то полковник (фамилия не называется, скорее всего, речь идет о полковнике Титове). 9-й СК уже ввел в бой почти все свои резервы, в запасе оставался всего один кавполк 48-й КД, 2-й Перекопский отряд и дивизион реактивной артиллерии капитана Небоженко, но корпус продолжал прочно удерживать свой фронт.
«Оперативная группа П. И. Батова», состоящая из 172-й СД, 1-го Перекопского отряда, кавгруппы полковника Глаголева (40-я КД, 154-й КП 42-й КД, мототанкетный полк) и реактивного дивизиона к-на Черняка, как-то очень легко пропустила противника через р. Чатырлык в районе устья, потеряв 126-ю береговую батарею, дер. Средний Сарай, Биюк-Кичкари (Курганное), Бой-Казак Пахомова. Восстановить ход боевых действий «опергруппы Батова» крайне сложно, ибо почти все документы оперативной группы после войны исчезли. В архиве удалось разыскать только один боевой приказ оперативной группы: приказ № 012, подписанный в 23 часа 22.10.41 г. (входящий № 2333 от 22.10.41 г., правописание сохранено)[202].
д. Дюрмен 22.10.41 г. 23.00. Карта 100000
1. Противник на фронте опергруппы с утра 22.10.41 г. повел наступление и оттеснил 283 СП 172 СД юго-вост. Воронцовка.
2. Войска Приморской армии 25 и 95 СД с утра 24.10.41 г. контрударом на фронте Воронцовка, Бой-Казак Татарский уничтожают противостоящего противника.
3. 172 СД с отрядом морпехоты во взаимодействии с 95 СД восстановить свое положение, выйти и занять оборону по южному берегу р. Чатырлык, огнем и контратаками не допустить отхода через р. Чатырлык в направлении Ишунь.
4. 2 КД исходное положение для атаки занимает рубеж к 20.00 23.10.41 г. атаковать противника совместно с частями 95 СД на фронте без(ымянный) ручей, стык дорога СВ 2 кл. Онгар-Нейман наступать во взаимодействии с частями 95 СД Кашкары ее зап. окраину поддерживает 1 АП.
5. 40 КД с МТП атаковать пр-ка на фронте стык дорог сев. зап. 2 кл. Онгар-Найман перекресток дорог сев. зап. 2 клм. Онгар-Нейман – овладеть Бой-Казак-Татарский. Поддерживает 51 АП.
6. 42 КД атаковать пр-ка на фронте пер. дорог сев. зап. 2 клм. Онгар-Нейман и до залива. Наступать на сев. – зап. окраину Бой-Казак Татарский, развивая успех на Татарово, Пахомов. Поддерживает одна батарея 51 АП.
Готовность артиллерии 7.00. Артподготовка 8.409.00. Начало атаки 9.00
Подписи:
Если честно, приказ составлен несколько сумбурно. Для начала – 283-го полка в 172-й СД не было, был 383-й (командир – полковник П. Ерофеев), но это даже не его участок обороны. На этом участке стоял 747-й СП майора Шашло. Совершенно непонятна дата и время по 2-й кавдивизии, она выпадает из общей логики приказа, скорее всего, она ошибочна. Любопытно, но в журнале 2-й кавдивизии отсутствуют листы с описанием событий вплоть до 26 октября 1941 года.
23.10.41 г. И. А. Ласкин описывает события следующим образом: «Утром 23 октября наши войска были подвергнуты ураганному огню минометов и артиллерии, авиация крупными группами в буквальном смысле слова утюжила пехоту. Особенно ощутимый огневой налет проводился в районе Воронцовки, которую обороняли части 172-й. Вслед за этим противник опять стал обходить правый фланг дивизии и проникать к артиллерийским позициям. Командир 1-го дивизиона 340-го гаубичного артиллерийского полка майор Мирошниченко выдвинул батареи вперед, и гаубицы прямой наводкой ударили по наступающим гитлеровцам»[203].
Утреннее донесение немецкого 54-го корпуса говорит о том, что 50-й ПД одним батальоном захватила Онгар-Найман (в 4.05), в общей сложности 22.10.41 г. захвачено около 1300 пленных, трофеи не подсчитывались[204].
30-й корпус в утреннем донесении отмечает ночные налеты советской авиации. В 10 часов 30-й корпус начал наступление силами 72-й ПД (105-й и 266-й ПП) на участке, где раньше наступала 46-я ПД 54-го корпуса. К этому времени 46-я ПД уже понесла тяжелые потери, наиболее боеспособный 42-й ПП этой дивизии продолжал поддерживать наступление 30-го корпуса. Остальные полки дивизии были отведены для приведения себя в порядок. В пехотных полках 46-й ПД оставалось по 600–700 человек (из почти 3 тыс. изначального состава). Немецкое наступление, несмотря на введение свежих сил 30-го корпуса, успеха не имело. На участке 22-й ПД отмечены контрудары силой около батальона. 9-й стрелковый корпус не только держал фронт, но и отбивался.
Создается парадоксальная ситуация, при которой, с одной стороны, противник, сосредоточив почти всю артиллерию и значительные силы на восточном участке, продвижения почти не имеет, а на западе против «опергруппы Батова» слабая 50-я ПД продвигается с легким вооружением, при минимальной поддержке артиллерией.
В 12 часов в состав 54-го корпуса была включена новая 170-я пехотная дивизия, подошедшая к району боевых действий. Теперь в составе корпуса было уже 4 дивизии, правда, три из них (46, 50 и 73-я) имели слабый состав.
В дневном донесении 54-го корпуса (14 часов) указано, что рано утром захвачена Воронцовка и 50-я ПД 121-м полком находится в 1 км южнее д. Бой-Казак, кроме того, 213-й полк захватил еще один небольшой плацдарм южнее автомобильного моста через Чатырлык[205].
Из документов 73-й ПД (журнал боевых действий): «50-я пехотная дивизия захватила бывшее имение графа Воронцова (ур. Среднее) и продвинулась своими частями на север. 8.30 213-й полк (подчиненный 50-й ПД) получил задачу атаковать совместно с частями 50-й ПД на левом фланге. В его задачу входила атака на укрепления около моста через Чатырлык. Основные силы полка переправились через реку на резиновых лодках, что позволило захватить мост»[206].
Немецкие части, переправившиеся на лодках через Чатырлык в 1 км от устья, ни артиллерии, ни тяжелого вооружения не имели. Удар в направлении моста и его захват были нацелены на то, чтобы обеспечить форсирование реки техникой и артиллерией. Как пишут немцы, «переправа через реку вброд для тяжелой техники была невозможна, в связи с чем была поставлена задача захвата моста. Атакующему 213-му полку в 10.15 был придан 173-й пионерный батальон. 10.45 Полк атаковал в направлении моста и предмостных укреплений силами 3-го батальона. Сопротивление перед фронтом 213-го полка слабое. К 11.30 213-й полк достиг русла реки, с 11 часов до 13.45 полк был занят подготовкой к наступлению. 173-й пионерный батальон наводил переправы через реку с помощью мостоукладочных машин и лодок. Наведение переправ приходилось вести под сильным огнем противника из района предмостного укрепления и с позиций русской артиллерии»[207].
Из воспоминаний П. И. Батова о прорыве противника у Воронцовки за 23.10.41 г.: «В их передовом отряде было до четырехсот автоматчиков. Наши танкисты вместе со стрелковыми подразделениями атаковали врага. Моряки Г. Ф. Сонина выкатили орудия на открытую позицию к южной окраине деревни и открыли огонь по противнику севернее Воронцовки и в сторону переправы». То есть 1-й Перекопский отряд действовал на фланге 172-й СД.
В приказе по Приморской армии по состоянию на вечер 23.10 дается расположение частей. 2-я кавдивизия занимает позиции от моста через р. Воронцовка (севернее д. Джелишай) до отметки 10,9 в 1,5 км южнее Онгар-Найман, вдоль дороги. Части располагались в следующей последовательности: 15-й кавполк – 1-й батальон 90-го СП – 7-й кавполк – 20-й кавполк. Левее стояли части 40-й кавдивизии, 54-й стрелковый полк, 154-й кавполк 42-й кавдивизии, остатки мототанкетного полка, влитые в остатки 5-го танкового полка. Как указывалось ранее, в 1-м батальоне 90-го стрелкового полка находились в основном моряки добровольческих отрядов ЧФ, поэтому в некоторых документах его часто называют просто «батальон моряков» (даже в приказах). Правее 2-й кавдивизии действовали остатки 172-й дивизии[208].
