И еще об одном. В основание категоризации преступлений положен максимальный предел санкции статьи, по которой осуждено лицо. Из этого следует, что если новым законом смягчено наказание за соответствующее преступление, но лицо осуждено по УК РСФСР, предусматривающему более строгое наказание за это преступление, к наказанию в пределах санкции нового закона, действия этого лица не переквалифицировались на статью нового закона, и категория совершенного им преступления, влекущая очень серьезные последствия, определяется по максимальному пределу санкции УК РСФСР. Несправедливость такого положения очевидна.
Рассматривая вопрос об условно-досрочном освобождении от наказания лиц, осужденных за преступления, совершенные до 1 января 1997 г.[173], мы предлагали в таких случаях переквалифицировать действия осужденных на соответствующие статьи УК РФ без изменения меры наказания для того, чтобы хотя бы категория совершенных ими преступлений была такой же как и лиц, осужденных по этой статье к более строгим наказаниям, сниженным при переквалификации преступлений до максимальных пределов санкции соответствующей статьи УК РФ. К сожалению, это предложение не было воспринято. К чему это привело, можно проиллюстрировать на примере.
Приговором Люблинского межмуниципального районного суда г. Москвы от 24 мая 1996 г. Худяков был осужден по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР (изнасилование несовершеннолетней) к лишению свободы сроком на 10 лет (максимальное наказание— 15 лет лишения свободы). Прочитав, очевидно, ч. 2 ст. 10 УК РФ, Худяков воспользовался предоставленным ему ст. 361-1 УПК РСФСР правом и обратился в Люблинский суд с просьбой переквалифицировать его действия на п. «д» ч. 2 ст. 131 УК РФ, предусматривающей за такое же преступление максимальное наказание в виде лишения свободы сроком до 10 лет. Постановлением судьи Люблинского суда от 31 января 1997 г. Худякову было отказано, так как согласно ФЗ РФ от 27 декабря 1996 г. приведению в соответствию подлежат только приговоры, по которым лица осуждены к более строгим наказаниям, чем предусмотрено максимальным пределом санкции ч. 2 ст. 131 УК РФ. Таким образом, Худяков, осужденный по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР, предусматривающей максимальное наказание в виде лишения свободы до 15 лет, остался лицом, совершившим особо тяжкое преступление, за которое до ФЗ РФ от 9 марта 2001 г. было предусмотрено условно-досрочное освобождение по отбытии 3/4 назначенного наказания, а после 9 марта 2001 г. — 2/3 наказания. А приговор в отношении другого лица, к примеру, гр. N., осужденного по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР к 15 годам лишения свободы, приводился в соответствие с УК РФ, т. е. действия переквалифицировались на ч. 2 ст. 131 УК РФ со снижение наказания до максимального предела санкции, т. е. 10 лет лишения свободы, преступление было отнесено к категории тяжких преступлений, и в соответствии с п. «б» 2 ст. 79 УК РФ гр. N. может быть условно-досрочно освобожден по отбытии соответственно 2/3 или 1/2 наказания, хотя им совершено более тяжкое преступление, чем Худяковым.
Аналогичные ходатайство Кирилина И. В., отбывающего наказание в колонии-поселении, представления администрации колонии-поселения ИЗ 49 9, находящейся на территории Люблинского района г. Москвы, в отношении осужденных Борисова О. Ю. и Лепехина А. И. также были отклонены постановлениями судей Люблинского районного суда[174]. Очевидно, такие ходатайства и представления поступали не только в Люблинский районный суд.
Справедливо было бы изменить редакцию ч. 2 ст. 10 УК РФ, указав, что если новый уголовный закон смягчает наказание, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению всем осужденным пропорционально смягчению наказания в максимальных пределах, предусмотренных новым законом.
Но если уж законодатель не обращает внимания ни на публикации по этому вопросу, ни на выступления на Всероссийских научно-практических конференциях, ни на предложения, внесенные непосредственно в Государственную Думу (автор, изучая в 1999 г. работу комитета по законодательству Государственной Думы, вносил такое письменное предложение), то, возможно, Пленум Верховного Суда РФ вправе дать руководящее указание, чтобы в случаях, подобных делу Худякова, хотя бы при решении вопроса о категории преступления суды ориентировались на санкции УК РФ, а не на санкции УК РСФСР. Это касается не только категорий тяжких и особо тяжких преступлений, но и решения вопросов отнесения к той или иной категории других преступлений, что влечет весьма серьезные последствия. Это касается судеб тысяч людей.
