Фронт и коммуникация армии Гудериана растянулись сверх всякого предела. Катастрофически не хватало топлива, которое приходилось доставлять машинами на расстояние до 150 км от железной дороги. Да и фронтом эту цепочку отдельных опорных пунктов назвать было сложно.
Хотя даже столь малыми силами немецкие войска могли в эти дни добиться значимого успеха. Как отмечал в своих мемуарах генерал П. А. Белов, именно 26 ноября немцы упустили реальный шанс занять переправы на р. Оке, так как сил для их прикрытия у советского командования не было:
«В тот день, 26 ноября, фашисты до 15 часов имели полную возможность с ходу захватить Каширу и переправы через Оку. Те импровизированные заслоны, которые мы выставили для защиты города, не смогли бы сдержать напор ударной группы Гудериана, насчитывавшей более ста танков. Но немцы остановились в селе Пятница, не дойдя до города восьми километров. Вероятно, противник считал, что под Каширой встретит упорное сопротивление, и подтягивал новые силы, намереваясь сразу нанести мощный удар».[98]
Таким образом, 2-я танковая армия, прорвавшись через Сталиногорск и Венев на Каширу, планировала захватить переправы на р. Оке с целью создания плацдарма для дальнейшего наступления на Москву, в соответствии с планами немецкого верховного командования. Только вот сил для дальнейшего наступления на Москву у Гудериана уже не было. Успехи его армии на тульской земле оплачивались очень дорого.
Прорыв танковых дивизий северо-восточнее Тулы выглядит явной авантюрой. Во-первых, осуществлялся он ограниченными силами. Во-вторых, еще больше растягивались коммуникации армии, что осложняло и так не простую ситуацию со снабжением. В-третьих, над ударной группировкой с трех сторон нависали советские войска: левому флангу угрожали соединения Тульского боевого участка, правому – части 50-й армии и перебрасываемой в район Рязани 10-й армии генерал-лейтенанта Ф. И. Голикова, а в районе Каширы сосредотачивалась группировка в составе 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, 112-й танковой (40 танков Т-26), 173-й стрелковой дивизий и 9-й танковой бригады (3 КВ, 11 Т-34, 26 Т-60), перед которой была поставлена задача разгромить наступающие дивизии Гудериана.
Тот же подбитый у тюрьмы города Венев советский танк КВ-1, что и на предыдущих фото.
Стоит отметить, что советское командование прекрасно знало все вышеизложенное и учитывало это в планировании своих ответных действий. Вот что писал о сложившейся тогда обстановке командующей армией И. В. Болдин 13 декабря 1941 г., уже в период контрнаступление под Москвой:
«Хотя продвижение немцев было и стремительное, но нам уже на этом этапе развития операции стало ясно, что фашисты должны потерпеть неудачу. На чем основывали мы этот вывод? Немцы продвигались на север и северо-восток растягивали свои и без того растянутые коммуникации. Это должно было затруднить снабжение танков и мотопехоты горючим и боеприпасами. Во-вторых, полоса наступления, которая тянулась на север к Кашире, была настолько узка, что наши части в любой момент могли ее обрезать. Наконец, в-третьих, угрожая окружением наших войск, немцы подставляли под удар свои фланги. Все эти обстоятельства не могли не привести и привели фашистов к крупному поражению под Тулой».[99]
Конечно, насчет окружения наступающей немецкой группировки фланговыми ударами Иван Васильевич лукавил, сделать это потрепанным соединениям 50-й армии было проблематично, но в районе Каширы был подготовлен весомый аргумент, который смог бы переломить ситуацию в пользу советских войск.
Чтобы остановить продвижение ударной группировки врага, командование Западного фронта приняло решение нанести контрудар южнее Каширы. План контрудара был разработан командиром 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майором П. А. Беловым:
«Имея в тылу надежно защищенный город, 5-я кавалерийская дивизия совместно с 1313-м полком 173-й стрелковой дивизии начнет наступление в общем направлении на Пятницу. Действия 5-й кавалерийской дивизии будет поддерживать 15-й полк гвардейских минометов.
Главный удар по немцам я решил нанести на левом фланге из района Озер, где сосредоточивалась 9-я кавалерийская дивизия, и из Зарайска, куда должна была подойти 9-я танковая бригада.
Кавалеристы получили задачу наступать во фланг гитлеровцам от Озер через Ожерелье на Пятницу, а танкисты – от Зарайска на Барабаково. Промежуток между 5-й и 9-й кавалерийскими дивизиями обязаны занять две стрелковые бригады, которые обещал прислать Верховный Главнокомандующий.
В то же время на правом фланге начнет наступление подчиненная мне 112-я танковая дивизия 49-й армии, имевшая около сорока боевых машин, артиллерийский и мотострелковый полки.