Потери 50-й ПД, действовавшей против фронта 172-й СД, в этот день составляют всего 3 (три) человека убитыми и 23 человека ранеными. Потери 73-й ПД тоже очень невелики. В 73-й ПД (включая 213-й ПП) 33 убитых и 145 раненых.
Основные силы немецкой 73-й ПД вели штурм советских позиций, поддерживая наступление 50-й ПД и 213-го полка. Из журнала боевых действий 73-й ПД: «11.00 186-й полк получил приказ ориентировочно в 12.45 начать массированную артподготовку для наступления на юго-восток для поддержки наступления 213-го полка. К этому наступлению слева должен был присоединиться 170-й пехотный полк. Артиллерийская подготовка проводилась с 11.55 до 13.45. В 13.45 начался прорыв 186-го и 170-го полков. Около 15 часов удалось достигнуть прорыва на участке 186-го полка. 73-я дивизия зачистила северный берег р. Чатырлык и прорвалась через русло реки»[209].
И. А. Ласкин в своих воспоминаниях достаточно подробно описывает работу советской реактивной артиллерии. Действительно, в журнале боевых действий 46-й пехотной дивизии отмечена работа советских реактивных установок и большие потери. Но если тщательно расставить войска на карте, то можно четко понять, что это работа реактивного дивизиона капитана Небоженко, который поддерживал фланг 157-й СД.
На участке опергруппы П. И. Батова (она существовала до 24.10.41 г.) советские части (по непонятной причине) проявляют какую-то вялость и слабость. Атаки готовятся слабо, несмотря на наличие тяжелой артиллерии (дивизион 51-го АП), к поддержке атаки она не подключается. Разведка не ведется, подавление немецких артиллерийских позиций не осуществляется.
Совершенно иная картина наблюдается на правом фланге советской обороны. Несмотря на то что здесь была сосредоточена основная масса немецкой артиллерии и подошли свежие части 30-го корпуса, продвижение немецких войск здесь было минимальным.
После обеда левофланговые части 54-го корпуса (остатки 46-й ПД) и 30-й корпус вновь пытались атаковать, но продвижения почти не имели. Спешенные конники 48-й КД жестко оборонялись на правом фланге 172-й СД.
Из показаний пленных: «62-й кавалерийский полк (48-й кавдивизии) состоит из 4 эскадронов. Каждый эскадрон насчитывает около 130 человек. Каждый эскадрон имеет по одному 45-мм противотанковому орудию, одному станковому пулемету и два ручных пулемета. Полк имеет взвод связи и саперный взвод. Из эскадрона в боях принимали участие лишь 90–100 человек, в спешенном строю, остальные охраняли лошадей. Пленный из 147-го кавполка 40-й кавдивизии сообщил, что их полк был придан 48-й кавалерийской дивизии…»
Командиру 9-го стрелкового корпуса удалось организовать оборону, и количество пленных советских военнослужащих резко сократилось.
Отчет по пленным 46-й ПД за сутки с 0 до 24 часов 23.10.41: «Взято 54 пленных (1 старший сержант, 3 младших сержанта и 50 рядовых).
156-я дивизия 417-й полк (2 человека), 157-я дивизия 384-й полк (1 ст. сержант, 7 рядовых), 633-й полк (7 человек), 716-й полк (2 человека)
271-я дивизия (1 человек из 869-го полка)
40-я КД 147-й КП (1 мл. сержант, 1 рядовой)
48-я КД 62-й полк (16 рядовых), 71-й полк (два мл. сержанта, 11 рядовых)».
Та же картина наблюдается и на восточном участке боев. 22-я ПД несет тяжелые потери, но. Несмотря на то что 22-й пехотной дивизии был дополнительно придан 240-й артиллерийский полк 170-й пехотной дивизии и концентрация артиллерии на этом участке выросла вдвое, 22-я пехотная дивизия, считавшаяся одной из лучших в немецкой армии, продвижения не имела.
Дабы не быть голословным, приведу строки из приказа по 30-му корпусу № 88: «Против жестко сопротивляющегося противника 46-я и 72-я ПД имеют лишь ничтожное продвижение. 22-й пехотной дивизии, сломив жесткое сопротивление, юго-западнее перешейка удалось захватить господствующую высоту 18,2 и удержать ее против жесткого контрудара противника. На севере отражен сильный контрудар противника…»
Поддержка советских войск в этот день очень дорого обошлась советской авиации. Противник пишет о том, что сбит 31 советский самолет и еще два сбито предположительно. Противник указывает среди сбитых самолетов 14 «И-61» (?), 9 «И-15» и 8 «И-16». Обозначение типа самолета «И-61» пока непонятно, но противник достаточно четко отличает типы советских самолетов[210]. Основные потери в этот день понесли 1-й истребительный авиаполк и Фрайдорфская авиагруппа.
Противник совершил 121 вылет бомбардировщиками (из них 58 «Штуками») и 108 истребителями. Ударам бомбардировщиков подверглись станция Воинка и позиции артиллерии 9-го корпуса. Потери немцев – один «Ме-109». Пилот попал в советский плен.
К исходу дня немецкие войска занимали позиции:
– 73-я ПД – западнее и северо-западнее д. Чигир;
– 46-я ПД – юго-восточнее и восточнее Ишуни;
– 72-я ПД – на прежней позиции восточнее Ишуни;
– 22-я ПД – 1 км юго-западнее высоты 18,2, в остальном без изменений[211].
24.10.41 г. В описании событий этого дня у разных авторов идет достаточно много разночтений. К примеру, М. Э. Морозов указывает: «Однако немецкий полководец опирался не только на порыв солдат, но и на более материальные вещи. Дело в том, что именно в эти дни в состав его армии был включен свежий 42-й армейский корпус, куда входили 24-я и 132-я пехотные дивизии. В отличие от дивизий Приморской армии, которые при поспешной эвакуации из Одессы бросили часть своей артиллерии, немецкий корпус был почти полностью укомплектован и обладал высокой боевой мощью»[212]. По факту, 42-й армейский корпус прибыл из-под Ленинграда несколько позже, и в его составе был только штаб и 442-й корпусной батальон связи[213]. 132-я пехотная дивизия при всем желании не могла в него входить[214], равно как и 24-я ПД, прибывшая только к началу 2-го штурма Севастополя[215].
Я разбираю неточности и ошибки в работах других авторов не с целью принизить их роль. Мне бы хотелось обратить внимание авторов на то, что вопрос обороны Крыма достаточно сложен и разбирать его следовало бы не с наскока, а более тщательно, используя все источники, проводя анализ их достоверности.
Если поднять сохранившиеся в ЦАМО боевые приказы № 019 и № 020 командования 51-й армии, то можно понять, что «оперативная группа генерал-лейтенанта П. И. Батова» 24 октября ликвидировалась, а ее силы вливались в состав Приморской армии. Приказ № 20 содержал следующее положение: «Прибывшие войска Приморской армии и Полевое управление армии включить в состав 51-й Отдельной армии войск Крыма»[216].
Боевой приказ № 019, подписанный вице-адмиралом Г. И. Левченко, НШ армии генерал-майором Ивановым и ЧВС 51-й армии корпусным комиссаром Николаевым, содержал тот же план мероприятий, что и приказ № 018, подписанный за два дня до этого Ф. И. Кузнецовым, с небольшими изменениями. Приказ содержал следующие строки: «3. 9 СК (276, 106, 271,157, 156 СД, 48 КД, дивизион Небоженко), сдерживая противника на фронте Уржин, МТС (сев.-вост. Ишунь), силами не менее трех СП нанести удар южнее Ишунь в направлении устья р. Чатырлык. Разгран. линия р. Чатырлык, Бозгане, Курман-Кемельчи.
4. Приморской армии (172, 95, 25 СД, 2, 40, 42 КД, 265 КАП 51 АП, дивизион Черняка) атаковать противника на участке Воронцовка, устье сухой реки Самарчик, и, отбросив его под удары 9 СК, овладеть западным берегом р. Чатырлык, где и закрепиться»[217].
