– Клуб ориентирован на женщин, это понятно. А вот кафе… Возможно, имеет смысл взять нескольких официанток?
– Я… подумаю! – решать этот вопрос без Ванессы не стоило. Все же моей основной работой был клуб.
Во время еды мы обменивались ничего не значащими фразами, но Бронилав то и дело кидал по сторонам цепкие взгляды. Он замечал все недочеты в работе подчиненных и после их ждал «разбор полетов». Но, судя по всему, устраивать выволочку при мне Бронислав не собирался. Ну что же, это его работа.
– До вечера, – я расплатилась по счету. Бронислава передернуло, но еще раз возражать он не стал. Подозреваю, просто не захотел ронять мой авторитет в глаза подчиненных. Идеальный мужчина!
Вечером он явился в новом сюртуке.
– Нет, ну ты посмотри на него! Вот стервец! – Ванесса одобрительно оглядела подтянутую фигуру, которая передвигалась от столика к столику. – Он даже в этом своем костюме выглядит сексуальнее полуголых парней!
– Думаю, это неспроста, – пазл не складывался, – но в чем причина, хоть убей – не пойму!
– Что? – Ванесса оторвалась от созерцания фигуры в белом.
– Да так, ничего, – я собиралась уже спуститься в зал, как из-за дальнего столика послышался шум.
Бронислав оказался там раньше меня.
Гостья требовала, чтобы понравившийся ей стриптизер подсел к её столику. Сам парень стоял рядом, придерживаясь за спинку стула. На его шее алел след от помады.
– Не вмешивайся, – шепнула Ванесса. – Поглядим, как твой любимец справится.
– Я могу чем-то помочь? – голос Бронислава тек патокой, обволакивал теплом. Хотелось плавиться и течь, течь вместе с ним…
Но гостья не поддалась:
– У вас тут ночной клуб, или детский сад? Я хочу, чтобы этот парень составил мне компанию!
Бронислав посмотрел на работника. Тот едва заметно качнул головой. Даже я видела, как ему плохо.
– Простите. У него закончилась рабочая смена. Вы можете выбрать другого спутника на сегодняшний вечер.
– Его хочу! – голос посетительницы повысился, так что сидящие за соседними столиками стали оборачиваться. – Я выбрала его!
– Еще раз прошу прощения. Но…
– Я что сказала! – она вскочила, швырнув сумочку на стол. Она упала плашмя и хлопок слился с очередным аккордом музыки, чуть не заглушив его.
– Уважаемая, – Бронислав оказался непробиваемым. – Мне кажется, вы нарушаете правила нашего клуба. Если вы будете настаивать, боюсь, вам будут здесь не рады.
– Вежливо, – хмыкнула Ванесса.
– Черт возьми… – я смотрела, как гостья нерешительно оглядывается, а потом расплывается в улыбке:
– Ну, не будем заострять… Да, я поцеловала мальчика. Но он такой милый! Вот, – она лихорадочно копалась в сумочке, после чего положила на стол несколько купюр. – Надеюсь, это сгладит недоразумение…
– В…полне, – пробормотал «милый мальчик», но сграбастать деньги не успел, Бронислав оказался быстрее.
– Отдам после. Мадмуазель…
От его улыбки она расплылась:
– А вы… не смените… его?
– Увы, – улыбка стала холодной, но гостья не обратила на это внимания. – В этом месте у меня несколько другие… функции.
– Пойдем! – Ванесса увлекла меня в служебные помещения. Через минуту туда ввалился незадачливый стриптизер. Товарищи сгрузили его на диванчик и убежали обратно в зал.
– Что за пьянка на рабочем… – «железная леди» решила обрушится на проштрафившегося со всей мощью монаршего гнева.
Я удержала:
– Погоди, – и подсела к пьяному. – Это она тебя так напоила?
Парень кивнул:
– Бокал за бокалом. Думал, сдохну!
– Проспись, – велела я и повернулась к подруге. – Надо что-то придумать, а то все работники сопьются!
– Ну, в других клубах не спиваются… – Ванесса явно была недовольна происходящим. Развернулась и стремительно вышла. Бронислав едва успел посторониться. Несмотря на ситуацию, я в очередной раз поразилась его грации, он словно перетек с места на место. В животе сладко заныло, так бывает, когда летишь с американских горок, с самой вершины, а до земли еще далеко.
– Тебя что, не учили подменять шампанское водой? – Бронислав решил прояснить все на месте.
– Учили! – язык танцора заплетался, взгляд не мог сфокусироваться на собеседнике. – Но… не получилось. Не успел договориться с барменом.
– Понятно, – поморщился Бронислав. – Иди проспись. И молись, чтобы не оштрафовали. Инга, – повернулся он ко мне, – парень на самом деле не виноват. Им…
– Он не новичок, – я по-настоящему разозлилась. – У нас сцена оголилась. Кто выступать будет? Ты, что ли?
Бронислав промолчал, сочувственно поглядев на проштрафившегося. Развел руками:
– Ну, я сделал, что мог.
А утром, перед уходом, снова устроил «разбор полетов». Я не вмешивалась. Со стороны н6аблюдать всегда интереснее.