Два танковых батальона, направляемые ко мне из Москвы, и все части, отошедшие из Венева в Зарайск и Коломну, объединяются под общим руководством полковника Таранова. Эта группа прикрывает Коломну и ведет разведку на Рязань и Серебряные Пруды».[100]
Утром 27 ноября после 30 минутной артиллерийской подготовки и залпа 15-го гвардейского минометного полка советские войска перешли в наступление. Вот только сосредоточиться на исходных рубежах соединения ударной группы не успели. Вновь злую шутку с советским командованием сыграла поспешность, с которой готовился контрудар. Советские части бросались в бой по частям, по мере прибытия. Интересно, что немецкое командование к 27 ноября отказалось от идеи дальнейшего продвижения на Каширу и вновь решило овладеть Тулой, об этом мы поговорим ниже. Вполне вероятно, что если бы генерал П. А. Болдин начал наступление на сутки позже, 28 ноября, дождавшись полного сосредоточения всех своих частей, то контрудар был бы более эффективным. Но советское командование этого не знало, перед ним стояла задача остановить продвижение танковой группировки противника, которая угрожала Кашире и переправам через р. Оку. Требовалось отбросить ее, во что бы то ни стало.
1-я гвардейская кавалерийская дивизия, действуя в пешем строю, овладела Тимирязево и завязала уличные бои в Пятнице. На левом фланге 2-я гвардейская кавалерийская дивизия перешла в наступление прямо с марша. Почти вся артиллерия дивизии отстала. Пройдя не занятое немцами Ожерелье, завязала встречный бой с пехотным батальоном противника, поддержанного танками. На правом фланге 112-я танковая дивизия вступила в бой с соединениями 4-й танковой дивизии противника в районе Иваньково. Приданные корпусу 9-я танковая бригада, 35-й и 127-й танковые батальоны (каждый имел по 23 танка – 5 КВ, 8 Т-34 и 10 Т-60) к началу наступления так и не подошли.
К середине дня немцы, оправившись от неожиданного удара 1-й гвардейской кавалерийской дивизии, начали быстро создавать оборону, активно применяя танки в качестве неподвижных огневых точек. Особенно упорные бои развернулись за господствовавшую на подступах к деревне Пятница высоту 211, которая несколько раз переходила из рук в руки. К исходу дня на высоте закрепились советские кавалеристы.
Подбитый у тюрьмы города Венев советский танк КВ-1. Ствол специально пробит танкистом Германом Биксом, из 37-мм пушки танка Pz III.
На левом фланге 2-я гвардейская кавалерийская дивизия несколько потеснила противника, выбив его передовые части из населенных пунктов Кокино и Ягодня.
Энергично действовала сводная группа 9-й танковой бригады, которая включала в себя мотострелковую роту, 7 танков Т-34 и 15 Т-60, наступавшая левее 2-й гвардейской кавдивизии. Танкисты, разгромив небольшие отряды противника, заняли населенные пункты Топканово и Острога и повели наступление дальше, к Никулину и Кипелову, охватывая вражескую группировку в районе Пятницы с юго-востока. В общем, в результате наступления 27 ноября советские войска потеснили немцев на 3–8 километров.
Немецкое командование в те дни осознавало всю угрозу, исходившую из этого контрнаступления и напротив даты «27 ноября 1941 г.» командующий группой армий «Центр» Ф. фон Бок, на основе донесений Гудериана, делает весьма пессимистичную запись относительно дальнейших перспектив наступления 2-й танковой армии:
«Черный» день для 2-й танковой армии! Поначалу противник начал оказывать мягкое давление на ее правый фланг. Потом он неожиданно нанес удар большой силы с севера через Каширу против передовых частей танковой группы Эбербаха. Одновременно русские стали наступать из района Серпухова в южном направлении через Оку. Вечером Гудериан, находившийся тогда на фронте, приказал своему начальнику штаба проинформировать меня, что, оказавшись перед лицом превосходящих сил противника и по причине недостатка горючего, танковая армия будет вынуждена отозвать операцию, если правое крыло 4-й армии не атакует через Оку «без промедления».[101]
Не стоит забывать, Федор фон Бок в принципе весьма скептически относился к ноябрьскому наступлению на Москву и подобные кризисы на фронте еще больше убеждали его в бесперспективности дальнейшего продвижения к столице Советского Союза.
На следующий день, 28 ноября, наступление продолжилось. Захватив несколько населенных пунктов, 1-я гвардейская кавалерийская дивизия к исходу дня окончательно завязла в боях за деревню Пятница. Скромное продвижение 2-й гвардейской кавдивизии окончательно замедлилось, и она была вынуждена отражать упорные контратаки противника.
Боевые действия под Тулой с 30 октября по 8 декабря 1941 г.
В тот день, 28 ноября, особенно отличились танкисты сводного отряда. Отряд начал наступление в середине дня. Неожиданно для противника танки ворвались в населенные пункты Наумовское и Барабаново, перерезали дорогу между Пятницей и Мордвесом, являвшуюся главной коммуникацией немцев. Немецкие войска, занимавшие Пятницкий узел сопротивления, оказались в окружении.
На этом советские танкисты не остановились и из Барабанова начали движение на Жижелну, в тыл 4-й танковой дивизии противника, ведшей бой с 112-й танковой дивизией. Воспользовавшись ослаблением боевых порядков противника, 112-я танковая дивизия выбила противника из села Тепловка и начала развивать наступление на Жижелну, навстречу сводному отряду.