Учитывая сложившуюся обстановку, было начато строительство еще одного (четвертого) рубежа перед Турецким валом, но времени для его достройки не оставалось.
Достаточно интересно в этом отношении немецкое описание позиций на Перекопе (из отчета 46-й ПД): «Система полевых укреплений перед Перекопом начинается в 10 км севернее Турецкого вала. Дорога Чаплинка-Перекоп перегорожена полосой противотанковых препятствий шириной около 100 метров. Полоса представляет собой вбетонированные четырехгранные стальные балки и подрывные заряды с электрическим управлением. От дороги на восток до Сиваша и на юго-запад в направлении Преображенки (Преображенкой в немецких документах именуется „Червоный Чабан“) построен минный пояс из авиационных бомб, деревянных мин и морских мин, весом 40 кг. Позади минного поля расположено проволочное заграждение на низких кольях». Это часть передового рубежа, именуемая «опорным пунктом „Червоный Чабан“»[63].
Из того же документа: «Далее в 5 км расположен еще один рубеж, состоящий из проволочного заграждения, противотанкового рва 8 м шириной, 2–3 м глубиной, за которым располагается линия вкопанных металлических балок 3 м длиной, которые вбетонированы в землю на глубину 1,2–1,5 м. На балках натянута колючая проволока. Стальные балки представляют собой двутавр сечением 20'20 см и 30'30 см. За линией балок располагается минное поле шириной 15 м, с противопехотными и противотанковыми минами. Далее установлено еще одно проволочное заграждение 6 м шириной на стальных балках. Третий рубеж находится на расстоянии 2 км.
Он состоит из противотанкового рва 6,5 м шириной, 3,5 м глубиной с вертикальным противотанковым эскарпом. Далее проволочное заграждение на стальных балках в один кол. Далее в 300 м находится Турецкий вал, на котором располагаются стрелковые позиции. Вал также имеет выкатные позиции для орудий. Позиции усилены бетонными дотами в стальном противоотколе. В расположении дивизии находятся 4 дота с 47,6-см орудиями и станковыми пулеметами. Пулеметные точки имеют толщину стен 0,5 м. Всего частично бронированных дотов насчитывается 26, в проволочном заграждении установлены дистанционно управляемые огнеметы с управлением по проводам. Всего построено: 13,5 км противотанкового рва, установлено 11 441 стальная балка, построено 14 железобетонных бункеров (два в процессе строительства), пулеметных позиций 14 шт., проволочного заграждения в один кол 14 км, в 4 кола – 13,6 км. Установлено мин 13 270, артиллерийских позиций 6 (деревоземляных), стальных бункеров из листа 42, бронированных бункеров 10.
Позади Турецкого вала расположены позиции дивизии с окопами и пулеметными гнездами. Штаб дивизии Армянск. На полуострове „Носорог“ (Литовский полуостров) находится береговая батарея из 4 орудий с дальностью стрельбы 21 км. В северной части полуострова – минное поле, состоящее из морских мин, вдоль берега – проволочное заграждение. На северной оконечности полуострова – большой бункер»[64].
Достаточно интересно упоминание о дотах из стальных листов. На самом деле их чисто условно можно назвать «дотами». Приведу описание этих укреплений: «…он представляет собой укрытие из двух слоев стальных листов толщиной от 2 до 5 мм с пространством между ними 5 см». Кроме того, в качестве укрытий были установлены башни с недостроенных крейсеров.
В частности, в немецких допросах советских пленных последние указывают, что в 2,5 км северо-северо-западнее д. Караджанай (д. Самокиши, ныне не сущ.) находится трехорудийная 305-мм батарея. На самом деле в указанном районе были установлены три башни недостроенного крейсера в качестве укрытий для личного состава 498-го гаубичного артполка.
То есть Перекоп был неплохо укрепленной позицией, занятой неплохо подготовленной дивизией. Слабым местом ее являлся недостаток артиллерии (особенно зенитной) и недостаток оперативных резервов. В резерве у комдива были только 19-й корпусной саперный батальон, разведбат и саперный батальон дивизии. В качестве резерва, на случай прорыва противника, предусматривалась оперативная группа генерал-лейтенанта П. И. Батова.
Большая часть немецкого 4-го авиакорпуса переключилась на поддержку наступающих дивизий 54-го корпуса. На тот момент немецкий авиакорпус имел в своем составе:
– бомбардировочную эскадру KG27, оснащенную самолетами «Не-111» в составе двух групп (I./ KG27 и II. /KG27);
– бомбардировочную эскадру KG51, оснащенную самолетами «Ju-88» в составе двух групп (I./ KG51 и III. /KG51);
– истребительную эскадру JG 77, оснащенную самолетами «Ме-109»;
– авиагруппу пикирующих бомбардировщиков II./ St.G.77, имевшую самолеты «Ju-87»;
– две эскадрильи разведчиков.
Всего 8 разведчиков, 105 истребителей, 110 бомбардировщиков (из них 40 пикирующих). Но стоит обратить внимание на то, что корпус действовал на всем фронте 11-й армии, включая Тендру и, частично, Одессу. Аэродромы немецкой авиации располагались в Чаплинке, Асканье-Нова, Херсоне[65].
В отличие от сил Люфтваффе, советские ВВС на Перекопе имели очень разнородный состав и разное подчинение. В Крыму находились ВВС 51-й армии (РККА), Фрайдорфская группа (ЧФ, в оперативном подчинении 51-й армии через командование ВВС ЧФ) и ВВС ЧФ.
Если суммировать все самолеты, базирующиеся на Крым, то выяснится, что советская сторона имела вдвое больше самолетов, но по факту это не так. ВВС ЧФ в боевых действиях на Перекопе принимали минимальное участие. Активно работали только ВВС 51-й армии и Фрайдорфская группа.
