Было без десяти семь, и люди в страхе покинули центр города, – их не оставляло тревожное ожидание налетов. Справа от Кроу находилась большая средневековая церковь – он решил, что это, скорее всего, и есть местный собор. На стене, которая выходила в сторону центра, имелось большое сводчатое окно, сейчас, правда, забитое досками. На нем кто-то написал большими буквами: «Все зависит от нас, а мы зависим от Господа».
Позади арки стояла остроконечная башня, массивный шпиль которой четко выделялся на фоне яркой луны.
Кроу остановился и огляделся по сторонам. «Красивый город Ковентри», – подумал он. Эта мысль потешила в нем человека, но волчья натура тут же заставила снова принюхаться. Ариндон был впереди и справа от него, в здании, которое Кроу принял за местный собор.
Там же стояла полицейская машина, передок которой был разбит в том месте, которым она врезалась в большой бак с водой, установленный на улице для тушения пожаров. Причем автомобиль уже отъехал от покореженного бака и был аккуратно припаркован.
Из-за угла на Бродгейт выехала еще одна машина. Кроу сразу же узнал в ней «Хамбер Снайп» Харбарда. Когда авто подъехало, из него вышли Балби и Бриггс.
– Что вы здесь делаете? – строго спросил Балби.
– Ищу Ариндона.
– Если вам было известно, куда он направится, вы должны были сообщить об этом нам. Я прождал полтора часа, прежде чем получил информацию о нашем автомобиле. Откуда вы узнали, что он приедет сюда? Да и как, собственно, сами тут очутились?
– Собор оказался меньше, чем я его себе представлял, – сказал Кроу, игнорируя вопросы.
– Это не собор, – сказал Бриггс, – а церковь Святой Троицы, которая относится к другой конфессии.
Взгляд Кроу скользнул за угол здания. Да, вдалеке действительно вырисовывался контур гораздо более внушительного храма.
– Сэр, я думаю, что вы… – Он не закончил фразу и, посмотрев еще раз на полную луну, сменил тему: – В машине его нет. Предлагаю забрать ее отсюда и утром тщательно осмотреть. У меня дурные предчувствия по поводу сегодняшней ночи.
Кроу взглянул на площадь Бродгейт. Все трамваи стояли, не было видно ни одного движущегося автомобиля.
Мимо нового здания универмага «Оуэн-энд-Оуэн» с холма в их сторону двигался патруль дружинников противовоздушной обороны.
– С нами все будет о’кей, босс. После окончания рабочей смены в городе все равно будет полно народу, – заметил Бриггс.
– Находиться тут дольше, чем необходимо, в любом случае небезопасно. Мы и так сделали, что могли, в разумных пределах: нашли профессора и установили, что Ариндона в машине нет. Благоразумные люди покинули это место, и нам следует сделать то же самое.
Слова эти прозвучали в спину Кроу, потому что он уже шагал вверх по ступенькам по направлению к массивному фасаду средневековой церкви. Запах спекшейся крови и гноящейся плоти устилал его путь, словно ковровая дорожка.
– А что вы, собственно говоря, намерены делать, если его найдете? – крикнул ему вслед Балби. – Вы представляете опасность и для нас, и для себя самого.
Окончание этой тирады потонуло в вое сирен. Стоя наверху лестницы, Кроу поднял глаза к небу. Вдалеке он смог рассмотреть контуры вражеских самолетов. Сколько их там? Кроу быстро сосчитал их, пока они пролетали на фоне луны: тринадцать. «Выходит, – подумал он, – этот налет будет весьма основательным».
Войдя в церковь, Кроу оглядел центральный проход, тянувшийся под чередой готических арок. Над первой из них была изображена фигура Христа на Страшном суде: справа от него стояли спасенные души, слева – грешники. Картина Судного дня работы средневекового мастера была призвана показать истинным верующим их награду, а грешникам – их ужасное наказание. Внизу слева от Христа разверзлись врата преисподней, нарисованные в виде звериных челюстей.
Кроу вспомнил слова Матфея: «Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: “Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира…” Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: “Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный дияволу и ангелам его”»[35].
Кроу зашагал по центральному проходу, вглядываясь в густые тени, притаившиеся под сводами арок, по правую и по левую сторону от себя. Ариндона нигде не было видно, хоть в воздухе и витал аромат крови.
А потом словно ангел вошел в церковь. Окно с витражом в конце зала не было забито досками, и цветное стекло вдруг вспыхнуло ярким светом. На миг Кроу подумал, что в этом окне возродился Иисус и теперь спускается, чтобы свершить над ним Свой суд. Прямо у них над головой висела осветительная ракета, сброшенная с самолета наведения. С самолета наведения? Кроу внезапно похолодел. На фоне луны пролетело тринадцать самолетов, и он решил, что это разведывательная вылазка. А что, если это не так? Что, если немцы сбрасывают ориентиры для бомбардировщиков, следующих за ними? Насколько масштабными могут быть последствия? Как бы в ответ на его вопросы вдалеке послышалось низкое глухое гудение. Ясно, что самолеты пока были еще далеко, но звук был интенсивным и более глубоким, чем во время предыдущих налетов. Так что же на них надвигается?
