Я зашла в кладовую за сапогами и пальто, а за спиной раздался голос мамы:
— Будь…
— Осторожна, — договорила я. — Знаю, знаю.
Был март, но все еще стоял холод, и от моего дыхания в воздух поднимались облачка забавных форм: одно как курица, другое — бегемот. Я осторожно пошла вниз по склону на задний двор. Снега уже не было, но земля все еще хрустела под сапогами. Будто кто-то скрипел зубами.
Амелия, скорее всего, гуляла в роще, ей нравилось рисовать березы, потому что, как она сказала, в них много трагедии, а что-то столь красивое не должно быстро умирать. Я сунула руки в карманы, а нос спрятала в шарф. С каждым шагом я думала о чем-то, что знаю:
Среднестатистическая женщина потребляет шесть фунтов губной помады за свою жизнь.
Три-Майл-Айленд на самом деле две с половиной мили в длину.
Тараканы любят есть клей с оборотной стороны марок.
Я замешкалась, подойдя к краю пруда. Камыши были почти одного со мной роста, и мне пришлось с трудом протолкнуться вперед, чтобы не запутаться руками или ногами. Впервые за много месяцев сейчас у меня не было перелома, и я планировала сохранить это неизменным.
Папа как-то раз рассказал историю о том, как он ехал в полицейском внедорожнике, когда понял, что все машины перед ним остановились. Он замедлил скорость и остановился, потом открыл дверь посмотреть, что произошло. Но как только он ступил на землю, то приземлился на спину. Черный лед: чудо, что он так удачно остановил машину.
На пруду лед был таким же — кристально чистым, — и я видела сквозь него водоросли и песок, как сквозь стекло. Я аккуратно встала на четвереньки и поползла вперед.
Мне никогда не разрешали выходить на лед, и, как с большинством запретов, я хотела лишь этого.
Так я бы не поранилась — двигалась очень медленно и не вставала. Спина изогнулась, как у кошки, взгляд устремился на поверхность. Куда уплывает рыба на зиму? Можно ее увидеть, если присмотреться?
Я переместила правое колено и правую руку. Левое колено и левую руку. Я тяжело дышала — не потому, что было тяжело, а потому — что так легко.
Вдруг поверхность пруда застонала, словно заплакали небеса. И вокруг меня лед превратился в паутину, а я застряла в центре, как насекомое.
У кузнечиков белая кровь. Бабочки ощущают вкус ножками. У гусениц около четырех тысяч мышц…
— Помогите, — сказала я, но не могла закричать и в то же время вздохнуть.
Вода поглотила меня сразу же. Я попыталась ухватиться за лед, но он отломился куском, я попыталась плыть, но знала, что не смогу без спасательного жилета. Моя куртка и ботинки намокли, как губка, и было холодно, морозный холод, от которого все сводило.
Броненосец может ходить под водой.
У гольяна зубы в горле.
Креветка может плыть в обратном направлении.
Вы можете решить, что я испугалась. Но я слышала, как мама рассказывает мне историю перед сном о койоте, который хотел поймать солнце. Он забрался на самое высокое дерево, спрятал его в банку и принес домой. Но банка не могла хранить нечто столь мощное и взорвалась. «Видишь, Уиллс, — сказала мама. — Ты наполнена светом».
Надо мной было стекло, и вездесущий глаз солнца, и я махала ему кулаками. Лед словно зарос надо мной, и я не могла пробиться наверх. Все тело онемело, я перестала дрожать.
Когда вода затекла в нос и рот, а солнце стало крохотным, сузившись до точки, я закрыла глаза и сжала кулаки, цепляясь за то, что знала наверняка:
У морского гребешка тридцать пять глаз, и все они синие.
Тунец задохнется, если перестанет плыть.
Меня любят.
И на этот раз сломалась не я.
Рецепт: (1) набор инструкций для приготовления блюд, (2) нечто ведущее к определенному результату.
Следуйте этим правилам, и вы получите то, чего хотите, это самый простой рецепт в мире. Можно следовать рецепту вплоть до буквы, но это перестанет иметь значение, когда вы увидите конечный продукт и поймете, что хотели совершенно другого.
Долгое время я лишь видела, как ты тонешь. Представляла тебя, с бледно-голубой кожей, с развевающимися, как у русалки, волосами. Я просыпалась от крика, била по матрасу руками, будто могла пробить лед и вытянуть тебя на поверхность.
Но это была не ты, не более чем скелет, который тебе дали. Ты была чем-то большим, светлым. Паром, который покрывал зеркало по утрам, когда Шон вытаскивал меня из кровати и заставлял принять душ. Морозным узором, покрывавшим лобовое стекло моей машины после ночи. Теплом, поднимавшимся от асфальта, словно привидение посреди лета. Ты никогда не оставляла меня.
У меня больше нет денег. Они все же принадлежали тебе. Я оставила чек на шелковистой обивке гроба, когда в последний раз поцеловала тебя.
Вот что я знаю наверняка.
Когда ты считаешь, что прав, то, скорее всего, ошибаешься.
То, что ломается, — кости, сердца, обещания — может срастись, но никогда не будет прежними.
И, несмотря на то что я говорила, можно скучать по человеку, которого ты не знал.
Я снова и снова понимаю это, каждый день, что провожу без тебя.