ЧФ ставилась задача огнем корабельной артиллерии по западному флангу противника «изнурять его в течение ночи».
Если опираться на документы, то картина получается такой: Штаб Приморской армии 23.10.41 г. прибыл в д. Токульчак (современное Гришино Первомайского района). Штабом Приморской армии 23.10.41 г. в 23.45 был издан боевой приказ № 0036 с задачами частям армии, которым было приказано занять позиции к 7.00 24.10.41 г. 95-й стрелковой дивизии совместно со 172-й СД предписывалось наступать при поддержке гвардейского дивизиона в направлении на Воронцовку, выходя на рубеж р. Чатырлык.
54-му полку (25-й СД) вместе с частями 40-й и 42-й кавдивизий предписывалось наступать левее (западнее) в направлении Онгар-Найман – Кышкара.
Конкретный план действий 95-й стрелковой дивизии оговаривал боевой приказ по 95-й СД № 045, подписанный в 4 утра 24.10.41 г. Но сейчас уже можно уверенно утверждать, что 95-я СД опоздала.
Из боевого донесения 54-го корпуса в штаб 11-й армии: «50-я ПД отразила сильный удар, поддерживаемый танками с южного и юго-восточного направлений, против 121-го и 122-го полков (по линии южная оконечность бухты западнее д. Бой-Казак Татарский – южная окраина Воронцовки – северо-восточнее Воронцовки)…»[218]. Приведу ради интереса данные по пленным.
По данным немецкой 50-й ПД (западный фланг 54-го корпуса):
– 25 человек из 747-го полка 172-й дивизии,
– 21 человек из 20-го полка 2-й кавалерийской дивизии,
– 15 человек из 7-го кавалерийского полка,
– 2 человека из отдельного мототанкетного полка.
По данным 73-й ПД (центр 54-го корпуса):
– 475 человек из 514-го полка 172-й СД (в районе Воронцовки),
– 181 человек из 383-го полка 172-й ПД (Берды-Булат),
– 70 человек из 747-го полка 172-й СД,
– 20 человек из заградотряда 172-й СД,
– 3 человека из саперного батальона 172-й СД,
– 4 человека из 1-го артполка 172-й СД[219].
Стоит обратить внимание на то, что военнослужащих 95-й СД в составе пленных нет. В атаке 24.10 она не участвовала. На широком фронте атаковали части 2-й КД, батальон моряков 90-го СП, приданный дивизии, 40-я и 42-я КД, 54-й СП и части 172-й СД, 383-й и 747-й стрелковые полки и 5-й танковый полк.
Участие 95-й СД в атаке 24.10 подтверждается журналом боевых действий 95-й СД, но в ЖБД 95-й СД сделана подтасовка (скорее всего, послевоенная): вырваны листы и внесены допечатки, искажающие хронологию событий. Если взять документы 161-го и 241-го полков, захваченные и переведенные немцами, а также допрос бывшего командира 241-го полка, захваченного в плен чуть позже, то станет ясно, что 24.10 эти полки находились еще на марше.
Наступление принесло успех советским частям, но оно же и послужило причиной провала атаки 95-й СД, которая началась на сутки позже. Противник, встревоженный наступлением, успел к этому времени подтянуть артиллерию.
Если отследить по немецким документам линию фронта, то можно заметить, что в первый день наступления (24.10.41 г.) она откатилась на 1,5–3 км. Успеха добились 40-я КД, поддерживаемая 54-м стрелковым полком, овладев д. Онгар-Найман и захватив 5 пулеметов и 17 пленных. При этом погиб командир 151-го кавполка майор Душук. Продвинулась и 172-я стрелковая дивизия, выйдя на окраины д. Воронцовка и Берды-Булат немецкий (совр. Привольное). В конце дня советские части попали под сильный обстрел и остановили наступление. В этой атаке участвовали и 5-й танковый полк, и остатки мототанкетного батальона, противник отмечает участие большого количества танков на своем правом (западном) фланге.
В наступлении участвовал и 54-й СП, формально входивший в 25-ю СД, но действовавший отдельно. По данным ЖБД 25-й СД, полк с 12.30 (24.10.41 г.) перешел в наступление и вышел 2-м батальоном к мосту в 1 км юго-западнее д. Воронцовка, 3-м батальоном 500 м южнее Кишкара, 1-й батальон полка в бой еще не вступал. Остальные части 25-й СД в наступлении не участвовали, равно как и части 95-й СД. Любопытно, но пленные из 54-го СП указывают, что полк относится к 95-й СД. Возможно, он на какое-то время был переподчинен, хотя записи о действиях полка внесены в ЖБД 25-й СД. Так или иначе, удар был достаточно сильным. Для стабилизации положения противнику пришлось ввести в бой один батальон 401-го полка 170-й ПД. Это первое подразделение 170-й ПД, вступившее в бой.
В начале наступления советские части имели некоторое количество снарядов. Реактивный дивизион сделал всего два залпа по д. Воронцовка. 1-й (340-й) артполк какое-то время поддерживал свои части, но к концу дня оставалось по пять снарядов на орудие. Минометного боезапаса тоже почти не было.
Возможно, это связано с тем, что в результате налета на станцию Воинка немецких «Не-111» из KG-27 взлетел на воздух склад артиллерийского боезапаса. Это событие действительно могло повлиять на снабжение Приморской армии, боезапас которой не прибыл на станцию Курман-Кемельчи.
А боезапас Приморской армии не прибыл вовремя в связи с тем, что тыл 51-й армии, получив заявку от Приморской, проигнорировал ее, т. к. заявка была оформлена с отступлением от правил. Тылы Приморской армии еще не знали правил прохождения документов и т. д. Выглядит это глупо, но это обычное явление в армии, которая еще не стала боевой, а живет по правилам «конторы». Итог дня 24.10.41 г. на левом (западном) участке советских войск внушал оптимизм. Советское командование надеялось, что немецкая 11-я армия, связанная боем на северо-восточном фланге и в центре, не сможет перебросить артиллерию для помощи 50-й и 73-й ПД. Увы, оно ошибалось. Противник достаточно быстро маневрировал артиллерией армейского подчинения, которая была чаще всего моторизованной.
Немецкие войска в центре и на левом (северо-восточном) фланге тоже пытались наступать.73-я и 46-я ПД вели бой за д. Чигир (ныне не сущ. село, ю.-в. Ишуни), которую удерживали части 48-й КД и 157-й СД. При взятии Чигира и МТС (механотракторной станции) были захвачены 20 человек из 716-го полка и 7 человек из 384-го. По показаниям пленных: «1-й батальон 716-го полка насчитывал 140 штыков, 3-й – восемнадцать штыков, 2-й батальон уничтожен полностью. Остатки 3-го батальона сведены в один взвод».
72-я ПД и приданный ей 42-й полк 46-й ПД наступали в общем направлении на Кучук-Быстричи и Безчастное (Зеленая Нива), к этой атаке подключалась южная группа 22-й ПД своим правым флангом, но, судя по донесениям дивизий, успеха им достичь не удалось.
Советские части на правом (восточном) фланге обрели устойчивость, и количество пленных резко сократилось.
По данным 46-й ПД, пленено:
– 59 человек из 716-го полка 157-й СД,
– 2 человека из 384-го полка 157-й СД,
– 29 человек из саперного батальона 157-й СД,
– 5 человек из 865-го полка 271-й СД,
– 9 человек из 48-й кавалерийской дивизии.
Немецкая авиация совершила вылеты 78 бомбардировщиками (из них 57 «Штуками»), 108 вылетов совершили истребители. По немецким данным, сбиты 20 советских самолетов (4 «И-16», 9 «И-15», 5 «И-61», 1 «И-153», 1 «И-26»), подбиты авиацией 8 танков, уничтожено одно длинноствольное орудие. Потери немецкой авиации – один истребитель «Ме-109»[220].
