– Это и я чуял, – почесал я за ухом, а Майя машинально пригладила мне вихор. – Но что?
– Мырк, – серьезно сказала самая маленькая кошка с рваным ухом.
– Сейчас опасности нет, – перевела девушка. – Спасибо вам, кошки.
– Мяу, – добавила та, что с галстучком.
– Еще мелькал хозяин, – добавила Майя.
– Это какой? – не понял я.
– Ну, покойный Уоррен. Заглянул сюда зачем-то. Спасибо вам, кошки.
– Мур, – ответили они вразнобой и переместились на полку.
Бесполезно, подумал я. Ни камень, ни кошку мы не найдем к оговоренному сроку, а потом нас благополучно выставят отсюда законные наследники!
Видимо, о том же думала и Майя, потому что лицо ее мрачнело на глазах.
– Мя! – сказала вдруг маленькая кошка и выгнулась дугой. Это была та самая, которую я видел на подоконнике. – Мр-рык! Мр-ряу!
– Она вспомнила, – перевела Майя, – когда стало страшно и все решили уйти, она запрыгнула на окно. Минни стояла у стола и что-то мыла. А потом упала.
– А что, что она мыла?!
– Мры, – задумчиво ответила кошка. – Мур-рау?
– Что-то не очень большое. Точно не тарелку и не кастрюлю, тарелки эти дамы прекрасно отличают. И не столовые приборы…
Она вдруг замерла.
– Майя? – я осторожно тронул ее за плечо, но она подняла руку, мол, думаю, не отвлекай.
Потом она повела себя вовсе уж странно: подняла крышку на бочонке в углу (на всю кухню запахло кислой капустой, и я невольно зажал нос) и что-то выудила оттуда. Видя, очевидно, мою гримасу, она облила это что-то водой из кувшина и показала мне.
– Вот это выронила Минни, – сказала она. – Когда мы утром мыли посуду, эту вещь нашла Эстер. Может это быть вашим камнем?
– Не знаю, – честно ответил я, глядя на совершенно невзрачный булыжник размером с мой кулак. – Я уже ничего не чую, все запахи смешались. И он не мой.
– Ну, я думаю, никто не станет по нему плакать, – фыркнула Майя. – Держите и идем, пока нас не начали искать. Вы останетесь на обед?
– Смотря что подадут на стол, – хмыкнул я. – Яичницы что-то не хочется, да и миссис Донован занята… Обойдемся тем, что накупили Дэйв с Хелен?
– Конечно. Но собаку я к себе в спальню больше не впущу… – с каждым словом тонкий, но твердый палец все больнее утыкался мне в грудь.
– Ничего, пойду к себе, – ответил я, внутренне оскалившись. Говорить о ночевке у порога я не желал. Хотя и хотелось, что греха таить.
– Идите, – фыркнула Майя.
– Стоп, – спохватился я, – мы ведь собирались искать письма.
– Ищите, – пожала плечами она. – Вон там, в столе.
Я не стал спрашивать, зачем ей понадобилось рыться в столе, и выдвинул ящик.
По-видимому, кухню использовали вместо гостиной для прислуги. Во всяком случае, здесь хранились счета, списки продуктов, прочие хозяйственные записи. А также несколько десятков писем в конвертах.
Я взглянул на почтовые штемпели и чуть не присвистнул. Ну и ну! Рио-де-Жанейро, Бангкок, Нагасаки, Кейптаун…
– Ничего себе знакомства у миссис Донован! – выдохнул я, перебирая конверты. – Хм, вся корреспонденция направлялась в столицу графства до востребования. Взгляните, абонентский ящик такой-то. Любопытно.
– Думаете, ей есть что скрывать? – усомнилась Майя, заглядывая в письма из-за моего плеча.
– Наверняка, – я потер переносицу, вчитываясь в послание из Южно-Африканской Республики, написанное мелким бисерным почерком. – Вопрос только, есть ли в этом что-то криминальное, или разгадка вполне банальна.
– Во всяком случае, это точно не письма миссис Фостер, – рассудительно заметила Майя.
– Да, – согласился я, с неохотой отрываясь от эпистолы некой Эрнестины, где та вскользь описывала нападение льва, далее писала про какую-то редкую болезнь, от которой она все ищет лекарство, упоминала об очередном случае каннибализма, а затем об убийстве несчастного негра-альбиноса, которого суеверные местные жители разобрали на амулеты…
Я поежился и аккуратно сложил письма. М-да, похоже, сюрпризов полны в этом семействе даже домашние слуги…
– Куда теперь? – осведомился я, проверив, надежно ли спрятан камень в карман брюк. Признаюсь, мне отчаянно хотелось увлечь Майю в какой-нибудь укромный уголок и… Я тряхнул головой, отгоняя соблазнительные мысли, и обнаружил, что Майя смотрит на меня с каким-то плотоядным интересом.
– Поищем остальных, – смилостивилась она.
И мы отправились на поиски. На чердак решили не соваться: подозреваю, что Дэйв совместит приятное с полезным, и не стоит им с Эстер мешать. Никто не обрадуется, если его застанут за столь интимным занятием!..
При звуке открывшейся двери Фиона так дернулась и покраснела, словно ее тоже застукали за чем-то предосудительным.
– Ой, а мы тут… играем! – пролепетала она, силясь прикрыть карты.
– Фух, – Бэйби прижала руку к груди. – Предупреждать же надо! Мы думали, это папаша Бейнс.
Она энергично помахала, подзывая нас, и мы с Майей, переглянувшись, последовали приглашению.
