Через пять минут после ухода Ноэль на улице появился консьерж, посмотрел вокруг, желая убедиться, что за ним нет слежки, остановил такси и велел водителю ехать на Монмартр к магазину спортивных товаров.
Спустя два часа консьерж сообщил Ноэль:
– Он будет у вас в субботу вечером.
В субботу, отыграв спектакль, Ноэль увидела, что за кулисами ее ждет полковник Мюллер. От волнения мурашки забегали у нее по спине. Все было рассчитано по секундам, и любая задержка могла обернуться гибелью.
– Из зала я любовался вашей игрой, фрейлейн Паж, – сказал ей полковник Мюллер. – С каждым разом она становится все совершеннее.
Его вкрадчивый высокий голос заставил ее отчетливо вспомнить свой страшный сон.
– Благодарю вас, полковник. Простите, мне нужно переодеться.
Ноэль направилась в свою артистическую уборную. Мюллер засеменил за ней.
– Я пойду с вами, – заявил полковник.
Она вошла в уборную. Лысый альбинос не отставал ни на шаг. Он удобно устроился в кресле. Какое-то мгновение Ноэль колебалась, а потом принялась раздеваться прямо при нем. Мюллер бесстрастно наблюдал за ней. Она слышала, что он гомосексуалист, и это обстоятельство лишало ее грозного оружия – сексуального воздействия.
– Воробушек мне кое-что начирикал сегодня, – сказал полковник Мюллер. – Он попытается убежать сегодня вечером.
У Ноэль на секунду остановилось сердце, но она и виду не подала. Она стала снимать грим, чтобы выиграть время. Потом спросила:
– Кто собирается убежать сегодня вечером?
– Ваш друг Исраэль Кац.
Ноэль резко повернулась к нему и только тут сообразила, что сняла лифчик.
– Я не знаю никакого...
Она заметила, как победно засверкали его розовые глазки, и не попалась в ловушку.
– Постойте, – спросила она с притворным безразличием, – вы говорите о молодом враче, жившем при больнице?
– Ага, значит, вы все-таки помните его!
– Смутно. Он когда-то лечил меня от воспаления легких.
– И после самопроизвольного аборта.
Полковник Мюллер произнес эти слова характерным для него вкрадчивым высоким голосом. Ноэль вновь охватил страх. Раз гестаповцы копают так глубоко... Какая она дура, что влезла в это дело. Однако даже рассуждая таким образом, Ноэль понимала, что уже поздно идти на попятную. Машина пущена, и через несколько часов Исраэля Каца ждет либо свобода... либо смерть. А что будет с ней?
Полковник Мюллер продолжал:
– Вы утверждаете, что в последний раз видели Каца в кафе несколько недель назад.
Ноэль отрицательно покачала головой:
– Я никогда не говорила этого, полковник.
Полковник Мюллер посмотрел ей в глаза долгим взглядом, а затем нагло уставился на ее обнаженную грудь, живот и прозрачные трусики. Потом снова заглянул ей в глаза и вздохнул.
– Люблю красивое, – вкрадчиво начал он. – А если вдруг придется уничтожить эту красоту? И все из-за человека, который для вас ничего не значит. Как ваш друг собирается убежать, фрейлейн?
Было что-то жуткое в спокойствии его голоса. Ноэль внутренне содрогнулась. Она превратилась в Аннет, невинную и беспомощную героиню пьесы, которую играла на сцене.
– Я действительно не понимаю, полковник, о чем идет речь. Я бы хотела вам помочь, но не знаю как.
Полковник Мюллер долго гипнотизировал Ноэль своими воспаленными глазками, а затем вдруг резко встал.
– Я научу вас, как это сделать, фрейлейн, – вкрадчиво пообещал он. – И сам получу от этого большое удовольствие.
Он повернулся к двери и напоследок сказал:
– Кстати, я посоветовал генералу Шайдеру отложить эту поездку с вами.
Ноэль почувствовала, что теряет самообладание. Теперь уже нельзя предупредить Исраэля Каца.
– Полковники всегда вмешиваются в личную жизнь генералов?
– В данном случае нет, – с сожалением заметил полковник Мюллер. – Генерал Шайдер не собирается отказываться от своего рандеву.
Мюллер резко повернулся и вышел.
Ноэль проводила его взглядом. У нее бешено билось сердце. Она посмотрела на золотые часы, стоявшие на трюмо, и стала быстро одеваться.
Без четверти двенадцать Ноэль позвонил консьерж и сообщил, что генерал Шайдер уже едет к ее дому. Голос у консьержа дрожал от волнения.
– Машину ведет его шофер? – спросила Ноэль.
– Нет, мадемуазель, – четко ответил консьерж. – Он в машине вместе с генералом.
– Благодарю вас.
Ноэль повесила трубку и поспешила в спальню, чтобы еще раз проверить багаж. Ошибки быть не должно. Раздался звонок в дверь, и Ноэль направилась в гостиную, чтобы впустить гостя.
В коридоре стоял генерал Шайдер, а у него за спиной она увидела его шофера, молодого капитана. Генерал Шайдер не надел военную форму. В безукоризненном темно-сером костюме, тонкой голубой сорочке и черном галстуке он выглядел очень элегантно.
– Добрый вечер, – официально поздоровался он.
Генерал вошел внутрь, а затем кивком подал знак шоферу.
– Мои вещи в спальне, – сказала Ноэль, – вон там.
– Благодарю вас, фрейлейн.
Капитан скрылся в спальне. Генерал Шайдер подошел к Ноэль и взял ее за руки.
