очень похож на Бертрана!
— Sehr gut,[62] — сказал Беккер, в голове у него все еще гудело, и английский как будто уплывал куда-то. — По крайней мере один вопрос мы сегодня решим. Этот Бертран — он тот, кто по ошибке стрелял в моего друга?
Жаклин с ужасом посмотрела на него:
— Бертран, он … loup-garou![63]
— Я… я думаю, она хочет сказать, он оборотень, — перевел приятелю Саттон.
— Остался еще бренди? — спросил Беккер.
Саттон протянул ему бутылку:
— Там полно трухи от пробки.
Беккер глотнул из горлышка и передал бутылку Жаклин.
— Я говорил вам, что слышу волка. В детстве я жил в горах Гарца. И я не промахиваюсь, когда стреляю в человека.
Жаклин сделала большой глоток бренди и закашлялась. Саттон с достоинством поднялся на ноги и галантно предложил ей свой сюртук. Беккер смотрел в пробоины в стене и что-то бормотал по-немецки себе под нос.
— Да, — наконец сказал он, — я знаю, что такое оборотень.
— Бросьте, старина! — Саттон подозревал, что его друг контужен. — Девятнадцатый век на дворе!
— Адриан прав! — вмешалась Жаклин. — Я видела эту тварь! Он убил Ивонну! Перегрыз ей горло! Рвал ее тело зубами, жуть! Он был Бертраном, когда вошел в ее комнату, но, когда мы выломали дверь, в окно выскочил волк!
— Волк сбежал из зоопарка, — объяснил сэр Стэнли. — Он изголодался, ему еще повезло, что его самого не сожрали коммунары. — Он приобнял Жаклин, просто чтобы успокоить.
— Как ты нас нашла? — вдруг спросил Беккер. Он постепенно приходил в себя после обстрела.
— Я видела, в какую сторону вы побежали. Я шла по следам крови. Сегодня полнолуние, было светло.
С улицы послышался протяжный звериный вой. Где-то рядом разорвалось ядро, и взрыв заглушил все остальные звуки.
Беккер порылся в карманах:
— У кого есть серебро?
Он нашел несколько золотых монет и немного меди.
— Боюсь, что я заплатил Мими вперед, — извинился Саттон.
Жаклин явно бежала из борделя в спешке.
— Крестик? — спросил Беккер. — Кольцо какое-нибудь?
Но Жаклин только покачала головой и теснее прижалась к сэру Стэнли.
— Чтобы убить оборотня, нужно серебро. — Беккер огляделся по сторонам. — Может, распятие над алтарем?
— Вы ни крошки не найдете, — сказал Саттон. — Из этого собора утащили все ценное, пока коммунары забивали всех подряд, от матери настоятельницы до служки при алтаре.
Беккер выглянул в брешь в стене:
— Так, мы должны найти серебро. Не могу сказать точно, сколько еще Бертран будет довольствоваться монахиней.
— Что?! — Даже сэр Стэнли казался не на шутку удивленным.
Он подошел к Беккеру.
Полная луна освещала церковное кладбище. Надгробия и памятники светились белым светом, словно разбросанные по земле сломанные зубы. Тела убитых епископов, монахов, священников и служек лежали в несколько рядов. Над телом одной из монахинь что-то шевелилось.
Сначала Саттон подумал, что это мужчина в меховом пальто. Потом он понял, что это существо действительно является самцом, но не человеком. Существо с человеческой фигурой, покрытой темной шерстью. Вместо лица у него была звериная морда. Одежды монахини были разодраны, ноги раскинуты в стороны. Пока туловище существа непристойно корчилось над бедрами покойницы, его челюсти выгрызали ее мертвые груди.
Саттон отвернулся, он был ошеломлен впервые за всю свою богатую событиями жизнь.
— Это Бертран, — сказала Жаклин.
— Не смотри! — Сэр Стэнли потянул ее в сторону.
— Она проститутка в городе, который сошел с ума, — сказал Беккер. — Что ее может шокировать? Но почему никто до сих пор не прикончил этого Бертрана?
— Мы только недавно начали подозревать. — Жаклин была близка к обмороку. — Все эти убийства, восстания… Ему легко спрятать свои злодеяния, когда кругом убивают!
— Убейте эту тварь, дружище! — Саттон отпустил девушку и протянул Беккеру свой револьвер.
— Это только привлечет его внимание. — Беккер оттолкнул от себя руку Саттона. — Нам нужно серебро.
— А если мы не сможем найти серебро?
— Тогда будем надеяться, что этот монстр до утра будет довольствоваться мертвыми. К несчастью, оборотни предпочитают кровь и плоть живых людей, а вы, друг мой, оставили на земле свежий кровавый след. Я думаю, очень скоро он придет за нами, а вы не можете бежать.
— Тогда сделайте, как я говорю, набейте ему брюхо свинцом прямо сейчас!
— Сэр Стэнли, я говорил вам, что стрелял в него. Как видите, безрезультатно. Лучше наблюдайте за ним, пока я ищу серебро.
— А если он двинется сюда?
— Тогда стреляйте в него и молитесь, чтобы я оказался не прав!
— А огонь? — спросил Саттон, с нарастающим ужасом глядя на пиршество некрофила.
— Ну, сначала вам надо поймать его и освежевать, — предложил Беккер. — А я разведу костер, и мы его зажарим.
