– Я сказал, открой шлюз.
– Он заставляет нас верить, что каждый из нас – единственная "рука", а потом мы открываем обратное… Он играет нашими жизнями, повелитель Вейдер, а наша преданность такого не стоит.
И вправду. Как и моя преданность. На кого я все еще злюсь: на Палпатина, или на Кеноби? Какой учитель разочаровал меня больше?
– Клоны Кюса! – он снова ударил по шлюзу. – У вас нет воспоминаний донора. Что заставляет вас чувствовать себя преданными и угрожать вашему императору?
В голосе мертвеца послышались чуждые интонации – интонации Шейвана.
– Мы верны человеку, обучавшему нас, повелитель Вейдер.
– Потрясающе, – проговорил Лекоф. – Умный ход, как обернуть их таланты против нас.
Способность клонов к верности не подлежала обсуждению, и Вейдер в свое время справедливо отметил это качество в самом Кюсе; но он и не подозревал, сколь сильны окажутся чувства Шейвана, когда тот обнаружит, что не является единственной "рукой", и узнает о случившемся с Кюсом.
Но Палпатин должен был знать о вероятной реакции. Подстроил ли он все это, поставив озлобленного человека в ответственность за тренировку Темных джедаев, которые наверняка приняли бы сторону инструктора? Повлиял ли на разум Шейвана? Вейдер никогда не понимал, из скольких слоев состряпаны интриги Палпатина, но точно знал, что устал от них.
Лекоф прав. Верность – обоюдоострый меч. Какая жалость, что сейчас она направлена против него.
– Повелитель Вейдер, – сказал Шейван. – Повелитель Вейдер, помогите нам свергнуть Палпатина. Вы сможете занять его место.
О да, я займу его место. Но пока еще рано, слишком рано. Вейдер на мгновение погрузился в раздумья. Он повернулся, обнаружив смотрящего на него Лекофа, и отогнал мысль.
– Отойди, и дай мне открыть шлюз, лейтенант.
Клоны Кюса его слышали. Один, вроде бы, даже придвинулся к шлюзу.
– Если попробуете взять кокпит штурмом, – крикнул он, – мы перегрузим лазерную пушку и взорвем корабль.
Лекоф кивнул.
– Они на это способны, сэр, – прошептал он. – Они контролируют все оружейные системы.
– Тогда нужно без вреда их устранить.
– Без вреда для кого?
– Для нас.
– Если вы готовы на некоторое время обойтись без систем жизнеобеспечения, мой господин, то я могу обесточить весь корабль, – доложил Пепин. – Генератор на нашей стороне шлюза.
Это приведет в негодность лазерные орудия. Придется драться в темноте, но маска Вейдера и шлемы клонов позволяли видеть в инфракрасном спектре и при низком освещении. Пепин как-нибудь справится.
– Сэр, даже если мы отключим энергию, у клонов все еще будут мечи, – сказал Лекоф. – Они превосходно отражают огонь блестеров, а любое более мощное оружие проделает дыру в обшивке.
– У меня есть кое-что, от чего они загнутся, – сказал Нил – клон Лекофа, которого на тренировке прошвырнули по залу. Он поднял массивное ружье с цилиндрической камерой, смонтированной на том месте, где у обычного бластера размещался оптический прицел. – Ручной шашлыкодел.
Лекоф на мгновение опешил.
– Огнемет, сэр. Он прав. Лучше подпалить секцию, чем делать в ней дырку. И это быстрее.
Вейдер и представить себе не мог, чтоб его крайне правильный лейтенант учил своих клонов фразочкам наподобие "ручного шашлыкодела" – эту его сторону он точно никогда не замечал.
– Огонь – самая большая опасность на судне.
– Она не так опасна, как взрыв корабля, сэр.
– Хорошо, – сказал Вейдер. Если придется, он использует Силу, чтобы снизить урон. Ощутив чье-то близкое присутствие, он оглянулся, и увидел Палпатина, спокойно стоящего в конце коридора и просто… наблюдавшего. – Приготовьтесь.
Вейдеру не хотелось терять клонов Кюса. Но сейчас на карте стояло выживание, и если уж "рука" обернулась против императора – человека, который прежде вселял преданность – тогда Шейван внушил это и своим воспитанникам.
Клоны всегда были способными учениками. И это тоже обоюдоострый меч.
Палпатин оставался в конце коридора, пролегавшего по всей длине правого борта "лямбды". Он проецировал перед собой мерцающее поле, заявляя тем самым, что не намерен участвовать в драке.
– Я в тебе уверен, повелитель Вейдер.
Со мной эти фокусы больше не пройдут, учитель.
– А я уверен в своих людях.
Вейдер взглянул на Лекофа, и понял по его напряженному лицу, что тот сейчас не слишком доволен императором. В кои-то веки нашелся хоть кто-то, кого учитель не мог заразить желанием себе угодить – похоже, чувства Лекофа вторили состоянию Вейдера. Странно было видеть это в обычном человеке.
Пепин стоял с гидроключом в руке, готовый обесточить приводы и генератор челнока. Лекоф расставил шесть клонов по обе стороны от шлюза с огнеметами и бластерами наизготовку.
Вейдер отступил. Все нуждались не столько в его боевых талантах, сколько в способности не дать Темным джедаям применить Силу. Клоны явно испытывали такое же острое чувство опасности, как и Вейдер; всемером они могут вынести шлюз, помешав Пепину и остальным.