САБАЙОН
6 яичных желтков.
1 стакан сахара.
2 стакана густых сливок, взбитых.
1/2 стакана светлого рома или «Гранд Марньер».
Взбейте яйца и сахар в пароварке. Как только они полностью перемешаются, добавьте взбитые сливки. Снимите с огня, протрите через сито и добавьте ром.
ОБЛАКА
5 яичных белков.
Щепотка соли.
1/3 стакана сахара.
2 стакана молока или воды.
Поместите яичные белки и соль в миску; на низкой скорости перемешайте до однородной консистенции. Постепенно увеличивайте скорость и всыпайте сахар. Взбивайте белки до образования мягких пиков — это меренги, облако из безе, на котором ты сейчас отдыхаешь. Тем временем вскипятите молоко или воду. Возьмите ложку меренги и осторожно опустите в кипящую жидкость. Готовьте меренги 2–3 минуты, затем шумовкой переверните и продолжайте готовить еще 2–3 минуты. Переложите вареные меренги на бумажное полотенце. Облака очень хрупкие.
Пищевой спрей.
2 стакана сахарного песка.
1 чайная ложка кукурузного сиропа.
Сбрызните противень кулинарным спреем, убрав излишки бумажным полотенцем.
Поместите сахар и кукурузный сироп в кастрюлю и готовьте на медленном огне. Изредка помешивайте, пока сахар не растворится. Увеличьте температуру и доведите смесь до кипения, пока термометр для карамели не покажет 310 градусов по Фаренгейту (стадия образования трещин). Уберите с огня и слегка охладите. Позвольте сиропу загустеть около 1 минуты.
Окуните вилку в сахарный сироп и водите ею взад-вперед над противнем, чтобы сделать длинные нити. Сироп почти сразу начнет застывать. Можно делать кружево, завитки, буквы твоего имени.
Перед подачей налейте немного соуса сабайон в низкую миску или на большую тарелку и положите две вареные меренги. Аккуратно положите две нити сахарной ваты вокруг меренги, но не сверху, иначе она сдуется.
Результат этого рецепта — произведение искусства, если вы сможете пройти все сложные этапы приготовления. Кроме того, относитесь ко всему хрупкому с осторожностью. Этот десерт, как и ты, исчезает слишком быстро. Этот десерт, как и ты, невероятно сладкий.
Этот десерт я готовлю тогда, когда скучаю по тебе больше всего.
Примечание автора
Факты об Уиллоу частично взяты из «Книги бесполезной информации» под редакцией Ноэля Ботама и Общества бесполезной информации (Нью-Йорк: Perigee, 2006).
Если вы хотите узнать больше о несовершенном остеогенезе или сделать пожертвование, посетите сайт www.oif.org
Благодарности
Пусть это звучит банально, но я проделала огромный путь не в одиночку. В первую очередь я хочу поблагодарить родителей тех детей, кто страдает несовершенным остеогенезом (болезнью «хрустального человека»), ненадолго пустивших меня в свою жизнь, а также самих детей, которые приносят радость и ежедневно напоминают, что сила может быть не только физической: Лори Блейсделл и Рейчел, Тарин Макливер и Мэтью, Тони и Стейси Мосс и Хоуп, Эми Фелпс и Джонатан. Также спасибо потрясающей команде медицинских работников: Марку Бжезински, Дэвиду Тубу, Джону Фемино, Э. Ребекке Ширрер, Эмили Бейкер, Мишель Лории, Карен Джордж, Стиву Сардженту. Я в долгу перед Дебби Бернштейн за то, что она поделилась со мной историей о своем удочерении (и позволила позаимствовать оттуда целые куски). Также я обязана Донне Бранке, что она возродила болезненные воспоминания и дружелюбно и честно отвечала на мои вопросы. Спасибо Джеффу Флёри, Нику Джакконе и Фрэнку Морану за то, что помогали описать жизнь Шона в качестве полицейского. За экспертизу в других областях спасибо Майклу Голдману, который также позволил мне использовать слоган с его футболки, Стиву Альспаху, Стефани Райан, Кэти Хеменвей, Яну Шайнеру, Фонсеке Маляну, Кевину Лавину, Эллен Вилбер, Синди Баззелл и Фреду Клау. Будет упущением не назвать поддержку «Atria Books», которое сыграло важную роль в успешности моих книг. Я очень благодарна Кэролайн Рейди, Джудит Карр, Дэвиду Брауну, Кэтлин Шмидт, Меллони Торрес, Саре Брэнхем, Лоре Стерн, Гэри Урде, Лизе Кейм, Кристин Дюплесси, Майклу Селлеку, всей прекрасной команде отдела продаж и всем остальным, благодаря кому мои книги отправлялись с полок в объятия и сердца читателей. Особая благодарность Камилле Макдаффи — ты мое секретное оружие и великолепный рекламный агент. Спасибо Эмили Бестлер, после общения с которой я всегда кажусь себе звездой (она умеет убедить окружающих, что так и есть). Спасибо Лауре Гросс, с которой я отметила в этом году двадцатый юбилей знакомства и которая стала не менее важным партнером в жизни, чем мой супруг. А также Джейн Пиколт, моей маме, — спасибо, что поверила в меня раньше, чем кто-либо еще, что смеялась и плакала над нужными моментами.