Армейские ВВС к началу штурма имели в своем составе:
– 21-й дальнебомбардировочный полк, изначально он имел 50 самолетов «ДБ-3» и «ДБ-3Ф», но к моменту начала штурма в строю оставалось 19 самолетов. Полк базировался на два аэродрома в районе Евпатории;
– 1-й истребительный авиаполк (ИАП), по сути, «ополчение от авиации», он был оснащен изрядно изношенной учебной материальной базой Качинской авиашколы. В составе полка 7 самолетов «И-15бис» и 16 самолетов «И-16». Полк располагался достаточно далеко от линии фронта в районе д. Сая (Сакского района), он начал действовать с 25 сентября;
– 247-й ИАП, в составе которого числилось 16 самолетов «ЛаГГ-3», располагавшийся в районе д. Коджамбак (современный аэродром Октябрьское);
– 182-й ИАП располагался вблизи фронта (аэродром Ишунь), он имел на вооружении современные самолеты «МиГ-3», на тот момент в его составе оставалось 19 самолетов.
Накануне штурма в Крым, на аэродром в Н. Царицыно, перелетело 22 самолета «Ил-2» из 103-го штурмового авиаполка и 24 самолета «ЛаГГ-3» из 253-го авиаполка, а также эскадрилья «Пе-2» (10 самолетов).
Если суммировать ВВС 51-й армии, то они будут иметь в своем составе 19 бомбардировщиков, 73 истребителя современных типов, 22 истребителя устаревших типов, 22 штурмовика.
Фрайдорфская группа имела очень пестрый состав: 27 самолетов «И-16», 10 самолетов «И-15бис», 3 самолета «И-153», 8 самолетов «Як-1», 4 самолета «Ил-2», 2 бомбардировщика СБ и 20 самолетов, ограниченно пригодных для боевых действий («У-2б», «МБР-2» и т. д.). По сути, 8 современных истребителей, два бомбардировщика, два штурмовика, 37 устаревших истребителей и 20 малопригодных даже для разведки самолетов, которые могли быть использованы только в ночное время.
Стоит обратить внимание на то, что, в отличие от немецкой стороны, до 40 % советской авиации было небоеспособно по техническим причинам (отсутствие запчастей, топлива, изношенность двигателей и т. д.). К примеру, по состоянию на 24 сентября в составе Фрайдорфской группы числилось 70 самолетов, из которых лишь 38 являлись исправными. То есть, несмотря на значительное количество самолетов, советская авиация была значительно слабее немецкой.
ВВС ЧФ можно в расчет не принимать, т. к. командующий ЧФ вице-адмирал Ф. С. Октябрьский ограничил применение флотской авиации в наземных операциях, мотивируя занятостью ВВС ЧФ в обороне Одессы.
Глава 4«Соло» 156-й стрелковой дивизии на Перекопе
Прорыв Перекопских позиций осуществляли сразу две немецкие пехотные дивизии: 46-я и 73-я, разделительная линия между ними проходила через хутор Преображенка (он же «Червоный Чабан»), Атаковать советские части приходилось в лоб, через перешеек, Обходных путей не было.
В первоначальном плане штурма на правом (западном) фланге предполагалось высадить десант в тылу советских войск, используя 903-ю команду штурмовых лодок, Высаживаться должен был батальон 170-го пехотного полка, Однако разведка показала, что Перекопский залив прикрыт батареей морских орудий в районе Средний Сарай (батарея № 126).
На левом фланге немецких войск предполагалось, используя броды и дамбу, выйти на полуостров Литовский и атаковать советские позиции с востока, В окончательном варианте от этих рискованных мероприятий отказались, т, к, в результате разведки выяснилось, что, учитывая опыт 1920 года, советское командование минировало броды и дамбы, выставив проволочное заграждение и сети на возможных путях движения вброд, Кроме того, Сиваш прикрыт пулеметными дотами (124-ю батарею Береговой обороны на полуострове Литовский немецкая разведка не засекла)[66].
Противник начал активные действия по штурму Перекопа рано утром 24 сентября, Была запланирована следующая последовательность действий 54-го АК противника:
4.00-4.30 (по немецким часам) – артиллерийский налет по передовой;
4.35 – перенос огня в глубь обороны;
4.40 – начало авианалета (40 машин Ju87 StG-77 под прикрытием истребителей);
5.00 – начало движения пионерных частей 46-й ПД с исходной позиции;
5.30 – начало движения пехотных частей 46-й ПД;
5.40 – начало движения пионерных частей 73-й ПД с исходной позиции;
6.15 – начало движения пехотных частей 73-й ПД;
6.30 – к атаке 73-й ПД подключились штурмовые орудия 3-й батареи 190-го дивизиона.
Главным участком наступления немецких войск являлся правый фланг (фронт 73-й ПД). Сектор наступления 73-й ПД был менее 2 км в ширину. Дивизия наступала двумя полками (186-м и 213-м ПП) и одним батальоном третьего, резервного полка (170-го ПП). Это означает, что против одного (второго) батальона советского 361-го полка, находившегося в первом эшелоне обороны, наступали семь немецких батальонов, поддерживаемые 3-й батареей 190-го дивизиона штурмовых орудий, двумя ротами 173-го пионерного батальона и двумя ротами пионеров «Лейбштандарта». В общей сложности в полосе наступления 73-й ПД советская 156-я СД имела один полк (361-й) трехбатальонного состава. Его три батальона были распределены по трем рубежам обороны.
Немцы сосредоточили на этом небольшом участке достаточно много артиллерии. Помимо «родного» 173-го артиллерийского полка (73-й ПД) наступающие части поддерживали:
– дивизион 15-см гаубиц 132-й ПД;
– румынский 54-й тяжелый моторизованный дивизион (15-см);
– 110-я арт. комендатура, которая включала в себя 49-й полк тяжелой артиллерии армейского подчинения и четыре отдельные тяжелые батареи. Полк имел артиллерию калибром до 30,5 см (чешские мортиры);
– 4-й учебный дивизион реактивной артиллерии;
– 3-я батарея 190-го дивизиона штурмовых орудий.
От атак с воздуха наступающие части прикрывали два дивизиона ПВО[67].
46-я пехотная дивизия имела участок шириной 3 км и также наступала двумя полками, 72-м и 97-м, а также батальоном 42-го ПП, имея два батальона 42-го полка в резерве. Поддерживала ее дивизионная артиллерия, один дивизион 22-й ПД и румынский 52-й тяжелый моторизованный дивизион. Непосредственную поддержку наступающим оказывали три роты пионерных частей 46-й ПД.
