Когда Дмитрий возмужал, на его долю выпали ратные подвиги. Для защиты от нападения врагов по приказу князя в 1367 г. началось строительство первого каменного кремля. Кремль был построен из белого камня, от чего в песнях и преданиях Москва осталась «белокаменной».
Вначале Москва вела борьбу с Литвой и ее союзниками тверским и смоленским князьями. «Первая литовщина» произошла осенью 1368 г., когда литовский князь Ольгерд с союзниками стоял под Москвой, но смутился каменным Московским кремлем и отступил. Потом последовало еще два похода. Эта была первая попытка Великого княжества Литовского установить свою власть над Москвой.
В этой первой литовской агрессии на великорусские земли большую роль сыграл город Алексин. Так еще в 1361 году воины литовского князя Ольгерда напали на Алексин и разорили его жителей. А в 1372 году во время третьего похода Ольгерда на Москву, недалеко от Алексина, у города Любутска (ныне село Красное) сошлось литовское и московское войско. В авангардном бою москвичи разбили сторожевой литовский полк, после чего Ольгерд отступил. Несколько дней оба войска стояли на противоположных склонах безвестного оврага, а затем разошлись, и Ольгерд с Дмитрием заключили мир. Поражение Ольгерда помогло Дмитрию расправиться с Тверью, когда в 1375 году он организовал общерусский поход против тверского князя Михаила, принудив его подчиняться Москве.
Затем Москва начала жестокую борьбу с Золотой Ордою, вернее в той ее частью, которую контролировал Мамай (Белая Орда). Это была территория Крыма, Северного Причерноморья и низовьев Волги. Здесь после захвата ханской власти темником Мамаем (1374-1382 год) прекратились внутренние усобицы. Мамай решил восстановить прежнюю власть над русской землей. Он потребовал от Дмитрия Ивановича, как от великого князя, покорности и уплаты прежней дани. Дмитрий Иванович отказался признавать власть Мамая и платить дань. Это означало начало открытой войны с Мамаем. Начиная ее, Дмитрий Иванович заручился поддержкой законного «царя» – Тохтамыша, правителя так называемой Синей Орды (Среднее Поволжье и Западная Сибирь).
Что же побудило Дмитрия Донского отказаться от политики союза с Золотой Ордой, которую начал проводить еще Александр Невский, ведь Русь считалась вассалом Золотой Орды, ее залесным улусом? Чтобы ответить на этот вопрос, надо окунуться в эпоху Александра Невского и Дмитрия Донского. В эпоху Александра Невского Русь была, как бы между молотом (Золотой Ордой) и наковальней (католическим Западом). Отбиться от двух врагов сразу Русь не могла, было слишком мало сил, и нужно было делать выбор между Востоком и Западом. Александр Невский пошел на вынужденный союз с монголами, во-первых, потому, что язычники монголы (в отличие от католиков) православной вере ни сколько не угрожали, во-вторых, монголы русскую землю не оккупировали, а лишь рассматривали ее как вассальную территорию с собственной администрацией и собственными войсками. А что же изменилось в эпоху Дмитрия Донского? Ни о каком союзе с Западом не было и речи, католический Запад оставался злейшим врагом Руси. Дело в том, кто такой был Мамай и какую политику он проводил. Во-первых, Мамай не был прямы потомком Чингисхана (чингизидом), и Дмитрий Донской не признавал его ханом Золотой Орды. Но главное было в другом. Мамай через генуэзцев, имеющих свои колонии в Крыму (Крым был тогда ставкой Мамая), вошел в тайный союз с римским папой по организации крестового похода против Руси. Кроме того, Мамай и его поданные были мусульманами, (Золотая Орда приняла ислам в первой четверти XIV века) и никакой веротерпимости со стороны монгол уже не было. По свидетельствам современников Мамай говорил своим князьям и вельможам: «Захвачу землю Русскую, и церкви христианские разорю, и веру их на свою переменю, и повелю поклоняться своему Магомету. А где церкви были, тут мечети поставлю и баскаков посажу по всем городам русским, а князей русских перебью». Таким образом, Мамай грозил ни много, ни мало, как уничтожением православной веры и оккупацией всей Руси. Поэтому Дмитрию Донскому ничего больше не оставалось, как принять вызов объединенных сил Востока и Запада. Возможно, именно тогда появилась русская пословица: «Много нам бед наделали – хан крымский да папа римский».
Войну с Дмитрием Ивановичем Мамай начал с карательных походов. В 1375 г. мамаева орда взяла и сожгла город Кашин. В 1377 г. большое войско царевича Арапши разорило Нижегородское княжество и разбило московские полки на реке Пьяне. 1378 г. Мамай посылает на Москву мурзу Бегича с отборной золотоордынской конницей (примерно 10 тыс. воинов). На реке Воже в Рязанском княжестве неприятельское войско было встречено дружиной князя Дмитрия и рядом союзным ему князей. Силы были равные, русские, отбив атаку татарской конницы, нанесли ей ряд фланговых ударов и впервые, за всю историю войн Руси с монголо-татарами, враг побежал, как повествует летопись «и посекли множество побежавших татар».
В битве на реке Воже русские войска одержали первую крупную победу в открытом поле над ордынцами. Но поражение на реке Воже еще более распалило злобу Мамая, он стал готовиться к большой войне с Москвой, чтобы как «второй царь Батый пленить всю Русскую землю». Свой поход на Москву Мамай планировал на осень 1380 г., поэтому он сказал своим подданным «хлеба не сеять, но быть готовым на русские хлеба».