— Головни! — сказала Жаклин, — Дикие звери боятся огня.
— Оборотни только частично звери. — Беккер подхватил с пола лампу. — И они очень быстро двигаются.
Жаклин подобрала юбки и пошла следом за ним:
— Кажется, вы много знаете о loup-garou. Вы много их поубивали?
— Одного хватило, — ответил Беккер, и Жаклин показалось, что его передернуло. Но возможно, причиной этого были груды битого кирпича, на которых им приходилось балансировать, пока они пробирались по пути к разрушенному алтарю.
Беккер поднял лампу повыше:
— Ищи распятия, потиры, серебряные блюда! Все, что могли упустить из виду грабители.
Ядро разнесло алтарь на куски, в полу зияла дыра, под полом был склеп. Останки епископов и крестоносцев были свалены в кучу, словно срезанные с ниток сломанные и сгнившие марионетки. Погнутые мечи, проржавевшие доспехи смешались с человеческими костями и изорванными, поеденными червями пышными нарядами.
Запах гнили и праха был едва ощутим по сравнению с резким запахом пожарищ и вонью от разлагающихся тел, которые витали в ту ночь над Парижем.
Жаклин содрогнулась и прикрыла лицо руками:
— Я этого не вынесу.
— Тогда держи. — Беккер протянул девушке лампу, подождал, пока она покрепче ее ухватит, и начал осторожно спускаться в развороченное захоронение.
Ему не раз приходилось видеть картины и похлеще, так что разложившиеся останки людей, умерших несколько веков назад, не вызывали у него ни ужаса, ни душевного трепета, во всяком случае до тех пор, пока они не шевелились.
— Есть! Посвети сюда, Жаклин!
В развороченном пушечным ядром склепе трудно было что-то разобрать — кругом валялись кости, обломки ржавых доспехов и истлевшие предметы церковного облачения, — но Беккер рассудил, что захоронение относилось к временам Крестовых походов. На груде битого кирпича и щебня лежала не тронутая взрывом черная чаша. Беккер мгновенно определил, что это почерневшее от времени серебро, и схватил чашу.
Рука мертвеца крепко сжимала ножку чаши и не собиралась отдавать ее никому на свете. Беккер выпустил чашу и чертыхнулся. Выхватив из ножен длинный охотничий нож, он яростно полоснул по сочленениям усохшей руки и начал по одному отгибать от ножки чаши пальцы покойника. Сталь одолела мертвую плоть, и уже через несколько мгновений Беккер выбирался из склепа с драгоценной находкой в руках.
— Теперь надо развести огонь. Жаклин, собери доски и палки. Да быстрей же, ради всех святых! Надо спешить!
— Эта тварь скрылась в тени, — доложил сэр Стэнли, пока Беккер разбирался со своей экипировкой. — Я его не вижу!
— Продолжайте наблюдение!
Для пистолетов у Беккера имелось разнообразное снаряжение: капсюли, пороховница с черным порохом, жестяная банка с жиром для смазки, пыжи, запасные пули и форма для отливки пуль. Пока Жаклин разводила костер из деревянных обломков, Беккер быстро вытащил из барабана одного из своих кольтов пули и порох.
С помощью охотничьего ножа он разрубил найденную чашу на куски и с радостью отметил, что эта простая и, очевидно, очень старинная чаша действительно сделана из серебра. Но оценить ее по достоинству у него не было времени.
Пока костер прогорал, Беккер вытащил из склепа кусок покрывшегося ржавчиной шлема крестоносца. Шлем был достаточно прочен, чтобы послужить миской для плавки серебра. Он установил «миску» на угли, побросал туда куски серебра и стал ждать, когда они начнут плавиться.
Волчий вой напомнил о том, что время безжалостно несется вперед.
— Вы его видите? — спросил Беккер, вороша угли.
— Тучи закрыли луну, — ответил ему Саттон. — Ничего не вижу.
— Жаклин, — Беккер указал на обломки деревянной панели, — сделай факелы.
— Ими можно убить эту тварь?
— Ими можно на время отбить у нее аппетит.
Беккер подул на угли. Температура плавки серебра была в три раза выше температуры плавки свинца, но куски чаши наконец начали размягчаться и смешиваться друг с другом. Оглядевшись по сторонам, Беккер приметил под грудой щебня кусок старинного гобелена. Он быстро отхватил ножом кусок ткани и сделал из него прихватки.
Потом он установил на земле форму для литья пуль, неуклюже подхватил с огня раскаленный кусок шлема и как можно аккуратнее залил в форму жидкое серебро. Поставив миску из шлема на место, он быстро смахнул туда остатки расплавленного металла и подождал, пока форма остынет.
— Видно там что-нибудь?
Беккер открыл форму и вытряхнул из нее три блестящие серебряные пули.
— Луна чистая, но я ничего не вижу, — отозвался Саттон.
— Может быть, Бертран утолил свой голод, — предположила Жаклин.
— Во время полнолуния эту кровожадную тварь ничто не насытит.
Беккер заново залил форму и, обжигая пальцы и чертыхаясь, обтесал неровности на трех готовых пулях 36-го калибра. Пули должны были остыть, иначе во время зарядки от все еще нагретого металла мог вспыхнуть порох. Беккер плеснул на пули немного бренди, потом открыл форму и вытряхнул оттуда еще три пули. Теперь в миске оставалось достаточно серебра, но время поджимало.