Этой дивизии противостояли четыре батальона советской 156-й СД, еще один батальон мог быть переброшен с Литовского полуострова. В первой линии советских войск находились два батальона: один из 417-го СП, второй из 530-го. Их поддерживал 2-й дивизион 434-го легкого артполка (76-мм батареи 4, 5, 6-я), располагавшийся перед д. Перекоп в районе развилки дорог, идущих от д. Перекоп на Каланчак, Чаплинку и Перво-Константиновку. Кроме того, на передовой линии укреплений находилась большая часть полковой артиллерии 417-го СП.
Если сравнивать силы правого (западного) и левого (восточного) флангов немецкого наступления, то виден явный дисбаланс в пользу правой, 73-й ПД.
73-я ПД имела более узкий участок наступления, и ее поддерживало большее количество артиллерийских стволов и приданных частей. Примерно так же распределился и боезапас: 46-я имела в запасе 92 тонны, 73-я – 178 тонн. Остальной боезапас еще подвозился или был складирован в тылу.
Немецкой дивизионной и корпусной артиллерии противостояли два советских артполка неполного состава: 434-й легкий и 498-й гаубичный. По весу залпа они в сумме уступали одному немецкому дивизионному артиллерийскому полку. Им оказывала помощь береговая батарея № 124 (4×130-мм) и частично батарея № 126 (3×130-мм), но даже с учетом этого советская артиллерия была намного слабее немецкой.
Наблюдался явный дисбаланс в соотношении советских и немецких сил. Противник имел подавляющее преимущество. Но, несмотря на это преимущество, части противника сразу «забуксовали».
Опорный пункт «Червоный Чабан», находившийся в центре перешейка, с запада атаковала 73-я ПД, а с востока 46-я ПД. Двум дивизиям немцев противостояли два советских батальона (2/361-го полка, комбат – капитан Ивашина, 2/417-го полка, комбат— капитан И. Ф. Голунов) и частично третий батальон (1/530-го СП), занимавший позиции от опорного пункта до Сиваша.
Наступление 73-й ПД шло в следующем порядке: первыми двигались пионерные части (две роты пионеров «Лейбштандарта» и две роты 173-го пионерного батальона дивизии), приданные поротно полкам, под прикрытием штурмовых орудий. За ними шла пехота. По берегу Перекопского залива двигался 2-й батальон 170-го полка, далее на восток два батальона 213-го полка. Сам опорный пункт «Червоный Чабан» штурмовался 186-м полком.
Из ЖБД 73-й ПД: «В 4 утра началась артподготовка. Пехотные части приблизились на расстояние 1 км к позициям противника. Выдвижение на исходные позиции началось в 4.30. Наступление началось в 6 утра. Под прикрытием артиллерийского огня и утреннего тумана удалось достичь первого прорыва»[68].
Далее из того же источника: «186-й полк атаковал около 5.40 1-м и 2-м батальонами против Преображенки („Червоный Чабан“), завязались тяжелые уличные бои. До обеда только одной роте 3-го батальона 186-го полка удалось закрепиться на западных окраинах села. Подключение тяжелого вооружения (противотанковых орудий, пехотных орудий и 8,8-см зениток) должного влияния не оказало. Русские, засевшие в подвалах, оказывали упорное сопротивление. Обстрел опорного пункта тяжелой артиллерией эффекта не оказал. Кровопролитная борьба за этот опорный пункт продолжалась и после обеда. Включение в атаку всего личного состава 3-го батальона 186-го полка с юго-востока по руслу реки позволило ворваться в село со стороны высоты с памятником и произвести зачистку села. Взято около 150 пленных.
Основные силы 1-го батальона 186-го полка атаковали по соседству с 213-м полком на юго-восток, облегчая продвижение 213-го полка, 2-й батальон штурмовал Преображенку. 170-й полк получил приказ выдвинуться в район 5 км восточнее Преображенки и разведать обходные пути к селу»[69]. Из журнала боевых действий 73-й ПД: «5.15 огонь перенесен вперед. Пионерные части начали штурм с использованием гранат и огнеметов и зачистили передовой опорный пункт. Опорный пункт, оснащенный вкопанной танковой башней, уничтожается штурмовыми орудиями. Борьба осложняется нехваткой ручных гранат. В 9 утра мощный огневой налет по атакующим частям наносит тяжелые потери. 213-й полк 2-м батальоном вышел ко второму рву, но был остановлен огнем нескольких батарей. В 10.15 был нанесен авиаудар по позициям вражеских батарей. Вражеский огонь был подавлен. Далее последовал контрудар противника на 2-й батальон 213-го полка, вынудивший последний начать отступление. 2-й батальон 170-го полка двигался справа и к 10 часам зачистил вражеские позиции на берегу Перекопского залива»[70].
В боевом отчете 3-й батареи 190-го дивизиона штурмовых орудий, которая поддерживала 213-й пехотный полк (73-й ПД), указывается, что атакующая пехота достигла проволочного заграждения, но в 9.30 залегла под сильным артиллерийским огнем. Немецкие части несколько раз поднимались в атаку, но успеха не имели. Противник пишет, что советские части «стояли насмерть» (дословная цитата). Последняя атака была предпринята немцами в 13.30, но из-за нехватки боезапаса была остановлена[71].
Из ЖБД немецкой 73-й ПД: «В составе 213-го полка к 8 утра вышли из строя 10 офицеров. Дальнейшее продвижение было возможно только после получения подкреплений и захвата Преображенки… В 13 часов 213-й полк доложил, что огонь противника возобновился. В связи с этим возобновился огонь нашей артиллерии. В результате активного огня вражеской артиллерии продвижение вперед ничтожно. Огонь вражеской артиллерии наносит тяжелые потери, особенно огонь с юго-востока»[72].
Далее в тексте этого документа следует фраза: «Контратака противника, силами до батальона была отражена при содействии артиллерии». Командир 361-го полка, полковник В. В. Бабиков допустил тактическую ошибку: несмотря на преимущество немецких войск, он попытался контратаковать с тем, чтобы деблокировать свой 2-й батальон, окруженный в «Червоном Чабане». Командир 361-го СП снял с Турецкого вала свой 3-й батальон и около 14 часов повел в контратаку. Пробиться, естественно, не удалось, т. к. силы были явно не равны. 3-й батальон 361-го полка понес тяжелые потери.
