– Возможно, – Денис задумчиво кивнул. – Я поищу оттенки и попробую.
– И еще… Монгол, подойди тоже, пожалуйста.
Две пары глаз – темно-карие и пронзительно синие – уставились выжидательно. Парни явно подозревали, о чем пойдет речь. Я не стала тянуть кота за хвост:
– Вы же в курсе, чем славится Ирма?
Молчание. Хорошо.
– Согласны?
Они кивнули синхронно, как будто репетировали.
– А слышали о моих методах? Беспрекословное подчинение. Всему. Даже в личной жизни. Выдержите?
Снова кивки. Уверенные. Видимо, думали. Или мечтали?
Обучение я начала сразу же. Закрыла двери на ключ, опустила жалюзи, отсекая даже малейшую возможность любопытному взгляду проникнуть в зал.
– Раздевайтесь! Полностью!
Они скинули одежу сразу же, без колебаний. Хотя… чего стесняться стриптизерам? Они привыкли и не к такому.
Гладкая кожа. Светлая у одного и бронзовая от загара у другого. Ощущения на подушечках пальцев были… приятные. Но оба мужчины словно закаменели.
– Расслабьтесь!
Не получалось. Они старались, но мышцы казались деревянными… Вместо живых мужчин передо мной стояли манекены. Ничего, привыкнут. А пока…
Денис чуть повернул голову, когда мои руки легли ему на плечи. Я размяла сведенные судорогой мышцы, провела вдоль позвоночника… Едва пальцы коснулись копчика, ягодицы сжались…
– Расслабься, я сказала. Ничего страшного пока не происходит… – мои ладони снова заскользили вверх, взъерошили волосы…
Он наотрез отказывался их отпускать. Носил короткую стрижку, почти ежик. Но мне удалось уговорить изменить имидж. Теперь, когда пряди закрывали уши, стала заметна легкая волна…
– Уже лучше… – прядь казалась шелковистой, хотелось запустить в волосы всю пятерню и наслаждаться ощущениями… Но вместо этого я провела кончиками пальцев по краю уха. Осторожно, едва касаясь… Денис поежился – поняло.
– Вот так, хорошо… – приподняться на цыпочки, прошептать прямо в ухо… А оно очень красивое!
Я сдержала желание укусить порозовевшую мочку. Рано. Бедняга и так не знает, чего от меня ждать… А Монгол… Второй мужчина старательно отводил глаза.
Я повернулась к нему. После тонких, изящных мышц Дениса его бугрились, казались вшитыми под кожу камнями… Но спину он напрягал совсем не затем, чтобы держать осанку. Кажется, Монгол боялся! Великан, способный согнуть в пальцах монету, боялся меня!
– Я ничего тебе не сделаю…
Он кивнул, косички ожили, заметавшись по плечам… Я погладила одну всей ладонью, как котенка… И Монгол ответил мне дрожью. Одного взгляда хватило, чтобы понять, чего он стесняется. На сегодня с обоих было достаточно.
– Одевайтесь!
Я отвернулась – не стоило смущать парней еще больше. Тем более, что торопливо натягивающие штаны мужчины не самое приятное зрелище. Оба умели красиво и раздеться, и одеться, но сейчас напоминали застигнутых на чем-то постыдном школьников.
– Запомните все ощущения. Всю палитру. Разберитесь в себе, поймите, что именно вас смутило, а от чего вы готовы были взлететь. Завтра… я спрошу.
Последние два слова вырвались хриплым шепотом. Парням пришлось напрячь слух, чтобы разобрать. Но эти интонации они запомнят. И, возможно, мой голос присниться им ночью, вызывая сладкие сны.
Перед уходом я подняла жалюзи, впуская в помещение солнечный свет. И велела:
– На работу не опаздывайте!
Они не ответили. Старательно скрывали растерянность за каменными выражениями лиц. Зато я забавлялась вовсю. Правда, улыбку позволила себе не раньше, чем села в машину: мальчики оказались пластилином. Не предстояла интересная и благодарная работа.
Но основной проблемой оставался Бронислав. Вежливый, корректный, но не более. Ванесса посмеивалась:
– Похоже, он не по зубам даже суккубу! Это же надо так любить! – в словах сквозила легкая зависть.
– Вань, шла бы ты отсюда, а? Ночь – мое время.
– Ой-ой-ой! – обиделась подруга. – Хочешь сказать, что и отдохнуть не могу в собственном клубе?
Но настроение она испортить умудрилась. Почему мужчина не отзывается на чары суккуба? Тело ныло, требуя объятий, моя натура брала верх и страх не справиться с собственным естеством подступал все ближе. Но при этом подозрения усиливались: слишком не походил мой администратор на простых мужчин. Но кто он тогда?
Ответ появился неожиданно. Двери клуба распахнулись и в зал вошла ОНА.
Стук тонких шпилек, казалось, заглушил музыку. Рыжие волосы рассыпались по плечам, покачиваясь в такт шагов. Зеленое платье облегало точеную фигуру и глаза загадочно мерцали, словно два больших изумруда.
Мужская часть клуба пожирала вошедшую взглядами. Женщины расступались, освобождая дорогу. Казалось, все они свита и собрались здесь лишь для того, чтобы приветствовать явившуюся на бал Королеву.
А она на мгновение задержалась и на губах мелькнула улыбка, осветив лицо. Я услышала, как охнул замерший рядом официант. А необычная гостья уже шла к Брониславу. А тот спешил навстречу, светясь от радости. Миг – и он кинется на колени, приветствуя свою Богиню.
