Ни Московская патриархия, ни руководство ОВЦС свой голос в защиту православных так и не подняли. В этот критический для православных момент руководство ОВЦС было озабочено подготовкой встречи с понтификом. 10 декабря митрополит Иларион дал интервью газете «Коммерсант», в котором заявил, что тема прозелитизма «в значительной степени снята», что для них (видимо, для ОВЦС) «главной темой является сегодня защита христиан, проживающих на Ближнем Востоке», что требует «совершенно особых и экстраординарных усилий со стороны наших (РПЦ и римо-католиков) церквей». И дальше он вновь, но уже более подробно рассказал о встрече с папой римским: «Мы ведь о встрече патриарха с папой уже много лет говорим. Но мы говорим о том, что эта встреча должна быть хорошо подготовлена. И мы готовим её…» «Для нас встреча папы и патриарха — не самоцель. Для нас это один из этапов развития двусторонних отношений. Мы такую встречу готовы будем организовать, когда почувствуем, что созрели предпосылки для неё. То есть устранены основные препятствия в отношениях церквей»[1070].
Но что это за препятствия? Это не события в Киеве и не агрессивное поведение греко-католиков, о которых Иларион даже не упомянул. Главной проблемой он назвал ситуацию на Западной Украине: «Конфликт не изжит, на Западной Украине немало мест, где православные по-прежнему лишены храмов, о чём мы напоминаем регулярно нашим партнёрам в Римско-Католической церкви. Правда, в последнее время у нас появились добрые вести с Западной Украины. Появилась надежда на то, что Львовская епархия Украинской церкви Московского патриархата получит участок и здание для создания духовного центра… Если это событие произойдёт, оно, несомненно, скажется на скорости подготовки встречи»[1071].
Вот такие весы держала рука главного церковного дипломата: на одной чаше — здание с участком земли, то есть подачка, на другой — встреча папы с патриархом.
Кардинал Курт Кох
15 декабря 2013 года в рамках реализации папской программы экуменизма в Россию прибыл главный специалист по межхристианским отношениям кардинал Курт Кох. Программа его пребывания в нашей стране оказалась очень обширной. В Санкт-Петербурге он посетил Католическую семинарию, Православную духовную академию, где рассказал о современном состоянии православно-католических отношений. В Москве состоялась его встреча с митрополитом Иларионом в сфере культурного сотрудничества и студенческого обмена.
Затем его принял заместитель Министра иностранных дел А.Ю. Мешков, и, наконец, состоялась его встреча с патриархом Кириллом.
Главный итог визита Коха сотрудник Секретариата ОВЦС Алексей Дикарев выразил так: «Эти визиты внесут свой опосредованный вклад в копилку будущей встречи патриарха с папой». Сам же Кох подчеркнул:
«Подготовка к встрече важнее, чем сама встреча. Это событие исторического измерения и нуждается в подготовке, это очень важно».
То есть то, что происходило в это время в Украине, это и была «подготовка» к завершающим атакам католицизма, когда православные будут покинуты своей иерархией и изолированы от помощи России — для перестраивания цивилизационного кода народа. Таковы «мягкая сила» по-иезуитски, или иезуитизм в действии.
Лицемерие Ватикана особенно ярко проявилось в том, что, декларируя необходимость «единства усилий» с РПЦ в спасении христиан Сирии, он сквозь пальцы смотрел на участие униатов и раскольников-филаретовцев в революционном насилии и терроре, которые ставили под вопрос не только безопасность, но и само выживание православных. В преддверии кровавых событий (18–21 февраля) 14 февраля 2014 года папа римский объявил о создании Крымского экзархата УГКЦ, призванного укрепить позиции униатов и других антирусских сил в регионе, являющемся одним из мощных оплотов русской православной культуры.
Но продолжала хранить молчание и Московская патриархия. В разгар трагических событий, когда православный народ ждал того слова, которое может стать делом, Московская патриархия сообщала на своём сайте о событиях, связанных с издательской деятельностью, и только в 22.30 21 февраля, то есть когда уже всё было решено, патриарх наконец высказался по поводу событий в Украине, но это были общие, ничего не значащие слова. Патриарх повёл себя не как пастырь, но как политик, и в той геополитической игре, ареной которой стала Малая Русь, его политика оказалась враждебной интересам «русского мира».
Патриарх Кирилл и митрополит Иларион на совещании в Стамбуле в марте 2014 г.
