И пока я шла за внушительным громилой, думала о том, что вот меня совершенно не воспринимают как угрозу. Подставляют мне спину, а вдруг я какая-то злодейка? Или сообщница врага?
Или я произвожу настолько ничтожное впечатление, что они считают, что справятся со мной одной левой?
В общем, отвлекала я себя от нервной дрожи, как могла. Уж лучше буду думать о чем угодно, чем о том, как отреагирует блондин на мои слова.
Тем временем мы шли в противоположный конец дома. И я заметила, что путь наш можно было значительно сократить, просто пройдя напрямую по галереи, но мы почему-то петляли по коридорам, избегая некоторых мест.
Интересно, там есть то, что мне нельзя видеть? Не удивлюсь… уже ничему, наверное, не удивлюсь…
Мы остановились перед дверью, и сопровождавший меня мужчина, словно дворецкий, услужливо поклонился, становясь боком к стене. Только в каждом его движении так и чувствовалась ирония.
Я подняла брови, молчали показывая глазами, что ему бы хорошо заняться своими делами и идти дальше. Но он невозмутимо выпрямился, отошел на два шага назад и смотрел мне прямо в глаза. С вызовом, словно дразня: «Ну давай, давай!»
Я поняла, что от второй пары глаз так не избавиться, и решила, что сделаю по-другому. Я еще не успела постучать в дверь, только протянув руку, как Стас показался из комнаты совсем не в радостном настроении. Одно радует, он явно не ожидал меня увидеть.
Вид у него был немного растрепанный, словно он был в душе, взъерошил волосы, да так и оставил их сохнуть ежиком.
— Эм… можно войти? — не сразу нашлась я.
Стас удивленно посторонился и внимательно взглянул на моего сопровождающего. Мне жутко хотелось посмотреть, что же там показал охранник, и почему Стас громко хмыкнул, но, когда я повернулась, мужчина уже закрыл дверь.
Он был одет в домашние штаны и футболку. Скрестив руки на груди, он с интересом рассматривал мои руки…
Руки!
Я же принесла ему доказательства! Что ж, теперь понятно, почему на меня так косился «конвоир», и почему Стас сейчас смотрит на руки с изумлением и недоверием.
— Вот! — я поспешила протянуть ему записку.
Он взял ее, но даже не прочел, не отрывая от меня задумчивого и немного подозрительного взгляда.
— Прочитай! — вздохнула я, стараясь не нервничать.
— Ты могла прийти и без записок, если хотела побыть… со мной — он иронично поднял одну изогнутую бровь, словно и сам не верил сказанному.
— Да нет же, точнее… — я совсем растерялась, боясь его в очередной раз задеть, но и двусмысленность ситуации меня напрягала, поэтому я рубанула с плеча: — Это от вора!
Блондин перевернул записку, прочитал, потом почему-то поднес к носу и понюхал. Он сразу выпрямился, мне даже показалось, что словно бы стал шире в плечах, но это все белая футболка. Все знают, что она прибавляет объем.
— Трогала ее только ты?
— Только не говори, что думаешь, будто я полила ее духами!
— Я и не говорю. — Мне показалось, или он фразу скорее проворчал?
А мне хотелось провалиться сквозь землю, потому что мы как раз подходили к той части, где я должна была продемонстрировать лифчик и рассказать о том, что именно украл вор.
— Что ты там комкаешь в руках?
— Эту вещь он сопроводил запиской, которую ты только что прочитал, — наконец я отвлекала его внимания от самой записки, на которую он смотрел, словно на змею, которую хотел задушить голыми руками.
Не понимаю, он же прочитал текст, почему я должна ко всему подталкивать? Где вопросы? Что толку нюхать бумажку, вот скажите, а?
Я с вызовом продемонстрировала ему свою кружевную деталь гардероба, и у него чуть не полезли глаза на лоб. Он явно замешкался и ничегошеньки не понял.
— А причем здесь… это? — его взгляд мигом похолодел: — Ты знаешь вора.
Он это сказал скорее утвердительно и медленно пошел на меня.
— Нет! — словно щит, я выставила перед собой белье. — Все не так!
Стас словно не слышал меня. Его грудная клетка вздымалась, и черт знает, какие мысли сейчас роились в его голове. Взгляд был просто прожигающее горяч.
— Остановись! — я выронила из рук белье, когда на автомате заслонилась от угрозы. — Минутку, — я присела за бюстиком, почувствовав, как он угрожающей тенью завис надо мной. — Стас, я его не знаю! Но я его видела!
Стас с интересом наклонялся ко мне, приседая на корточки, а я не смела пошевелиться. Что-то в его движениях было завораживающе-хищное, гипнотизирующее. Он все ближе наклонялся ко мне, а я все сильнее оседала на пол, пока в итоге не шлепнулась на попу.
— Говори, — хрипло потребовал он.
Я не почувствовала злости в его голосе, только жуткое напряжение, поэтому начала в спешке рассказывать историю нашего знакомства с оборотнем по вызову. И по мере повествования мне приходилось уже отползать, потому что Стас подбирался все ближе и ближе.