25.10.41 г. События 25-го и 26-го числа в мемуарах П. И. Батова опущены. И. А. Ласкин пишет: «С утра следующего дня без артиллерийской подготовки, совсем не имея танков и авиационной поддержки, в наступление вместе с нами перешла и подошедшая 25-я Чапаевская дивизия. Но сильный артиллерийско-минометный огонь остановил наше продвижение. А во второй половине дня немцы сами перешли в наступление, нанося главный удар в стык 51-й и Приморской армий. Соседняя справа кавалерийская дивизия стала все более оттесняться на восток, и правый фланг Приморской оказался открытым».
А что же произошло на самом деле в этот день? 25-я Чапаевская дивизия (если не считать 54-й СП) сосредоточилась во второй линии и активных действий не предпринимала. Журнал боевых действий говорит о том, что в 3 часа ночи 24.10.41 г. в район Найлетен прибыл первый батальон 31-го полка и штаб полка. 287-й достиг д. Шигай. То есть дивизия уже ночью 24-го подошла в район боевых действий, но она осталась во второй линии. 25-го части дивизии находились в районе Галетен Шигим Вакуп, но в боевых действиях (кроме 54-го СП) не участвовали.
25.10.41 г. 95-я СД планировала перейти в наступление. Был издан приказ № 046 (подписан в 6:50 25.10.41). Задачи ставились прежние – выйти на рубеж севернее д. Воронцовка[221].
Частный боевой приказ № 0038 уточнял задачи для 25-й стрелковой дивизии в предстоящем наступлении. Дивизия оставалась в резерве Приморской армии.
При попытке перейти в наступление советские части попали под артиллерийский и авиационный налет, а после этого последовал контрудар немецких частей, из-за чего понесли тяжелейшие потери. Особенно тяжелые потери понесла 95-я СД.
Для того чтобы понять масштаб потерь, сравним численность подразделений дивизии на 25-е и на 28-е число.
241-й СП: 25-го было 1778 человек, 3 полковые 76-мм пушки, 3 шт. 45-мм противотанковые пушки, 4 полковых 120-мм миномета, 10 батальонных 82-мм. После атаки: 120 человек, одна 45-мм, одна 76-мм пушки, 4 миномета.
161-й СП: на 25.10 было 1891 человек, 4 76-мм, 3 45-мм, 4 120-мм миномета, 11 минометов 82-мм. После атаки 112 человек, артиллерия в том же составе, минометов нет.
90-й СП: изначально было около 1500 человек, 3 шт. 76-мм пушки, 4 шт. 120-мм минометов, 13 шт. 82-мм минометов. После атаки: 132 человека, артиллерия сохранена, сохранились 3 миномета[222].
Есть и более подробные данные, но они уже ни к чему, т. к. и без них понятно, что за три дня дивизия была фактически разгромлена. Что произошло?
Планируя наступление, командование Приморской армии пренебрегло разведкой, упустив тот факт, что в ночь на 25-е число в стык между 73-й и 50-й ПД (как раз на участке наступления) были введены части новой 170-й пехотной дивизии[223].
Кроме того, в этот район противник перебросил достаточно сильную артиллерийскую группу. Противник пишет о том, что начиная с 8.00 (с 9.00 по советским часам) он отражал мощный удар советских войск, который был успешно отражен с огромными потерями русских войск, однако потребовал введения в бой второго полка 170-й ПД.
По результатам наступления советским командованием был издан разгромный приказ, содержавший следующие строки: «Поставленные задачи частям на наступление в течение 24 и 25.10.41 не были выполнены. Подразделения действовали неорганизованно, неуверенно и нерешительно. Разведка огневой системы пр-ка, его переднего края обороны, отдельных его огневых точек как на переднем крае, так и в глубине отсутствовала. Движение при наступлении превратили переход в атаку с криком „Ура!“ на пустые места. Переход в атаку не подготовлялся.
…Командиры полков в процессе боя не оказывали своего непосредственного влияния на подчиненные им подразделения, теряли управление батальонами, крайне слабо реагировали на изменение обстановки в ходе боя. Кроме того, командиры полков не принимали всех мер по обеспечению выполнения боевой задачи – заявки артиллерии на подавление огневых точек давались с запозданием и через штаб артиллерии, а не непосредственно поддерживающим дивизионам, и часто эти заявки даются неконкретно, опять потому, что командиры стр. полков, батальонов не знают огневой системы пр-ка. В результате плохой организации наступления батальоны вступили в бой разновременно и с опозданием. Вторые эшелоны /резерв/ использованы были неверно, разведки и наблюдения в процессе боя не было организовано. Связь и взаимодействие с соседями не были организованы, вследствие чего продвижение вперед одних б-нов и их успех не был использован другими соседними подразделениями. До сих пор еще имеет место равнение по отстающим, а не по передовым».
В провале наступления документ обвиняет всех, кроме тех, кто его готовил и кто действительно допустил ошибки. Виноваты в этом приказе все, кроме тех, кто не обеспечил взаимодействие с авиацией, не доставил артиллерию и танки. Виноваты все, кроме тех, кто должен был руководить этим наступлением. У нас всегда было «доброй» традицией наказывать невиновных и премировать непричастных.
Одновременно с наступлением Приморской армии планировалось наступление 9-го стрелкового корпуса. Как требовал приказ, «силами трех стрелковых полков». Сразу же после выхода приказа командир 9-го корпуса доложил, что собрать нужное количество сил он не может, но начнет наступление всеми наличными силами. 9-й СК атаковал дважды, но недостаточными силами, все резервы корпуса были исчерпаны.
25-го 9-й СК доложил, что с трудом справляется с обороной, особенно на стыке с Приморской армией. Противник не отмечает активных действий 9-го СК. Корпус исчерпал свои резервы, и отдельным подразделениям противника, пользуясь слабостью фронта 172-й СД, удалось выйти в районе д. Чигир в тыл левофланговым частям корпуса.
В связи с этим два батальона 1330-го полка (моряки) и один батальон 1331-го (школа НКВД) из состава резервной 421-й (1-й Одесской) СД были переброшены железнодорожным транспортом в распоряжение командующего 9-м СК, однако произошло это уже днем 25.10.41 г., т. е. с большим опозданием. К утру 26.10 полк был сосредоточен в районе д. Долинка[224].
По донесению медслужбы 11-й армии, санитарные потери немецких войск за эти дни составили:
– 24.10 от огня пехоты 262 человека, от огня артиллерии 195, от бомб 31;
– 25.10 от огня пехоты 292 человека, от огня артиллерии 302, от бомб 44. Противник отмечает 55 налетов советской авиации, всего 110 машин.
Бывший командующий немецкой 11-й армией Э. фон Манштейн в своих мемуарах «Утерянные победы» пишет: «В бою с противником, упорно обороняющим каждую пядь земли, к наступающим войскам предъявлялись чрезвычайно высокие требования, и потери были значительными. С беспокойством я видел, как падает боеспособность. 25 октября казалось, что наступательный порыв войск совершенно иссяк. Командир одной из лучших дивизий уже дважды докладывал, что силы его полков на исходе»[225].
Удивительного в этом ничего нет. Действительно, 46-я и 73-я дивизии вели бой, начиная с Перекопа и понесли тяжелые потери, однако 22-я ПД была достаточно свежей, подошла 72-я ПД. В запасе у Манштейна была 170-я ПД, только-только введенная в бой. На подходе была 132-я пехотная дивизия, моторизованная бригада Корне и «отряд фон Боддина», две румынские бригады, но, самое главное, под Ишунью немцам удалось сосредоточить большое количество артиллерии. Помимо корпусной и армейской артиллерии, здесь работали артиллерийские полки пяти дивизий. И самое главное, подвоз боеприпасов был бесперебойным.
В отличие от немцев, советские части теряли свою артиллерию, причем не всегда оправданно. Основные потери советской артиллерии связаны с налетами немецкой авиации. В частях явно не хватало зенитной артиллерии. Один флотский дивизион, сформированный из орудий 122-го зенитно-артиллерийского полка, проблемы не решал. Второй причиной потерь артиллерии стал несвоевременный отвод орудий с огневых позиций при отступлении. Причин две: отсутствие средств тяги, уничтоженных немецкой авиацией, и… отсутствие своевременного приказа на отход. Решение «Держаться любой ценой!» не всегда является оптимальным. Без прикрытия пехоты батареи легко становятся добычей противника.
