Эдем крепко держал ее за шейку, но чувствовал, как сильно она сжимает его руку, перекрывая доступ крови. Он стал сжимать ее еще крепче, но это не имело большого эффекта. Оставалась одна возможность освободиться от этой смертельной близости со змеей: раздавить головку пальцами левой руки. Опасность заключалась в том, что ядовитому укусу подверглась бы свободная левая рука, прежде чем удалось бы раздавить змеиную головку. Между тем его хватка начинала ослабевать, а давление обвившей его руку змеи становилось сильнее. Тогда он попытался дотянуться до верхнего внутреннего кармана куртки, чтобы достать пистолет. Это оказалось невозможным: его левая рука не дотягивалась до кармана.
Он слышал, как засмеялся Фруктовый Сок, затем Жирный и все другие, довольные этим развлечением. Упав на колени, он попытался размозжить голову змеи об основание гробницы, но и это ему не удалось.
— Эй, что вы делаете? — раздался крик Фруктового Сока.
Эдем обернулся и увидел, как сверкнуло мачете, вонзившись в головку змеи.
Он поднял глаза на Билли, в руках которой оказалось мачете. Она всеми силами нажимала на него, придавив голову змеи к камню.
Кольца вокруг его руки начали ослабевать, крики Фруктового Сока усилились. Затем он увидел, что Фруктовый Сок старается отобрать мачете у Билли. Эдему удалось высвободить руку от змеи и, отступив, почувствовать себя наконец вне опасности.
Фруктовый Сок все же вырвал мачете из рук Билли, а полумертвая змея сползла с камня в траву.
— Что же вы, падлы, делаете? — визжал Фруктовый Сок, и его молодое лицо вдруг стало выглядеть старым и усталым. — Этот удар обойдется мне в сотню долларов. Вы теперь должны мне за это сотню.
Стоявшие за ним все еще продолжали смеяться.
— Она же могла убить… — сказала пораженная Билли.
— Ничего она не могла. Дура, мы уже высушили ее яд. Подрезали ее вонючие зубы. Она не могла бы убить и бабочку.
— Это же не… — Билли, вне себя от ярости, не находила слов.
— Может, поцарапала бы его. Может, просто сорвала бы немного кожи. Дура! Это была хорошая змея.
Эдем обхватил рукой Билли.
— Успокоитесь, — сказал он. — И благодарю вас. — Он повернулся к Фруктовому Соку: — Что-нибудь еще? Или это все?
— Вы должны мне пятьсот баксов.
Эдем полез в карман и вытащил банкноты. Он добавил к пачке еще одну бумажку и вручил деньги Фруктовому Соку.
— За мной еще сотня.
Фруктовый Сок не потрудился посчитать деньги, просто положил их в карман пальто.
— Доверяете? — спросил Эдем.
— Вы же не жулик. Но у вас действительно есть желание умереть.
— У него это есть, — сказал, дрожа, Жирный. — Наверняка есть.
— Я еще такого не видывал. Вы позволили бы змее укусить вас. Провались я на этом месте, но вы бы ей позволили!
— Я тоже такого не видал. Настоящее сумасшедшее желание умереть.
— Почему вы хотите умереть?
— Никто не хочет умирать, — спокойно ответил Эдем.
— Может, вы не хотите умереть, но вы не заботитесь о жизни.
— Интересное зрелище, — сказал Эдем, меняя тему. Он взял руку Билли. — Получен хороший опыт. С вами все в порядке? — спросил он, когда они шли к выходу.
— Теперь да. Боже, что же мы там делали?
— Спасибо за выручку.
— Не могла бы поверить такому. Эта змея… ой… думала, что она вас ужалит.
— А я-то удивлялся, почему они все смеялись. Мерзавцы, высушили ее мешочек с ядом.
— Ну и представление!
— Понравилось? Вот мы и развлеклись в Новом Орлеане.
— И все это только для развлечения?
— Кто знает?
— А что они имели в виду, говоря, что вас двое? Два духа в одном теле.
— Не знаю. — Эдем не хотел рассказывать ей о Маркусе. Но это была именно та часть обряда, которая потрясла его. Как, черт возьми, могли они узнать?
— Это перетряхнуло вас. Вы стали безумны.
— Еще бы! Змея прямо уставилась на меня. Готовилась меня сожрать, — пошутил он.
— И вынесли вы что-нибудь из этого?
— Нет. А видели вы эту сексуальную штуковину между ними?
— Не могла поверить в это.
— Забавно. Забавно. Удивляюсь, как могли они исполнить такой трюк. И как могли вытащить змею изо рта.
— Ведь не из рукава — он был голым.
— Наверное, из жира. Из складок жира вокруг живота. — Он шутил и понемногу расслаблялся, удовлетворенный тем, что отвлек ее от темы Маркуса.
Маркус, Маркус… Итак, кто-то другой наконец увидел тебя. А кто же хорош и кто плох? Это я плох, Маркус? Я? С руками, обагренными кровью. Этот жирный мерзавец увидел меня таким, каков я есть. Плохой. По крайней мере, ты был там. По крайней мере, ты тот, кто позволяет мне держаться прямо.
Площадь Свердлова
Москва
Большой лимузин «ЗИЛ» застрял в уличной пробке. Это становилось обычным явлением. Ему способствовал наплыв дешевых импортных машин и ничем не ограниченное передвижение по России.