— И ты сказала мне о пропаже только сейчас? — он одним рывком вскочил на ноги, подал мне руку, но я поспешила подняться сама. Вот теперь я чувствовала его внутреннюю злость. Он почему-то теперь сразу мне поверил. А я-то приготовилась отстаивать свою честь…
Что же так повлияло на его восприятие? Неужели записка? Он что, собака, чтобы унюхать что-нибудь убедительное на ней? Нет, тут должно быть какое-то другое объяснения. И мне надоело теряться в догадках, пока вокруг происходило невесть что.
— Ты мне веришь?
— Пойдем в твою комнату, мне нужно кое-что проверить, — он не ответил, махнул рукой, чтобы я следовала за ним, и широкими шагами пошел на выход.
Охранник так и стоял в коридоре, видимо, ожидая меня. Он с удивлением покосился на Стаса, пробежался глазами по моей одежде, после чего мне захотелось его чем-нибудь поколотить. Понятно, что он подумал. Пришла к мужчине поздно вечером, с лифчиком в руке…
Пока я шла за Стасом, так и чувствовала спиной любопытный взгляд «цербера». Но когда я поворачивалась, чтобы поймать его с поличным, он неизменно принимал отстраненный вид, словно был караульным на службе президентского полка.
Но знаете, что самое возмутительное? Когда мы дошли до двери моей комнаты, меня в нее не пустили! Вежливо попросили составить компанию… Игорю.
На Игоря я смотрела крайне предвзято, скрестив руки на груди, я спиной оперлась о стену и думала о том, что этот дурдом не стоит даже тех денег, что мне предложили. А охранник явно не привык, что женщины на полторы головы ниже его так выразительно посылают его глазами. За что? За все хорошее!
А может, за то, что меня оставили за дверью собственной, пусть и временной, спальни. Странный скрежет из моей комнаты меня порядком напугал. Я забыла и про гневные взгляды в сторону «конвоя», и про свое недовольство. У меня что там, крысы? И, судя по звуку, гигантские?
Нет, нет… Не может быть здесь крыс, Жнецкая! Это ухоженный особняк!
Но что тогда?
Я собралась духом и нажала на ручку двери, но не успела толком и открыть, как охранник впечатал руку в деревянную поверхность, прихлопывая дверь обратно.
— Нельзя, — наклонившись ко мне, сказал он. И это звучало достаточно угрожающе. Достаточно для того, чтобы я на время затихла, лелея в уме другие пути.
Дверь неожиданно открылась, выпуская в коридор Стаса. Взглянув в его глаза, я отшатнулась — в них был голубой лед. Он смотрел словно сквозь меня, и я на расстоянии чувствовала, как он объят неприятными мыслями, которые заставляли все внутри него кипеть.
Как я это ощущала? Я не могла себе объяснить…
Волны эмоций расходились от него, и я заметила, что и мой «цербер» тоже чувствует себя не в своей тарелке.
— Оставайся у себя, мне надо проверить твой кабинет, — моргнув, он словно сам вытащил себя из засасывающего водоворота и осмысленно посмотрел на меня.
— Но…
Стас, который прошел дальше по коридору, в сторону кабинета, затормозил.
— Никаких «но», Лена. У нас ЧП, — достаточно категорично заявил он, чем меня сильно задел. А потом увидел мой вздернувшийся подбородок и попросил уже мягче: — Не усложняй!
Я немного оттаяла, но обида голодной кошкой так и мяукала на ухо, что я не заслужила такого обращения. Что я имею право знать, что происходит, и кто же на самом деле этот таинственный мужчина по объявлению тире вор.
Стас сделал ко мне шаг, опустив плечи, сразу выглядя куда как менее агрессивным и воинственным. Он протянул руку ко мне, а я следила за ней с замиранием сердца, пока два пальца не обхватили мой подбородок, и он не сказал:
— Так надо, — он погладил мою кожу подушечкой большого пальца, а я стояла и не могла даже вздохнуть от неожиданности.
Медленно убрав руку, он развернулся и пошел по коридору так, словно за ним гнались.
— Кхэм-кхэм, — кашлянул охранник.
Ого, он еще тут?!
— Вам надо зайти к себе, — напомнил он мне, пытаясь не ухмыляться. Но я-то все видела, ух, наглая морда!
В свою комнату я входила с опаской. Заглянула под кровать, открыла дверцы шкафа и проверила рядом с коробками с обувью. Крыс не было.
Ну это я так, для спокойного сна. И нет, я не параноик, но и не глухая — скрежет-то я слышала!
Прислушавшись к себе, я поняла, что совсем не боюсь вора. Того, что он как-то проник в комнату и способен сделать это повторно. Возможно, этому поспособствовала наша с ним «прогулка». А может, еще что, кто его знает. А вот вероятность ночевать с крысами меня повергала в панику.
Лифчик, что я так и держала в руках, я спрятала под подушку. Потом выкину, а то не нравятся мне такие бюстгальтеры-путешественники…
Я услышала тихий разговор за дверью и, подойдя ближе, узнала голос Стаса и охранника, но вот о чем они говорили, было не разобрать.
Несколько минут тишины, во время которой я не знала, куда себя деть. Но шум в саду быстро стал для меня развлечением.
Откуда они только собак берут? Где их держат? Где-то на территории есть псарня? Но зачем? Или к ним часто вот так вот наведываются воры?
В этот раз собак было не так много. Но, возможно, Стас не всех поднял на уши.