Подходящие части Приморской армии также были слабо оснащены артиллерией. Так, к примеру, 95-я дивизия на момент начала наступления под Воронцовкой имела только один дивизионный артполк (397-й АП, бывший артполк ТиУра) неполного состава и один дивизион 265-го корпусного артполка. Против них действовали два немецких артполка полного состава и восемь тяжелых артдивизионов корпусной и армейской артиллерии.
26.10.41 г. В результате налета немецкой авиации на Керчь в воздух взлетело большое количество боезапаса, сложенного на пирсе в Керченском порту. Взрыв был такой мощности, что тральщик «Делегат» (водоизмещение 2 тыс. т) был выброшен на пирс. Это был крупный успех немецкой авиации. Советская артиллерия лишилась большого количества боезапаса.
Одновременно с этим немецкая авиация нанесла удар по северной части Тендровской косы, где еще оставались части ЧФ. Уничтожена зенитная батарея на Тендре, повреждены бараки, поврежден транспорт, стоявший на якоре. Остальная авиация противника атаковала и бомбила позиции советских войск. Всего было сделано 87 самолето-вылетов бомбардировщиками (из них 51 «Штуками»), 100 вылетов истребителями. Противник в своих документах отмечает активную работу советской авиации.
Этот день стал днем поражения Приморской армии и предопределил дальнейшее развитие событий. Приморская армия вновь попыталась перейти в наступление, но понесла огромные потери, после чего противник перешел в наступление, прорвав ее фронт. Так получается по немецким документам, но есть и другие данные.
Из воспоминаний П. И. Батова: «Малыми своими силами соединения оперативной группы и Приморской армии отбивали возобновившиеся атаки противника. Именно в этот день, 26 октября, немецкий генерал бросил на Воронцовку новую 132-ю пехотную дивизию из 42-го армейского корпуса, а следом за ней еще и 22-ю пехотную дивизию. Потери в наших войсках были велики. Назову одну цифру: у полковника В. В. Глаголева осталось не более 250–300 человек». Ну, опять же, 132-я дивизия, если верить ее документам, вступила в бой 28.10.41 г., а 26-го числа основные ее силы еще форсировали Днепр[226].
Более того, эта дивизия в 42-й корпус не входила, да и сам «корпус», еще не имеющий подчиненных подразделений, состоящий из штаба и батальона связи, был еще на пути к Крыму[227].
22-я пехотная дивизия уже давно вела бои на этом направлении. Это подтверждают ее документы и сводки, приведенные выше. Потери в 42-й КД на тот момент были еще минимальными, но в ней действительно осталось около 500 человек в связи с тем, что у него забрали для пополнения 25-й СД и 2-й КД два полка: мототанкетный и один кавалерийский. В его распоряжении остались только штаб и часть 154-го кавполка[228], т. е. вся информация, приведенная в этом фрагменте, – полный «брак». Но, повторяя вброс фальшивой информации, И. А. Ласкин пишет: «Ночь на 26 октября 1941 года для нас была очень тревожной. Разведка доложила, что перед передним краем обороны наблюдается скопление больших масс пехоты и танков. Несколько позже выяснилось, что это подошли пополнившиеся в тылу 132-я и 22-я пехотные дивизии врага. Было о чем призадуматься. Ведь наши полки истекали кровью в тяжелых боях. 26 октября Манштейн бросил в наступление шесть пехотных дивизий и свыше 100 танков. Их поддерживали крупные силы авиации. Главный удар наносился снова (в который раз!) на Воронцовку и несколько правее. Особенно свирепствовала авиация. Летая на низких высотах, фашистские летчики бомбили и обстреливали из пушек и пулеметов боевые порядки войск»[229].
Журнал боевых действий немецкого 54-го армейского корпуса в описании событий менее эмоционален, но более точен.
Он указывает, что на рассвете (3.35) советский 154-й кавполк атаковал правый фланг немецкого 121-го полка, переправившись через бухту, но был отбит. Немецкие части перешли в атаку, продвинувшись вперед примерно на 1 км, но в 10 часов последовала контратака советских войск, поддерживаемая многочисленными танками, и немецкий 121-й полк вынужден был отступить на прежние позиции.
В 10 часов одновременно перешли в наступление части советской 95-й СД и немецкой 170-й ПД. 170-я ПД, наступая восточнее Воронцовки, к 12 часам захватила отметку 10,5, вынудив к отступлению 172-ю СД и обтекая фланг наступающей 95-й СД. Противник захватил более 800 пленных. Правда, И. А. Ласкин отрицает этот факт, утверждая, что отошли части, стоявшие на его левом фланге. Он пишет: «Истощенные до крайности, наши части уже не могли сдержать мощного удара врага, и после ожесточенных боев противник завершил прорыв оборонительных позиций. Войска вынуждены были отходить на неподготовленный рубеж. А так как оборонявшиеся правее нас части еще до этого потянулись на юго-восток, то наш правый фланг оказался совершенно открытым. Гитлеровцы стали глубоко обходить его». Анализ расстановки войск по данным немцев говорит о том, что начала отступление именно 172-я СД, в то время как ее сосед (156-я СД) держался.
Воспользовавшись отступлением 172-й СД, противник, обойдя правый фланг 95-й СД, атаковал ее. Из боевого донесения 54-го корпуса в штаб немецкой 11-й армии: «Несмотря на упорное сопротивление противника, 50-я и 170-я дивизии нанесли удар с двух сторон от дороги Симферополь-Ишунь. В течение удара противник упорно сопротивлялся, особенно сильное сопротивление оказывалось на левом фланге 170-й ПД. Противник принужден к отступлению на широком фронте»[230]. Взгляд с советской стороны, журнал боевых действий 95-й СД: «Противник в ночь на 26.10.41 г. сконцентрировал крупные силы пехоты и танков в районе Берды-Булат Немецкий к 12 часам 26.10.41 г., после длительной артиллерийской подготовки (3 часа) перешел в наступление в стык соседа справа и правый фланг дивизии. Наступление поддерживалось многократной бомбардировкой авиации боевых порядков частей ОП артиллерии КП и тылов… Противник, не встречая сопротивления на правом фланге из-за отсутствия войск 172-й СД (левого фланга), обошел правый фланг 241-го СП в направлении кургана с отм. 14,5, вынудив подразделения 241-го СП отходить. Части дивизии, понесшие большие потери в боях 24–25.10.41 г. и очень малочисленные, вели упорный бой против во много раз превосходившего их противника и не отходили с занимаемых рубежей, в результате чего большая часть подразделений была уничтожена в этом бою. Оставшиеся подразделения, в основном рота связи, саперная рота, минометная рота и группы бойцов, начали беспорядочно отходить. Первым начали отход подразделения 241-го СП, далее 161-го СП, и последним, вечером, начал отходить 90-й СП. Все предпринятые штабом меры по задержанию подразделений штабом дивизии и возвращению их на фронт не дали никаких результатов. Пущенные крупные танки противника нашей артиллерией не поражались из-за крепкой брони, в то время как противотанковые пушки и пушки танков противника разбили 10 наших противотанковых пушек. Во все время боя и отхода наших войск с занимаемого рубежа отдельные группы бойцов сдавались в плен без боя, главным образом одесситы (во 2-м СБ 161-го СП сдалось в плен более 80 человек). В результате собрано в 161-м СП 112 человек, ст. пулеметов – 5, 76-мм пушек – 4, пушек 45-мм – 3. 241-й СП: 120 человек, ст. пулеметов – 3, минометов 120-мм – 4, пушек 76-мм – 1, пушек 45-мм – 1.90-й СП: 132 человека, минометов – 2, пушек 76-мм – 3. Тяжело ранен комиссар 241-го полка Хенкин, пропал без вести командир 241-го СП майор Воскобойников. В 161-м СП не стало 2-го батальона. В 241-м СП не стало существовать 2-го и 3-го батальона. В 90-м СП не стало ни одного батальона»[231].