На пути к Дону Великому
В конце лета русские разведчики обнаружили войско Мамая у Воронежа. Здесь были не только золотоордынские войска, но и наемники с Кавказа и Поволжья («бесермены») и даже рыцари из Европы (генуэзская пехота). По мнения историков XIX и XX столетия у Мамая было от 200 до 250 тыс. воинов (летописи и эпические произведения тех лет дают астрономическую цифру от 800 тыс. чел.). На самом деле у Мамая было не более 60 тыс. воинов.
Кроме того, в союзе с Мамаем на Русь двинулось войско литовского князя Ягайло (до 10 тыс. воинов), враждебный нейтралитет занял и рязанский князь Олег Иванович (до 4 тыс. воинов). По замыслам Мамая союзные войска должны были соединиться у переправы через Оку и совместно идти на Москву.
Когда, через своего посла Захария Тютчева и разведывательную стражу Семена Мелика, Дмитрий Иванович узнал о планах врагов Руси, он крикнул ратный клич по всем русским землям. Общерусский воинский сбор был назначен в Коломне на праздник Успения Пресвятой Богородицы (15/27 августа). Сюда помимо княжеских дружин Дмитрия и его двоюродного брата Владимира Серпуховского собралось удельные князья с боярами и дружинами (Белозерские, Кемские, Каргопольские, Ярославские, Ростовские и другие), и множество ополченцев от городов и весей Великого Московского княжества. Хотя многие князья уклонились от войны с Мамаем (рязанский, тверской, смоленский, нижегородский князь и новгородские бояре), от этих земель пришли простые люди помогать Дмитрию Ивановичу в борьбе с Мамаем. Неожиданная помощь пришла с литовской стороны, два брата Ягайло Дмитрий Брянский и Андрей Полоцкий со своими людьми встали на сторону Москвы. По некоторым источникам к русскому войску присоединились и часть воинских сил Золотой Орды – донские казаки. Как было написано в Задонщине «На Москве кони ржут, звенит слава русская по всей земле Русской. Трубы трубят в Коломне, в бубны бьют в Серпухове, стоят стяги у Дона великого на берегу…».
Никогда еще Русь не выставляла на поле боя столь многочисленное и хорошо организованное войско. «От начала миру не бывала такова сила русских князей», – с гордостью заявлял летописец. В «Задонщине» готовиться о более 300 тыс. воинах, в «Сказании о Мамаевом побоище» и того больше. Историки эту цифру колеблют от 6 до 150 тыс. воинов. Наиболее приемлемая цифра объединенного русского воинства – 40 тыс. чел.
Решено было переправиться через Оку и идти на юг, в степь, в «Дикое Поле» на встречу с главным врагом – Мамаем. Перед походом князь Дмитрий с малой дружиной и братом Владимиром Серпуховским посетили монастырь Живоначальной Троицы, чтобы получить благословение от Сергия Радонежского. «Великий печальник о земле русской» преподобный Сергий Радонежский благословил князя Дмитрия и все войско русское на ратный путь и дал ему в помощь, как залог победы, двух монахов-воинов Александра Пересвета и Андрея Ослябю. Тем самым Сергий Радонежский освятил предстоящую битву, как войну священную «за землю русскую, за веру христианскую». А еще он сказал Дмитрию Донскому: «Победишь, господин, супротивников своих».
«И сожгли за собой мосты»
6 сентября московская рать подошла к Дону в месте впадения в него р. Непрядвы. В этот день в городе Дорожен, где теперь находится с. Себено, в котором в 1885 году родилась блаженная Матрона, «земли Тульской процветание и града Москвы преславное украшение», князь Дмитрий держал военный совет. К этому времени лазутчики доложили, что рязанский князь Олег стоит со своим войском в районе города Пронска, а литовское войско отошло от Одоева и шло к тому месту, где позже возник город Епифань (в 20 км от русских войск), на встречу же шел Мамай со своим войском.
Было принято решение переправиться на другой берег. В ночь с 7 на 8 сентября войско переправилось через Дон в районе современных сел, Монастырщина и Татинка, и сожгло за собой мосты. Путь к отступлению был отрезан реками Доном и Непрядвой, поэтому в предстоящей битве отступление было смерти подобно, к тому же, если бы подошли литовцы и рязанцы, то они не смогли бы сразу вступить в бой. Это был хорошо продуманный тактический и психологический ход.
Место, где решено было дать бой татарам, называлось Куликово поле, по преданию, здесь водились птички кулики. Оно представляло собой ровное пространство в ширину не более 2,5–3 км при длине около 4 км. Поле было замкнутым и ограниченным в пространстве, и не могло давать маневра для татарской конницы.
Русское войско построилось по полкам между речкой Смолкой и Непрядвой. Впереди был поставлен Сторожевой полк – это отряды легкой конницы для борьбы с татарскими лучниками. За ним стоял Передовой полк (пехотинцы). За Передовым полком расположился пеший Большой полк («великая русская пешая рать»). Сам князь Дмитрий в кольчуге простого ратника встал в ряды воинов Большого полка, а княжеский стяг и княжеские доспехи отдал своему другу тысяцкому Михаилу Бренку. Справа и слева стояли конные полки Правой и Левой руки. Сзади был поставлен Запасной полк. А в Зеленой дубраве, за речкой Смолкой был надежно спрятан Засадный полк – цвет русского войска, конный отряд во главе с серпуховским князем Владимиром Андреевичем и воеводой Дмитрием Боброк-Волынским, который был главным военным советником князя Дмитрия.