— Мы стремительно догоняем Запад. Люди голодают, но отдают все, чтобы их увидели в новой машине, — сказал Ростов своему заместителю, поглядывая на неподвижные вереницы машин.
— Равняюсь на Бориса, как пишет журнал «Тайм». Новое пижонство, — ответил Номер Второй, молодой человек чуть старше тридцати, предназначавшийся для дел большого масштаба. Как и Ростов, он был ревностным христианином, и оба чувствовали себя легко в компании друг друга. Доверительность эта установилась давно, еще с тех дней, когда свою религиозную веру они старались не афишировать. — Этим журналистам легко наводить критику. Попробовали бы они пожить в революционном обществе, которое изменяется день ото дня. Хотел бы я посмотреть, как справились бы они, если бы их возлюбленный капитализм заменили на нашу систему.
— Этого никогда не случится. Потому мы и застряли в этой пробке. Нам не следовало выезжать на центральную полосу. Не очень-то уютно сидеть в такой большой машине, когда некуда ехать. — Ростов имел в виду центральную полосу на основных дорогах в город, которая когда-то предназначалась для партийных руководителей и официальных автомашин и была отменена при новом режиме. — С Новым Орлеаном все в порядке? — спросил он, внезапно понижая голос.
— Все в порядке. Никто и не ожидал, что мы продвинемся так скоро.
— Возможности не следует упускать.
— Возникла одна проблема.
— Только одна?
— Вероятно, будет и больше. Личность, с которой мы имеем дело, — двойной агент.
— Проклятье! Не хотел бы, чтобы американцы все узнали.
— В данном случае это единственно существующий для нас связной. Поиски других возможностей потребуют времени. Наверное, длительного.
— Тогда нужно использовать эту возможность.
— Я уже задействовал ее. — Заместитель заметил вопросительный взгляд Ростова. — Как я понял, этим и было вызвано ваше указание о немедленном ответе.
— А остальное?
— В процессе подготовки. Мы сыграем это на слух.
— А пожилая женщина?
— Отправлена на пенсию и выслана в государственный дом в Пермь.
— Под наблюдением?
— Как ястреб. Включая и телефон, к которому она имеет доступ.
— Хорошо. Но если будете использовать германскую резидентуру, сохраняйте осторожность. Никому не доверяйте. Особенно немцам. Они либо у вас на горле, либо подбираются к вашему заду.
Ростов откинулся назад. Процесс пошел. Можно надеяться, что это вызовет реакцию, благоприятную для окончательного решения. Небольшой нажим здесь, небольшой нажим там. Стоит нажать в одном месте, как что-то проявится в другом. Иного способа нет.
«Ривер-Уолк Хилтон»
Новый Орлеан
— Они рано разошлись по своим комнатам, — сказал Такер. — Как только закончились речи.
Эдем и Билли встретили его в коридоре у номера Триммлера. Он выдвинул стул из своей комнаты и сидел недалеко от двери ученого.
— Не слишком ли явно? — прокомментировал это Эдем.
— Послушайте, мудрый парень, мне было сказано сторожить их. Только этим я и занимаюсь.
— А что, если кто-нибудь придет сюда с пистолетом? — Эдем поднял руку, направив указательный палец в голову Такера и щелкнув большим пальцем. — Бам. Вам следовало бы это лучше понимать.
— Зачем? Я ведь просто занюханный клерк. — Такер рассмеялся и был поддержан коллегами. — А что мне следовало делать?
— Не попадаться никому на глаза. Тогда и пасти вас не будут.
Такер встал.
— Что ж, теперь ваша очередь бдеть.
Эдем повернулся к Билли.
— Я приму смену. — Он видел, как она устала, измученная впечатлениями этого вечера.
— Но вы дежурили всю прошлую ночь, — ответила она.
— Не беспокойтесь, я справлюсь. А вы поспите.
— Спасибо. Спокойной ночи, выносливый вы мой.
— Спокойной ночи. И спасибо за помощь.
— Какую помощь?
— Со змеей. Я у вас в долгу.
Такер уже подхватил свой стул, а Билли поплелась к себе.
— Какая змея?
— Никакая. Это просто шутка.
— Вы, очевидно, неплохо провели время.
— Новый Орлеан. Какие сомнения!
— У меня была некоторая возможность повидать Новый Орлеан.
— Спокойной ночи, Фил.
Эдем видел, как Такер вошел в комнату, волоча за собой стул. Он решил расположиться на том же наблюдательном пункте, что и прошлой ночью.
Триммлер вышел час спустя, вначале осторожно приоткрыв дверь своего номера и проверив, нет ли кого снаружи. Удостоверившись, что предоставлен самому себе, он стал спускаться по запасной пожарной лестнице.
Эдем выскользнул из своей каморки и последовал за ним на некотором расстоянии. Триммлер подошел к двери пожарного выхода. Эдем прислушивался, пока не уловил звука закрывшейся двери. Он быстро спустился по лестнице на три этажа и успел заметить, как Триммлер исчез в конце коридора.
Эдем знал, что Триммлер направился в комнату 1589. Там был зарегистрирован седовласый мужчина. Эдем проверил это загодя.
В комнате они опять обнялись.
— Альберт, дорогой мой!
— Хайнрих!
— Шнапс, — сказал Гуденах, держа два стакана.