Для понимания причин поражения Приморской армии под Воронцовкой приведу протоколы допроса двух офицеров, захваченных немецкой 50-й ПД во второй день «наступления» под Воронцовкой: «Капитан Владимир Карман, начальник 3-го отдела штаба 95-й дивизии, пленен 26.10.41 г. Гражданская специальность – инженер, понимает немецкий, но не может на нем говорить. По составу 95-й дивизии он сообщил: „В составе дивизии стрелковые полки 90, 161, 241-й, артиллерийский полк 397-й. В связи с тем, что 152-мм пушки пришлось утопить в Одесском порту, полк вооружен лишь 76-мм пушками, гаубичный полк 57-й (без орудий, которые были потеряны в Одессе), 13-й разведывательный батальон, 97-й танкетный батальон (20 гусеничных тягачей для пушек, каждый тягач вооружен 1 пулеметом), 91-й батальон связи, 48-й пионерный батальон. Командир дивизии генерал-майор Воробьев. Дивизия 15-й и 16-го числа была переброшена из Одессы и высажена в Севастополе. По железной дороге дивизия была переброшена в район Джанкоя. После этого полки совершили пеший марш в район д. Дер-Эмез, Шигим, Джелишай для подготовки к удару. Задача дивизии – удар с двух сторон трассы на Ишунь, захват Воронцовки, Берды-Булат Немецкого и выход на рубеж реки Чатырлык.
Штаб дивизии д. Джелишай. Сосед слева 2-я кавдивизия… 2-я кавдивизия в своем составе имеет лишь 500 человек. Сосед справа 172-я СД, перед ней большое скопление неорганизованных частей. К дивизии был присоединен 54-й полк. Вместе с 95-й СД из Одессы была доставлена 25-я дивизия в составе 31,287 и 3-го полков. Дивизия была пополнена за счет 421-й СД. Во время наступления 95-й СД была придана корпусная артиллерия, но она не имела боезапаса. Дивизии удалось продвинуться на 1000-500 м, но прорвать фронт не удалось. Удалось захватить двух пленных из немецкого 123-го полка. Потери дивизии в первый день наступления очень велики, особенно в офицерах. Во второй день наступления очень большие потери в рядовом составе…“».
В результате разгрома 95-й СД в плен попало 2800 человек, при этом противник указывает, что в плен попало всего. 4 офицера: начальник отделения штаба 95-й СД Владимир Карман, техник-интендант Семен Стадник и командир 241-го стрелкового полка капитан (по другим данным, майор) Воскобойников. Фамилия четвертого офицера неизвестна. Вероятнее всего, это был военком полка, расстрелянный немцами. Из протокола допроса пленных: «в) 241-й полк 95-й дивизии (24 человека). Большинство пленных относятся к 3-му батальону, т. к. 1-й батальон полка состоял всего из 180 человек, 241-й полк оборонялся в Якшибае (Джалишае? Якшибай находится слишком далеко от места событий). В ходе атаки комиссар и командир полка попали в плен, после чего остатки батальона начали отход. После отхода они заняли оборону.»
Удивляет очень малое число офицеров, попавших в плен (всего 4 офицера на 2800 человек рядового состава). Причина пока не понятна. Скорее всего, большинство офицеров погибло. Еще одна сводка по пленным из 50-й пехотной дивизии: «а) 161-й полк 95-й дивизии (74 человека). Пленены в районе Воронцовки на позициях. Пленные не сообщили, где находятся основные силы полка, т. к. они не владели картой. У них был приказ защищать позиции. Полк в последние дни понес тяжелые потери из-за авианалетов и артиллерийского огня. Большая часть полка была отсечена нашими танками. Многие погибли от огня нашего автоматического оружия. Командир полка и комиссар погибли… Среди пленных встречаются бойцы 50–60 лет. Они использовались на земляных работах в Одессе, а затем были влиты в состав полка. Пленные голодны и не имеют приличного обмундирования».
И. А. Ласкин утверждает, что его дивизия начала отступление из-за того, что отошел сосед справа. Посмотрим, что получается по немецким документам.
73-я ПД: «170-й пехотный полк одним батальоном в ночь на 26-е и основным составом на рассвете 26.10.41 г. достиг р. Чатырлык в районе северо-западнее Берды-Булат Немецкий. Разведка 213-го полка обследовала передовую линию в районе 9,8–1,2 км западнее безымянной деревни (западнее Ново-Павловки) – 500 м восточнее 13,6. Разведка выявила одну отдельную сильно укрепленную позицию противника, в связи с чем захват безымянной деревни с налета оказался невозможным. Полк повел плановое наступление при интенсивной артиллерийской подготовке. Непосредственно наступление поддерживала наступление 4-я батарея учебного полка реактивной артиллерии. Подготовка к наступлению была завершена к 27.10.41 г. В ходе подготовки к атаке был подключен 213-й пехотный полк. Содействие 186-го пехотного полка с фланга было невозможно, в связи с чем полк получил другую задачу из штаба корпуса.
15.00. 170-я пехотная дивизия в ходе удара просочилась на линию 14,5–5,3 – севернее 10,9-11,5. Резервный полк располагался в районе 1,9 км севернее 10,9.
В 15.25 73-я дивизия получила приказ выдвинуться выше 9,6 и восточнее 10,5, пробиваясь восточнее на Старый Яланташ.
Полк в сумерках достиг прорыва в районе 2,3 км западнее Яланташа. Там части полка были сменены 401-м пехотным полком (170-й ПД).
19.00. 170-я ПД успешно продвинулась на юг, в связи с чем не могла оказать содействия в штурме 213-м полком безымянной деревни. 213-й полк запоздал с выдвижением на исходные рубежи. Артиллерия выдвинулась на позиции вовремя.
213-й полк получил задачу в 5.45 начать атаку позиций западнее безымянного села и зачистить южный берег р. Чатырлык от противника».
Расставив немецкие и советские части по их позициям, можно прийти к выводу, что 156-я СД свои позиции удержала, но возник прорыв на ее левом фланге, как раз там, где отошла 172-я СД. Она попыталась закрыть брешь частями обеспечения (автобат, заградотряд и т. д.), но безуспешно. Приведу достаточно интересные данные из документов разведки немецкой 46-й ПД:
«с) 172-я дивизия, разные части (32 человека). Пленные из 888-го автобата (ранее 1470-й), 275-го саперного батальона, заградотряда. Заградотряд влит в стрелковые части, его состав 130–150 человек. Он относился к 3-й дивизии, которая 14 дней назад стала 172-й. Отряд находился в 7 км западнее Воронцовки… Отряд состоял из пожилых людей из Крыма, Краснодара и Ворошиловграда. Пленный сообщил, что отряд понес тяжелые потери во время авианалетов и обстрелов.
d) 156-я СД, 417-й полк, 6 человек. Полк располагался в районе Ново-Павловки и насчитывал всего 300 человек. Состояние людей подавленное из-за больших потерь.»
Правда, 9-й СК не смог удержать левый фланг 157-й СД в районе его стыка со 156-й СД. Но это немного другой участок, чуть восточнее, в районе д. Чигир.
46-я ПД. «После обеда 25.10.41 г. и утром 26.10.42 г. дивизией взято в плен 456 человек, старший сержант и старший военный фельдшер.
Пленные относятся:
156-я СД, 361-й СП 2 человека.
157-я СД, 716-й СП 12 человек. 422-й АП 1 человек.
276-я СД 873-й СП 441 человек и старший сержант.
40-я КД военфельдшер из 147-го кавполка.
Пленные из 361-го полка взяты в районе Чигир, из
716-го полка и 422-го артполка также в районе Чигира. Пленные захвачены в ночь на 26 октября.
Большая часть пленных из 873-го полка относится к 3-му батальону. 2-й батальон в середине сентября был уничтожен в районе Сальково-Геническ. Одновременно с этим 1-й батальон полка там же понес тяжелые потери. Остатки 1-го и 3-го батальонов были слиты. Полк в общем насчитывал около 1000 человек и располагался юго-восточнее Чигира.
Военный фельдшер был врачом эскадрона. Численность эскадрона составляла 150 человек. В ходе предыдущей борьбы эскадрон потерял 8 человек убитыми и 12 ранеными. Последняя позиция эскадрона – МТС рядом с Чигиром, после чего эскадрон отошел к Долинке».
Наступавшая 95-я дивизия понесла тяжелые потери и вынуждена была отойти на юго-восток. Вместе с ней отошли и остатки 2-й кавдивизии.