Во второй половине дня из «Червоного Чабана» пришла радиограмма: «Вызываю огонь на себя». 156-я стрелковая дивизия сражалась так, как положено сражаться кадровой дивизии, стойко и мужественно. Этот факт отмечают даже документы противника, который крайне скуп на похвалы советским частям.
Из воспоминаний бывшего НШ 361-го полка С. А. Андрющенко, направленного в «Червоный Чабан» 24.09.41 г.: «По 2-му батальону огонь артиллерии был особенно силен. Несмотря на это, батальон встретил противника организованным огнем. Первая цепь немцев, продвигавшихся на мотоциклах и бронемашинах в направлении совхоза „Червоний чабан“, была уничтожена. Несмотря на большие потери, немцы вводили в бой все новые силы и повторяли атаки. В середине дня фашисты бросили на батальон до сорока пикирующих бомбардировщиков, рассчитывая сломить наше сопротивление. Когда самолеты показались над районом совхоза „Червоний чабан“, мы заметили, что немцы, находившиеся в это время в 200 метрах от КП батальона, стали себя обозначать красными ракетами. Мы пошли на хитрость и тоже выпустили серию красных ракет над районом обороны батальона. Летчики заметили их, вошли во втором заходе в пикирование и… сбросили бомбы на свои наступающие войска. К исходу дня батальон понес большие потери. Оставшиеся в строю продолжали отражать атаки. Отдельным фашистским группам удалось прорваться на флангах батальона, вдоль морского побережья. Но батальон по-прежнему удерживал совхоз и высоту с кладбищем, где был наш командный пункт. К 18.00 немцы окружили кладбище, подошли к КП и стали забрасывать наши окопы гранатами. В этой обстановке было принято решение вызвать огонь на себя.»[73]. После огневого налета часть личного состава 2-го батальона и дивизиона 498-го ГАП смогли прорваться к своим, отход прикрывала рота ст. л-та Дудкина, усиленная личным составом пульроты батальона.
Из ЖБД немецкой 73-й ПД: «В 17 часов поступил доклад, что 213-й полк вместе со 2-м батальоном 170-го полка достиг второго рва и захватил 150 пленных. Дальнейшее продвижение невозможно. 1-й батальон 186-го полка выдвинулся на левый фланг для охраны дороги». То есть противник не сумел взять опорный пункт и обтекал его справа, вдоль берега Перекопского залива. В опорном пункте оставались две роты 361-го полка, и к ним отошли части 2-го батальона 417-го полка, отсеченные от основных сил в ходе наступления другой немецкой дивизии, наступавшей в восточной части Перекопа.
На участке немецкой 46-й ПД части противника при наступлении столкнулись с еще большими сложностями. Советская передовая линия обороны на ее участке была завершена, и немцам пришлось ее штурмовать на всем протяжении.
По данным немецкой 46-й ПД, в этот день ее поддерживали 4 штурмовых орудия 2-й батареи 190-го дивизиона и 88-й пионерный батальон.
Из донесения 88-го пионерного батальона (46-я ПД): «Наступление началось в 4.00 24 сентября 1941 года с мощной тридцатиминутной артиллерийской подготовки. Наша задача заключалась в том, чтобы приблизиться к заграждениям и проделать в них проходы для пехоты и штурмовых орудий. Успеха удалось достичь, несмотря на сильный огонь противника, но около 6.30 часов пехота вынуждена была залечь на два часа под огнем стрелкового оружия из дотов, находившихся восточнее и западнее полосы наступления, пока отделением дымопостановки не была поставлена дымовая завеса. Лишь после этого нам удалось приблизиться к дотам и взорвать их. Однако при попытке пехотных полков перейти в наступление доты вновь ожили. Мы их подрывали три раза, и каждый раз после подрыва из них снова открывали огонь, пока мы не заметили, что русские перед подрывом уходят из дотов в тыл, в систему окопов».
Из боевого отчета 46-й ПД в штаб корпуса: «46-я ПД поначалу продвигалась быстро, захватив высоту 9,3, выйдя на линию ориентиров 605-606-667 к 12 часам. При дальнейшем продвижении дивизия столкнулась с возросшим сопротивлением противника. Начался обстрел тяжелой артиллерией противника. 29-й батальон артиллерийской разведки начал контрбатарейную борьбу и разведку расположения батарей противника. Огнем артиллерии и совместным ударом „Штук“ удалось привести к молчанию большинство батарей, и штурм продолжился»[74].
Из воспоминаний бывшего начарта 156-й СД Г. В. Полуэктова: «В 5 утра 24-го на наши позиции обрушился шквал огня. В воздухе появилась стая немецких самолетов, и началась обработка наших позиций.
Я веду наблюдение в сторону „Червоного Чабана“, на котором противник сосредоточил основной удар. Совхоз был окутан плотным дымом, и стало понятно, что именно на него противник направит свой основной удар. В 7:00 взвилась белая ракета, и стало видно, что противник начал наступление. Я командую: „ПЗО „Тигр“!“… Дружно загремели залпы батарей, накрывая наступающие части противника заградительным огнем»[75]. Расхождение в 1 час на советских и немецких часах объяснялось ранее, в остальном данные идеально совпадают. По схеме ведения огня советской 156-й СД, которую удалось найти в захваченных немцами у 156-й СД трофейных документах, заградительный огонь «Тигр» – это ведение огня по дороге на Чаплинку, т. е. огонь велся в поддержку 2-го батальона 417-го полка.
Из воспоминаний Н. Шестакова: «Два часа длилась артподготовка, затем двинулись части противника, усиленные танками. Бойцы батальона открыли огонь по наступающим немцам всеми видами оружия. Значительная часть наших сил и оружия была выведена из строя артподготовкой, но первую атаку мы отразили. Мой взвод противотанковых пушек занимал позиции:
– одно орудие старшего сержанта Деренка у проволочного заграждения у дороги на Перво-Константиновку, и имело задачей уничтожать врага кинжальным огнем;
– второе орудие было замаскировано в центре обороны батальона и ждало своего часа. Командовал им политрук Лисогор… [где-то около 10 часов противник повторил атаку по дороге от урочища Ингиз, но, попав под огонь пулеметов л-та Калишенко, противник, понеся потери, залег. Затем, подтянув 4 танка, противник атаковал позиции левофланговой 4-й роты и захватил НП батальона. Уже после войны я узнал, что КП батальона был разрушен авиацией, штаб батальона погиб, а лейтенант И. Ф. Голунов раненым попал в плен и был тут же расстрелян. При появлении танков по ним открыло огонь мое орудие. Один танк подбил наводчик Симонян, второй подожгли пехотинцы под командованием старшины Губко. Во время боя наше орудие было обнаружено и расстреляно остальными танками противника, расчет выбыл из строя. Я попытался вытащить раненого Симоняна на плащ-палатке, но сам был ранен»[76].