§ 2. Назначение наказания и обратная сила уголовного закона
Еще С. П. Мокринский писал о том, что для того, чтобы узнать, который закон наиболее снисходителен к преступнику, судья обязан принять во внимание не только закон, специально предусматривающий инкриминируемое деяние, но и все другие законы об обстоятельствах, квалифицирующих или уменьшающих ответственность, законы о покушении, соучастии, рецидиве, совокупности, давности, необходимой обороне, крайней необходимости, согласии потерпевшего, исполнении приказа, о преследовании ex officio или по частной жалобе и пр[175].
Выступая 20 мая 1999 г. на Пленуме Верховного Суда РФ, посвященном обсуждению вопроса о практике назначения судами уголовного наказания, председатель Верховного Суда РФ В. М. Лебедев сказал: «Несмотря на то что в УК РФ несколько сужены рамки судебного усмотрения при решении вопроса о назначении наказания, это не умаляет роль суда, а повышает его ответственность за строгое применение Общей части Уголовного кодекса как дополнительной гарантии назначения справедливого и законного наказания»[176]. На заседании Пленума отмечалось также, что наибольшие трудности на практике вызывают вопросы, связанные с впервые установленным УК РФ ограничением в назначении наказания и указанием обязательных минимальных и максимальных пределов[177].
К этим трудностям, по нашему мнению, относится в первую очередь применение ст. 62 УК (Назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств), согласно которой при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61 УК, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок и размер наказания не могут превышать 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК.
Статья 62 УК РФ как смягчающая наказание, имеет обратную силу, т. е. распространяется на преступления, совершенные до 1 января 1997 г. Снижение наказания до 3/4 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК, при наличии оснований для применения ст. 62 УК РФ могут учитываться судом 1-й или 2-й инстанции при рассмотрении дела о преступлении, совершенном до 1 января 1997 г., а также по вступившему в законную силу приговору в надзорном порядке, но не в порядке приведения в соответствие приговора с УК РФ.
Пункт «и» ч. ст. 61 УК РФ предусматривает в качестве смягчающего наказание обстоятельства явку с повинной, активное способствование раскрытию преступления, изобличение других соучастников преступления и розыску имущества, добытого в результате преступления, а п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ — оказание медицинской и иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему.
Буквальное толкование приводит к выводу о том, что для применения ст. 62 УК РФ требуется наличие обоих смягчающих обстоятельств (соединительный союз «и»). Однако по некоторым делам (например, по делам об убийстве) невозможно выполнение требований, предусмотренных п. «к» ч. ст. 61 УК РФ, вследствие чего судебная практика пошла по пути применения ст. 62 УК РФ по таким делам при наличии в действиях подсудимого лишь смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ.
Так, Яшин приговором от 15 ноября 1996 г. был осужден по п. «б», «г» ст. 102 УК РСФСР к 13 годам лишения свободы. Суд в приговоре отметил, что в качестве смягчающих наказание обстоятельств учтены явка Яшина с повинной, занятие общественно полезным трудом, положительная характеристика с места работы. Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело 6 августа 1997 г., применил ст. 10 и п. «и» ст. 61 УК РСФСР и определил наказание в виде 3/4 от максимального наказания, предусмотренного ст. 102 УК РСФСР, т. е. лишение свободы сроком на 11 лет и 3 месяца[178].
Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 постановления от 11 июня 1999 г. № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания» разъяснил, что по смыслу закона правила, изложенные в ст. 62 УК РФ, могут применяться судами при наличии хотя бы одного из перечисленных в п. «и» и «к» ст. 61 УК РФ смягчающих обстоятельств, если отсутствуют отягчающие обстоятельства[179]. Такое разъяснение противоречит буквальному толкованию ст. 62 УК РФ, и законодателю следовало бы в этой статье соединительный союз «и» заменить на разделительный союз «или». Вместе с тем следует согласиться с А. И. Рарогом и В. П. Степашиным в том, что если исходить из поощрительного смысла ст. 62 УК, призванной обеспечить деятельное раскаяние лица, совершившего преступление, стимулировать его общественно полезные действия по раскрытию преступления, возмещению или уменьшению его последствий, то, очевидно, разъяснение, данное по этому вопросу Пленумом Верховного Суда РФ, соответствует смыслу закона[180]