Под лозунгом интеграции в Евросоюз Украину начали встраивать в западную цивилизацию, для которой «украинский нацизм» является своим, родным, поскольку является калькой немецкого нацизма, который сам лишь калька англосаксонского расизма, выросшего из талмудического иудаизма. Поэтому так рьяно поддержала Европа украинских нацистов, в поддержку которых единым фронтом выступили все «церкви» Украины: греко-католики, католики, раскольники-филаретовцы, автокефалисты, протестанты, иудеи и оккультисты. В этих условиях под ударом оказалась Православная церковь в Украине, которую нацистская хунта сделала заложницей своих интересов.
Однако «диалог» Ватикана с РПЦ продолжался и после переворота, и с началом военных событий в Украине. Только ключевая роль перешла теперь к Константинопольскому патриарху Варфоломею, отвечавшему за подготовку Всеправославного экуменического собора. И показательно, что отстаивающий концепцию «восточного папизма» архимандрит Е. Ламбриниадис именно в феврале дал самое подробное её изложение, чтобы не оставалось никаких сомнений в позиции Константинопольского патриархата.
5 марта, когда всё внимание русских людей было приковано к Украине в связи с угрозой со стороны бандеровских властей применения военной силы на юго-востоке страны и когда решался вопрос о Крыме, патриарх Варфоломей собрал в Стамбуле Всеправославное совещание предстоятелей и представителей 13 поместных православных церквей, на которое прибыл и патриарх Кирилл в сопровождении митрополита Илариона. События в Украине не изменили их планов. Совещание собралось для обсуждения обозначенных тем: преследование христиан в различных частях мира, особенно на Ближнем Востоке, вытеснение Церкви на периферию общественной жизни, следствия процессов глобализации, экономический кризис, укрепление внутреннего единства Православия и подготовка Всеправославного собора. Кризис в Украине не внёс коррективу в повестку дня, то есть о положении православных в Украине молчали все.
Итак, во время первой седмицы Великого поста патриарх Кирилл, несмотря на строгую дисциплину, предписывающую ему быть в это время со своей паствой, прибыл в Стамбул, чтобы способствовать сохранению «единства Православной церкви».
Каковы же были итоги совещания?
Как нам объявили, главным итогом стало всеобщее согласие о проведении Все-православного собора в 2016 году под председательством Константинопольского патриарха и о том, что решения на Соборе будут приниматься не голосованием, а консенсусом (единогласным волеизъявлением). При этом каждая делегация будет иметь один голос и выражать общее мнение всего её епископата, духовенства и верующего народа. Как заявил патриарх Кирилл, это важно для того, чтобы «не было столкновения, не было ничего, что могло бы подтолкнуть людей к разделению. Собор должен всех нас объединить… и примирить тех, кто ещё не в полной мере примирён». Поэтому регламент и повестка дня Собора, принципы его формирования, протокол его богослужений и заседаний, проекты основных соборных документов должны были быть предварительно согласованы всеми поместными церквями. То есть, на Собор делегация (один голос) должна была прибыть только для того, чтобы утвердить решения, с которыми уже все согласны, поскольку примирены. Как заявил митрополит Иларион, Собор «вообще не будет решать вопросы: он лишь провозгласит то, что будет решено поместными православными церквями заранее, на этапе подготовки к нему».
Стамбульская встреча
Сконцентрировав наше внимание на технических, процедурных вопросах, нам не рассказали, вокруг чего, кого и с кем будут примирять. Однако многое стало ясно из выступления патриарха Варфоломея.
Во-первых, он указал на огромный опыт экуменической — «всеправославной» деятельности последних 50 лет, начало которой в виде всеправославных конференциий положил предшественник Варфоломея — Вселенский Патриарх Афинагор. Благодаря Институту всеправославных конференций «созрели решения, принятые всеми православными, по вопросу отношений с неправославными. Для всех православных церквей сии постановления рассматривались как обязательные, которые должны воплощаться в жизнь как «внутреннее право» каждой из них».
Во-вторых, он выказал недовольство, что автокефальные церкви ведут себя часто как самодостаточные церкви — вырабатывая свою собственную позицию относительно неправославных. Принятые «всеправославно» постановления, то есть канонические нормы, некоторыми церквями не соблюдались, несмотря на то, что они их сами подписали. Такие церкви действуют самочинно, вырабатывая свою собственную позицию в отношении неправославных, допуская «противозаконную критику» установленных постановлений. «Лишь вселенским соборам подобает оспаривать сии постановления. В некоторых церквях церковные власти с терпением относятся к таковым явлениям… Но соборные постановления должны быть признаны всеми, ибо только таким образом хранится единство Церкви».
В-третьих, патриарх Варфоломей заключил: «Всё сие выявляет необходимость в некоем [регулирующем] органе, учреждённом официально или неофициально, который решал бы все возникающие расхождения и проблемы во избежание разделений и распрей… Мы должны развить сознание единства Православной церкви, и сие возможно достичь только через синодальность…