На помощь «Червоному Чабану» перебросили 260-й противотанковый дивизион 156-й СД. Из допросов советских пленных: «Пленный показал, что 260-й дивизион находился в Симферополе и имел 18 орудий калибром 45 мм. 19.09.41 г. основной состав дивизиона был переброшен в район Армянска. Дивизион был подчинен 417-му полку. Один взвод: 2 орудия, был подчинен подразделению в „Красном Чабане“ и потерял оба орудия. Пленены 8 человек и один лейтенант».
Командир правофлангового 417-го полка полковник А. X. Юхимчук поступил более осмотрительно. Он не рискнул снимать части с тылового рубежа в помощь окруженным в «Червоном Чабане». Командир полка послал офицера связи в окруженный 1-й батальон 530-го полка, обороняющегося восточнее «Червоного Чабана», и во 2-й батальон 417-го полка с приказом пробиваться самостоятельно к деревне Перекоп. Дошел ли посыльный до батальона или нет – неизвестно. Вечером 24 сентября из состава окруженного батальона 530-го полка вышли всего 45 человек с одним 45-мм орудием. Из состава 2-го батальона 417-го СП капитана И. Ф. Голунова не вышел никто, но опорный пункт продолжал сопротивление.
Промежуточное донесение немецкого 54-го корпуса содержит следующие строки: «73-й ПД захвачено около 300 пленных, 46-й ПД около 200, собственные потери около 700 человек. Разбиты три зенитных орудия и два орудия 2-см»[77]. Кроме того, отчет 190-го дивизиона штурмовых орудий указывает две потерянные самоходки в 4-й батарее. Отчет отмечает тяжелейшие бои, связанные с большими потерями немецких войск.
В этот день активно работала авиация противника. Противник пишет о том, что в ночь на 24 число эскадра KG27, усиленная двумя дополнительными эскадрильями, нанесла ночной удар по Турецкому валу. В 6.30 пикирующие бомбардировщики II./St.G.77 начали работу по передовым позициям советских войск в районе «Червоного Чабана». В 7.00 эскадра KG27 четырьмя звеньями (16 самолетов) нанесла удар по штабу дивизии в Армянске. Как указывает противник, «дом, в котором находится штаб, выделяется блестящей крышей». Незадолго до штурма дом, в котором разместился штаб, был перекрыт кровельным железом, что и сыграло злую шутку: штаб и узел связи оказались разрушены, связь штаба и подразделений дивизии была нарушена.
Одновременно с этим эскадра KG51 нанесла удар тяжелыми и особо тяжелыми бомбами по штабам полков и позициям в районе Турецкого вала. Был выведен из строя штаб артиллерии 156-й СД, располагавшийся в корабельной бронебашне в районе д. Караджанай. В 11 часов самолеты KG51 и KG27 нанесли повторный удар по позициям советских войск в районе Перекопа. Повторный удар пикировщиков из группы II./St.G.77 по «Червоному Чабану» был нанесен около 12 часов.
Истребители группы JG77 прикрывали наступление немецких войск над Перекопом. Всего противник указывает 287 самолето-вылетов, из них 110 истребителями, 8 разведчиками, остальные – бомбардировщиками (из них 82 «Штуками»)[78].
По советской авиации первичная информация отсутствует. По непроверенной информации, которая традиционно переписывается из одной исторической работы в другую, советская авиация совершила 35 самолето-вылетов ВВС 51-й армии и 48 самолетовылетов совершила Фрайдорфская группа. Но вылет вылету рознь. Две группы самолетов не выполнили боевой задачи и вернулись на аэродромы. Пока подтверждаются следующие боевые операции советской авиации:
– 10.50 восемь «И-15бис» бомбили и штурмовали дальнобойную немецкую 150-мм батарею;
– 14.05 – пять «И-15бис» Фрайдорфской группы (3-я аэ/8-й иап) штурмовали войска противника в районе совхоза «Червоный Чабан».
Остальные данные пока не подтверждаются. Налет на аэродром в Чаплинке, который обычно включают в описание событий 24 сентября, по факту был совершен раньше, до начала штурма, т. к. противник отмечает его в отчете за 23 сентября. Действия четырех бомбардировщиков 21-го ДБАП, якобы действовавших без прикрытия истребителей и сбитых над Перекопом, описанные в воспоминаниях П. И. Батова, пока тоже не подтверждаются. Потерь в полку за этот день нет.
Не подтверждается пока и вечерний вылет группы «Ил-2» под прикрытием пяти «И-16» и трех «Як-1». Во фрайдорфской группе потерь тоже нет. Судя по всему, советская авиация в этот день действовала исключительно пассивно. Скорее всего, это связано с тем, что штаб 156-й СД был «выключен» немецкой авиацией и заявок на поддержку авиации дать не смог.
С 24 сентября состав ВВС 51-й армии несколько увеличился. С этого дня к боевой работе приступила эскадрилья 507-го бомбардировочного авиаполка (10 «Пе-2»), с 25-го – 103-й штурмовой (17 «Ил-2») и 253-й истребительный (около 20 «ЛаГГ-3») полки.
В результате боев 24.09.41 г. противнику удалось обойти опорный пункт «Червоный Чабан» с двух сторон и выйти ко второй линии обороны. Противник отмечает в своих документах, что опорный пункт захвачен, но в то же время он пишет о том, что в совхозе продолжается сопротивление разрозненных советских частей.
Непонятно почему в течение ночи советская артиллерия не была отведена на запасные позиции. Эту операцию командование 156-й дивизии почему-то производило уже утром 25.09.41 г. Возможно, это было связано с тем, что штаб дивизии был выведен из строя немецким авианалетом.