22-я пехотная дивизия продолжала вести бой в районе Уржино, но существенных успехов не имела. Противник очень сильно жалуется на огонь советской артиллерии. В допросах пленных 22-й ПД содержится информация о том, что немецкая авиация 26.10.41 г. достаточно активно пыталась бомбить позиции советских войск, но потери от авиации незначительны.
Поражение под Воронцовкой было совершенно неожиданным для командования войсками Крыма. Одна из лучших дивизий Приморской армии понесла такие потери, которые в принципе ставили под сомнение ее боеспособность. Из 4,8 тыс. человек в ее стрелковых частях в строю осталось около тысячи человек. Во 2-й кавдивизии осталось около 500 человек, но это связано с тем, что батальон 90-го СП вернули 95-й СД.
После неудачи с атакой на Воронцовку советские части откатились назад, фронт Приморской армии сильно растянулся, возникли бреши в обороне. В связи с тем, что некоторые части побежали (например, 2-я КД), а некоторые понесли такие потери, что оказались почти небоеспособны, Приморской армии пришлось заново выстраивать оборону. «Группа Глаголева» и 54-й СП свои позиции удержали, но 95-я СД была вынуждена заново строить свой фронт.
Приморская армия еще не вводила в бой два полка 25-й Чапаевской дивизии, 31-й и 287-й, имевшие в своем составе по 1700 бойцов каждый. В связи с этим командующий Приморской армией приказал командиру 95-й СД собрать свои войска, расположить их севернее д. Дюрмен, перехватывая дорогу Ишунь-Симферополь. Остатки 15-го и 20-го кавполков 2-й кавдивизии, отступившие далеко в тыл, вернули обратно, расположив их на флангах 95-й СД. 7-й кавполк перехватил дорогу на Евпаторию. Эти мероприятия позволили вывести 31-й СП в стык между 54-м СП и 95-й СД, 287-й должен был занять позиции между 95-й СД и остатками 172-й СД.
Командование войск Крыма на тот момент еще обладало достаточными резервами, чтобы создать устойчивую оборону. 421-я СД под командованием полковника Коченова (за исключением 1330-го СП) находилась на промежуточном рубеже Саки-Окречь. На этом же рубеже находилась 320-я СД (командир полковник Шаповалов). Дивизии имели слабый состав, были плохо вооружены, у них забрали лучших бойцов, но они существовали и имели свою артиллерию. К примеру, 421-я СД имела в своем составе 134-й ГАП, состоящий из трех дивизионов (два 122-мм, третий 152-мм). 320-я СД тоже имела свой артполк, состоящий из трех дивизионов.
На южном берегу Крыма еще оставалась 184-я СД (правда, очень слабого состава, кроме того, в дивизии не хватало артиллерии). В Севастополе в полной боевой готовности находилась 7-я бригада морской пехоты, в Керчи – 9-я бригада. Для обеспечения перевозок еще оставались в строю бронепоезда «Орджоникидзевец» и «Войковец», имевшие на вооружении 3–4 зенитных орудия 34К. Резервы были, но…
Оборона уже рушилась. Возникает законный вопрос: почему не удалось удержать удобные Ишуньские позиции? Почему легко пропустили противника через р. Чатырлык?
Почему даже после введения свежих частей: 157-й СД, Приморской армии, численность которых была, в общей сложности, больше всего немецкого 54-го корпуса – советским частям не удалось остановить противника?
Вопросов много, и вряд ли на них получится найти однозначный ответ. В любом случае причина комплексная.
Как выяснилось, противнику еще до начала наступления (15.10.41 г.) была известна вся система обороны на левом фланге, состав сил, система огня и т. д. Документы 156-й СД были переданы противнику офицером-перебежчиком из 4-го батальона 7-й бригады морской пехоты (2-го Перекопского отряда). Так указано в одном документе. В двух других указывается, что документы нашли на трупе морского офицера.
Они содержали сведения о построении обороны 156-й СД, составе частей, системе огня, т. е. система обороны 156-й СД противнику была известна. Переводы документов были обнаружены в материалах 54-го корпуса и 11-й армии (с указанием источника получения).
Сравнение их с отдельными сохранившимися подлинными документами 156-й СД показывает: это те самые документы, а не дезинформация[232].
Возможно, именно поэтому противнику удалось достаточно быстро прорваться на левом фланге советских войск. Однако понять причину прорыва второй линии (обороны по р. Чатырлык) достаточно сложно. Противник не обладал на этом участке подавляющим преимуществом, но он почти без сопротивления переправился через Чатырлык и достаточно легко продвигался вперед. Единственно, что сдерживало его продвижение, – невозможность переправки артиллерии.
После захвата моста (который почему-то не был взорван) эта проблема была решена. Опять странное совпадение: стратегически важный мост сдается противнику в целости. В обороне Крыма таких «странностей» очень много.
Например, перед немецким наступлением на Перекоп к противнику перебегают офицер и рядовой-связист, передавая секретную переговорную таблицу. В тот же день лейтенант 417-го СП идет прогуляться вдоль железной дороги, имея при себе секретные документы.
27.10.41 г. «странности» продолжились. Мотоциклист из «штаба опергруппы П. И. Батова» (которой уже трое суток как не существовало) Борис Битюченко, направленный с пакетом документов в штаб Приморской армии, перебежал к противнику. Произошло это в самый ответственный момент, когда части 9-го корпуса и Приморской армии начали перегруппировку, готовясь к очередному удару. Противнику вновь стали известны все «пароли и явки». Причем вот что странно: Б. Битюченко числится в штабе опергруппы, но после ее расформирования он «теряется». Его уже нет в новом штабе. Странное совпадение. Такое ощущение, что кто-то в штабах воюет «не за своих», причем его покрывает кто-то «выше уровнем». Слишком много совпадений.
Противник четко знает, когда и где перейдут в наступление советские войска. Плюс к этому тактика советских войск не отличалась гибкостью. Они действовали шаблонно и били в одно и то же место. Причем атака готовится плохо, разведка не ведется. Наступление ведется по всему фронту, без сосредоточения на нужном участке, артиллерия тоже «размазывается» по всему фронту.
Наблюдается закономерность: советские войска переходят в решительное наступление, несут огромные потери, после чего противник прорывает оборону и вклинивается в боевые порядки советских войск. Объяснить эти поражения иначе как плохим управлением войсками невозможно.
На участке Приморской армии наступают всего два немецких полка: 121-й (50-й ПД) и 213-й (73-й ПД), и они достигают успеха. Лишь на завершающем этапе к наступлению подключился один полк 170-й ПД. Потери 95-й СД огромны. Она теряет двух командиров полков, немцы захватывают много пленных. Часть вроде бы боевая, в ее рядах до атаки почти 10 тыс. человек – а результат? В то же время 54-й СП, находящийся на том же участке, ведет вполне успешные боевые действия.
Советские части на левом фланге 51-й армии (опергруппа, Приморская армия) совершенно неразумно тратят человеческие и материальные ресурсы, рассредоточив артиллерию, вводя в бой части последовательно, по мере подхода, и, как результат, их силы оказываются последовательно «перемолоты» немецкой артиллерией.
Приложение 22
Штадив 95 Кашары 19.30 21.10.41 Карта 100.000
1.95 сд в ночь с 21 на 22.10.41 сосредотачивается по жел. дор. в районе: Монастырка, Воинка, Долинка, Ново-Николаевка, Акташ в готовности к 22–23.10.41 выполнять боевую задачу.
Всем частям до наступления темноты 21.10 отдельным подразделениям /не более батальона/ сосредоточиться в районах станции погрузки. Станция погрузки – станция Княжевичи, кроме 161 СП и 397 АП ст. выгрузки – ст. Воинка.
2. 161 сп – ст. погрузки – ст. Биюк-Онлар, сосредоточиться в указанном районе в 23.00 21.10.41 в готовности для погрузки жел. дор. эшелон. После выгрузки сосредоточиться Монастырка.
Штаб полк 161 – Монастырка.
3. 241 СП в 22.00 21.10.41 сосредоточиться 1 км сев. ст. Княжевичи в готовности для погрузки в эшелон, после погрузки сосредоточиться ст. Воинка.
Штаполк 241СП – Воинка.