– У дяди Генри такая потрясающая библиотека! – заговорила Фиона, покраснев. – И мистики много… Особенно о кладах и их стражах. О проклятиях всяких, амулетах, а еще несколько редчайших трудов по магии знаков. Представляете, я даже нашла первое издание мистера Беккера! Только папе не говорите!
Она умоляюще воззрилась на нас полными надежды глазищами.
– Раз вы нашли, это ваша добыча, – пожал я плечами. – А уж как спрятать книги от отца, думать вам.
– Придумаем, – кивнула Бэйби, – кстати, и детективов тут полно. Оригинал был этот мистер Уоррен.
– С этим сложно спорить, – усмехнулся я.
– А еще я нашла гадальную колоду, – призналась Фиона, так любовно гладя рубашки карт, словно это был, по меньшей мере, локон возлюбленного.
Хм, что это меня тянет на романтическую чушь?
– Идите сюда, – позвала Бэйби. – Фиона классно гадает, правда!
– Вы нам погадаете, кузина? – очень вежливо попросила Майя.
Фиона кивнула с уморительной важностью…
Признаюсь, в предсказания я не верю, но почему бы не поддержать игру?
Спустя четверть часа у меня в активе было обещание приятных неожиданностей, хлопоты, роковая брюнетка (кто бы сомневался), а также какая-то дальняя дорога.
Майе же карты посулили удачу, мужчину в возрасте (я едва не покраснел!) и прибыток, что бы это ни означало.
– А мне выпала ссора, – вздохнула Бэйби, потом оживилась: – Зато удача в делах от меня не уйдет!
– А можно… хм, погадать на отсутствующих? – уточнил я осторожно. Не сомневаюсь, что большая часть «предсказаний» – банальная психология и общие фразы, но вдруг в этом что-то есть? В конце концов, вряд ли девушка в таком возрасте изучала эту самую психологию, скорее просто обладала чутьем на людей, а это вполне могло оказаться проявлением дара.
– Нет, – покачала головой Фиона, с отрешенным лицом тасуя карты.
– Ясно, – вздохнул я. – Так что насчет писем? Вы что-то нашли?
– Ой! – спохватилась Бэйби. – Совсем из головы вылетело! Не-а, тут личных писем вообще нет. Какие-то вырезки, странные книги с пометками – это есть. А любовной перепиской даже не пахнет!
– Жаль, – искренне сказал я.
Не скажу, что миссис Фостер вызывала у меня какие-то подозрения, однако чем меньше посторонних слоняется по дому, тем лучше. Так что лучше бы от нее избавиться поскорее!..
Надеждам моим не суждено было сбыться.
Спустившаяся вскоре с горних высей (как мечтательно назвала чердак разомлевшая Эстер, отчего Фиона снова порозовела) поисковая партия номер два также признала поражение.
«Надеюсь, они хоть для вида поискали!» – подумал я со смесью неудовольствия и банальной зависти.
– Пойдемте обедать! – позвала Бэйби, от которой тоже не укрылось блаженное состояние Эстер, и добавила, понизив голос: – Эстер, ты того… Перед папашей не засветись!
Майя загадочно улыбалась и выглядела такой близкой и желанной, что я вообще не запомнил, что ел за обедом.
Трапеза прошла почти в полном молчании, которое слегка оживила лишь пикировка Дэйва и Эстер о каких-то фокальных персонажах. Звучало подозрительно, но я особо не прислушивался.
Мистер Бейнс, кстати, тоже выглядел неожиданно мечтательным и даже ни разу не повысил голос. Миссис Фостер, кстати, на обед не осталась – ей еще нужно было добраться до дому. Мистер Бейнс, напрочь шокировав присутствующих, предложил ее проводить, но она отказалась, сказав, что волков и разбойников в этих краях нет, а темноты она не боится, с чем и ушла восвояси.
Наконец все начали расходиться.
– Спокойной ночи, – сказала Майя и удалилась. Миссис Донован, кстати, так и не появилась, Эндрю тоже. Вряд ли им грозила голодная смерть: добросердечная Бэйби поставила у дверей поднос с кое-какой снедью и холодным чаем. Скорее, они просто опасались показываться остальным на глаза.
– Доброй ночи, – произнес я, вышел на крыльцо, благоразумно не прикрыв дверь, вздохнул и превратился. Ну и пошел обратно.
– Я сказала, что собаку больше не впущу, – ответила Майя на мое царапанье лапой. – Уходите.
Я испустил такой вздох, что и голодный тигр разжалобился бы, но нет, не помогло. Я и лег под дверью, печально думая о том, какой я…
– Идиот! – сердито сказала Майя, врезав мне дверью по ребрам. – Входите, мерзавец!
Это уже обнадеживало, и я вломился в комнату, размахивая хвостом, как победным штандартом.
– Ну вы что, полагаете, я стану целовать собаку? – спросила она надменно, а я только теперь сообразил, что из одежды на ней только тонкая сорочка. И браслет.
– Это несколько… неожиданно, – выдохнул я, снова став человеком и пощупав карман – камень был на месте. Тот, не тот, разберемся. Может, это простой булыжник с ближайшей дороги.
– Ну а зачем вы явились, если не знаете, чего ожидать?
Вот тут-то у меня и сорвало крышу, словно во время памятного урагана десятилетней давности – тогда в заливе эти крыши плавали, как ледяная шуга по весне.
В конце концов, не зря говорят, что безнадежная болезнь должна иметь отчаянное лекарство…