Территориально советские потери были небольшими и не критическими, но 260-й противотанковый дивизион, переброшенный в помощь передовым частям, и три батальона 417-го и 361-го полков понесли тяжелые потери: они потеряли часть полковой и противотанковой артиллерии.
По сути, у 156-й СД оставалось в строю всего два полноценных батальона (1./361-го СП и 3./417-го СП), занимавшие позиции в районе противотанкового рва. Оставались батальоны боевого обеспечения в качестве резерва (разведбат, саперный батальон, 19-й корпусной саперный батальон). Из-за слабости зенитного и отсутствия авиационного прикрытия части понесли потери и в дивизионной артиллерии.
Противник также понес тяжелые потери, однако сохранил всю артиллерию (кроме трех штурмовых орудий), и резервы противника были намного больше, чем у советских частей.
Противник, понеся ощутимые потери, был вынужден ввести в бой свои резервы. Из документов 73-й ПД: «План действий таков. Сегодня 213-й ПП штурмует курганы севернее Татарского вала. 170-й полк мимо Преображенки выдвигается южнее и занимает 25.09.41 г. позиции на фланге 213-го полка. 186-й полк зачищает хутор Преображенка и выходит на левый фланг дивизии». То есть вместо 186-го пехотного полка, занятого «Червоным Чабаном», из тыла выдвигались два батальона 170-го полка.
46-я ПД тоже выдвинула из тыла два резервных батальона. В резерве у противника на тот момент находились:
– 1-й и 3-й моторизованные батальоны «Лейбштандарта» в районе Чаплинки;
– 2-й и 4-й моторизованные батальоны «Лейбштандарта» в районе Ново-Александровки;
– разведбат «LS SS АН», усиленный 14-й ротой (ротой тяжелого вооружения) 121-го пехотного полка (50-я ПД), находился в Каланчаке.
Подтягивались основные силы 121-го пехотного полка. 50-я немецкая пехотная дивизия оказалась разделенной на несколько частей: штаб 123-го пехотного полка, два батальона этого полка и пионерный батальон находились под Одессой. Один батальон 123-го полка, легкий и тяжелый дивизионы артиллерии находились в Очакове и были заняты захватом островов Первомайский и Березань. Два батальона 122-го полка вели бой на Кинбурне против остатков советских войск, блокировав их в д. Прогной. Один батальон этого полка зачищал Свободный порт. Разведбат прикрывал берег Перекопского залива в районе Скадовск-Хорлы. 121-й полк и два дивизиона артиллерии были переданы 54-му корпусу в качестве резерва.
Противник рассчитывал, прорвав советские позиции на Перекопе, выйти на просторы Крыма моторизованными частями «Лейбштандарта», но упорное сопротивление советской 156-й СД срывало эти планы, и противник начал переброску 50-й ПД для усиления штурмующих частей. Несмотря на подавляющее преимущество, противник явно не справлялся с поставленной задачей.
Потери противника, по отчетным документам, составили:
– 46-я ПД – убитыми 3 офицера и 68 солдат, ранеными 7 офицеров и 242 человека, пропало без вести 9 человек;
– 73-я ПД – убитыми 8 офицеров, 193 человека, ранеными 16 офицеров, 542 человека, 11 человек пропало без вести[79]. По армейским частям и «Лейбштандарту» данных нет, нет данных и по советским войскам.
На второй день немецкого наступления бой шел между противотанковым рвом и Турецким валом. Утром советскую артиллерию (ту, что еще оставалась в строю) оттянули на запасные позиции, южнее вала.
25.09.41 г. противник продолжил наступление в направлении Турецкого вала, прорываясь 73-й ПД через находившийся перед ним противотанковый ров (сейчас часть его покрыта водохранилищем).
В связи с упорным сопротивлением остатков 2./417-го и 1./530-го СП на позициях восточнее «Червоного Чабана» противник попытался 25 сентября ударить во фланг выступу, отсекая подразделениями своей 46-й ПД советские части на берегу Сиваша от основных сил. По сути, в этот день противник наносил два основных удара:
– на правом фланге 73-я ПД атаковала вторую линию обороны – противотанковый ров, двигаясь в южном направлении;
– в центре 46-я ПД наносила охватывающий удар в юго-восточном направлении.
Из ЖБД 73-й ПД: «25.09.41 г. в 6 утра открыла огонь вражеская артиллерия. Около 6.45 наша пехота возобновила атаку. Борьба шла за каждую позицию, за каждую огневую точку. Вражеская артиллерия содействовала отражению атак хорошо корректируемым огнем. Около 9.45 213-й полк левым флангом достиг пунктов 622 и 661, правый фланг завис. Около 10.17 полк в основном находился в 800 м перед Татарским валом, лишь 2-й батальон 170-го полка не смог захватить намеченную высоту. Он атаковал в 16 часов. Перед прорывом высота с памятником была захвачена полком, и части находились в 400–700 м от вала»[80].
Из воспоминаний П. И. Батова: «С 10 часов утра противник перенес главные усилия на берег Перекопского залива. Всю тяжесть удара принял батальон капитана Н. Ф. Евдокимова (1 батальон 361 СП). Немцы бросили в бой на сравнительно узком участке до четырех пехотных полков с 50 танками. И по-прежнему группы в 20–30 самолетов расчищали наступающим вражеским войскам путь. В отражении атак приняли участие все силы 361-го полка и поддерживавшей его артиллерии. Черняев приказал переключить сюда огонь береговой батареи черноморцев. На борьбу с танками он выбросил заградительные подвижные отряды саперов. Их действиями руководил опытный дивизионный инженер майор А. А. Школьников. Фашистские цепи шли в атаку волна за волной. Потери были велики с обеих сторон. Наконец, комдив бросил на чашу весов свой последний резерв – разведывательный батальон. В контратаку на немцев, прорвавшихся за противотанковый ров, его повел капитан В. И. Шевченко. Разведбат имел 14 легких танков, вооруженных пулеметами, – последнее из того, спасенного полковником Судцом ремонтного фонда, о котором упоминалось выше. Контратака задержала продвижение немцев, но не достигла цели: вышибить фашистов за линию противотанкового рва не удалось. Все 14 машин разведчиков были подбиты с воздуха – противник опять применил излюбленный прием: каждый раз наши контратакующие подразделения он встречал группой самолетов, стремясь рассеять войска еще до соприкосновения с немецкой пехотой. Все-таки Шевченко завязал бой и вел его около двух часов, пока комдив не приказал отвести людей на Перекопский вал, видя, что батальон может погибнуть весь»[81].