4. 397 АП – ст. погрузки – ст. Сарабуз. Погрузиться в жел. дор. эшелон и следовать до ст. Воинка. После выгрузки сосредоточиться в районе Ново-Николаевка.
Штаполк 397 – Ново-Николаевка.
5. 91 ОБС сосредоточиться в 21.00 0,5 км южн. ст. Княжевичи в готовности для погрузки в вагоны.
После выгрузки сосредоточиться 3 км юго-восточнее Ново-Ивановки.
6. 13 ОРБ и 97 ПТД в 21.00 сосредоточиться 0,5 км сев. – вост. ст. Княжевичи в готовности для погрузки в вагоны. После выгрузки сосредоточиться: 13 ОРБ – Бол. Магазинка, 97 ПТД в Ново-Ивановка.
7. 48 ОСБ в 21.00 сосредоточиться 0,5 км юго-зап. ст. Княжевичи, в готовности для погрузки в вагоны. После выгрузки сосредоточиться 2 км южн. Ново-Ивановка.
8. 30 химрота. Быть в готовности для погрузки в вагоны. После выгрузки сосредоточиться в Ак-Таш.
9. 103 МСБ и ПАХ в 20,00 21.10.41 сосредоточиться в Октоберфельд в готовности погрузки в вагоны. По-еле выгрузки сосредоточиться в районе Нагай-Тама, Татаркой, Барлак.
10. Управление дивизии, штабная батарея НАД в 22.00 сосредоточить на ст. Княжевичи в готовности для погрузки в вагоны. После выгрузки сосредоточиться в Ново-Ивановка, штадив 95 в Ново-Ивановка.
11. Артиллерия и все другие грузы 161 и 241 сп, находящиеся на ст. Княжевичи, грузится на ст. Княжевичи.
12. Автотранспорт частей дивизии в районе сосредоточения своих частей следует своим ходом с утра 22.10.41. Командирам частей назначить ответственных лиц для вывода автотранспорта в свои районы. Автотранспорту штадива и тыловым учреждениям дивизии своим ходом в Ново-Ивановка выступить в 7.00 22.10.41 года. Начальником автоколонны штадива назначить начальника 5 отд. майора Ситницкого.
13. Начальников и комиссаров эшелонов назначить распоряжением командиров частей.
Приложение 23
Штадив Джурчи 4:00 24.10.41 Карта 100 000
1. Противник, силой до одной ПД форсировал р. Чатырлык, и пытается наступать в направлении Воронцовки.
2. Справа 172 СД с утра 24.10.41 г. наступает в направлении Берды-Булат немецкий. Граница с ней 8,7 (искл.) – 14,5 (искл.) – Берды-Булат нем. (зап.). Слева 54-й СП с утра переходит в наступление в направлении Онгар-Нойман, с задачей овладеть Кишкара, Бой-Казак татарский. Граница с ним Русский Шигим (сев.), отм. 11.1 с тремя курганами.
3. 95 СД наступает в направлении Воронцовка, выс. 11.1,4 км сев. Воронцовка, и овладевает рубежом Чатырлык. Начало атаки пехоты 9:00 24.10.41 г.
4. 161-й полк, 3-я батарея 97-го противотанкового дивизиона наступают в направлении высоты 7.7, 2 км сев. – зап. Берды-Булат немецкий, с ближайшей задачей овладеть рубежом Берды-Булат немецкий, 1,5 км западнее, и в дальнейшем выйти на южный берег реки Чатырлык. Граница слева 12,8–15,7 – Воронцовка, стык дорог севернее Воронцовки. Поддержка – 1-й дивизион 397-го артполка.
5. 90-й СП, 2-я батарея 97 ПТД наступает в направлении выс. 11.1 с задачей овладеть курганом в 2 км севернее Воронцовки, и в дальнейшем выйти на южный берег р. Чатырлык.
6. 241-й полк наступает во 2 эшелоне, в готовности действовать в направлении выс. 7, 7. С вступлением в бой его поддерживает 397 артполк.
7. Артиллерия – готовность к стрельбе 8:00 24.10.41 г. Артподготовка с 8.45 до 9.00.
ЗАДАЧИ:
1) Подавить огневые точки и живую силу противника на северной окраине Воронцовки и 1,5 км севернее.
2) Не допустить контратаки танков и пехоты противника в районе артезианского колодца.
3) Не допустить выдвижения живой силы противника в направлении Воронцовки.
4) Поддержать наступление пехоты.
1-й дивизион 265-го корпусного артполка.
Задачи: подавить артиллерию, минометные батареи противника в районе выс. 9, 6, выс. 11, 1 с тремя курганами, высота 7,7, 2 поддержать наступление пехоты.
Гвардейский минометный дивизион капитана Черняк действует по особому распоряжению.
8. КП с 7:00 24.10.41 г. – Джелишай.
9. Части дивизии базируются непосредственно со ст. снабжения Курман-Кемельчи.
Приложение 24
Штадива 95 ДЖЕЛИШАЙ 6.50 25.10.41 КАРТА 100:000
1. Противник в результате нашего наступления отошел на рубеж Берды-Булат – Нем. сев. Воронцовка, отм. 5,5, закрепившись на котором оказывает упорное сопротивление.
2. Справа 172 СД с 9:00 25.10.41 начинает наступление в общем направлении Берды-Булат Нем. с боевой задачей выйти на рубеж отм. + 4,5, 9.6, в дальнейшем выходят на рубеж р. Чатырлык.
Граница слева Дер-Эмез, отм. + 6,0, Ишунь.
Слева 2 КД с 54 СП наступает в направлении 9,8, три кургана с отм.11,1, с задачей овладеть районом «арт. К» и три кургана с отм.11,1.
Граница с ней: Найлитен, отм. 7,7; 0,5; 5, 1.
3. 95 СД с утра 25.10.41 продолжает наступление в общем направлении: Воронцовка, отм. 2,5 с ближайшей задачей овладеть рубежом 2 км сев. Воронцовка, в дальнейшем выйти на сев. берег р. Чатырлык.
Начало атаки пехоты – 9:00 25.10.41
4. 161 СП с 3 дивизионом 97 противотанкового дивизиона наступать в общем направлении: отм. 7,7, с ближайшей задачей овладеть рубежом 1,5 км. Берды Булат Нем. /зап./ в дальнейшем выйти на южн. берег Чатырлык. Обеспечить свой правый фланг установлением непосредственной локтевой связи и организации взаимодействия наступления с соседним полком справа. Граница слева: отм. 12,8; – 15,7 / искл./ Воронцовка, Поддержка полковая арт. 161-го полка и 1-й дивизион 397-го АП.
5. 90 CП со 2 дивизионом 97 противотанкового дивизиона наступать в общем направлении Воронцовка, курганы сев. с ближайшей задачей овладеть рубежом 2 км сев. Воронцовка, в дальнейшем выйти на южн. Чатырлык.
Обеспечить свой левый фланг, сорганизовав взаимодействие и одновременность наступления с 54 СП.
Поддержка полковая артиллерия 90-го полка, 2-й дивизион 397-го артполка.
6. 241 СП наступать во втором эшелоне за правым флангом 1б1 СП и быть готовым к нанесению удара пр-ку в направлении 7,7.
Дальнейшее движение вперед с занимаемых позиций особым моим распоряжением.
С введением в бой поддерживает 397 АП.
7. 1 дивизион 97 противотанкового дивизиона, мой непосредственный резерв, занять огневые позиции в районе Джелишай и быть в готовности к отражению контратаки танков и пехоты противника.
8. Артиллерия – готовность в стрельбе 8:00 25.10.41 г.
ЗАДАЧИ:
1/ Подавить огневые точки пр-ка в районе Воронцовка и сев. зап.
2/ Поддержать наступление пехоты.
3/ Не допустить контратаки пехоты и танков пр-ка из района Берды-Булат Нем /сев/.
4/ Подавить фланкирующие огневые точки пр-ка в районе сев Берды-Булат Нем /зап./ и три кургана на выс. 11, 1.
9. Штадив 95 с 20.00 25.10.41 – Рус. Шигим. КП с 7.00 25.10.41 – Джелишай
10. Базирование частей дивизии производить непосредственно со станции снабжения – ст. Джанкой.
11. Эвакуация раненых силами 103 МСБ через Учвели-Орка.