Ревность полоснула ударом бича. И Бронислав был ни при чем. Все, кто говорил о его любовнице не просто так отмечали, что мы чем-то похожи. Они не лгали: она была не просто суккубом. Габриэлла оказалась моей сестрой.
3
Нет, простая похожесть здесь не причем. От этой женщины за версту разило отцом – мы, суккубы и инкубы чувствуем родство очень остро. Но, несмотря на общего папеньку, отличались мы как сортовое, истекающее сладким соком яблоко и кислый дичок. Я не стала себе врать, кто есть кто в этом раскладе.
Начать с волос. Мои вызывали зависть у остальных женщин. Но Габриэллины локоны могли заставить забиться в приступе любую красотку из рекламы шампуня. Густые, чуть ниже плеча, а цвет… Не тот противный апельсиново-рыжий, а благородный оттенок темной меди. Хотелось прикоснуться, пропустить пряди сквозь пальцы, почувствовать и мягкость и шелковистость…
Мой коньячный оттенок на этом фоне казался блеклым и тусклым.
Но самое страшное, я даже утешить себя не могла, что Габриэлла «сучка крашена», как говорилось в одном старом фильме. Нет, у внезапно явившейся сестренки все было натуральное: и волосы, и зубы, и грудь третьего – идеального – размера… И фигура – с моей не сравнить. У меня бока подрасплылись, появились складочки, пока не очень заметные и легко маскируемые правильной одеждой… А здесь… От зависти впору выть было. Хотя по жизни я совсем не завистливая.
Причина оказалась проста: когда я увидела, как Бронислав склоняется к её руки губами, дышать стало трудно. Это не зависть. Это – ревность. Признаться в этом самой себе оказалось сложнее всего, но зато и с плеч словно пыльный мешок с мукой свалился: причина оказалась банальной. Но от этого не менее стыдной.
– Тоже… потрясена?
– Не то слово… – Ванесса только расхохоталась на мое бурчание.
– Но ведь хороша!
– Не то слово…
– Ну что ты как пластинка: не то слово, не то слово… Да просто баба за собой следит, вот и все. Я тебя сколько раз на пробежку звала? Ты мне что отвечала?
Крыть было нечем. И я предпочла обидеться:
– Нет, чтобы поддержать… Нет, ты посмотри, как он возле неё… Соловьем разливается, ковром расстилается…
– Вьюном увивается… – закончила Ванесса. – Да ты ревнуешь!
Это открытие её рассмешило. Подозреваю, в её голове уже крутилось сотни подколок и плоских шуточек. Но сейчас Ванесса сдержалась:
– На клиенток посмотри!
Что и говорить, харизма суккуба, включенная на полную мощность, затронула даже женщин. Они расступались, освобождаю королеве дорогу к трону – самому лучшему столику клуба.
– Ну-с, поглядим, чем нас мальчики удивят!
Её интерес неожиданно успокоил: и правда, чего беситься? Лучше, пользуясь моментом, посмотреть на сцену: при такой аудитории парни явно постараются выложиться по-полной. А значит, и все ошибки-недоделки вылезут на свет. Можно будет поправить, изменить, улучшить…
Я хотела заказать безалкогольный коктейль, но рядом не оказалось ни одного официанта. Все они, включая своего начальника, крутились вокруг Габрэллы.
– Они нам тылы оголили, – кивнула Ванесса.
– Ну, погодите у меня! – теперь я была в ярости. И тут, точно отвечая моему настроению, сменилась музыка.
На сцену вышел Денис.
Он еще за кулисами скинул униформу. Теперь из одежды на нем была только оранжево-желтая полоса ткани. Прислушался к совету!
В меняющих цвет отблесках ламп шелк казался живым пламенем. А уж когда Денис начал движение… Как этот танец отличался от того, что я видела на репетиции! Гибкий, тонкий парень кружился, замирал, садился на шпагат, делал мостик… и за все это время не показал ни сантиметра лишнего тела. Зрители видели все. Кроме главного.
Я же заметила, что Денис использует все мои советы, до последнего. Даже те, что давались вскользь, как необязательные к исполнению. Это пошло на пользу танцу. Но… ревность никуда не делась. В этот раз она не имела никакого отношения к собственничеству – как мужчина Денис меня не интересовал. Но то, как он старался разбудить страсть, как сдерживал свою… Чтобы объяснить это состояние, у меня уходило несколько дней. Габриэлла умудрилась сделать это одним своим появлением.
– Ты смотри, что творится! – ахнула рядом Ванесса, отвлекая от танца.
Его чувственность оставила равнодушной только меня. Посетительницы стремились подойти ближе к Денису, на сцену летели уже не купюры – перехваченные резинками пачки.
– Ничего себе! – Ванесса чуть не приплясывала от возбуждения. – Да после такого сюда…
– Ваня, – не выдержала я. – Ваня!
Она не слышала. Ну не кричать же во весь голос, что я увольняюсь! Такие дела решаются наедине, без лишних ушей.
Нет, клуб мне не надоел. Мне нравилось здесь работать. Но сейчас я как никогда остро почувствовала свою неполноценность. Строи запреты матери скинуть так и не удалось. Я осталась на перепутье: уже не человек, но еще и не суккуб. В отличии от Габриэллы. Хотелось забиться в угол и зализывать раны от уязвленного самолюбия. Ну куда я полезла? У кого решила увести мужчину? У НЕЁ?