Воспоминания П. И. Батова содержат много достоверной информации, но в то же время они содержат много умышленных, причем существенных, искажений. Опираясь на воспоминания П. И. Батова, многие авторы указывают, что контратака велась силами разведбата, имевшего в своем составе легкие танки. Противник пишет о том, что его атаковала сначала только пехота, а затем атаку начал батальон мототанкетного полка, сформированный на базе 10-го танкового батальона 156-й СД. Приведенная в немецких документах численность советских танков и танкеток в точности совпадает с количеством техники в батальоне мототанкетного полка. Данные, приведенные в журналах боевых действий, подтверждаются допросами советских пленных из этого подразделения.
Командир 156-й СД действительно, пытаясь оттянуть время для подхода подкреплений, предпринял контратаку силами разведбата капитана В. И. Шевченко, 3-го батальона 530-го полка, который находился в Армянске, и 19-го саперного батальона. Частично цель была достигнута, противник был остановлен, правда, ценой высоких потерь. Согласно докладу капитана В. М. Шевченко, после атаки в строю в его батальоне осталось лишь 118 человек. Это дало возможность подтянуть 1-й батальон мототанкетного полка (бывший танковый батальон 156-й СД) и контратаковать.
Из немецких документов (ЖБД 73-й ПД): «Около 16 часов противник контратаковал при поддержке 40 танков. Удар отражен, подбито 10 танков»[82]. Наличие и боевые действия отдельного мототанкетного полка по непонятной причине вычеркнуты практически из всех воспоминаний.
По имеющимся непроверенным первичными документами данным, 25 сентября ВВС 51-й армии совершили 51 вылет, Фрайдорфская авиагруппа – 41 вылет.
В результате дневных боев на участке, прилегающем к Перекопскому заливу, немецкая 73-я дивизия преодолела укрепления 2-й линии обороны советских войск. На Турецком валу заняли позиции остатки 361-го полка и 183-го разведбата 156-й СД.
Ситуация на участке наступления немецкой 46-й ПД складывалась достаточно неприятно для советских войск. Из журнала боевых действий немецкой 46-й ПД: «46-я дивизия достигла второго противотанкового рва. Около 16 часов она возобновила наступление и достигла противотанкового рва на северной окраине Перекопа».
Из книги П.И. Батова «Перекоп»: «Изменилось к худшему положение и 417-го полка: фланговым ударом противник захватил западную часть Кантемировки, потеснив батальон капитана И. Ф. Голунова. А. X. Юхимчук двинул сюда резерв – учебный взвод – и восстановил положение. Но потом он опять потерял западную часть села. Упорный бой вел батальон капитана Петра Федоровича Ткаленко. Ему теперь приходилось отбиваться и с фронта, и с тыла. И надо думать, не раз в этот вечер комбат благодарил артиллеристов подполковника Александра Николаевича Бабушкина; когда на позиции батальона с левого фланга и тыла двинулись целые тучи вражеской пехоты, Бабушкин поставил заградительный огонь и фашисты не прошли. Командир 434-го артполка спас батальон капитана П. Ф. Ткаленко от истребления. Да, этот артиллерийский командир еще раз на поле боя, в жестокой схватке с гитлеровцами подтвердил характеристику, данную начальником дивизионной артиллерии: „Дело знает твердо, умеет жить с пехотой“»[83].
На самом деле капитан Голунов остался в передовом опорном пункте и был к тому времени уже пленен и расстрелян немцами. Протокол его допроса говорит о том, что «пленный на вопросы отвечать отказался и сказал, что своей жизнью он не дорожит и готов принять смерть, защищая Родину».
1-й батальон 417-го полка под командованием капитана Ткаленко занимал участок обороны, примыкающий к Сивашу и дамбе (район современного завода «Титан»), и удерживал позиции, но к середине дня обнаружил у себя в тылу немецкие части, которые вышли в северную часть селения Перекоп. Как указывают документы 46-й ПД, «в районе болот в восточной части перешейка по-прежнему обороняется противник». Удивляет то, что, несмотря на то что противник достаточно далеко прорвался в глубь обороны, советские части продолжали сопротивление у него в тылу.
Турецкий вал оборонял всего один батальон – 3-й батальон 417-го полка, которому частично удалось отойти с линии противотанкового рва.
Из допросов советских пленных 46-й ПД: «25.09 в районе обеда командир 417-го полка сообщал, что от полка осталось 700 человек. Позиции на Турецком валу нужно удержать любой ценой, подходит новая дивизия, которая находится в 15 км от Армянска. Номер новой дивизии 172 или 174»[84].
Для того чтобы удержать Турецкий вал и попытаться деблокировать части, прижатые к Сивашу, на правый фланг советской позиции перебросили саперный батальон 156-й СД. Помимо этого, автотранспортом был подвезен с Литовского полуострова последний, 3-й батальон 530-го СП, смененный 442-м полком 106-й дивизии (командир – полковник С. А. Федоров).
Из немецких документов (ЖБД 73-й ПД) за 25.09.41 г.: «Около 16 часов наблюдалось, что противник подвозил грузовиками части в район Армянска, несколько колонн направились от Армянска на юго-восток. Опрос пленных показал, что противник вывел на Татарский вал 2 новых батальона. Активность артиллерии противника высокая»[85].
К вечеру часть окруженного батальона 417-го полка по берегу Сиваша смогла выйти в район Перекопа.
Противник тоже выдыхался. Из документов 73-й ПД: «29-м корректировочным батальоном выявлены 14 новых целей. Подавление их невозможно из-за нехватки боезапаса. Выделено всего по 40 выстрелов на цель. Удар поддерживала авиация. В связи с высокими потерями 1-й и 2-й батальоны 213-го полка были сведены в роты. 2-й батальон 170-го полка был сведен в одну роту, 3-й батальон 213-го полка по численности составлял две роты»[86].