Сегодня получили все: и официанты, за задержку обслуживания нескольких столиков, и танцоры, за то, что «забывают» про свойства алкоголя, а особенно бармены:
– Вы же знаете, что за столом подменить вино водой невозможно! У вас руки отвалятся помочь, или религия не позволяет?
Парни молчали. Я их понимала: везде танцоры и эскорт сами договаривались с барменами, что увеличивало доход последних. Но, как стало понятно, Бронислав решил возвести «услугу» в правило.
– Мудрое решение! – сообщила ему, когда работники разошлись.
Он улыбнулся в ответ и отправился переодеваться6 его смена тоже закончилась. А я осталась: нужно было дождаться уборщиков. Через час ночной клуб превратился в кафе-ресторан. Но день – время Ванессы. А я заслужила отдых.
Постепенно работа клуба вошла в колею. «Сарафанное радио» работало не хуже проплаченной рекламы и я все чаще замечала появление суккубов. Они осматривались, и после того, как замечали перечеркнутых по диагонали уточек на их лицах появлялись понимающие улыбки. Но и требования возрастали.
Ежедневно я устраивала полный осмотр персонала. Маникюр, педикюр, стрижка, макияж… Кое-кого пришлось учить краситься: парни или вообще забивали на косметику, либо малевались так, что малолетние девочки, впервые взявшие в руки тени, казались рядом с ними великими визажистами.
– Поймите, вы на сцене! Там софиты. Свет сжирает лица, а вас там много, – объясняла я. – Ваша задача не слиться в общую массу, а остаться индивидуальностями. Клиентки должны вас различать!
Дважды в неделю мы снимали зал. Хореограф ставил номера, но парни и сами придумывали что-то новенькое. У каждого была своя фишка: один крутился на пилоне, другой выделывал акробатические этюды, третий… Ему тоже было что показать.
Пришла пора и мне заняться прямыми обязанностями. Тем, ради чего ночные клубы готовы были меня холить и лелеять, а стриптизеры всеми правдами и неправдами пытались обратить на себя внимание.
Я знала на что способен каждый из наших ребят. Но заинтересовали меня двое. Первый казался великаном: широкие плечи, мышцы опутывали руки, словно канаты, а когда он скидывал с плеча лямку комбинезона, открывая взглядам кубики пресса, зал наполнялся протяжными стонами. Возможно, его предки пришли с Востока, вместе с монгольскими ордами и передали потомку свои черты: высокие скулы и вид дикаря. Он подчеркивал его, выбривая виски, а оставшуюся гриву заплетал в тонкие косички, которые змеями извивались на блестевших от масла печах.
Сейчас его кожа блестела от пота: Монгол, так мы его звали, тренировался на пилоне. Из одежды он оставил только просторные шорты до колен. Я невольно хихикнула, представив, сколько его поклонниц готовы были душу заложить за это зрелище.
А он был хорош! Даже сейчас, занятый исключительно танцем, отрабатывающий движения до ювелирной точности, но… я оставалась спокойной. Харизма Монгола молчала.
– Поменяй движение! – посоветовала я.
Он тут же соскочил на пол.
– Какое? – в голосе ни капли игры. Только серьезная сосредоточенность.
– Повтори. Мне проще показать.
Он послушно ухватился за шест, подтянулся…
– Вот тут не подворачивай руку, а вытяни её. К зрителям. Словно пытаешься дотянуться до той, единственной… Видишь, насколько лучше?
– Да, спасибо. Ирма, у меня еще один момент не получается. Посмотрите?
– Давай!
Я поправила несколько движений, добавив в танец чувственности. На сцене, в ореоле мерцающего огня, монгол будет бесподобен. Для людей. Суккубов врд ли заинтересует этот акробатический этюд. Парень старался, но танец на пилоне был для него только работой. Ни капли желания, ни грамма чувственности… Но его потенциал не давал мне покоя.
Оставив Монгола отрабатывать номер, я повернулась ко второму кандидату. Он был полной противоположностью нашего богатура.
Высокий, стройный, гибкий, почти тощий. «Изящный» – это определение подходило Денису больше всего. Денис, на иностранный манер. И двигался он с грациозностью одалиски. Только… я видела, как он начистил рыло кое-кому, решившему, что женственный юноша сгодится вместо девушки. Обидчик долго лежал в больнице. А Дениса оправдали, он очень тонко сумел выдержать границу между необходимой самообороной и банальным мордобоем с нанесением тяжких телесных. Профессиональный танцовщик, он владел своим телом в совершенстве. Но для этого пахал, как проклятый.
Сейчас он репетировал танец с полотном. Легкая полоска ткани жила своей жизнью. Обнимала извивающееся тело, ласкала бледную кожу, целовала тонкие губы танцора. А главное – служила надежной защитой сокровенным местам. Денис выходил на сцену даже без стрингов. Между ним и зрителями оставался только кусок шелковой ткани. И он его не подводил!
Любоваться отточенными движениями я могла долго – люблю профи. Но восхищало меня только умение управляться с инструментом, подстраивать его под свои нужды, создавать иллюзию самостоятельной жизни. Этот танец казался зрителям совершенством, но не мне. Ему не хватало чувственности.
– Денис, а ты не хочешь поменять цвет?
Он остановился. Шелк упал к ногам.
– Алый впечатляет. Но если использовать цвета огня, его переливы…