Вейдер вздохнул и постарался отгородить себя от всего, кроме живых существ в челноке. Он ощущал Лекофа и его подчиненных. Ощущал Пепина, стоящего за контрольной панелью. И ощущал семь сгустков темной энергии за соседней переборкой, словно не видя границы из дюрастила.
Раздались щелчки и жужжание заряжаемых бластеров, слабое шипение, когда три клона отрегулировали давление в огнеметах.
– Ждем вашей команды, сэр, – сказал Лекоф.
Вейдер сосредоточился на Пепине и окружил его щитом Силы.
– Пепин – давай!
Вейдер ощутил, как напряглась семерка клонов по другую сторону шлюза. Когда они почувствовали угрозу и собрались было идти в атаку, Пепин обесточил генератор и челнок погрузился во тьму, разгоняемую лишь мерцающим алым лезвием светомеча. Вейдер поднял левую руку, точно зная, где находится слабое место шлюза, и массивным силовым толчком разорвал на части две его створки.
На мгновение – время словно остановилось – Вейдер узрел лес красных световых клинков, в точности копирующих его меч. Он ударил по кокпиту волной Силы и мир перед его глазами извергся обжигающим желтым светом. Поврежденный отсек наводнило громкое шипение пламени – огонь лизнул переборки и устремился в шлюз кокпита.
Теперь он видел происходящее внутри. Слышал крики. Три светомеча исчезли, слившись с языками пламени. Свирепые золотые блики танцевали на белой броне. Но три лезвия по-прежнему продолжали светиться – три клона Кюса окутали себя силовыми щитами, сумев отразить атаку огнеметов.
Щитки и нательная броня штурмовиков были огнеупорны, и люди Лекофа шли через ураган огня, ступая по аду и продолжая запускать в отсек струи горящего газа. Вейдер видел три тела на полу, почерневшие и обуглившиеся, и три движущихся клинка, но где же четвертый?
Он распростер свой разум, обшаривая пылающие переборки и приборные панели. Из дула огнемета к потолку взметнулся очередной огненный шар. Лекоф, который был без респиратора и плотно жался к боку Вейдера, прокашлялся, когда за спиной поднялись клубы едкого дыма.
– Приготовься, – сказал Вейдер, и Силой вспорол щит "Кюсов", сдавив их глотки и начав душить.
Когда один из них сдался, Вейдер в три широких шага подскочил к врагу и покарал клона мечом.
Остались двое, плюс Шейван. Он все еще был жив. Вейдер чувствовал инструктора, не видя его воочию. Люди Лекофа стрельнули пучками пламени в двух последних выживших "Кюсов", пригвоздив их к входной переборке. Вейдер двинулся к клонам, которые силились поддержать вокруг себя защитный кокон. Дым исходил буквально отовсюду. Внутреннее пространство челнока состояло из огнеупорных материалов, но температура в ограниченном пространстве теперь становилось нестерпима.
Нил выпустил в Темных джедаев очередной поток горящего газа. Но тут один из клонов Кюса неимоверным усилием воли перенаправил огненный шар в Вейдера.
Костюм Вейдера мог выдержать почти любую атаку. Но Лекоф – человек, обученный реагировать без промедления на раздумья – заслонил его своим телом, приняв основной удар на себя. С трудом дыша, он повалился на пол. Клоны окружили Темных джедаев, и Вейдер чистым потоком ярости разорвал их щит.
Светомечи погасли.
– Пепин, управление, живо! – крикнул Вейдер.
Челнок вновь обрел энергию, а из разбрызгивателей на потолке полился мелкий дождь жидкости для пожаротушения, гася тлеющие поверхности. Вейдер припал на колено, обхватил Лекофа за плечи и приподнял.
Поступок лейтенанта был глуп и бесполезен для Вейдера. Но он пробудил болезненные воспоминания. Не так давно Вейдер сам полыхал огнем и умолял о помощи. А учитель, которому он доверял – Оби-Ван Кеноби – бросил его, оставив умирать.
Вейдер не бросит Лекофа, как бросили его самого. Он поддерживал в руках голову офицера – не для того, чтобы заслужить его преданность, как сделал бы Палпатин, а потому что Вейдер не сомневался – это должен был сделать для него Кеноби.
Кожа Лекофа почернела, но глаза были открыты – огромные и белые на изумленном лице. Вейдер потребовал бакты и Нил с Пепином поднесли медпакеты. Лекоф поднял руку и поглядел на покрывшуюся волдырями тыльную сторону ладони, словно та принадлежала ни ему.
– Моя жена убьет меня, – проронил он в той бессмысленной манере, в какой обычно говорят тяжело раненые.
– Держу пари, твоя жена обрадуется уже от того, что у тебя руки и ноги на месте, – сказал Пепин. – Давай-ка отнесем тебя в каюту.
Вейдер выпрямился. Клоны с бластерами наизготовку обшаривали гарь и покоробившийся отсек.
Шейван должен быть где-то рядом. Корабль слишком мал, чтобы спрятаться. Вейдер осторожно переступил через дымящиеся обломки, теперь сочащиеся слоем тушащей жидкости, и жестом приказал клонам предоставить ему поиск. Он чувствовал, что Темный джедай жив, но пока все вокруг накрывал мокрый слой черного пепла сложно было отличить тело от оплавленного листа пластоида. Сжимая в руке меч, Вейдер носком сапога пинал выступы.