Еще свидетельства (отряд преследования 46-й ПД, введенный в бой 25.09.41 г.): «25 сентября 1941 года, после того как нам удалось продвинуться вперед на 600–700 метров, в пехоте были выбиты почти все офицеры, и ротами командовали унтер-офицеры. Вечером того же дня для усиления вперед был выдвинут велосипедный эскадрон. Это произошло как раз в тот момент, когда огонь открыла тяжелая артиллерия русских. Под ее прикрытием противник отошел на юг, а велосипедный эскадрон понес потери»[87].
По официальным отчетам, 46-я ПД за этот день потеряла 28 человек убитыми и 180 ранеными (из них 4 офицера). 73-я потеряла 18 человек убитыми и 68 ранеными. 12 человек потеряли приданные части[88]. Вроде бы немного, но это лишь те военнослужащие, которые были эвакуированы из расположения дивизии, большая часть раненых оставалась в лазарете.
По итогам дня противник вышел к тыловому рубежу обороны 156-й СД – Турецкому валу. В связи с тем, что 156-я дивизия и 9-й стрелковый корпус не имели более возможности для усиления обороны, командующим 51-й армией генерал-полковником Ф. И. Кузнецовым было принято решение о введении в бой оперативной группы генерал-лейтенанта П. И. Батова. Решение, возможно, несколько запоздавшее, но в целом правильное. По логике, моторизованные и кавалерийские части опергруппы с началом немецкого наступления должны были находиться в боевой готовности к началу движения в любом направлении.
25.09.41 г. в 16 часов был подписан приказ, согласно которому с нуля часов 26.09.41 г. 156-я дивизия передавалась из 9-го СК в оперативную группу П. И. Батова, которому и поручалось продолжать оборону на Перекопе.
В его распоряжении находились (на тот момент):
– 271-я стрелковая дивизия (без одного стрелкового полка, находящегося в районе Симферополя). Расположение дивизии – два полка в районе Ишуньских позиций;
– 3-я Крымская моторизованная дивизия народного ополчения (в полном составе), 5-й танковый полк и 2-й (383-й) полк в районе совхоза «Красный». Расположение остальных частей, включая 13-й (514-й) моторизованный полк, – в Симферополе;
– 42-я кавдивизия. Расположение – д. Джурчи (Первомайское);
– мототанкетный полк на ст. Воинка.
Как пишет П. И. Батов: «До 16 часов 25 сентября войска оперативной группы по-прежнему находились в прежних районах и приказов от командования армии не получали». Правда, есть одна тонкость: «командованием» являлся сам П. И. Батов, назначенный на эту должность еще 16.09.41 г.
В книге «Перекоп» П. И. Батов сетует на то, что генерал-майор И. Ф. Дашичев, командуя на второстепенном участке двумя дивизиями, обладал штабом 9-го стрелкового корпуса, а П. И. Батов был вынужден обходиться всего двумя офицерами. Это ложная информация. По состоянию на 23.09 штаб опергруппы был сформирован из офицеров 9-го СК и 51-й армии и имел роту охраны, взвод мотоциклистов и свои подразделения связи. Список офицеров, составлявших штаб опергруппы П. И. Батова, сохранился.
9-й стрелковый корпус (командующий – генерал-майор И. Ф. Дашичев) двумя дивизиями неполного состава (106-й и 276-й) отвечал за оборону достаточно протяженного участка вдоль Сиваша и Арабатской Стрелки.
Немцы в этом районе демонстрировали активность, но масштабных действий не предпринимали, ограничив свои действия разведкой 22-й ПД на лодках 903-й команды штурмовых лодок, захватом острова Куюк-Тюп[89]. В плен на острове попали 76 военнослужащих 534-го полка 106-й дивизии.
25 сентября противник захватил остров Первомайский. Несмотря на то что официально советские части оставили Кинбурнскую косу и отошли на Тендру, противник отмечает сопротивление советских войск в районе Покровки и Прогноя. Во втором полку морской пехоты за этот день числится пропавшими без вести 148 человек. Примерно столько же потерял и батальон Дунайской флотилии.
В связи с тем, что 50-я ПД была нужна под Перекопом, ее части были сменены румынским 10-м пехотным полком, а 122-й ПП был направлен в район д. Алешки для переброски под Крым.
Приложение 12
ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 002235
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЮЖНОГО ФРОНТА
О ВРЕМЕННОЙ ОТМЕНЕ ОПЕРАЦИИ
ПО УСТАНОВЛЕНИЮ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО СООБЩЕНИЯ С КРЫМОМ И УКРЕПЛЕНИИ ОБОРОНЫ
22 сентября 1941 г. 03 ч 00 мин
1. Ставка Верховного Главнокомандования считает, что в данный период времени не накоплено еще достаточных сил для того, чтобы провести операцию по установлению непосредственного сообщения с Крымом, а поэтому предлагает от этой операции временно воздержаться. Однако Ставка Верховного Главнокомандования считает необходимым на фронте 18-й и 9-й армий улучшить оборонительное расположение частными контратаками, а именно:
а) на фронте 18-й армии занять М[алая] Белозерка, Владимировка, Новая Успеновка, чем, вынеся оборону вперед, прикрыть дер. Тимошевка;
б) на фронте 9-й армии занять Чехоград, Нейдорф, Кайзерталь, отм. 51, что юго-западнее Александрова у жел. дороги, Волканешты и далее по р. Большой Утлюк до лимана Утлюкский.
2. На указанных в пункте первом рубежах 18-й и 9-й армиям прочно закрепиться, создав крепкий оборонительный рубеж, систему окопов, артиллерийскую и минометную оборону.
3. Правый фланг 18-й армии по линии Царицын Кут, Янчекрак, Скелька, Маячка, Балки, слабо занятый 274-й стр. дивизией, необходимо укрепить расположением резервной дивизии в районе Янчекрак, Васильевка, Пятихатки. 18-я армия должна быть поддержана одной из новых танковых бригад.
4. К 20 часам 22.9 представить в Ставку план частных операций 18-й и 9-й армий.
5. Получение подтвердить.
По поручению Ставки ВГК
Начальник Генерального штаба Б. ШАПОШНИКОВ