В церковь вошли Балби и Бриггс.
– Профессор Кроу, – произнес Балби, – вам необходимо пройти в бомбоубежище. Нас сейчас накроет огнем. Ариндону придется подождать.
Балби уже видел осветительные бомбы, спускавшиеся на парашютах, причем две из них – совсем рядом с ним. Он еще подумал, что они похожи на ангелов, посетивших Содом.
Кроу в церкви показался Балби каким-то странным и диким. Витражи были задуманы так, чтобы играть на солнце. Проходя через такие стекла, свет от осветительных бомб силой в миллион свечей расцвечивал внутренность церкви всеми цветами радуги, и кожа Кроу теперь напоминала шкуру какой-то пятнистой отталкивающей рептилии.
– Это пока что сигнальные огни, – сказал Кроу. – Пройдет еще по меньшей мере пять минут, прежде чем упадут первые бомбы, но это будут лишь «зажигалки» – расстановка светящихся ориентиров для дальнейшего бомбометания. По моим подсчетам, джентльмены, у нас есть еще двадцать минут, прежде чем угроза станет по-настоящему серьезной. А если уж дело будет совсем плохо, в церкви наверняка есть крипта[36].
Кроу проследовал по центральному проходу к большому изображению распятого на кресте Христа, расположенному в дальнем конце церкви, и втянул носом воздух. На фоне запахов ладана, вина и старинной древесины отчетливо пробивалось нечто совсем свежее. Кровь. Ариндон прятался здесь, Кроу был в этом совершенно уверен.
– Пойдемте в убежище, профессор! – крикнул ему Балби.
– Вы идите, – ответил Кроу.
– Пойдемте в… – повторил Балби, но его голос заглушило шорохом, напоминавшим стук капель сильного дождя, льющихся на крышу.
– Это зажигательные бомбы! – крикнул Кроу. – Чем досаждать мне, вы бы лучше помогли своим коллегам гасить огонь. Я очень скоро к вам присоединюсь.
Характер освещения начал меняться. Прежде под яркими осветительными огнями витражи расцвечивали кожу людей неестественными оттенками. Теперь же снаружи занялось сразу несколько небольших пожаров и свет от них начал вздрагивать и играть.
– Пойдемте… – еще раз попробовал уговорить профессора Балби, но потом покачал головой и выбежал из церкви.
Кроу начал осматриваться возле алтаря, заглядывать между рядами скамеек. Он все ближе подбирался к источнику запаха, в котором присутствовало что-то еще, какой-то нюанс, полутон, оттенок, – так бывает, когда, пробуя блюдо, вы улавливаете во вкусе намек на что-то неуместное, но при этом очень и очень знакомое. Возможно ли, чтобы здесь пахло волком?
На южной стене церкви имелось окно, на витраже которого был изображен сидящий Бог Отец с Иисусом по одну руку и Святым Духом – по другую. Троица. Триединое небесное начало на земле.
Сейчас Кроу уже чувствовал близость пожара, специфический запах фосфора, похожий на чеснок, как будто какой-то ужасный повар посыпал город едкой приправой. Кроу также ощутил изменение температуры. Куда бы он пошел, если бы хотел спрятаться? Наверх. След повел его в дальний конец церкви, в прохладный белый интерьер служебных помещений. И привел к толстой двери. Открыв ее, удивленный Кроу оказался на улице. Справа находился пролет узкой каменной лестницы, заканчивавшийся еще одной дверью. Кроу подумал, что она, должно быть, ведет в башню.
Направившись в сторону этих ступенек, профессор боковым зрением уловил какое-то движение. Со стороны собора шли двое дружинников противовоздушной обороны. Их лица были скрыты черными противогазами; в руках у одного из дружинников был автомат Томпсона.
Кроу не придал этому особого значения и, войдя в башню, начал подниматься по тесной спиральной лестнице с каменными ступенями, освещавшейся через узкие бойницы лунным светом и отблесками пожаров. Он был уже на полпути наверх, когда вдруг осознал несоответствие. Дружинники не ходят с автоматами. Так кто же это был? Но Кроу сейчас некогда было над этим задумываться, ему необходимо было найти Ариндона и выяснить у него, что ему известно об убийствах и – что еще более важно – об Адисле. Выше, выше, еще выше. Внизу Кроу заметил слабые спорадические вспышки, напоминавшие свет далекого маяка. «Фонарик», – догадался он. Те двое следовали за ним. Были ли это люди Харбарда, представители темных сил, желавшие его завербовать? Возможно, они тоже что-то знают о его жене. «Если они окажутся компетентными магами, – подумал Кроу, – я поговорю с ними независимо от того, на чьей они стороне».
Теперь белым вспышкам снизу отвечали оранжевые и красные сверху. Восхождение Кроу приближалось к концу. Он уже видел, что двери наверху башни были открыты. Профессор ступил на узкий балкон, казавшийся ненадежным из-за выступавших из пола опор. Невысокий зубчатый парапет доходил Кроу до бедра. Нужно быть очень осторожным, если не хочешь оказаться внизу. Профессор взглянул на раскинувшийся перед ним город.