– Знаете, что весь день не давало мне покоя? – спросил он. – Мысль о том, что не застану вас, что вы передумаете. Каждый раз, когда звонил телефон, я боялся брать трубку.
– Я всегда держу свои обещания, – успокоила его Ноэль.
Она наблюдала за капитаном, который вынес из спальни ее большую коробку с гримом и сумку с одеждой.
– Есть еще что-нибудь? – поинтересовался он.
– Нет, – ответила Ноэль. – Это все.
Капитан взял вещи и вышел из квартиры.
– Вы готовы? – спросил генерал Шайдер.
– Давайте-ка выпьем на дорожку, – быстро предложила Ноэль.
Она поспешила к бару, где в ведерке со льдом стояло шампанское.
– Позвольте мне. – Генерал откупорил бутылку. – За что мы пьем? – спросил он.
– За Этрата.
Генерал многозначительно посмотрел на нее и сказал:
– За Этрата.
Они чокнулись и выпили. Ставя бокал на стол, Ноэль незаметно взглянула на свои часики. Генерал Шайдер что-то говорил ей, но она почти все пропускала мимо ушей. Голова у нее была занята тем, что в это время происходило внизу. Ей нужно вести себя очень осторожно. Спешка или промедление приведут к гибели. Не уцелеет никто.
– О чем вы думаете? – спросил Шайдер.
Ноэль тут же повернулась к нему.
– Ни о чем.
– Но вы меня не слушали.
– Простите. Вероятно, я думала о нас.
Она вновь повернулась к генералу и одарила его ослепительной улыбкой.
– Вы для меня загадка, – сказал он.
– Любая женщина – загадка.
– Но не такая, как вы. Я отказываюсь верить, что вы притворщица, и все-таки... – Он сделал жест рукой. – Сначала вы наотрез отказываетесь встретиться со мной, а теперь мы вдруг вместе собираемся за город.
– Вы жалеете об этом, Ганс?
– Конечно, нет. Только я все время спрашиваю себя: почему именно за город?
– Я уже объяснила вам.
– Да, конечно, – согласился генерал Шайдер, – это романтично. Но меня удивляет другое. Я считаю вас реалисткой, а не романтической женщиной.
– Что вы хотите этим сказать? – спросила Ноэль.
– Ничего, – легко ответил генерал. – Я просто размышляю вслух. Мне нравится решать задачки, Ноэль. Со временем я разгадаю вас.
Она пожала плечами:
– Решив задачу, вы потеряете к ней интерес.
– Поживем – увидим. – Он поставил на стол свой бокал. – Поедем?
Ноэль взяла бокалы, из которых они пили шампанское.
– Пойду положу их в раковину, – пояснила она.
Генерал Шайдер наблюдал, как она отправилась на кухню. Ноэль была одной из самых красивых и желанных женщин, и он решил овладеть ею. Однако это вовсе не означало, что он глуп или слеп. Ей что-то от него нужно. Генерал решил выяснить, что именно. Полковник Мюллер предупреждал его, что, судя по всему, она помогает опасному врагу рейха, а полковник Мюллер почти никогда не ошибается. Если он прав, Ноэль Паж, по-видимому, рассчитывает, что генерал Шайдер защитит ее от чего-то. В таком случае она просто не понимает образа мыслей немецкого военного, тем более такого, как он. Он без колебаний выдаст ее гестапо. Только сначала переспит с ней. Вот почему он ждал конца недели.
Ноэль вернулась из кухни. Лицо ее выражало беспокойство.
– Сколько вещей отнес вниз ваш шофер? – спросила она.
– Сумку с одеждой и большую коробку с гримом, – ответил генерал.
Ноэль состроила гримасу.
– О Боже! Извините, Ганс. Он забыл еще одну коробку. Вы не будете возражать, если мы и ее захватим с собой?
Он следил за тем, как Ноэль подошла к телефону, сняла трубку и сказала:
– Попросите, пожалуйста, шофера генерала снова подняться в квартиру. Нужно отнести вниз еще одну вещь. – Она повесила трубку. – Я знаю, что мы едем туда только на выходные, – Ноэль улыбнулась, – но я хочу доставить вам удовольствие.
– Если вы хотите доставить мне удовольствие, – заметил генерал Шайдер, – вам не стоит брать с собой много одежды.
Он взглянул на фотографию Армана Готье, стоявшую на рояле.
– А господину Готье известно, что вы отправляетесь со мной?
– Да, – солгала Ноэль.
Арман находился в Ницце, где вел с одним из продюсеров переговоры о съемках нового фильма. Так что ей не было никакого смысла тревожить его рассказами о своих ближайших планах. Раздался звонок в дверь, и Ноэль поспешила открыть ее. На пороге стоял капитан.
– Насколько я понимаю, требуется забрать еще что-то? – спросил он.
– Да, – сказала Ноэль. – Это в спальне.
Капитан кивнул головой и отправился в спальню.
– Когда вы должны вернуться в Париж? – поинтересовался генерал Шайдер.
Ноэль повернулась и посмотрела на него.
– Мне бы хотелось остаться там как можно дольше. Мы вернемся в понедельник к вечеру. У нас будут целых два дня.
Из спальни появился капитан.
– Прошу прощения, фрейлейн. Как выглядит эта вещь?
– Это большая круглая синяя коробка, – ответила Ноэль. – Она вновь повернулась к генералу. – Там мой новый халат, который я еще ни разу не надевала. Я берегла его для вас.